Тогда тем более нельзя, ведь ты понимаешь, что бедная принцесса Джамира будет скучать по Анахите. Ты не можешь похитить человека, даже если тебе очень хочется, милая моя Индира.
Я уже открыла рот, желая сказать, что с радостью соглашусь быть похищенной, но язык застрял в горле, и я сидела молча, пока махарани упрекала свою дочь в эгоизме.
Мам, ты не понимаешь, я не могу без Анни! Если она не поедет с нами, я просто зачахну.
Тогда мы попросим Анни приехать к нам в гости, утешила дочь махарани. Можно я тоже буду называть тебя Анни? обратилась она ко мне.
Конечно, ваше высочество, торопливо ответила я. И я бы очень хотела приехать к вам в гости.
Значит, мы все устроим. А сейчас мне пора одеваться. У нас завтрак с вице-королем.
Махарани поднялась, я тоже вскочила на ноги.
Приятно было познакомиться, Анни. Надеюсь, скоро ты нас навестишь, улыбнулась она.
Индира тоже была приглашена на завтрак, поэтому я поплелась домой сама, ругая себя за стеснительность. Надо было признаться, что ради Индиры я согласна переехать хоть на Луну.
Праздники подходили к концу, и мы с Инди виделись все реже. Рабочим предстояло разобрать лагерь, а намскладывать вещи и готовиться к путешествию домой.
Что с тобой? спросила у меня Джамира. Ты как кошка, которой наступили на хвост. Не понравился праздник?
Понравился, ответила я.
Так скажи мне спасибо, что попала сюда.
Спасибо.
Принцесса надула губы и отвернулась. Я понимала, что выказываю значительно меньше благодарности и почтения, чем требуется, но меня это перестало беспокоить. Общаясь с Индирой и ее мамой, я чувствовала, что мне рады, меня ценят и уважают. Это было необычно и очень приятно.
В последний вечер в Дели я улеглась в постель в нашей с Джамирой комнате, глотая слезы. Мы уезжали рано утром, и я знала, что не смогу попрощаться с Индирой. Мы даже не успели обменяться адресами; вряд ли до нее дойдет письмо, адресованное «принцессе Индире, дворец Куч-Бихар».
Кроме того, горько думала я, она вернется к своей роскошной жизни и наверняка забудет меня. Так я и уснула в слезах под храп Джамиры.
Меня разбудил громкий шепот.
Анни, проснись!
Открыв глаза, я поняла, что это не сон.
Как ты сюда попала?
Индира приложила палец к губам и потянула меня за руку. В белых ночнушках, словно два привидения, мы пробежали по спящему лагерю и остановились между двумя шатрами, вдали от людских глаз.
Я пришла попрощаться.
У меня сразу пропали ужасные мысли, что она меня забудет. Индира бежала ночью через весь лагерь, чтобы попрощаться со мной, и мне стало стыдно, что я в ней усомнилась. Глаза вновь наполнились слезами. Я протянула руки, и Инди бросилась в мои объятия.
Я буду скучать по тебе, плакала я ей в плечо.
Я тоже, отвечала она. Не беспокойся, милая Анни, я найду способ сделать так, чтобы ты приехала в Куч-Бихар и мы уже никогда не расставались.
Так не бывает
Не волнуйся, все бывает. Ладно, я пошла, пока меня не хватились. Инди сняла с себя золотой кулон с Ганешей и надела мне на шею. Чтобы ты меня не забывала. Прощай, сестренка, я люблю тебя. Скоро мы будем вместе, обещаю.
Блеснув глазами, чудесное видение исчезло в ночи.
По дороге домой, в Джайпур, моя рука постоянно тянулась к кулону, спрятанному под платьем. Я не осмеливалась показать украшение Джамиреона подумала бы, что я его украла.
Вернувшись в Лунный дворец, все, кроме меня, быстро привыкли к обычной жизни, а я не могла, как ни старалась. Мысли постоянно возвращались к обещанию Индиры. Что же она придумает?
Прошло несколько недель нового, тысяча девятьсот двенадцатого года, а подруга все не давала о себе знать. Я тщетно вглядывалась в глаза глиняного тигра, мысленно умоляя ее вспомнить обо мне.
В конце января, когда я уже начала терять надежду, за мной послала мать Джамиры. Мама усердно вымыла мне лицо, чуть не содрав кожу, и тщательно причесала волосы.
Пойдем, тебя хочет видеть махарани! Надо хорошо выглядеть.
Нас провели в покои, и я склонилась в низком поклоне.
Садись, дитя. И ты, Тира, садись.
Мы сели перед ней на пол, скрестив ноги.
Сегодня утром я получила письмо от Айеши, махарани Куч-Бихара. Она пишет, что ее дочь Индира подружилась с тобой, Анахита, на дарбаре. Это правда?
Я не знала, как ей ответить. Вдруг она расценит мою дружбу с другой принцессой как пренебрежение к собственной дочери? Я пыталась понять, что думает махарани, но ее лицо, как всегда, не выдавало никаких чувств.
Пришлось сказать правду.
Да, ваше высочество.
Она пишет, что принцесса Индира заболела и отказывается от еды, пока ты не приедешь. Говорит, что девочка совсем плоха.
Я не понимала, верит ли в это сама махарани.
Она серьезно больна? взволнованно спросила я.
Настолько серьезно, что ее мать просит немедленно отпустить тебя к ним в Куч-Бихар.
Я повернулась к маме, но ее лицо тоже не выражало никаких эмоций.
Что ты об этом думаешь? спросила у меня махарани.
Я постаралась принять серьезный и обеспокоенный вид. Неуместно было показывать ей, что искра, тлеющая в моей душе, вспыхнула ярким пламенем.
Я почту за честь помочь принцессе Индире, если нужна ей, ответила я, низко наклонив голову, чтобы мамы не заметили радости, вспыхнувшей в моих глазах.
А ты что скажешь, Тира? Ты согласна на много недель отпустить свою дочь в чужой город?
Мама отлично понимала, что творится в моей душе. Она кивнула:
Как и Анахита, я почту за честь выполнить просьбу ее высочества.
Я уже говорила с Джамирой, она тоже считает, что Анахите нужно ехать, добавила махарани.
Я едва удержалась, чтобы не поднять голову и не возблагодарить небеса. Неудивительно, что Джамира не стала препятствовать моему отъезду: ей хотелось иметь более уступчивую компаньонку.
Что ж, раз все согласны, готовься к поездке, Анахита.
Благодарю, ваше высочество, ответила я, почтительно склонив голову, но не смогла удержаться от вопроса. А когда я поеду?
Я дам вам знать, ответила махарани.
Мы с мамой, пятясь, вышли из комнаты. Как только мы оказались наедине, мама обняла меня, затем взяла за подбородок и посмотрела в глаза.
Ты этого хочешь?
Больше всего на свете, мамочка.
9
Вот так, дитя мое, началась новая страница моей жизни. Мама Индиры прислала адъютанта, который сопровождал меня в пути. Выйдя из поезда на одноколейной железной дороге, связывающей далекий Куч-Бихар с другими княжествами, я увидела на горизонте острые очертания Гималайских гор. Носильщик помог отнести старый отцовский чемодан в присланную за мной тонгу.
До отъезда из Джайпура я прочитала все, что смогла найти, о далекой северо-восточной провинции, где жила Индира. Тому, кто никогда не бывал в моей стране, сложно представить, какая она разная. Индиястрана контрастов, в каждом княжестве живут совершенно не похожие друг на друга народы со своим языком и самобытной культурой.
Как только я села в тонгу, одежда прилипла к телу. Жаркий и влажный климат Куч-Бихара разительно отличался от иссушающего зноя Джайпура.
Проезжая через город, я заметила, что жилища здесь совсем простые, сделанные из бамбука и тростника, а крыши увиты гибискусом. Здания строили на сваях, чтобы спасти от мощных наводнений. Никто здесь не выбрасывал деньги на каменные хоромы, как в Джайпуре, рассчитанные на двести-триста лет. Жители Куч-Бихара привыкли к наводнениям и землетрясениям, которые могут в считаные минуты смести их дома с лица земли.
Лошадь неспешно цокала копытами по пыльной дороге, и я изнывала от нетерпения. Дворец показался, когда мы выехали из города: два гигантских крыла с огромным куполом посередине. По обе стороны дороги раскинулся парк с ухоженными изумрудными газонами, а во всю длину дворца простиралось озеро. Из слоновника раздавались трубные крики.
Даже тогда я отметила, что это монументальное сооружение не похоже на традиционный образчик индийской архитектуры, а впоследствии я выяснила, что дворец Куч-Бихар спроектирован по образцу английского поместья. Из-за гладких стен и отсутствия типичных для Индии кружевных орнаментов он выглядел слишком строгим по сравнению с затейливо украшенным Лунным дворцом в Джайпуре.
Меня всегда поражал контраст атмосферы снаружи и внутри индийских дворцов. Постороннему наблюдателю они кажутся необитаемыми, потому что вся жизнь сосредоточена внутри, во множестве затененных двориков, защищающих обитателей от жаркого индийского солнца. Сейчас, когда я пишу эти строки, мне приходит в голову, что их можно сравнить с людьми: гладкая поверхность кожи не выдает живости духа, скрывающегося внутри.
Именно так встретил меня Куч-Бихар: когда тонга остановилась и передо мной открыли дверь, я осознала, что не видела ни единой души с тех пор, как мы въехали в парк.
Кучер снял с повозки мой тощий чемодан, и я услышала за спиной голос:
Сюрприз!
Индира прыгнула сзади мне на шею и обвила ее худыми руками.
Ой! закричала я: прядь моих волос попала в ее браслет.
Она сразу же отстранилась и развернула меня к себе.
Ты приехала! Я же говорила, что мы встретимся!
Да, приехала, смущенно ответила я, чувствуя усталость после долгой дороги и неловкостьмы очень давно не виделись.
Я немедленно начала искать в облике подруги признаки болезни, которую так живо описывала ее мать. Но глаза Индиры блестели, густые черные волосы отливали синью, а гибкая фигурка была не тоньше, чем в нашу последнюю встречу.
Я думала, ты чуть ли не при смерти, укорила я ее. Даже спать не могла, волновалась.
Она поставила руки на бедра и закатила глаза.
Ну да, я болела. Не ела ничего целый месяц. Мама без конца вызывала врачей, чтобы выяснить, что со мной не так. Они решили, что я сохну по чему-то. Или по кому-то. А в один прекрасный день мама согласилась, что ты должна приехать, и я сразу же встала с постели и захотела есть. Ну, разве не чудо? Индира возвела руки к небесам. С тех пор у меня просто зверский аппетит.
Взглянув мне в лицо, она посерьезнела:
Я ужасно скучала по тебе, Анни. Я бы точно умерла, если бы ты не приехала.
Меня поразило, что она пошла на такую уловку ради моего приезда. Я никогда не отличалась излишней доверчивостью, тем болеек особам королевской крови и принцессам, и мои чувства, очевидно, были написаны у меня на лице.
Анни, ты сомневалась во мне?
Я молча опустила голову, а затем взяла ее руки в свои и крепко сжала.
Да, и мне очень стыдно. Больше никогда не буду.
Первый месяц во дворце Куч-Бихара был полон удивительных открытий. Весь жизненный уклад там резко отличался от Джайпура. Женщины у нас в зенане частенько судачили, что махарани Куч-Бихара не соблюдает индуистские традиции. Мало того что Айеша не придерживалась пурды в дворцовых стенах, так она еще и путешествовала вместе с мужем и детьми по всему миру. По строгим канонам индуизма, королевская семья нарушала тем самым законы касты.
Джайпурские дамы также неодобрительно замечали, что махарани ведет западный образ жизни и постоянно приглашает во дворец иностранцев, в том числе европейских аристократов и американских актеров. Слушая бесконечные упреки, я хмуро кивала. Они не знали, что их рассказы не приводят меня в ужас, а напротив, восхищают.
Как я вскоре поняла, они говорили правду. Махарани вела дом в современной манере. Каждое утро мы с Индирой вставали ни свет ни заря и отправлялись на конюшню, где нас ждали оседланные лошади. Сначала мне было трудно состязаться с Индиройпрекрасной наездницей. Летя на безумной скорости через парк, смеясь и крича от восторга, я чувствовала себя живой, свободной и, как никогда, счастливой.
Мне удалось обогнать Инди лишь через пару недель, и когда это случилось, она радовалась моему триумфу не меньше меня самой.
После завтрака в будни мы шли в большую комнату, где с нами занимался частный преподаватель. Непоседливая Индира не могла сосредоточиться на уроках, и мне стоило немалого труда убедить ее позаниматься. Она мечтательно смотрела в окно, дожидаясь, когда ее выпустят на волю и она сможет навестить свою драгоценную Притти, покататься у нее на спине или поиграть в теннис на прекрасно оборудованном корте.
Что касается меня, то я радовалась возможности продолжить образование. Наш учитель, профессор из Англии, поощрял мою любовь к книгам. Мы с ним, что называется, нашли друг друга. Мой словарный запас заметно увеличился, и я старалась, как просила махарани, как можно больше говорить с Индирой по-английски.
Айеша также наняла для своей младшей дочери английскую гувернантку. Мягкая и добросердечная мисс Рид очень старалась, однако быстро потеряла надежду превратить свою неугомонную подопечную в настоящую леди. Индира частенько игнорировала ее просьбы не опаздывать на завтрак или посидеть тихонько с книгой. Как только мисс Рид поворачивалась спиной, моя подруга задорно подмигивала мне, и мы отправлялись на поиски приключений.
Одним из моих любимых мест во дворце была обширная библиотека с прекрасным собранием книг лучших писателей мира. Правда, стеклянные шкафы с книгами были всегда закрыты. Они служили всего лишь украшением, и я сомневалась, что кто-нибудь хоть раз держал в руках один из этих томов. Я часто рассматривала полки, мечтая взять книгу. Приходилось довольствоваться потрепанными экземплярами «Грозового перевала», «Оливера Твиста» и «Гамлета», которые привез из Англии наш ментор. В тихие послеобеденные часы я снова и снова перечитывала эти замечательные произведения.
Во второй половине дня мы с Индирой обычно шли отдыхать в красивую просторную спальню. Я лежала на кровати, рассматривая лазурно-голубые стены, вручную разрисованные гималайскими маргаритками, и страстно благодарила богов за то, что попала в такое чудесное место. Индира, тратившая из-за своей импульсивности слишком много нервной энергии, мгновенно засыпала, а я долго прокручивала в памяти события дня.
С наступлением темноты дворец оживал. Я обожала это время, да и все остальные с нетерпением ждали вечера. К ужину собиралось множество гостей со всех концов света. Мы с Индирой наблюдали, как слуги накрывают стол в гигантской столовой, расставляя тарелки из чистого золота, ножи и вилки, инкрустированные драгоценными камнями, и огромные вазы с чудесными цветами. В воздухе витал аромат благовонийслуга проносил через комнаты серебряную курительницу.
В первый же вечер во дворце я столкнулась со странным ритуалом, несказанно меня удивившим.
Мы будем смотреть, как твоя мама одевается и готовится к вечеру? переспросила я. Зачем?
Не знаю, пожала плечами Индира. Просто она хочет, чтобы мы все собрались у нее.
Как можно одеваться в присутствии кучи людей? недоумевала я, проходя через зал для приемов с купольным потолком и таким высоким входом, что туда мог въехать махараджа на огромном слоне.
Когда мы вошли в личные покои махарани, я не поверила своим глазам, столько народу толпилось в будуаре: служанки, родственницы, гости, дети. Посреди всей этой суеты восседала за роскошным туалетным столиком сама махарани.
Индира провела меня прямо к матери.
Мамочка, Анни приехала! радостно воскликнула она.
Я вижу, улыбнулась Айеша, и полагаю, милая Индира, что теперь к тебе окончательно вернутся сон и аппетит.
Мы обменялись понимающими взглядами.
Добро пожаловать, Анни. Надеюсь, тебе у нас понравится.
Спасибо, ответила я, нисколько в этом не сомневаюсь.
Признаться, в тот первый вечер я почти не слышала, что она говорит. Я, как зачарованная, смотрела на лицо с подведенными черным глазами и губами, приобретающими красный цвет, по мере того как Айеша проводила по ним кисточкой. Воздух наполнял аромат ее любимых французских духов. Махарани одновременно приводила себя в порядок и поддерживала светскую беседу, свободно переходя с хинди на английский или бенгальский, в зависимости от того, к кому обращалась.
Пойдем, сказала Индира, я покажу тебе остальные мамины комнаты.
Она потащила меня в роскошную дамскую комнату с настоящей ванной в западном стиле, где из серебристых кранов расточительно лилась проточная вода, а затем в бело-золотую спальню с высоким потолком и огромной мраморной кроватью. Вдоль комнаты тянулась тенистая веранда, выходившая во дворик, где росли фиалковые деревья, гибискус и жасмин.
Мой сын, если когда-нибудь на свете существовала настоящая сказочная королевамолодая, красивая и добрая, живущая в прекрасном дворце, то это Айеша, махарани Куч-Бихара. Как и все, кто ее знал, я попала под очарование этой удивительной женщины.