Я снова ничего не понимаю, заметил герцог, и честно говоря, это состояние мне уже порядком надоело. Ну-ка, выкладывайте, в чем дело.
Хорошо, я объясню, губы барона разъезжались в улыбке, но он лучше всех держался.
Пихнув в бок хихикающую дочь, он как мог рассказал герцогу, что на самом деле произошло в тот день. На протяжение этого рассказа подручные полыхали уже бордовым цветом, Клэр спрятала лицо в ладонях, задыхаясь от сдавленного хохота, да и сам барон откровенно похохатывал.
Это все выдумки моей дочки, Эрик, заключил он наконец, она видимо, посчитала, что это будет лучше всего.
Я дала ему пощечину, сообщила девушка, и хотела стукнуть подносом, но он сбежал.
За что это ты хотела стукнуть его подносом? подозрительно осведомился барон.
Ну, папочка, ты же не хочешь, чтобы я рассказывала это при всех. Он э-э-э он думал, что я горничная.
Что-о?! взревел барон, поворачиваясь к подручным герцога.
Остыньте, барон, заметил ему герцог, он никогда бы не посмел тронуть вашу дочь, если б знал, что это она.
Клэр, барон посмотрел на дочь.
Что?
Это была отвратительная выдумка.
Ты ведь сам говорил, что отличная. К тому же, это ведь сработало.
Да, согласился герцог, сработало просто великолепно.
После чего он сам расхохотался, видимо, посчитав эту историю очень забавной.
Махнув рукой подручным, приготовившимся к расправе, он отослал их из гостиной.
7 глава
Как и предсказывал барон, им выделили прекрасные апартаменты в доме. Клэр минут двадцать бродила по комнате, восхищенно ахая и восторгаясь увиденным. Франсин занималась вещами госпожи, изредка поглядывая на ту и втихомолку усмехаясь. Вкусы Клэр были откровенно сибаритскими, но она умела отделять внешний шик и внутреннее содержание. Правда, от комфорта никогда не отказывалась. Но более всего Клэр наслаждалась позабытой свободой передвижения. Ведь почти два месяца она была этого лишена. Ей постоянно все запрещали, якобы для ее же безопасности, а на деле оказалось, что все наоборот. Девушка в первый же день отправилась на прогулку в сад, сообщив Франсин, что хочет подышать свежим воздухом, но на самом деле, конечно, для того, чтобы обрести утраченное чувство свободы. Служанка не возражала, но отправилась вместе с ней, мотивируя это тем, что они как-никак находятся в незнакомом доме почти незнакомого человека. Следует соблюдать правила приличия и хорошего тона.
Сад был устроен очень оригинально по сравнению со всем, что приходилось видеть девушке раньше. Во-первых, он был сделан на английский лад, а стало быть, никаких прямых линий и безупречной правильности в нем не было. Напротив, ему был придан вид леса, где максимально сохранялась естественность обстановки. Правда, никто не считал, что статуиэто необходимая принадлежность любого самого обыкновенного леса, а также скамейки. Зато был пруд с проточной водой, выглядевший так, словно к нему не прикасалась рука человека, что было далеко не так. Но самое главное Клэр обнаружила чуть погодя. Когда они с Франсин пробрались между особенно густыми разросшимися кустами и вышли на небольшую полянку. Девушка присмотрелась и ахнула.
Смотри, Франсин! воскликнула она, протягивая руку вперед, видишь это?
Служанка тоже посмотрела с большим интересом. Такое она видела впервые. Прямо перед ними были расположены небольшие, компактные развалины какого-то дома или замка, или еще чего-либо. Точнее говоря, более уместно было бы назвать это руинами. Присмотревшись, Клэр подумала, что где-то это уже видела, а когда, напрягла память, то припомнила, развалины этиточь-в-точь Колизей, только в очень уменьшенном варианте. И выглядело все чуточку слишком, словно кто-то нарочно создал эти руины. Впрочем, именно так все и обстояло на самом деле.
Интересно, кто мог тут жить? предположила Франсин.
Никто, фыркнула Клэр, это сделали специально.
Служанка посмотрела на нее непонимающе.
Хотите сказать, что кто-то нарочно разрушил этот замок?
Нет. Его сделали уже разрушенным. Это непременный атрибут любого порядочного сада в английском стиле. Говорят, так сейчас модно.
Франсин приподняла брови и издала какой-то звук, который можно было понять как угодно. На самом же деле она думала, что все это довольно глупо.
Я впервые вижу такое, отозвалась Франсин, не сводя глаз с руин, для чего это, госпожа?
Для красоты, последовал ответ.
Служанка фыркнула
Ничего красивого не вижу. Что может быть красивого в развалинах?
А по-моему, это очень даже красиво.
Франсин пожала плечами, давая понять, что очень в этом сомневается. Для нее любые развалины оставались развалинами и не более. Но о вкусах, как говорится, не спорят.
Давай подойдем поближе, предложила Клэр, шагнув вперед.
Осторожнее, госпожа, спохватилась служанка, спеша следом, мне эти нагромождения камней совсем не нравятся. Вдруг в самый неподходящий момент рухнут нам на головы.
Чепуха, фыркнула госпожа, придерживая подол платья и упрямо направляясь к руинам, если уж хозяину дома так не нравятся гости, он их может просто выгнать.
Франсин все равно догнала ее и заставила умерить прыть.
Не нужно так торопиться, госпожа. Никуда ваши развалины не денутся.
Это не мои развалины. Но я хочу посмотреть на них поближе, не согласилась Клэр, но идти стала медленнее.
Да на что там смотреть, Франсин не переставала ворчать.
Она не одобряла ни самих развалин, ни желания госпожи подходить к ним слишком близко и уже готова была подумать, что герцогу вовсе необязательно было их устраивать для того, чтобы любопытные девушки совали сюда свои длинные носы. Но тут Клэр приостановилась, так как перед ними возникла преграда в виде низкорослых кустиков, аккуратно постриженных и располагавшихся где-то на уровне середины бедра. Эти кусты ровно опоясывали площадку, где находились вышеописанные руины. Возможно, где-то в этом поясе был проход, да не возможно, а скорее всего, но ни Клэр, ни ее служанка его не обнаружили. Наверняка, для этого им следовало обойти площадку по периметру.
Что это еще? недовольно заметила Франсин, для чего тут кусты? Разве непонятно, что мы должны подойти поближе?
Наверное, хозяин, как и ты, опасается, что что-нибудь упадет нам на головы, пошутила Клэр.
А-а, протянула служанка понимающе, тогда мне все ясно. Пойдемте отсюда, госпожа.
Нет, погоди, я хочу подойти ближе.
Но ведь вы сами сказали
Я знаю, что я сказала.
И Клэр, освободив руку, решительно шагнула к кустам.
Госпожа! возмущенно воскликнула Франсин, следуя за ней, ну что вы, как ребенок, в самом деле! Сказано же, что нельзя!
Наверное, именно это Клэр и подстегивало. Она ускорила шаг, раздвинула руками кусты и протестующе вскрикнула, когда острые ветки поцарапали ее ладони. Однако, ее это не остановило, и девушка продвинулась дальше. Франсин покачала головой и уже ничего не говоря, пошла за ней. Говорить было совершенно бесполезно.
Выйдя на площадку, Клэр сделала пару шагов и вдруг дернулась назад. Она обернулась с сердитым видом и заявила:
Да прекрати ты дергать меня за платье, Франсин! Что за
Я и не думала, пожала плечами та, протискиваясь между кустами и вставая рядом с ней.
Показала госпоже свои пустые руки и с недоуменным видом воззрилась на нее. Клэр окинула ее почти таким же взглядом и повернувшись, насколько ей позволили кусты, опустила глаза.
Подол платья запутался в острых нижних ветвях, усыпанных колючками. Клэр прыснула.
А я-то подумала, что это ты!
Она дернула за платье, но ветви держали крепко. Слегка сдвинув брови, девушка повторила процедуру, приложив усилие. Вскоре она уже не стесняясь, рванула материю на себя, стиснув зубы. Оказалось, что и материя была на удивление крепка. Она даже не поддалась и не треснула.
Да что же это такое! воскликнула Клэр, Франсин, что ты стоишь столбом? Помоги мне, видишь, я запуталась!
Франсин видела это прекрасно. Она покачала головой и заметила:
Сейчас я вам помогу, госпожа.
Она присела перед кустом и взявшись руками за ткань, потянула на себя. Безрезультатно. Потом еще раз. Клэр потеряла терпение и дергала уже не останавливаясь. Это очень мешало служанке, и она сурово сказала:
Постойте минуту спокойно, госпожа. Вы не даете мне сосредоточиться.
Да зачем тебе это нужно, скажи на милость? Просто дернии все.
Вы уже дергали и не раз. Сами видите, это не помогает. Нужно распутать ткань. Тут такие колючки, ой!
И Франсин машинально сунула в рот уколотый палец. После чего уже гораздо осторожнее попыталась выпутать разнесчастное платье не менее несчастной госпожи, которая на протяжение этого стояла с очень недовольным видом и то и дело фыркала и хмурилась.
Ну? спросила она, наконец, долго ты еще будешь возиться? Я что, должна торчать тут до скончания века, словно бабочка на булавке?
Вы сами сюда залезли, попыталась восстановить справедливость служанка.
Но не для этого же!
Погодите. Не дергайтесь.
Франсин снова принялась за дело, но у нее ничего не получалось. Ткань платья запуталась столь основательно, словно ее нарочно обмотали вокруг этих замечательно острых шипов. К тому же, ей сильно мешала сама госпожа, которой, похоже, надоело стоять в таком положении.
Выпутай меня! требовала она, при этом топая ногой и сжимая кулаки, выпутай!
Я пытаюсь! Франсин в отчаянье сильно дернула за материю, но у меня ничего ай! проклятые колючки! Я палец поцарапала!
Я тоже! не менее экспансивно отозвалась Клэр, и не только палец, а всю руку! Но я не кричу об этом на весь сад!
О Господи, была следующая реплика служанки.
В таком духе они продолжали довольно долго. Прошло немало времени, прежде чем девушки поняли со всей определенностью, что платье им не высвободить без посторонней помощи. При этом они успели несколько раз насмерть поругаться, оцарапать руки и значительно помять кусты. Франсин, как более благоразумная, предложила обломать необходимые ветки и в таком виде как можно незаметнее добраться до комнаты, где можно переодеться. Дельное предложение, но осуществить его помешали сами ветки. Они были столь густо усыпаны колючками, что пробраться к их основанию без сильнейшего ущерба было невозможно. Тогда Клэр предложила куда более радикальный способ. Она была рассержена, раздражена и готова метать громы и молнии от бессилия.
Как мне это надоело! почти прорычала она, пнув ногой стойкий куст, чтоб ты сгорел! Я знаю, что делать. Франсин, ты должна принести ножницы.
Зачем? служанка, тяжело дыша, поднялась на ноги, это бессмысленно, я все равно не сумею добраться до этих гадких веток.
И не надо. Ты обрежешь саму ткань.
Что-о? Франсин уставилась на госпожу с ужасом, обрезать платье?
Да! Обрезать платье! Ты же не хочешь сказать, что я должна стоять тут вечно? Здесь и без меня достаточно статуй. Все, с меня хватит! Немедленно отправляйся в дом и тащи ножницы!
Но госпожа, в таком случае платье придется обрезать почти по колено! Вы не сможете идти в таком виде!
Я смогу идти в любом виде! Клэр уже была готова ее придушить, и мне наплевать на это! Все, хватит! Иди и неси что-нибудь острое! Нож, ножницы, топор, тесак, пилу, да хоть алебарду! Я хочу уйти отсюда, ясно? И учти, если ты этого не сделаешь, я сниму это чертово платье и пойду без него!
Служанка торопливо закивала. Этого она хотела в последнюю очередь.
Только представив, что Клэр зайдет в дом в одном нижнем белье, она в ужасе зажмурилась. Нет! Только не это! Этого она не допустит. Нужно в самом деле сходить за ножницами, иначе госпожа и правда, исполнит свою угрозу. От нее всего можно ожидать.
Хорошо, хорошо, поспешно сказала она, я сейчас схожу и принесу ножницы.
Нет, ты не сходишь, а сбегаешь. И очень быстро. Видеть не могу эти кусты!
Да, да, конечно, сбегаю. Как пожелаете, госпожа. Только прошу вас, не предпринимайте ничего до тех пор, пока я не вернусь.
Ладно, недовольно согласилась Клэр, немного успокаиваясь, но учти, я не собираюсь ждать слишком долго,
Франсин снова закивала и мышкой проскочив сквозь узкий проход, помчалась по тропинке к дому. Клэр посмотрела ей вслед и вздохнула. Опустила глаза и с сильнейшим неудовольствием взглянула на опротивевшие ей кусты. От этого вида ее уже начинало понемногу мутить.
Она постояла ровно минуту, после чего вновь принялась за попытки распутать упрямую ткань. Но, как водится, добилась лишь того, что материя запуталась еще сильнее. Клэр уже хотелось рыдать от злости. Она отвернулась от ограды и с яростью посмотрела на развалины Колизея. Права была Франсин, омерзительнее зрелище. И зачем ей потребовалось на него смотреть? Да век бы этого не видеть! Почему, ради всего святого, объясните ей, она сюда потащилась?!
И тут чей-то голос, причем, очень спокойный голос, произнес:
Вам нравится этот вид, мадемуазель?
Это внесло в мысли Клэр столь резкий диссонанс, что она замерла и широко раскрытыми глазами окинула руины. Нравится? Ей НРАВИТСЯ этот вид? У кого повернулся язык произнести это слово в столь отвратительных обстоятельствах?
И только потом девушка догадалась обернуться. За невысокой, но очень надежной живой изгородью стоял герцог. Должно быть, он решил попытаться завести светский разговор. Но в данный момент Клэр не была расположена к светским разговорам на любую тему, а в особенности, на эту.
Что вы сказали? осведомилась она таким тоном, что даже невозмутимый герцог озадаченно нахмурился.
Он пару секунд настороженно осматривал ее, находя, что его гостья все столь же очаровательна, но несколько встрепана. И если уж на то пошло, не особенно довольна. Точнее говоря, она ОЧЕНЬ недовольна. "Да она в ярости!" не без удивления подумал он. А еще чуть позже: "Что я такого спросил?"
Мне нравится этот вид? распалялась Клэр тем временем, вы вот это имеете в виду? она широким жестом обвела набившие ей оскомину руины, да, я это просто ненавижу!
Да? лицо герцога можно было считать эталоном изумления и недоумения, а почему? По-моему, довольно мило
И тут же замолчал, потому что девушка окатила его взглядом взбешенной фурии.
Вы издеваетесь?
Нет, и герцог на всякий случай отступил на шаг назад.
Вместо того, чтобы помочь, вы стоите тут и говорите всякую всякие глупости! Или вы это нарочно?
Я бы с удовольствием вам помог, мадемуазель, но что именно я должен сделать?
При этом он подумал, что было бы нелишним вылить на девушку ведро воды, а то, судя по первому впечатлению, она скоро закипит, а потом взорвется.
Вы думаете, я тут специально стою вот уже битых два часа, для того, чтобы всласть налюбоваться на ваши развалины?
Нет, конечно, нет. А почему вы тут стоите?
Клэр издала сдавленный звук, красноречиво охарактеризовывающий умственные способности герцога, а точнее, отсутствие таковых. После чего ткнула пальцем в куст.
Вот!
Он не сразу догадался, что именно она имеет в виду, но все же уразумел опустить глаза. И, разумеется, сразу увидел, что именно столь рассердило эту всегда жизнерадостную, веселую и милую девушку.
Следующую минуту они оба стояли в полном молчании. Клэр ожидала каких-нибудь действий со стороны мужчины, а он, широко раскрыв глаза, смотрел на подол платья, запутавший куст столь основательно, что распутать его не представлялось возможным.
Наконец, Клэр не выдержала и кашлянула, надеясь вывести герцога из столбняка. Он очнулся и отозвался:
Да-да. Я понимаю. Все это очень досадно.
Спасибо, съязвила девушка, вы меня утешили. Нет, в самом деле, это очень мило. Я тут стою, как какая-нибудь статуя, а он говорит, что это очень досадно! Ну, знаете ли!
На это, конечно, стоило бы возразить и даже одернуть зарвавшуюся молодую особу, но герцог не сумел этого сделать. Он вообще не мог ничего сказать, потому что на него вдруг накатил сильнейший приступ сумасшедшего хохота. Сначала он пытался с этим бороться, но здоровые эмоции победили.