Другое делоэтот новый дом. Как я ни старалась, выучить всё хитросплетение улиц было просто невозможно. Хотя, казалось бы, всё простоулицы были прямыми и длинными. Очень много «Авеню»седьмая, девятая, пятая (там, кстати, очень, ну просто ОЧЕНЬ много бутиков!)всё от семи и до десяти километров. Чаще всего я ходила именно по седьмойона пересекалась с Бродвеем. И вот эта улица была для меня одной сплошной аномальной зоной. Пятьдесят три километра. ПЯТЬДЕСЯТ ТРИ! И за те месяцы, что я живу в этом районе, я так и не смогла пройти весь Бродвей. Поверьте, когда люди на вопрос «где ты живешь» гордо отвечают «Бродвей», уточняйте, в какой именно части. А то будете, как я, наяривать километры просто по незнанию.
Больше всего я любила, как это ни странно, место пересечения Бродвея и Седьмой Авеню. Есть здесь знатоки? Догадались, о чем я? Конечно, я говорю про Таймс-Сквер. Место, которое ночью сияет также ярко, как и днем.
Оказавшись здесь впервые, я слегка опешилатакого столпотворения я не видела даже в Москве, а ведь мне столица казалась самым многочисленным местом на планете. Но центр России нервно курил в сторонке, по сравнению с одной только этой площадью. Немного цифр, для общего развитияежедневно по этим дорогам проходит до трехсот тысяч человек и сто пятнадцать тысяч водителей со своими пассажирами.
Гулять мне здесь очень нравилось. Но вот жить в этом районе я бы точно не захотела. В первую очередь, из-за огромного количества светящейся рекламы. Это напоминало Токионет, я там не была, но видела очень много фильмов и роликов. Так вот, насколько я смогла узнать из различных источников, все обитатели Таймс-Сквера обязаны были выставлять самую яркую и красочную рекламу своих заведений, бутиков, магазинов, музеев и прочего. Можете себе представить, на что это было похоже, если учесть, что на площади работает около ста семнадцати тысяч человек?
Но кафешки здесь действительно были крутымимилыми, уютными, и в них потрясающе вкусно готовили и варили кофе. И вот в одной из них я и расположилась в очередной свой выходной. Заказав горячий шоколад и достав из сумки небольшой нетбукподарок родителей и еще одна вещичка, привезенная из прошлой жизни.
Что я здесь делаю? Да просто вспомнила, что со всеми этими вечеринками, играми и работой я совершенно забросила свою мечту. Уже и не помню, когда я писала хоть что-то, кроме лекций в университете. А, если учесть, что зимняя сессия неотвратимо приближалась, неизвестно, когда я снова вылезу из-за книжных завалов. Поэтому, отклонив предложение Криса прогуляться вместе, я отправилась искать вдохновение в свое любимое место среди ароматов кофе и выпечки.
Заняв местечко у окна, я бросила быстрый взгляд на улицу и улыбнулась. Вчера ночью выпал первый снег, и это не могло не напомнить о том, что зима близко. Буквально наступает нам всем на пяткикалендарь красноречиво отметил последний день ноября. Об этом говорила и погодатемпература воздуха продолжала падать, вынуждая убирать футболки в дальний ящик комода и облачаться в теплые, чуть колючие свитера.
Кутаясь в ворот одного из такихнежно-сиреневого цветая отвернулась от заметенной снегом улицы и обратила всё свое внимание на экран компьютера. Мыслей в голове было очень много, и им требовался выход. Так было всегда, с самого детствав моей голове просто возникала картинка, и если я не переносила ее на бумагу, она начинала преследовать меня везде, снясь и буквально витая в воздухе, ровно до того момента, пока я, наконец, не сдавалась во власть своей музы.
Тоже самое происходило и сейчас. Что неудивительноэмоций и впечатлений у меня хватало, как минимум, на три романа. Все они были начаты, но ни один я так и не смогла довести до конца. Всегда чего-то не хваталоя начинала писать, а потом понимала, что двигаюсь совершенно не в том направлении. Но, быть может, сейчас всё изменится, и флюиды Таймс-Сквера помогут мне вернуться на путь истинный?
Работа продвигалась медленно, но верно. Я пила уже третью кружку горячего шоколада подряд, и прямо перед моими глазами оживал новый мир, созданный силой моего воображения. В нем было всё, чего так не хватало в моей реальностисильная, волевая героиня, сносящая все преграды на своем пути верные друзья, готовые лечь под пули. И был ОНлюбовь всей её жизни (разумеется, куда же без любовной линии в романе?!). Восхитительный, просто умопомрачительный парень с вечно взъерошенными волосами цвета горького шоколада, нежно-зелеными глазами и чуть вздернутым носом. И не стоит забывать про дерзкую улыбку, что никогда не покидает его губ. И который очень любит клетчатые рубашки.
Стоп. Это тут вообще откуда взялось? Так, последняя строка явно лишняя. Удалить, удалить, удалить.
Эй, новенькая!
Вздрогнув, я прекратила стучать по клавишам и резко обернулась на голоси наткнулась взглядом на парня, который, кажется, сошел со страниц только что написанной истории. Надеюсь, я не попала в тот жутковатый фильм, где всё, написанное автором, сбывалось. Просто он писал только ужастики, и там герои были теми еще чудиками.
Здравствуй, Майк, взяв себя в руки, поздоровалась я, Милая рубашка.
Черно-белая клеткакажется, это было любимое цветовое сочетание старшего отпрыска семейства Кингов. Как и привычка надевать рубашки поверх футболокэдакий ковбойский стиль. Сапог со шпорами не хватает. И кожаных штановвместо них парень нацепил узкие брюки, непозволительно плотно обтягивающие длинные ноги, и темно-синие зимние ботинки. В одной руке Майк держал пальто в тон ботинкам, а в другойкружку с каким-то напитком, от которой тонкой струйкой поднимался пар.
И тебе привет, Кристина, весело отозвался парень, Что ты здесь делаешь?
Не дожидаясь приглашения, парень отодвинул один из свободных стульев и усадил на него свой звездный зад, вещи скинув на его несчастного собрата. Да уж, посидела в одиночестве.
Так, пытаюсь поймать немного вдохновения. В уединении, особенно подчеркнула я последнее слово.
Но, кажется, Майк умел мастерски пропускать мимо ушей всё, что ему не нравилось. Так вышло и в этот разуслышав лишь первую половину фразы, Кинг заметно оживился.
Вдохновение? Ты пишешь что-то? Дай почитать!
С этими словами парень развернул мой компьютер к себе, явно намереваясь сунуть свой любопытный нос в него. Я даже дергаться не стала, наблюдая за тем, как постепенно вытягивается его лицо.
Это что такое? спросил он, тыча пальцем в монитор.
Мой роман. Незаконченный, спокойно отозвалась я, делая глоток уже слегка остывшего шоколада.
Но что за иероглифы? На каком языке это написано?
А сам не догадываешься? хмыкнула я, Эторусский язык. И не такие уж это и иероглифыесли присмотришься, найдешь даже знакомые буквы. Они, правда, имеют совершенно другое значение, но это неважно.
А почему ты пишешь именно на этом языке? спросил Майк, возвращая мне компьютер.
А почему ты спрашиваешь? ответила вопросом на вопрос я, И вообщетебе разве не пора идтину, я не знаю, куда-нибудь?
Тебе неприятно мое общество? прищурившись, спросил Майкл, Я понимаю, что я не Кев, но нельзя же быть настолько категоричной.
Не поняла. Ты о чем? нахмурившись, спросила я.
Он часто говорит о тебе. Вы вроде как неплохо общаетесь.
Ну да, это было правдой. С Кевином у нас сложились неплохие приятельские отношениямы часто болтали в коридорах о всякой ерунде. Он был приятным, веселым парнем и всерьез утверждал, что его дреды приносят удачу, если за них подержаться. Правда, он мне этого сделать пока так и не разрешил, но я надеялась когда-нибудь его всё же переубедить.
Есть немного, не стала спорить я, Онхороший друг и интересный собеседник.
А еще он запал на тебя, добавил Майк.
Я издала короткий смешок, выражающий мое мнение относительно бредовости этой мысли, и покачала головой:
Не думаю. Я не давала ему повода для подобных мыслей.
А ты думаешь, парню нужен повод или особое разрешение, чтобы увлечься девушкой? приподнял Майк одну из своих до безобразия идеальных бровей, глядя на меня с нескрываемым удивлением.
НуУ меня не так много опыта в подобный вопросах, так чтонаверное? это прозвучало, как вопрос, да скорее всего так и было.
Ну так я тебе вот что скажулюди обычно не контролируют ту часть мозга, которая отвечает за чувства, будь то влюбленность, страсть или еще какая штука. И, кстати, говоря об опыте. Немногоэто сколько?
Ну что, давненько я не краснела? Так самое время это исправить. Что я и сделала под пристальным взглядом Кинга. Отвечать я не спешила, решив отдать всё свое внимание горячему шоколаду. Который, кстати, был очень неплох. Я бы даже сказалапрекрасен. Блин, да я бы всё что угодно сказала, лишь бы не отвечать на этот вопрос!
Ответ на который Майк, по всей видимости, прочел на моих покрытых алой краской щеках. Его глаза расширились от удивления.
Погоди, ты хочешь сказать, что у тебя его вообще нет?! Да как такое вообще может быть? потрясенно выдохнул парень.
А что тебя так удивляет? буркнула я недовольно, Ты меня вообще видел?
Да, я помню, что научилась любить и принимать себя. Яне другие. Поэтому реакция Майкла меня, если честно, порядком смутила.
В том то и дело, что видел! воскликнул Майк, И не только я! Если уж на то пошлото у тебя уже есть несколько поклонников в баскетбольной команде, и парочка врагов среди чирлидерш. Куда вообще парни в России смотрели?!
Ну зашибись, приплыли. И это я не про поклонниковэту часть фразы я пропустила мимо ушей. Враги. Только их мне не хватало. Откуда они вообще взялись на мою голову? Я из всех ребят общаюсь только вот с Кингами да с Кевом. Неужели девушки думают, что я посягнула на предводителя всех нарциссов (читатьМайка Кинга). Вот уж дудки.
А потом я уловила вопрос. Который, судя по взгляду Майка, был отнюдь не риторическим. Пожав плечами, я ответила:
Дело не во внешности. Я просто всегда была другой.
И в чем это выражалось? Все приносили на завтрак бутерброды, а тыдождевых червей?
Вот откуда всё это в его голове вообще?! Что за помойка мыслей? Поморщившись от подобного сравнения, я покачала головой:
Нет. Просто, я была мечтательницей. Всегда витала в облаках, придумывала что-то, какие-то свои миры, сюжеты, истории. Часто отвлекалась от уроков, выпадала из реальности. Учителей это бесило, одноклассниковотпугивало.
Но почему? кажется, Майк искренне не понимал, в чем дело, Что плохого в том, чтобы уметь мечтать? Богатое воображениеэто болезнь?
В нашей школеда и вообще в городеотличатьсяну, это не считается нормой. У людей есть своя, приземленная жизнь, устои. Их пугает всё, что они не могут понять. Чтобы ты понимална факультете журналистики нас было всего двенадцать человек, и даже среди них я слишком выделялась.
Знаешь, мне это напоминает сказку «Красавица и чудовище», хмыкнул Кинг, Там тоже Белль не понимали, потому что она была единственной, кто умел читать. Да уж, ну и варварская у вас страна.
Это не так, возразила я мягко, Я всё равно люблю свой дом, и родителей, и городок в целом. Просто это место оказалось не моим. Я всегда любила творить, мечтала уехать, но всегда боялась сделать этот шаг. Пока, вот, не подвернулся случай.
Да уж. Значит, ты писательница, с улыбкой заметил Майк.
Что-то вроде того.
Но почему на русском? Ведь если ты надумаешь издаватьсятебе придется переписывать всё по новой.
Знаю, кивнула я, задумчиво пожевывая губу, Просто, я поймала себя на мысли, что не говорила на родном языке уже очень давно. Не читала, не писала. А сегодня я поняла, что даже думать начала по-английски.
Эмразве это плохо? осторожно спросил парень, Ты ведь теперь живешь здесь.
Но родилась то я в России! возразила я, И я не хочу забывать свои корни! Ведь это так важнопомнить, откуда ты, где твое место, где тебя любят и, в случае, если ты облажаешьсявсегда примут обратно. Поэтому свои мысли и заметки я решила писать на родном языке. Чтобы помнить.
Майк во время моего короткого монолога лишь наблюдал за мной, чуть склонив голову на бок. При этом на его губах витала легкая улыбка, а зеленые глаза следили за мной с каким-то блеском, который я никак не могла себе объяснить. Поэтому, не было ничего удивительного в том, что я смутилась,
Что? спросила я, У меня что-то на зубах? Почему ты так смотришь?
Нет, ничего, покачал головой Кинг, Мне просто нравится, как ты размышляешь. Очень интересно и даже необычно. Если ты хотя бы вполовину также хороша в своих книгах, как и в рассужденияхя уже хочу что-нибудь прочитать.
Ну так сходи в библиотеку
Что-нибудь, написанное тобой, глупышка, усмехнулся парень, Тыуникальная. Иногда напоминаешь ребенка, но порой ведешь себя очень по-взрослому. Например, когда заставляешь Криса надеть шарф.
Ну а что он ходит с голой шеей! Зима на носу!
Вот, об этом я и говорю. Не зря Роберт Грин сказал, что Творчествоэто сочетание дисциплины и детской непосредственности.
Так, насчет непосредственности я не буду споритьчто есть, то есть. А вот дисциплина у меня хромает, вздохнула я, Например, сейчас я должна дописывать главу, но вместо этого болтаю с тобой.
Ну, а я должен спешить на тренировку, пожал плечами Майк, Но вместо этого сижу здесь, с тобой.
Как ты вообще здесь оказался? задала я вполне логичный вопрос.
Если я скажу, что увидел тебя в окно и просто захотел поздороватьсяповеришь?
Чуть подумав, я покачала головой:
Нет.
А зря. Потому что эточистая правда. Однако, добавил парень, пока я пыталась собрать свои мысли в кучку, Мне уже действительно пора, или тренер сделает мне обрезание без анестезии. Увидимся, Кристина.
Сказав это, Майк поднялся на ноги, оставляя на столе лишь пустой стаканчик из-под кофе. Подхватив со стула свое пальто, Кинг наклонился и, чуть коснувшись моей щеки своими губами, подмигнул мне, после чего покинул кафе, выйдя на шумную улицу. Я же только сидела и глазками хлопала, пока мой мозг искал ответ на один-единственный вопросчто это вообще было?!
Глава девятая
Декабрь принес с собой не только ежедневные снегопады, сопливые носы и покрасневшие на морозе щеки. Нет, впереди замаячило одно страшное, прямо-таки жуткое событие, которое можно было обозначить одним коротким, но очень ёмким словомсессия.
Я безумно боялась и волновалась одновременно. Время, когда я была просто обычной новенькой и учителя смотрели на мои ошибки сквозь пальцы, остались далеко позади. С меня собирались спрашивать также строго, как и с остальных, если не строже, ведь я подала заявку на повышенную стипендию, а значит, в моем табеле должно стоять только «отлично».
Поэтому, пришлось отодвинуть в сторону все развлечения, вечеринки, и даже простые посиделки по вечерам перед телевизором. На работе я тоже взяла несколько дополнительных отгулов. Кристиан и Киша, с недовольными минами, были вынуждены сделать тоже самоеКинг весной собирался отправить заявление в «Вог-точка-ком», и ему также нужно было блеснуть на экзаменах. Ну а Адамс просто не хотела вылететь из университета.
Теперь каждый день во время обеда мы молчали, лихорадочно листая учебники и справочники, заедая всё это сэндвичами или салатомКрис подсел на здоровое питание и пытался нас с Кишей тоже обратить в эту веру, правда, пока безуспешно. Самый оживленный столик превратился в оплот знаний и бесконечных попыток запихнуть в свою голову как можно больше знаний.
Потихоньку, от учебы я начала реально съезжать с катушек. Зубрежка мне даже сниласьвот только во сне справочник то колотил меня по голове, то вообще пытался сожрать. Правда, такие кошмары мне снились только если я съедала что-то перед сном, так что от полуночных набегов на холодильник я тоже решила отказаться.
Так, за неделю декабря я умудрилась похудеть на три кило, вещи начали болтаться на мне, как мешки, а под глазами залегли глубокие тени, которые я каждое утро замазывала тональным кремом. Дамне пришлось начать пользоваться косметикой, чтобы хотя бы немного отличаться от чуть переутомленного трупа. Если такие вообще бывают.
Но беда ведь никогда не приходит одна, верно? Наша вторая часть свалилась на нас троих в один не самый светлый понедельник, во время обеденного перерыва. И выглядела она точь-в-точь, как Майкл Кинг, только чуть запыхавшийся и потому тяжело дышащий. Он, и его неизменная свита в лице Дуга и Кевина, которые тоже не выглядели, как довольные жизнью студенты.