Но нет. Кей слишком сильно его любит и ни за что не сделает больно. Смешно звучит после того, как я видела Бонни на коленях у его ног, да? Слышала, как Бонни кричит под плетью? Касалась искусанных губ и рубцов на его коже
Нет. Боже, о чем я опять думаю? Зачем снова представляю их вместе? Дура, какая же я дура! И какой же Бонни козел! Он не может не понимать, каково сейчас Кею. И не может снова прикинуться, что между ними лишь настоящая мужская дружба, ничего больше. Такого совершенства в самообмане не достиг даже Бонни Джеральд!
Я должен был сразу сказать вам, что мы с Клау собираемся пожениться. Я сожалею, что так неловко получилось.
Слова извинений давались ему тяжело и звучали неискренне. То есть он сожалелда, без сомнения. Ему было стыдноопять да. Должен былда, сто раз да. Должен был хотя бы позвонить, объяснить, что с ним происходит. Откуда такая внезапность? А главное, какого черта он всего месяц назад всего месяц нет. Только не разреветься от обиды. Яледи. Леди не плачут, когда их бросает любовник. Леди улыбаются и желают ему счастья.
Очень неловко, холодно кивнул Кей и накрыл ладонью мою руку.
На несколько мгновений повисло молчание. Неловкое, напряженное, благословенное молчание, давшее мне возможность вздохнуть и взять себя в руки. Все же у меня нет двадцати поколений аристократических предков, и покерфейс дается мне не так легко и естественно, как Кею.
Видимо, это была безумная страсть, я так же холодно улыбнулась Клаудии и скользнула взглядом по ее великолепному декольте.
О да. Она определенно красивее меня. Ярче. Моложе. Фигуристее. Настоящая итальянка с огромными томными глазами, полными губами и высокими скулами, с гривой натуральных смоляных кудрейкак у Бонни, если бы он позволял им расти ниже лопаток. И голос у нее был именно таким, о каком я мечтала: богатое грудное контральто. Вот только Бонни не касается ее. Не бросает взгляды украдкой. Не продолжает ее фраз. Не улыбается одновременно с ней каким-то своимих общим! мыслям.
Я не мог отказать родителям в знакомстве со своей невестой, вот теперь Бонни сказал чистую правду, и в ней прозвучало столько всего
Моя невеста вышла замуж за моего друга, прозвучало в ней.
Моя невеста беременна от моего любовника, прозвучало в ней.
Я не мог разбить сердце мужчине, принявшему меня, как своего сына.
Я не мог разбить сердце моей матери после того, как мой отец изнасиловал еено она всегда любила меня и не упрекнула ни словом.
Я не мог опозорить их на всю Сицилию признанием, что яваш любовник.
Я не мог признаться им, что сам лишил себя возможности иметь детей.
И теперь моя бывшая невеста беременна от нашего любовника, а я
Я должен жениться. Семья это самое главное. Единственное, что имеет значение.
А вот тут Бенито Кастельеро соврал. Семьяэто единственное, что должно иметь значение, но это не так. Не так для тебя, Бонни. Твое сердце раскалывает от боли так же, как мое. Твой пульс рвет твои вены, твоя кровьраскаленный яд предательства. В твоих глазах тоска и одиночество. Я вижу. Я знаю. Потому что чувствую то же самое, здесь и сейчас.
И ничего, ничего не сделаю, чтобы помочь тебе. Может быть, этомоя ошибка. Может быть, я сейчас должна сказать: остановись, Бонни, не шагай за край. Не из всякой бездны можно вернуться, Бонни. Не каждое предательствопростить.
Ты прав, семья важнее всего, отозвался Кей, и в его фразе тоже звучало очень много чего.
Тынаша семья, а мытвоя, сказал он.
Еще не поздно все исправить, сказал он.
Мы любим тебя, мы не отступимся, сказал он.
Ты можешь вернуться прямо сейчас. Просто встать и пойти домой. Пожалуйста, Бонни. Прошу тебя, не сказал он, он Бонни услышал. Не мог не услышать.
Услышал, но ответил совсем не то.
Я рад, что ты меня понимаешь, и посмотрел на меня.
Зачем, Бонни? Ты хочешь, чтобы я попросила тебя? Хотя знаешь, что этого не будет. Я обещала тебе, что если ты уйдешь, то я не позову тебя обратно.
Не позову.
И плевать, что сейчас я больше всего на свете хочу шепнуть: «Бонни», и запустить руку в твои волосы, сгрести в горсть и потянуть к себе, на себя, и пусть весь мир идет к черту
Мы слишком хорошо друг друга знаем, Бонни, чтобы не понимать, продолжая смотреть ему в глаза, сказала я. Надеюсь, твоя невеста понимает тебя так же хорошо
Она знает, чего ты хочешь прямо сейчас? Она может дать тебе это?
Нет. Не может. Не хочет. Я не хочу, кричали его глаза.
Зато я могу, Бонни. И ты знаешь, чего я хочу сейчас. Чего ты хочешь.
и может наказать больного ублюдка, я чуть отодвинулась от стола и выставила ногу вбок, не отпуская горящего взгляда Бонни. Если только он не попросит прощения
Он вздрогнул, тяжело сглотнул и, все так же не отрываясь от моих глаз, стёк со стула. На колени. У моих ног. И медленно начал склоняться к моей туфельке.
Боже, сколько отчаянной надежды, сколько недоверия, голода и счастья было в его взгляде, в его приоткрывшихся губах, в его частом дыхании, в упрямом развороте его плеч! Он словно ломал себя, словно шагал в пропасть с открытыми глазами, не зная, развернулся ли крылья за его спинойили он упадет на далекие острые камни.
А я я почти не дышала, так остро и сладко было снова чувствовать его. Моего Бонни. Его наслаждение на грани агонии. И, наконец, касание его губи захлестывающую волну о, боже!..
Я прекрасно понимаю Бенито, ворвался в наваждение отвратительно скрипучий голос. Вместе мы справимся
Я вздрогнула. Мы оба вздрогнули. Глаза в глаза. На своих местах за столом в чертовом пафосном «Гудвине». В миллисекунде от оргазма.
Наваждение. Всего лишь наваждение, одно на двоих. И его сердце сейчас так же разгоняет по венам ядовитый жар неудовлетворенного желания, как и мое.
с любыми трудностями, под трудностями явно имели в виду нас с Кеем.
Нет, я была не права. Одно наваждение на троих. Кей все прекрасно видел и чувствовал, и сейчас прижался ногой к моей ноге, просто чтобы дать понять: он рядом. Мывместе. Даже если мы только вдвоем, а не втроем.
С трудом оторвав взгляд от Бонни, я перевела глаза на Кея. Улыбнулась ему. Дотронулась до его руки. Мывместе, даже если чертов ублюдок никогда не будет с нами.
Наверное, если бы сейчас Бонни хоть взглядом, хоть жестом намекнул, что хочет вернуться, мы бы
Неважно.
Он не намекнул.
Напротив, он закрылся, став будто на десяток лет старше, и принялся ей подпевать. Честно говоря, суть беседы от меня ускользала, и слова Клау о зависимости, с которой успешно справляется Бонни с ее помощью до меня не сразу дошли, а когда дошлито я все равно не смогла принять их всерьез. Для Бонни наша любовь и наша игразависимость? Дурная привычка, как курение? Нет, как наркотик? И святая Клаудиа помогает ему стать нормальным? О, боже. Это не может быть реальностью.
Да нет, мне это приснилось. Я этого не помню. Нет.
Я помню только, что мы говорили о родителях Бонни, об их планах на свадьбу и детишек, о переезде в ЛА и новой постановке Наверное, Бонни что-то сказал о деньгах на постановку, потому что моих ушей коснулась знакомая фраза:
Это твое бабло, сказанная именно таким тоном, как где-то в Восточной Европе, десять лет назад.
На месте Бонни мне бы стало стыдно. Но то я, а не козел сицилийский. Я готова была его убитьне за себя, мне уже было все равно, а за то, что он делает с Кеем. Я никогда раньше не видела Кея настолько потерянным. Какой к чертям лорд Непрошибаемое Совершенство? Его боль отдавалась во мне, словно это меня оставил человек, которого я беззаветно люблю вот уже десять лет. Тот, кто был смыслом моей жизни, делал меня саму живой.
Я не помню, что отвечала Клаудии на вопросы о моих книгах. Ей повезло, что она не решилась спросить о «Бенито», хотя стопроцентно его читалауж слишком она хорошо понимала, как манипулировать Бонни. Да и приснившиеся мне слова Бонни о зависимости он что, в самом деле с ней согласился? Да нет, мне померещилось
Зря я написала тот роман. Не подумала, что выкладываю в общий доступ инструкцию по пользованию Бонни Джеральдом. Что кто-то возьмет и применит ее. Возможно, она только прикидывается правильной девочкой с традиционными взглядами, а на самом деле дает Бонни то, в чем он нуждается.
Неважно.
Все неважно, кроме семьи. Кроме нас с Кеем.
Я не помню, как мы прощались и уходили из ресторана. Помню только намертво приклеившуюся к лицу улыбку и руку Кея, поддерживающую меня.
И последний взгляд Бонни. Темный, пронзительный и чужой.
8. Наваждения и осколки
Нью-Йорк, вторая половина октября
Бонни
Она смотрела на него, как на пустое место. И она была права. Он получил то, что хотелсжег мосты. Он же за этим позвал Кея на ужин, да? Именно за этим. Чтобы не отступить. Чтобы не думать каждый вечер после спектакля: Кей с Розой уже дома? Занимаются любовью? Или она читает Кею вслух, пока он лежит головой на ее коленях? Его место в их кровати все еще пусто?
Он проклинал себя за эти мысли, за желание сбежать от своего долга. Он сам выбрал Клау и традиционную семью, так какого черта страдает фигней?
Это зависимость, сказала Клау и сунула ему под нос несколько статей по психологии. Он не стал их читать, слишком много умных слов ладно. Он болен. Он зависим. И да, он хочет стать нормальным и здоровым. Хочет ради своей семьи, ради всего, чему его учили с детства. Он добрый католик и Дальше он думать не мог, да и не надо было. Милая Клау понимала его и так. Понимала лучше, чем он сам. Да и зачем? Он не разбирается в психологии, его делосцена.
Каждый вечер он надеялся, что они придут. Так просто, посмотреть спектакль. Чтобы ему было для кого петь.
Через неделю он понял, что петь ему не для кого и неинтересно. Его делопостановки, ими он жил, ими дышал десять лет, и так будет впредь. Да и для семейной жизни так намного лучше. Они с Клау непременно заведут детей, и сделают это как можно скорее! Папа совсем сдает, и он так хочет внука хочет убедиться, что Бонниего сын, нормальный мужчина, а не выродок Надо как можно скорее сделать операцию по восстановлению фертильности. Бонни уже консультировался с врачом, шансы больше семидесяти процентов. А если даже тут ничего не выйдет, в медцентре осталась его сперма, сданная перед операцией. Тогда он считал это правило дурацким, но теперь понимал его мудрость. Люди растут, и некоторые даже становятся умнее. По крайней мере, Бонни очень хотелось верить, что он поступает мудро и правильно.
Сейчас это не получалось. Никак. Потому что Роза смотрела на него, как на пустое местои внутри него тоже была пустота. Лишь на миг он позволил себе поддаться наваждению, на короткий миг! И его хватило, чтобы полностью потерять контроль.
Спасибо Клау, что вовремя его остановила. Еще бы мгновение, и он забыл обо всем на свете, опустился бы перед Розой на колени, прямо здесь, прямо в чертовом пафосном «Гудвине», и
И им обоим было бы невероятно хорошо.
Дерьмо, опять он сходит с ума!
Не было бы хорошо, не было! Все этозависимость, наркотик, и он справится, он станет нормальным.
У него уже почти получилось.
Почти
И сейчас получится не смотреть вслед Кею и Розе. Он должен. Ради семьи. Он должен
Идем, подышим воздухом, Клау легко дотронулась до его руки.
Идем, согласился Бонни и улыбнулся ей.
Клау наверное, он сможет полюбить ее. Не так безумно и жарко, как Розу. Не так восторженно и самозабвенно, как Кея. А как-то нормально. Спокойно. Как любят все люди. Как папа любит маму
Не очень удачный пример, конечно. Папа ради мамы творил те еще безумства.
Ладно, как Люси любит своего Зака. Они уже двадцать с лишним лет вместе, отлично друг друга понимают и принимают, как есть Почему только Зак не спасает Люси от зависимости? Ведь она тоже, получается, больна. И Кей с Розой больныа Бонни
Бонни совсем запутался.
Но Клау ему поможет. Клау его понимает и заботится о нем. Клау станет прекрасной женой и матерью его детей. Надо уже сказать, что он договорился о приеме у врача завтра. Операция занимает не больше часа.
Бонни не очень помнил, как они спускались в лифте и выходили на улицу. Видимо, Клау права и тут, он просто переутомился. Турне, ежедневные спектакли, журналистытут кто угодно начнет съезжать с катушек. Надо все же проконсультироваться с мистером Хадсоном из клиники Сандерса. Хадсон отличный мозгоправ, наверняка он посоветует, как легче пережить ломку.
Бонни вынырнул в реальность, только когда какой-то тинэйджер пролетел мимо на скейте. Он машинально попытался закрыть идущую рядом Розу, ведь она беременна, ее нельзя толкать!..
Он тебя не задел? начал он, оборачиваясь и вздрогнул, увидев совсем другое лицо.
Все в порядке, Бенито, Клау мягко улыбнулась и погладила его по щеке. Рада, что ты вернулся.
Я не попробовал спорить он, но тут же махнул на это дело рукой. Ни к чему и не о чем тут спорить. Он неадекватен, это медицинский факт. Ему очень повезло, что с ним Клау, она любит его и поможет справиться. Отличная погода сегодня. Надо нам чаще выходить просто так.
В Нью-Йорке холодновато. Думаю, в ЛА мне понравится гораздо больше. Я, как и ты, люблю теплое море.
Не такое уж и теплое. Когда приедем домой, океан уже остынет. Зато у меня у нас есть бассейн. Ты же любишь плавать.
Конечно, она плотнее закуталась в тонкий норковый палантин и увлекла его дальше по тротуару. Смотри, какие красивые платья! Тебе нравится?
Бонни поднял глаза на вывеску свадебного салона: «Вера Вонг». Тут же вспомнилось, как облегал Розу стальной шелк. Строгая изысканная леди со стеком в руках и улыбкой мадонны Езу он вообще может думать о чем-то другом?
Великолепные платья, кивнул он скорее сам себе, чем Клау.
Я думаю, стоит заказать платье здесь. Это же не слишком дорого для нас?
Не слишком.
Я бы хотела зарабатывать больше, но вряд ли у меня получится, вздохнула Клау.
Бонни пожал плечами. Какая к черту разница? У него столько денег, что не потратить за три жизни. Кей с Филом позаботились об этом.
Не парься. Я не хочу, чтобы ты работала. Когда у нас будут дети, тебе и так найдется чем заняться.
Дети, да. Надо сказать ей о завтрашней операции. А в витрине нет ничего похожего на платье Розы. Наверняка сшито на заказ, по индивидуальным лекалам. Кей обожает одевать Розу в красивые платья, а потом их снимать.
Вместе с Бонни, в четыре руки.
А Бонни когда-то обожал ее причесывать, это был так интимно, как будто она доверяла ему не свои волосы, а свою жизнь. Езу, почему все так глупо получилось? Почему его счастье оказалось обманом и болезнью? Нет, не может такого быть, просто не может.
Но мама мама согласна с Клау, что в «Бенито» описаны нездоровые отношения. Что ее Бенито не может в самом деле быть настолько больным ублюдком
Бенито?
Опять Клау. Езу, опять Клау! Он что-то прослушал.
Ты что-то сказала, дорогая?
Он сам поморщился от того, как фальшиво прозвучало «cara mia». Совсем не так, как говорила Роза. У нее получалось нежно и властно, как будто она этим словом брала его в руки Черт. Он опять возбужден, как какой-то подросток!
Я сказала, что хочу уехать в ЛА как можно скорее. Здешний климат плохо подходит для детей.
Да, ты права. Я тоже хочу в ЛА и очень хочу детей.
Очень? Клау счастливо улыбнулась и прижалась к нему.
Очень.
Перед глазами снова мелькало стальное элегантное платье, струящееся по чуть выступающему животику. Самую капельку, почти незаметно, но ее походка и осанка уже изменились. Она вся стала словно мягче, взрослее, и сама не замечала, как ее рука то и дело касается живота, а на губах расцветает мечтательная светлая улыбка.
У нас будет малыш, Бенито. Через восемь с половиной месяцев.
До Бонни не сразу дошло, что именно он услышал.
Малыш?.. переспросил он, все еще не отпуская видение Мадонны с младенцем. Его Мадонны с их младенцем.
У меня задержка в неделю, похоже, еще в Милане, Клау сияла и явно ждала радости.
Да. Конечно. Он бы очень радовался, но
Ты уверена, дорогая?
Он внимательно вгляделся в нее, словно впервые отмечая чувственный изгиб губ, точеные скулы и голубоватые тени под изумительно выразительными глазами. И что такая красавица делает в гримершах, если ей не нужна роль в мюзикле? Странно, что он не подумал об этом раньше.
Я сегодня сходила к доктору, и он подтвердил, что я беременна. Примерно две с половиной или три недели.