Оглядевшись, Олеся заметила еще двух людей в черном, держащихся чуть в стороне, но не спускающих глаз с леди. Да уж, отпускать леди Говард до ближайшего ресторана всего лишь с тремя человеками охранывопиющая неосторожность. Без лохматого итальянцаникак. Слава богу, Томбасов в вопросах безопасности Олеси куда более вменяем. Ее сопровождает всего один человек, и тот в сторонке.
Или? Олеся осмотрелась повнимательнее. И вздохнула. Начальник охраны, как обычно, просто не стал с ней спорить. И просто заслал народ болтаться в отдалении. Вон лицо знакомое. И вон Да вообщепросто зрители на этом представлении есть?
Итальянец продолжал что-то стрекотать мелодично-возмущенное. И Олесе вдруг показалось, что на редкость нецензурное. О! Вот и русский блатной подключился. Правда, с такие сумасшедшим акцентом, что не сразу различишь родное «япона мать». Ну, нормально. Как русские-народные песнитак китч и гадость. А как русские-народные ругательстватак хорошо. Странные они люди, эти иностранцы!
Ладно, ладно!вздохнула леди и закончила по-русски:Можешь держать меня за руку, чтоб не украли.
Va bene (хорошо),тут же просветлел итальянец и в самом деле взял леди за руку и поцеловал. Руку.
Да уж. Высокие отношения у лордов, подумала Олеся, и тут леди обернулась к ней.
Когда я говорила, что хочу погулять по Москве, я имела в виду совершенно не это,кивнул леди на ОМОН, охрану и толпу.
И тут их прервали.
Олеся! Это ты, какая удача!
Охрана напряглась, долговязый араб что-то прошептал в ларингофон, а Олеся улыбнулась и шагнула навстречу женщине, держащей за руку мальчишку и решительно пробирающейся через толпу.
Ира!улыбнулась она.
Что у них случилось?в синем взгляде Иры плескалась тревога. Ее сын исподлобья смотрел на всех зелеными Левиными глазами.
Все хорошо,мягко проговорила Олеся, беря уже-почти-подругу под руку.Артур вышел петь больным. Его уже выгнали со сцены и лечат.
А мы идем в тепло,улыбнулась леди Говард.У нас девичник. Присоединяйтесь, Ира.
Ира, познакомьтесь. Это
Бонни и Роза,улыбнулась леди.
Бонни и Роза,приняла правила игры Олеся.Позвольте представить вам жену
Позвольте, я угадаю?рассмеялась Роза.Хотя, если бы вы были без сына, случилась бы интрига, а так
Она махнула рукой в сторону сцены, где как раз солировал Лева.
Мы пришли послушать папу,недовольно проговорил мальчик.
Саша, может быть, я поговорю с Машей. И ты останешься ей помогать?предложила Олеся, вопросительно посмотрев на Ирину. Та через мгновение согласно кивнула.
Можно?!взгляд мальчика из хмурого стал ликующим.А можно вместо Артура спеть? Раз уж
Женщины переглянулись и рассмеялись. Конкуренция певцовона такая. А что делать?
А как твой голос поведет себя на морозе?спросила Олеся.
Роза посмотрела на нее удивленно, но Олеся была совершенно серьезна.
Ну да,еще серьезнее согласился мальчик.
Надо сначала отрепетировать,предложила Ирина.Ты же этих песен не учил.
Не учил,с сожалением кивнул мальчишка, но тут же воспрянул:К следующему концерту выучу!
Но к ним уже спешила широко улыбающаяся Маша:
Привет, Саша, пошли помогать. У нас полный Армагеддон. И все бестолковые кругом.
Саша кивнул. И отправился с пиар-менеджером группы.
Так куда пойдем?живо спросила леди Говард.
Ирина и Олеся переглянулись с растерянностью.
Будь это Петербург,вздохнула Ирина.
А то Москвасогласилась с ней Олеся.
Ладно,рассмеялась Роза, подхватывая обеих под руки,не будем изобретать проблемы хорошим людям. А вы мне как-нибудь Питер покажете.
Договорились.
Греться и есть они пошли в самое близкоеи к тому же заранее обговоренное с организаторами мероприятияместо. Олеся оценила, как ненавязчиво Роза шепнула своему арабу-охраннику: «Лоуренс, мы идем в Метрополь».
Их там ждали. Встретили с поклонами, приняли шубы, причем леди Говард раздевал лично итальянец, словно никому не доверял сокровищеи тут только Олеся поняла, что ей казалось странным в леди. Подозрительная округлость фигуры.
Шестой месяц,чуть смутившись, пояснила Роза.Вот и тянет на всякое на Родину, например. А вы когда?перевела она взгляд на Иру.
Август.Улыбнулась жена музыканта.А у вас первый?
Первый,кивнула Роза,так что немного трушу. Но я не яйцо, чтобы так со мной носиться, Бонни!
Итальянец солнечно улыбнулся и сделал вид, что ровным счетом ничего не понимает. И снова повел леди Говард под руку. Такая забота о жене лучшего друга показалась Олесе невероятно трогательной. Она вдруг почувствовала зависть и к Розе, и к Ирине. Чувство ей, в общем, не свойственное. Представила и себя нервной, круглой. И остро желающей соленых огурцов с молочным шоколадом. В три часа ночи. И рыдающей отчего-то Может быть
За разговорами о детях поднялись в ресторан на третьем этаже гостиницы «Метрополь». Попутно полюбовались витражами в стиле модерн, а у самого ресторана их перехватил представительный седой господин. Как оказалось, директор отеля.
О, леди Говард! Мистер Джеральд!дальше он говорил по-английски, кажется, что-то о фотографиях, и почему-то промелькнуло имя Тай Роу.
Потом, все потом!отмахнулся от директора мистер Джеральд.Леди Говард устала. Мы идем в ресторан.
Удивительное дело, Олеся отлично его поняла, несмотря на незнание английского.
Обязательно сделаем фото, но уже вместе с лордом Говардом, думаю, он придет в скором времени,смягчила его резкость Роза. И повернулась к Ирине:Простите. Я так замерзла, что совсем забыла толком представить вам
Ира с удивлением глянула на итальянца, Олеся последовала ее примеру. Она, хоть убей, не могла его идентифицировать, хоть от фамилии Джеральд что-то брезжило в памяти, но уж очень не вязалось с тем, что она видела перед собой. То естьничего выдающегося. Усталый, замерзший и не слишком вежливый мужчина лет под сорок, и все.
Бонни Джеральда, режиссера, хореографа, певца и нашего лучшего друга.
Ну точно, все наконец сложилось! Бонни Джеральдзвезда мирового уровня, лучший и любимейший проект лорда Говарда. Заклятого партнера, которого господин Томбасов окучивает давно и плотно на предмет более тесного сотрудничества в области то ли заводов, то ли пароходов, Олеся никогда в это не вникала. С неделю тому Олег бурно радовался, что нашел, на какой кривой козе подъехать к Говарду, и на чем свет ругал «этих придурков, которые мышей не ловят», то бишь квартет. А, и еще форсировал перевод Ириного романа на английский язык и издание его в подарочном варианте. Потому что Ира ничуть не хуже этой его, Говардовской, писательницы Тай Роу. Вот ничуть не хуже! А может и лучше! И вообще, Тай Роурусская, Олесенька, ты уж очаруй ее, любимая.
О Боже
Олеся на миг похолодела, представив, что могло бы получиться из скандала, устроенного Машей, если бы О Боже! Нет! Она же напрочь забыла о просьбе Олега, вообще ее всерьез не приняла. Ну никогда он не просил ее вмешиваться в его дела никаким боком. А тут И смех и грех!
Очень приятно,сказал Ира по-английски (кажется), похоже, не очень связывая голос из каждого утюга с вот этим, совершенно не звездным итальянцем.
А Роза засмеялась и с нежностью поглядела на мистера Джеральда, кумира миллионов дам от двадцати до восьмидесяти и лауреата каких-то там премий в немыслимых количествах. Не совсем только понятно, за что он их получил, ничего ж особенного в нем нет.
Не похож, да?усмехнулась Роза, словно прочитав ее мысли.Бонни сегодня инкогнито. Но если хотите, споет для нас, раз уж не удалось подпеть про мороз.
Я не петь на мороз,изобразив выразительным, когда-то сломанным носом презрение, заявил мистер Бонни Джеральд. На ломаном, с ужасным акцентом, русском.Это нет respect Мадонна?
Неуважение,перевела Роза, хотя все и так все поняли.Поэтому ты споешь для нас в тепле, правда же, Бонни?
Конечно, Мадонна,усмехнулся Бонни и поклонился Олесе и Ире.Не быть мешать belle donne говорить секрет.
Улыбка внезапно преобразила до того некрасивое лицо, но Олеся не успела об этом подумать. Их уже встречали у дверей ресторана, чтобы проводить за столик. Дамза столик, а мистера Джеральда куда-то к маленькой сцене, где играл легкий джаз немолодой пианист.
Дамам едва успели подать глинтвейн, явно заказанный заранее кем-то из охраны, как зазвучала знакомая, если не сказать в зубах навязшая музыка. Та самая, что из каждого утюга, только в фортепианном варианте. Олеся морально приготовилась вежливо улыбаться и вежливо восхищаться
В конце концов, петь вживую так, чтобы это звучало хотя бы прилично, немногим дано. Тем более после банкета на морозе.
Но.
Зал замер. Стих гул голосов, звон приборов. Даже официанты застыли, не донеся подносов по назначению. Стоило только вступить хрипловатому, какому-то невероятному, волшебному баритону.
Олеся невольно обернулась к сцене. Так же, как вся пресыщенная публика.
Бонни Джеральд, сумасшедше красивый в своем мятом пиджаке и очаровательно взъерошенный, пел «Аве Мария» из «Нотр Дам». Сидя у рояля на барном табурете. Небрежно держа микрофон. Задумчиво глядя поверх голов публики. И и все. Этого было достаточно, чтобы случилось чудо. Не такое, как полчаса назад на Манежной, когда вся площадь запела, ноопределенно чудо.
Мельком подумалось, что не принять такой вызов Олег не мог. И она тоже не может. Все же «Крещендо»это теперь ее мальчишки, и она собирается ими гордиться, а не краснеть. Даже если их сравнивают с мировыми звездами. И вообще. Они ничуть не хуже Бонни Джеральда. Даже лучше. И с ее, Олеси, помощью это наглядно докажут.
Так что да. Она прекрасно понимает Олега. Не мог он сегодня не выпендриться по полной, со всем русским масленичным размахом.
Ну вот как-то так,с гордостью кивнула Роза, когда мистер Джеральд допел, а гости ресторана очнулись и принялись стучать вилками по столам, ведь аплодировать нормально, держа в руке смартфон, невозможно. А снимали импровизированный концерт все. Даже охранники и официанты.
А ты тоже музыкант? Или?..спросила у нее Ира.
Закончила Гнесинку, но музыканта из меня не вышло,пожала плечами та.Зато я неплохой помреж.
Помреж ТыТай Роу! Точно, я вспомнила!у Иры загорелись глаза, а Олеся чуть не хлопнула себя по лбу: что-то она тормозит. Сразу надо было понять, что Роза и есть Тай Роу.Я же читала «Бенито»! Еще на английском, сразу! Тебе не страшно было писать о таком личном? Ведь все правда, да?
Ага,кивнула Роза, улыбнувшись,правда. И страшно. Я ужасная трусиха, но бывают такие книги, которые нельзя не написать.
Ага,кивнула Ира,знаю. Я ну я тоже написала роман. О «Крещендо».
И как отнесся к этому Лев?
Сначала он хотел меня убить, а потом сама же видишь.
История для новогоднего фильма,кивнула Олеся.Представь, сижу я, значит, на репетиции «Крещендо», и тут
Сплетни о своем, о девичьем, отлично пошли под голос Бонни Джеральда. И под осетрину на гриле. И глинтвейн. И все прочее, что ресторан имел честь предложить драгоценным гостьям за счет заведения. Ибо такая честь, такая честь!
Роза как-то походя разрешила образовавшемуся у их столика владельцу заведения использовать записи сегодняшнего концерта Бонни для рекламы. И так же походя послала его за всем прочим к продюссеру.
Обсуждать свое, девичье, было куда интереснее, чем думать о мужских делах. То ли делообсудить, кто и где учился, посмеяться над тем, что филологиИра с Олесей, а знаменитый писательРоза, которая и вовсе хористка. А следом перемыть косточки американскому и русскому шоу-бизнесу. И квартету «Крещендо» в частности.
Где-то под «О соле мио» дошло до Артура и его жены, гвоздей концерта на Манежной.
Он до сих пор в шоке от развода,говорила Олеся.И, главное, никто не понимает, что произошло. Томбасов был в прострации, Лева в ярости, сам Артур в ауте.
Развод Артура,вздохнула Ирина,в свое время наделал много шума в фанатских кругах. Винили во всем Дану.
Олеся скривилась. Поймала вопросительный взгляд Розы.
Пиар-менеджер,ответила она и осторожно покосилась на Ирину.
Спала она со всеми,пояснила Ирина, с ожесточением втыкая нож и вилку в рыбу. Посмотрела на смутившуюся Олесю. Усмехнулась:Я когда книгу «не про них» писала, еще и не то у фанатов накопала. Ребята бурные весьма.
Олеся только вздохнула, Роза рассмеялась. И с нежностью посмотрела на Бонни, который так увлекся импровизированным концертом, что не обращал уже никакого внимания ни на дам, ни на посетителей ресторана. Те же, занявшие уже все столики и несколько дополнительно вынесенных, забыв о еде, снимали его на телефоны.
Вот я не думаю, что измена Артура была поводом,вдруг проговорила Ирина.Почему-то мне кажется, что было что-то еще.
Анна выставила его без объяснений, когда тот прилетел с гастролей,добавила Олеся.И по сей день отказывается с ним общаться.
А дочь?живо спросила Роза.
Все сложно. Под Новый Год Артур ее очень ждал. Она не приехала. Ты ее видела, Роза. Такая зелененькая, с пирсингом в носу.
Лет тринадцати, да? Видела. Почти Джульетта.
Не очень представляю зеленую Джульетту,хмыкнула Ира.Какое счастье, что у меня мальчик. Мальчики вроде не красятся в зеленый цвет.
Смотря какие мальчики,пожала плечами Роза.Твойартист на всю голову, так что будь готова. Помнится, когда я заканчивала Гнесинку, на нашем курсе был один такой. Фиолетовый.
О боже,вздохнула Ира.
Но вообще я имела в виду младшую сестренку Бонни. Джульетта у нас восходящая звезда Ю-Туба, четвертый месяц бьет все рекорды со своим клипом. Она сине-фиолетовая на всю голову и в таком пирсинге и татушках, что даже Бонни был в охренении.
Погоди, это не Грин Крим ли?спросила Олеся, припомнив нечто флуоресцентное, издающее весьма странные звуки, не замеченное ею в Машином телефоне.
Грин Крим?повторила Ира, нахмурившись и явно что-то такое припоминая.
Она самая,кивнула Роза.
Роза, пожалуйста, скажи мне, что у Грин Крим нормальное музыкальное образование!взмолилась Олеся.
Разумеется,пожала плечами Роза.Джульетта поставила себе целью догнать и перегнать любимого брата Бонни, поэтому гитара, ф-но и танцы с четырех лет. Бонни же и нашел ей учителей.
Слава богу,выдохнула Олеся.Маша, конечно же, понимает всю важность образования, но в ее возрасте
Когда гормоны вместо мозговв тон ей продолжила Роза.
Лучше предотвратить, чем расхлебывать!
О дапротянули синхронно Роза и Ирина, переглянулись и засмеялись.
Сдается мне, вот это зеленое с пирсингом потому и зеленое, чтоб папе с мамой было что расхлебывать,вздохнула Олеся.
Расхлебают,уверенно заявила Роза.Если не хотят, чтобы в следующий раз девочка привела домой татуированного негра с мешком анаши и сказала, что это ее друг-трансвестит и она беременна от него тройней.
Олеся с Ирой сглотнули, представив эту картину маслом, и переглянулись.
Никто не заслуживает такого!сказала Ира.И вообще, Артур и Анна просто созданы друг для друга. Вы видели, как он на нее смотрел?
А то!кивнула Роза и подхватила идею, носящуюся в воздухе: Наш святой долгвернуть их на путь истинный. А то что это за безобразие, мы все тут такие красивые, а онанет?!и погладила себя по круглому животу.
Итак, заговор, девочки, заговор!просияла Ира.Нам нужен план. Блиц-криг. Барбаросса.
Планзадумчиво улыбнулась Роза.А знаете ли вы, дорогие коллеги, что ничто так не объединяет, как совместный труд?
Совместный труд Вроде был какой-то грандиозный проект у «Крещендовцев»,начала вспоминать Олеся.То ли гала-концерт, то ли рок-опера Но все развалилось, потому что вмешалась Дана.
Олеся бросила выразительный взгляд на Иру и получила в ответ такой же. Выразительный.
Им нужен общий враг,сказала Роза.Ничто так не объединяет, как совместный труд против общего противника. И чем противнее, тем лучше,и почему-то кинула взгляд на сцену, где божественно прекрасно пел Бонни Джеральд.
Кстати, надо бы Маше его послушать и узнать, что Грин Кримего младшая сестренка. Хоть какая-то гарантия, что радикально настроенный ребенок не подбросит «далекому от музыки» мистеру Джеральду таракана в суп. Она может. Она такая. Революции делать таким детям.
Дана не прокатит,покачала головой Ира.Мелковато и затасканно.
Не прокатит,решительно кивнула Роза.Так все же, что там был за проект? Чей?
Они пытались ставить мюзикл,улыбнулась Ирина. Историю квартета она знала даже лучше Олеси. И любила до сих пор почитать, что твориться в обсуждениях у фанатовочень полезный источник информации, надо признать.
Мюзикл.У Розы блеснули глаза.Какая хорошая идея.
Она довольно потерла руки и посмотрела на Бонни, который, поймав ее взгляд, широко улыбнулся и ей подмигнул с видом опытного заговорщика-рецидивиста.
Глава третья
Есть мужесть проблемы.
Нет мужаесть проблемы.
Проблемам вообще пофиг и на происходящее, и на твою личную жизнь.
(С) Интернет
Понятно, что никакого разговора с Артуром не получилось. Я только узнала, что скорая ждет героя дня, что все у Олеси под контролем, а организаторов линчуют.
На этом мы с Катей и ушли в заснеженный Александровский Сад, тем более что Артура, слава Богу, со сцены удалили. Надеюсь, никто не заметил как. Он со всеми еще и переругаться успел. Беззвучно, но очень экспрессивно.
А ты, мам, тоже ничего поёшь,вдруг сказала дочь.
Спасибо,только и усмехнулась я. Что тут ответишь.
Не хуже папы. Хотя такое же старье.
Катя-я-я-я,вздохнула я, натянула шапку на глаза своей вредине, а пока та ворчала и поправляла, сделала снежок. И кинула. Попала.
Волосы, конечно, жалко. И зла я за пирсинг. И в школу ее надо возвращать. Но Это же не конец света. Так, репетиция. Даже не генеральная.
А ты сделаешь дома блинчиков?вдруг посмотрела на меня дочь, став сразу как в старые добрые гордостью мамы, папы и школы при консерватории.
Сделаю,улыбнулась я против воли.
А за весом следим с завтрашнего дня.
Тем более что это понедельник.
И мы рассмеялись. Что делать. Как ни ругайся, как ни кричи, а все равно договариваться придется. И принимать все изменения тоже. Но коса-а-а-а-а. Я вспомнила зеленые клочья на любимой голове и только вздохнула.
Что?тут же вскинулась Катя.
Вот что б тебе всю длину в как там его?
Мятный,упрямо пробухтел ребенок.
Хорошо. В мятный было не покрасить, а?
Ты не представляешь, мам, как это дорого,совсем по-взрослому вздохнула Катя.Волосы же быливо.
И она показала длину по пояс.
Что ж не представляю,прищурилась я.И волосы представляю. Твои. И цену.
Ну, не все могут управляться с такой гривой, как у тебя,проворчала дочь.И подкрашивать ее каждый месяц.
Катя-а!
Домой. А там
Руки сами отмеряли муку, молоко. Масло, шипя, растапливалось в микроволновке. Где там мой любимый венчик, сто лет им не пользовалась. Вес, он такой. Следим и следим. Хотя вот такие вот кухонные преступленияони тоже нужны. Потому как к тому времени как первый блин вылился на сковородку, я уже успокоилась. Да и Катя, уютно устроившись напротив меня, была тиха.
Мам, вот скажи,вдруг попросила она.
Что, котенок?
Ты же на меня злишься.
Ой, злюсь. Более чем.
Я поставила перед дочерью первый блин. Румяный, золотистый, с дырочками. И не комом!
Тогда почему?она кивнула на тарелку с румяным солнышком.
Дурочка ты, Катя,улыбнулась я и потрепала ее по мятной и бестолковой голове.
Я как раз допекла блины, когда зазвонил телефон.
Да,ответила я бывшему.
Что у вас случилось?просипел он.
У Кати потом спросишь. Как ты себя чувствуешь?
Жить буду.
Хорошо. Лечись.
Аня!..
Потом созвонимся.
Он вздохнул, явно набирая воздух, чтобы высказаться. Но Захрипел только.
У тебя голосовой покой,негромко сказала я. И оборвала звонок.
Папа?заглянула в мою спальню дочь.
Я только кивнула.
Вот зачем вы с ним развелись?покачала головой Катя.Нормально же жили.
Она сверкнула на меня любимыми темными глазами, взмахнула длиннющими ресницами. Ах ты ж моя папина дочь. И ушла.
Хлопнула дверь. Но не в ее комнату. Она удалилась к инструменту. Сочинять.
Вопрос о том, как ее завтра отправить в школу и доедет ли она, оставался открытым. Я убирала кухню, мыла посуду и раздумывалакак поступить. Не придумала ничего толкового. Накапала пустырничка. И тут в дверь позвонили.
Что еще?
Катя не слышала звонка. У нас в комнате, где музыкальные инструменты, можно гранаты взрыватьоттуда не донесется ни звука. В свое время мы, как семья юной скрипачки и двух вокалистов (кабинетный рояль, гитары и еще много чего прилагается) сделали звукоизоляцию на совесть. Я пошла смотреть, кого принесло.
Артур?
На пороге, покачиваясь как та тонкая рябина, стоял бывший муж. Изумительного оттенка, под цвет волос дочери, только понежнее. Поакварельнее. Зрачков почти не видно. И не то, что испаринаволосы мокрые.
Артур, тыдурак!с чувством проговорила я, пропуская его в квартиру. И практически чувствуя себя сестрой милосердия, потому как его покачнуло. Неслабо так. А я подставила плечо.
Что у вас случилось?
Он распрямился, отказываясь от моей помощину, это ж не концерт спасать, давая передышку! Я разозлилась.
Пошли!
Открыла перед ним дверь в гостиную, быстро разложила угловой диванкрасивый, пафосный, но потрясающе не предназначенный для сна. Да и вообще для жизни.
Ложись. Немедленно.
Он со вздохом человека, который сделал все, что запланировал, опустился на диван. И с абсолютно довольным вздохом прикрыл глаза.
Ты что, из больницы сбежал?
Счастливо кивнул. И даже попытался улыбнуться. Получилось жутковато.
Сейчас принесу подушку и плед,сообщила я, с трудом проглотив ругань. Потому как бессмысленно это.
А у тебя есть малиновое варенье твоей мамы?внезапно просипел он, когда я, вернувшись, подсунула ему под голову подушку и накрыла пледом.
Есть,и с изумлением посмотрела на него:Ты же его всегда терпеть не мог. Равно как и укутывать горло шарфом.
Сам не знаю. Целый день о нем мечтал,и как-то странно улыбнулся, не открывая глаз.
Я только вздохнула.
Вот за что? Зачем?..
На кухне я прижалась лбом к холодильнику. Ледяной. Хорошо. И снова накапала себе пустырника. Хотелось кричать. Вопить. Побиться головой об стену.
«Любовь минувших дней,
Несбывшееся чудо». (С) Вадим Шефнер
Вот тебе и постучалось. Не хочу!
Я опустилась на пол без сил. Тут же вскочила, в сумасшедшей ярости на саму себя. Ты еще завой. Да так, чтобы тебя услышали не только в гостиной, но и сквозь звуконепроницаемую стену. Давай. Ты же можешь!
Это просто такой день. Его просто надо пережить. Я смогу,очень тихо, но очень убедительно сказала себе я.
Когда-то я решилась. Все поменяла в своей жизни. Стала счастливее. Вот и надо придерживаться принятых решений. На этом все.
Быстро поднялась, намешала малинового варенья с горячей водой в большой стакан, подумала, добавила к этому великолепию блинчик. И отправилась спасать болезного. Которого, впрочем, на месте уже не оказалось. Только вздохнула: сил на бо́льшее уже не оставалось. Заглянула в музыкальную комнату. Так и есть. Сидят как на жердочке рядышком два соловья. Одного, правда, сильно штормит. Зато у Кати лицо совершенно счастливое. Играет, поет.
Я вошламузыка прервалась. Оба посмотрели на меня с подозрением. «Щас будет нам»,прочла я в этих абсолютно одинаковых взглядах. А вот и перебьетесь. Хватит из меня чудовище делать! Просто поставила перед ними на столик стакан и тарелку. И вышла, тихо прикрыв за собой дверь.
И ничего-то, кроме штампа в паспорте, не меняется. И кстати, судя по всему, новый облик дочери Артур даже и не заметил. Ни зелени волос. Ни отрезанной косы, ни пирсинга. Внимание нам имя! Вот любопытно, а про то, что она в школу не пойдет больше и что скрипкаотстой, она ему скажет? Или промолчит, потому что папа для любви. А нервы можно потрепать и мне.
«Олеся-а-а! Олеся! Олеся-а-а!»запел знакомым четырехголосьем брошенный в гостиной телефон.
Останься как чудо, как песня,вздохнула я и понесла телефон Артуру.
Тут девушка его волнуется, а он, судя по всему, сбежал. И всех нервирует. Хотя к этому у него по жизни особый талант был. И похоже, никуда не делся.
Здесь возьми тональность на тон выше. Голос не звучит.
Мой Бог. Они уже песню Кати обсуждают. Видимо ту, ради которой она скрипку решила бросить. Артур говорил беззвучно, но весьма выразительно. Талант. Длинные пальцы перебирали клавиши:
Вот, так лучше. И акцент на доминанту.
И этот сумасшедший запел. Тихонько, еле слышно, но все же! Просто образец для подражания. По работе мозговой деятельности. Но как красиво Сирен. Как есть сирен.
Я дождалась паузыон ожидаемо стал задыхаться. И тут я сунула ему в руки телефон, а под носпропитанное водой мокрое полотенце. Что делать, сказывается большой опыт. Катя меня ларингитами в детстве изводила Надо найти, кстати, увлажнитель воздуха.
Артур не нашел ничего лучшего, как нажать на зеленую трубку и передать телефон мне. «Ответь»,попросил он одними губами, пытаясь продышаться. Нет, ну каков!
Говори, где ты. Я сама тебя задушу,донесся злобный женский голос, чеканящий каждое слово.
Добрый вечер,отозвалась я, подчиняясь умоляющему взгляду бывшего.Артур приехал к дочери. Они музицируют.
Тенор когда-то моей мечты выразительно покрутил пальцем у виска. Я только подняла бровь. А что? Говорить правду хорошо и приятно.
Добрый
Металл из голоса исчез, появилась растерянность. Мне просто извиниться захотелось за беспокойство, хотя я была совершенно не при чем.
Простите еще раз,проговорила женщина.А вы не будете против, если подъедет доктор и медсестра со всем необходимым? И раз уж Артур сбежал из больницы
Нашелся?донесся в трубке голос, в котором, к своему удивлению, я узнала голос Томбасова. Сильно нетрезвого.
Подожди минутку,ответила ему Олеся. И тут же мне:Пожалуйста, присмотрите за Артуром.
Но
Мама!возмутилась дочь.
Тогда никаких посиделок за роялем!нахмурилась я.В постель!
Глаза у Артура довольно блеснули. Как-то неправильно, похоже, он воспринял мои слова про постель. А я нахмурилась только: ведь не хотела командовать. И вообще категорически не желала вмешиваться в происходящее. Но вот что прикажете с этим всем делать? Только зарычать и на дочь:
Катя! Тогда ты и следи, чтобы отец лечился.
Да, мон женераль!воскликнули оба.
Присылайте ваших докторов,ответила я в трубку Олесе, стараясь не допустить в голос слезы воспоминаний о счастье.Ждем.
«Ура» и звук поцелуя на том конце провода мне наверняка послышались.
Глава четвертая
Ощущаю себя разбитой.
Наверно, на счастье
(С) ВК
Запах. Никогда не думала, что сводить с ума будет запах мужчины, которого я когда-то самозабвенно любила. А потом, в одночасье, выставила вон из своей жизни. Вскоре после той роковой ночи, когда Артура, приехавшего с гастролей, ждали в прихожей чемоданы, я вынуждена была выкинуть все постельное белье. Матрац. Потому что аромат любимого... Манящий. Вкусный. Свой.
Хотелось проснуться. Уткнуться носом в впадинку между шеей и плечом. Чуть прикусить кожу. И с облегчением почувствовать, что ненависть, что не дает дышать, куда-то исчезает. Растворяется. И все становится по-прежнему. Хорошо.
А потом беззвучно выть в подушку, потому что по-прежнему как раз и невозможно. Прежде всего потому, что я сама на этот не согласна.
И теперь мне остается лишь ворочаться по кровати, которая вдруг стала слишком широкой, и прислушиваться к дыханию Артура в гостиной. И уговаривать себя, что это только лишь потому, что меня попросили присмотреть за болезным. А яслишком ответственный человек.
Да. Конечно. Именно поэтому.
Вы же присмотрите за ним?спросила врач, знакомая дама, пользующая многих певцов с их доходящими до истерики загонами с голосом.Хороший такой ларингит, отек вроде бы сняли, но