Сядь, пока не упала.
Вместо этого она двинулась в сторону ванной так быстро, как только могла. Грохот дождя и бушующий океан заглушали любые звуки из туалета. Но Максу не нужно было слышать их, чтобы понять, что ее тошнит. Во время шторма всех тошнит.
С Крошкой в одной руке он двинулся в камбуз, где взял аварийный комплект, спасательный круг и свернутый самонадувающийся плот. Учитывая, что последняя проверка плота датировалась 1989 годом, он сомневался, что эта штука надуется. Аварийный комплект, как и прочее аварийное оборудование на борту, истощился. Осталась небольшая коробочка с рыболовными снастями и два водонепроницаемых фонарика с разряженными батарейками.
Макс положил собаку на сиденье в камбузе, бросил дождевик на стол, затем потянулся за рыбным ножом, который засунул в ботинок. Он отрезал от спасательного круга два четырехдюймовых куска пенопласта, порылся в вещевом мешке, который наполнил провизией, что понадобится им, если они будут вынуждены оставить Дору Мэй. Мужчина вытащил рулон серебристого скотча, которым ранее обклеил дверь каюты, чтобы та не пропускала морскую воду. Наклон увеличился, он потянулся за собакой Лолы. Макс пристально вгляделся в иллюминаторы, тянущиеся вдоль камбуза и салона, но не смог увидеть ничего из-за хаоса снаружи. Он видел только собственное отражение, прижимающее к груди пса Лолы, как будто у него были ответы на все их проблемы. Но у него не было ответов. За время службы он побывал и в бурных морях, и в тропических штормах, но при этом он находился на борту эсминцев[97]. В 1998 году он выдержал Ураган Митч[98] на борту подводной лодки класса «Сивулф»[99]. Целый и невредимый, под водой.
Кро лизнул подбородок Макса, и тот взглянул в черные, похожие на бусинки, глаза пса. Даже собака Лолы смотрела на него так, как будто он способен сотворить чудо. Как будто он мог сотворить это чудо из ничего и спасти всех; еще одна тяжесть к его бремени. Удавка сжималась.
Он прижал пенопласт по бокам собаки. Потом обмотал ленту вокруг живота и спины Крошки и кусков пенопласта. Когда он закончил, маленькая собака походила на серебряный поднос с лапками. Скорее всего, это не спасет Крошке жизнь, но, по крайней мере, удержит его на плаву.
Дверь ванной открылась, и Лола, пошатываясь, вышла. Ее лицо было столь же белым как бумага, а губы стали почти бесцветными. Она оглядела камбуз и двинулась к сиденью. Яхта резко качнулась влево, и она упала на колени и оставшуюся часть пути проползла. Снаружи, невидимый дождь и море бились у иллюминаторов.
Макс держался за обеденный уголок и подождал паузы в буре, чтобы дойти до сиденья.
Это лучшее, что я смог придумать,сказал он, ставя собаку ей на колени.
Спасибо, Макс.Она легла на бок и прижала Крошку ближе к груди.Я знаю, в глубине души Крошка тебе нравится.
Да, он захватил меня.
Как плесень?
Да, как плесень.
Слабая улыбка коснулась уголков ее рта.
Я и Крошка, и плесень.
Возможно, я решил, что вы мне нравитесь немного больше, чем плесень.
Да, я знаю.
Как это?
Ты целовал меня так, как будто я нравлюсь тебе больше, чем плесень.
Волна ударила в правый борт Доры Мэй с такой силой, что Макс упал на колени. Он сильно ударился и покатился по полу. Огни замигали и затрещали, потом двигатели отключились, погружая каюту в темноту, настолько полную, что Макс не мог ничего увидеть в дюйме от своего лица.
Макс!Испуганный крик Лолы заполнил чернильную темноту.
Ты в порядке?спросил он.Ты все еще на сиденье?
Я не знаю, где я. Где Крошка?прошли несколько напряженных мгновений прежде, чем она снова заговорила.Он здесь,сказала она в нескольких дюймах от ног Макса.Свет загорится снова?
Аварийный генератор не вырубился в первую ночь, и Макс сомневался, что это случится сегодня вечером.
Нет, если я не перезапущу двигатели.
Не ходи наружу.
Сладкая, я и не собирался.В темноте он сползал к камбузу и нашел на полу вещевой мешок. Он подтащил мешок к сиденью, его глаза немного приспособились к темноте, воспринимая разные степени черного и серого цветов.
Ты ушибла что-нибудь?
Всего лишь локоть. Жить буду.Лола ненадолго затихла, потом спросила:Макс, ты думаешь,девушка не закончила фразу, но он полагал, что знает, о чем она собиралась спросить.
Что?
Он едва мог слышать звук ее голоса из-за воющего снаружи ветра.
Думаешь, мы справимся?
Лола и Крошка заползли обратно на диван, а Макс сел на полу, опершись на руку.
Шанс есть.Он сказал правду. Слишком много раз в своей жизни он думал, что уже не жилец, но ведь он все еще здесь. Все еще жив и все еще дышит.
Она схватила рукав его футболки и покрутила его в своих длинных пальцах.
Ты когда-нибудь был близко к смерти, Макс?
Больше, чем он мог сосчитать.
Раз или два.
Прошло несколько мгновений, потом она заговорила чуть громче бушующего моря.
Однажды я почти умерла. Это было страшно, и я не хочу проходить это снова.Ее голова находилась так близко к его правому плечу, что он мог почти почувствовать тепло ее дыхания на своей руке.
Что произошло?Он расстегнул молнию на сумке с вещами и вытащил фонарик.
Сердце остановилось в туалете «Таверны на лужайке»[100].
Он посветил ей на плечо, высветив ее губы и макушку головы Крошки. У маленькой собаки был тяжелый случай лихорадки от страха. Макс изучал падающие ей на лицо тени, и задался вопросом, была ли у нее некая существующая ранее болезнь сердца, или она приняла слишком много наркотиков. Он опять спросил:
Что произошло?
Я объелась омаров и картофельного пюре с большим количеством топленого масла, а потом, как обычно, сделала засунь-пальцы-в-горло,сказала она, как будто говорила о чем-то, что делала довольно часто.Электролиты[101] в организме совсем обезумели и убили мое сердце. Это не был первый раз, когда я упала в обморок, но это был первый раз, когда остановилось сердце.
Ты чуть не умерла от рвоты?
Да.
Макс испытывал такое отвращение к рвоте, что не мог вообразить, как кто-то вызывает ее нарочно.
Ты засунула пальцы в горло? Какого дьявола?
Он смотрел на ее рот, пока Лола сухо рассказывала:
Чтобы остаться худой, конечно. Худышки в моде, а я никогда не была по-настоящему худышкой.Нос яхты поднялся и резко упал, и она еще сильнее стиснула его рубашку. Она перестала говорить, пока Дора Мэй опять не выровнялась. Когда она продолжила, он мог расслышать страх в ее голосе.Однажды я увидела женскую передозировку на вечеринке в «Непенте»[102] в Милане. Героин. Многие девочки пользовались героином, чтобы остаться худыми. Но не я. Я морила себя голодом или тошнотой.
Иисусе,прошептал он в темноте каюты.Почему ты не нашла какого-то другого способа выживания?
Например? Я окончила среднюю школу. Где еще я могла зарабатывать несколько миллионов в год, не проведя и дня в университете?Она хихикнула, но это прозвучало сухо и не смешно.Не все было так плохо, Макс. Кое-что я любила. Кое-что было просто потрясающе. Я встретила несколько замечательных людей, которые по-прежнему мои друзья. Видела удивительные места. Мне дали шанс стать официальным лицом брендов, и это распахнуло двери для моего бизнеса по продаже нижнего белья.Ветер снаружи завывал, и Лола прижалась лбом к его плечу. Она продолжала говорить, как будто разговор удержит их на плаву.Привлекали и другие стороны работы. Деньги. Путешествия. Одежда. Внимание. От этого трудно отказаться, Макс. Из кого-то стать никем.
Яхту швыряло из стороны в сторону, а она понемногу рассказывала ему о лечении от булимии и о том, что она не тосковала по чему-то отсутствующему в ее жизни или жестокому детству, но предпочитала стремиться к совершенству.
Ты не боишься, что она вернется?спросил Макс.
Иногда, но я не могу зацикливаться на этом. Я просто должна есть как нормальный человек и удостоверяться, что у меня нет непредсказуемых увеличений или потерь веса.Крошка зашевелился, и Лола подняла руку и погладила пса по голове.Я должна напоминать сама себе, что контроль и совершенствоэто иллюзии, и что с моим телом все в порядке,сказала она.Я не должна быть совершенной.
Лола, ты совершенна.
Нет, но я учусь жить с моими бедрами.
Твои бедра прекрасны.Он не мог поверить, что из всех женщин он беседует с Лолой Карлайл. И в любых других обстоятельствах, Макс бы не тратил время попусту.Когда я встретил тебя, одна из первых мыслей была о том, что в жизни ты намного красивее, чем в журналах.
Макс, ты такой милый.
Кажется, еще ни разу женщина не обвиняла его в том, что он «милый». Он на мгновение задумался об этом и решил, что не возражает, чтобы Лола Карлайл называла его милым. И если бы они не оказались посреди шторма, то он бы не возражал показать ей, каким милым он может стать.Мне не нравятся костлявые девчонки,сказал он.Мне нравятся женщины. Женщины с грудью и бедрами и попкой, которая умещается в моих ладонях.
У тебя большие ладони.Она расхохоталась, но ее смех умер, так как яхта получила удар в левый борт. Макс уперся ногами, а Лола, отпустив рубашку, ухватилась за сиденье. Когда Дора Мэй выровнялась, она опять ухватилась за его рубашку и наконец, призналась:
Макс, мне по-настоящему страшно.
Я знаю.Он накрыл ее ладонь своей и сжал.
Говори со мной. Пока я слышу твой голос, я знаю, что жива, и мне не так страшно.
В самых стрессовых ситуациях Макс предпочитал тишину, но если разговор ей поможет, он будет болтать без умолку. Он перед ней в долгу.
Что ты сделаешь первым, когда мы спасемся?спросил он.
Позвоню маме и папе? Я знаю, что они с ума сходят от беспокойства,ответила девушка.Потом я собираюсь убрать свои голые фотки из Интернета.
Как ты собираешься сделать это?
Я собираюсь нанять кого-нибудь, чтобы шантажом заставить Сэма закрыть сайт.
Макс подумал, что, вероятно, есть более простые способы сделать это, но он не делал никаких предложений, потому что, как только они покинут Дору Мэй, Лола больше не будет его заботой.
Как насчет тебя?спросила она.Что ты собираешься сделать первым?
Съем говяжью вырезку.
Раньше, чем позвонишь отцу?
Мой отец умер, когда мне исполнилось двадцать один.
Она на мгновение затихла, а дождь барабанил в дверь и иллюминаторы.
Мне так жаль, Макс. От чего он умер?
Он был алкоголиком. Поверь, это не самый лучший способ уйти из жизни.Его отец был единственным человеком, которого Макс изо всех сил старался спасти. Старался и не смог, и он не нуждался в психиатре, который залезет ему в голову, чтобы озвучить причину, почему он живет своей жизнью, такой, какой он ее сделал. Почему он рисковал собственной жизнью ради людей, которых не знал и правительства, которое использовало его для собственных нужд. Он знал.
Я видела, что алкоголь и наркотики могут сделать с людьми,сказала Лола, врываясь в его мысли.Я знаю, что иногда никто не может ничего сделать, чтобы помочь.
Макс усмехнулся, горше, чем предполагал.
Видит Бог, я пытался, но, что бы я ни делал, результат не менялся. Пока я рос, большую часть времени он был пьян. Такая жизнь жестока для ребенка.
Что ты делал, когда он пил?
Ну, осталось несколько жалких воспоминаний,сказал он. Воспоминания, о которых он не собирался говорить. Не с ней. Не с кем-либо еще. Макс оторвал ее руку от своей рубашки и держал ее перед собой. Он посветил на маленькую ладонь, обхватил ее и провел по ней большим пальцем. Яхта качнулась на правый борт, и он повернул ее руку в своей и сжал.Я много играл с соседскими детьми,добавил он.Когда достаточно повзрослел, я присоединился к ВМС.
Почему ВМС?
Макс усмехнулся в темноте.
Мне понравилась форма. Мысль, что я, скорее всего, смогу заниматься сексом, если буду в форме.Но как только он вступил во флот, он нацелился на Литтл Крик и программу «морских котиков». Он подходил для этого. В то же время, пока он служил в ВМС, он получил степень в области политологии и коммерческой деятельности, его отобрали для учебы в Национальном Военном Колледже[103] в Макнейре[104] и он был на пути к тому, чтобы стать коммандером, когда был вынужден уйти в отставку.
Это сработало?
Да.Он поднял ее руку к губам и поцеловал костяшки. Потом вгляделся в ее глаза, легкие тени, падающие на ее волосы и пересекающие нос.Я говорил тебе, что я очаровательный парень.
Она выдавила слабую улыбку.
Вероятно, не настолько очаровательный, как ты думаешь.
Кончик его языка коснулся сгиба ее пальцев.
Тебе просто повезло, что я не могу показать, насколько очаровательным я могу быть,сказал он у ее влажной кожи.
Ее ответ был прерван взлетом и падением в океан под воздействием волн, ударивших в середину судна. Волны били в иллюминаторы, яхту швырнуло на правый борт. Макс уперся пятками в ковровое покрытие и отпустил руку Лолы. Он проскользил несколько футов по полу. Или осушительные насосы не работали, или они не справлялись. Дора Мэй слишком долго выпрямлялась. Скрип и стон судна пугали больше, чем завывания ветра. Пора стать серьезным. Пора сообщить Лоле, что в любой момент они могут пойти ко дну. Больше откладывать нельзя. Он подполз туда, где она и Крошка лежали на полу, и посветил около ее лица. Ее расширенные испуганные глаза наблюдали за ним.
Лола,начал он, встав на колени около нее,насколько ты сможешь задержать дыхание?
Зачем?
Насколько?
Может быть, на минуту.
Если яхта опрокинется, то она не сразу утонет. Найди воздушный карман и ищи выход. Дверь камбуза выбьет, и иллюминаторы могут разбитьсянаправляйся к самому легкому выходу. На тебе спасательный жилет, поэтому, как только покинешь яхту, бросайся прямо вверх.
Мы опрокинемся?
Возможно. Проблема в том, что яхта ориентируется перпендикулярно направлению ветра и морским волнам. Волны, в основном, ударяют в левый борт и немного в правый. Помни, главноене паниковать.
Слишком поздно.
Я имею в виду, сейчас. Когда вода ворвется внутрь, это окажется самым трудным из всего, что ты когда-либо делала, но ты не можешь сдаться своему страху. Ты должна спасти себя. А ты не сможешь, если запаникуешь.
Ее грудь приподнялась и опала.
Как насчет тебя?
Я буду прямо за тобой. Когда я доберусь до поверхности, то разверну плот, и мы заберемся на него.Он преднамеренно держал при себе свои опасения насчет плота.
А что с Крошкой? Он никогда так не сделает.Она крепко держала собаку в одной руке, второй рукой закрывая лицо.
То, что она сказала, скорее всего, правда, и как будто все понимая, Крошка выбрался из хватки Лолы, подошел и встал у колена Макса. Его маленький розовый язычок лизнул штаны Макса, потом его голую руку.
Я прослежу, чтобы твоя собака выбралась живой.Он услышал, как произносит это нелепое заявление прежде, чем успел остановить себя.
Лола села, и, очевидно, устав валяться на полу, подбежала к сиденью и села, откинувшись на спинку.
Спасибо, Макс.
Ее «спасибо» вонзилось ему в грудь, словно рыбный нож, который он вернул в ботинок, и Максу пришлось отвести взгляд. Если бы не он, то она и ее собака не рисковали бы своими жизнями. Она находилась бы дома. В безопасности, в теплой постели. Возможно, придумывая во снах лифчики.
Лола, я сожалею, что втянул тебя в это,сказал он.
Я тоже. И мне жаль, что я сожгла мостик дотла. Действительно жаль.
Ее самоирония словно провернула нож в его груди. Это было одно из качеств, которые ему в ней нравились, и у Лолы была таких уйма. Больше, чем он когда-либо давал ей понять. Макс подобрал Крошку и двинулся к ней.
Для занозы-в-заднице ты вполне ничего.
Это комплимент?
Он поглядел на нее через плечо, на свет, падающий на ее подбородок и крупный рот.
Это просто констатация факта.
Хорошо, потому что это прозвучало совсем не так очаровательно, как ты меня предупреждал.Крен увеличился, и Лола подбежала поближе.И для самоуверенного подражателя Стивену Сигалу ты тоже ничего.
Он выдавил из груди сухое «ха, ха».
Стивен Сигал слабак.
Откуда мне знать, что ты собирался этим сказать?Она снова ухватилась за его руку и крепко держала ее. А когда она положила голову на его плечо, он погрузил лицо в ее спутанные волосы. Она пахла как цветы и океан, как сад, растущий у пляжа.
Лола Карлайл вообще оказалась не такой, какой он ожидал той первой ночью, когда увидел ее водительские права. Она не казалась капризной или истеричной. Не вела себя как избалованная модель, чье единственное достоинствоэто классный вид в стрингах. Она была кем-то гораздо большим. Личностью, которая сталкивается со своими страхами лицом к лицу. И она храбрее некоторых знакомых Максу мужчин. Под мягкой, сладко пахнущей кожей она была человеком, способным выжить в любой ситуации. Бойцом.