На её губах был какой-то странный, терпко-сладкий вкус...
Дурой Марина определённо не была. Наконец в голове стали складываться отдельные фрагменты мозаики. Янтарный взгляд откуда-то с высоты, одеяло, и теперь это...
- Послушай, Др... Ратмир. Я могу кое-что у тебя узнать? - осторожно начала она и поднесла браслет к лицу, внимательно всматриваясь в металлического дракона, уютно свернувшегося на её запястье. Он пошевелился и приоткрыл один глаз.
"Мммм... Ну зачем с утра пораньше так орать прямо в ухо? Можно же понежней, поласковей".
Марина глубоко вздохнула и задала вопрос, который, честно говоря, нужно было задать намного, намного раньше.
- Ратмир, скажи, а ты... Ты только в браслет умеешь превращаться, или?..
"Ххха! Я уж думал, ты никогда не спросишь. Или, Марина, или".
Она замолчала и не находила слов. Подтянула колени к груди и легла на них правой щекой, чувствуя, как пылает лицо. Рука с браслетом упала на кровать и осталась неподвижно лежать там. Марина как будто не осмеливалась ею пошевелить. В голове роились десятки вопросов, но у неё язык не поворачивался задать больше ни один.
Минута тянулась за минутой, а она так и сидела на постели, застыв, как неподвижное изваяние.
Дракон, наконец, вздохнул и первым нарушил неловкое молчание.
"Ну вот, вконец засмущал девушку. Давай тогда сам проясню некоторые моменты, раз уж ты твёрдо вознамерилась поиграть в садовую скульптуру".
Марина молча приготовилась слушать, не повернув головы.
"Во-первых, я не превращаюсь в человека. Я и есть наполовину человек. Так что свой облик менять не умею. Обратиться в металл мне помогает волшебство, но если выйду за пределы чар, ты увидишь меня настоящего".
Он остановился - видимо, ожидал от неё каких-то слов. Однако их не последовало.
"Так, понятно всё с тобой. Хорошо, продолжу монолог. Следующий вопрос, который ты хочешь задать, но не задаёшь - оборачивался ли я уже обратно в человека за то время, что провёл с тобой".
Марина напряглась и стиснула зубы.
Дракон помедлил.
"Да".
Марина резко выпрямилась и посмотрела-таки на него.
- Так, значит, мне не показалось? И ты действительно?.. Ты...
"Что, Марина? Выражайся яснее", - янтарные глаза дракона странно блеснули.
- Хватит играть со мной! - не выдержала девушка и вскипела. - Ты можешь сказать прямо - целовал ты меня этой ночью или нет?..
Драконья шея плавно изогнулась, он приподнял голову и посмотрел прямо ей в глаза.
"Поверь мне, если бы я тебя поцеловал, ты бы проснулась. Я не считаю настоящим поцелуем мимолётное касание", - и спокойно улёгся обратно, закрыв глаза. - "А вообще-то, я ещё не выспался. Хочу спать. Разбудишь, когда у тебя пройдёт этот приступ немотивированной паники. Я считаю, что все эти дни проявлял чудеса выдержки и джентльменского поведения, так что тебе не в чем меня упрекнуть!"
Ни с того ни с сего Марина поняла, что сейчас разревётся.
Дракон вдруг распахнул глаза и уставился прямо на неё.
"Марин, перестань сейчас же! Прости, я не думал, что это так тебя заденет. Клянусь, тебе совершенно нечего меня опасаться. Ты в абсолютной безопасности, когда со мной. Веришь?.."
- Д-да... - прошептала девушка сквозь наворачивающиеся слёзы.
"А чего тогда?.." - его голос был непривычно-обеспокоенным, без малейшей примеси обычной насмешки.
Марина вздохнула.
- Я сама не понимаю.
"Знаешь, что? Ложись-ка ты тоже спать. Я тебя не отпускаю сегодня никуда - на работе скажешь, заболела. Давай выспимся как следует, а потом поговорим на свежую голову".
Марина с сомнением посмотрела на него.
- А ты...
"Нет. Я больше не буду оборачиваться, когда ты спишь. Обещаю. Это тебя успокоит?"
- Да, - выдохнула девушка чуть слышно, вытирая слёзы. А потом, немного помолчав, добавила: - Спасибо.
"Ну, вот и ладно. Ложись, спи. Должен тебе признаться - совершенно не умею успокаивать ревущих девушек. Это как-то выводит меня из равновесия".
Марина поколебалась, но всё же упала обратно на подушку, распрямила затёкшее тело, укуталась плотнее в одеяло. Проговорила, засыпая:
- Несмотря на это, знаешь... У тебя неплохо получилось... Успокоить...
Дракон усмехнулся и ласково потёрся мордой об её кожу.
"Обращайся в любое время. Буду тренировать навык".
В этот раз засыпать было как-то... по-другому. Непривычно.
Вместе.
Она проспала остаток дня, всю ночь, и проснулась лишь, когда утром в понедельник будильник привычно зазвенел в пять.
"Может, расскажешь всё-таки - кому ты отправляешь деньги?" - её не обманул его показной безразличный тон. Ему было не всё равно. И это было отнюдь не банальное любопытство.
- И не подумаю отвечать. Я уже говорила, что это не твоё дело, - прошептала Марина, прикрывая от него рукой надпись, которую выводила на бланке почтового перевода. Она стояла в маленьком полутёмном почтовом отделении, куда забежала после занятий.
"Ну, тогда сама будешь виновата в шальных мыслях, лезущих мне в голову. Например, что ты отправляешь деньги своему внебрачному ребёнку, которого втайне воспитывает нянька в какой-нибудь глуши".
- Ч-что-о-о-о?.. - Марина почувствовала, как её заливает волна удушающего гнева. Да как у него язык повернулся сказать такое?..
Ручка у неё в руках сломалась пополам. Парнишка - сотрудник почтового отделения - смотрел через окошко на девушку, что-то бормочущую себе под нос и ломающую казённые предметы, с нескрываемым удивлением.
"А, нет, прощения просим. Ошибочка вышла. Ты же у меня нецелованная! Откуда взяться ребёнку-то..."
Он мстит ей? Мстит за то, что она не желает быть с ним откровенной?
Марина поняла, что от переполняющих эмоций у неё окончательно сносит крышу, но ничего не могла с собой поделать.
- Если ты сейчас же не прекратишь вгонять меня в краску, я обещаю, что завяжу тебе рот самой грязной тряпкой, какую только найду!!
"Ну-ну, попробуй! Полюбуешься на милый такой, прелестный костерок из этой самой тряпки - прямо на столе милого юноши, что сейчас пялится на тебя с неслабым таким обалдением на лице", - Дракон, казалось, вот-вот расхохочется во всё горло. Он добился своего. Вывел-таки её из себя.
Раскрасневшаяся Марина наскоро дописала адрес, быстро сунула бланк и оплату в руки парню в окошке, стараясь на него не смотреть, и пулей вылетела из здания почты.
После того великолепного воскресенья, целиком проведённого в постели, вечером понедельника Марине против обыкновения не спалось. Тем более, что из-за выходок дракона в почтовом отделении до сих пор кровь с усиленной скоростью носилась по венам.
Марина решила заняться делом и заодно немного успокоиться. Она села за стол и зарылась в книги - были кое-какие места в диссертации, которые пока упорно ей не давались. Слишком много противоречий в источниках, слишком фрагментарно дошли сведения о седой древности - о тех временах, что интересовали её больше всего.
И тут мелькнула шальная мысль. Марина сперва отогнала её, но та всё время назойливо возвращалась обратно.
Она украдкой бросила взгляд на браслет.
Дракон, приподняв голову, внимательно читал открытую перед его носом книгу на церковнославянском. Разумеется, он тут же заметил её взгляд и встретил его своим - пристальным, вопрошающим.
Марина вздохнула и решилась.
- Ратмир, послушай... Мне почему-то кажется, что тебе уже очень много лет... Я права?
Он посмотрел на неё неожиданно серьёзно.
"Вообще-то, для дракона не очень. А что?"
- Я никак не могу разобраться кое с чем... Быть может, ты сумел бы помочь? Скажи, ты видел своими глазами какое-нибудь историческое событие? Ну, что-нибудь из того, что написано в моих книгах...
Дракон задумался надолго, и ответил, когда она уже потеряла надежду:
"Марин, я не знаю. Авторы этих книг пишут о том, чего никогда не видели. Со слов людей, которые сами не видели тоже. Я же проживаю свою жизнь сам - зримо, ощутимо, с каждым биением сердца, с каждым взмахом крыльев. И я накапливаю воспоминания - свои и моих предков. Все самые яркие за много поколений - в моей голове. На моих плечах - ответственность за тысячи этих воспоминаний, которые я должен сберечь и передать дальше, своим детям. Поэтому не знаю, как живые образы того, что видел, связать с кривым зеркалом того, что написано в твоих книгах. Но если хочешь... Кое-что я могу тебе показать".
Взгляд янтарных глаз как магнит притянул Марину, и она растворилась в нём без остатка. Всё, что было вокруг, отступило куда-то за пелену Яви. Больше ничего не имело значения, кроме ласки и настойчивой воли этого взгляда...
...Полной грудью вдохнула она морозный воздух, напоённый звенящей тишиной и торжественной скорбью. Босые ноги утонули в снежной пелене, укрывающей гребень крутого холма. Волосы взметнул яростный порыв северного ветра. Марина посмотрела с обрыва вниз и увидела...
...Алое на белом. Снег пропитался кровью, которую мёрзлая земля больше не принимала, а на широкое поле всё падали и падали белые хлопья - падали на мёртвых лошадей, на людей, что лежали вповалку, не видя снов, на их открытые небу, неподвижные глаза.
Гигантский череп последнего великана, наполовину ушедший в землю, взирал на всё с мрачной усмешкой.
Облака разрослись до самого края окоёма, укутали небесный свод торжественным саваном. Вспарывая его скорбную пелену, тут и там с него падали на землю стальным дождём закованные в броню крылатые воительницы.
Длинные кудри валькирий - серебряные, золотые, медные, смоляные - трепет северный ветер, вплетает в косы снежные звёзды и ленты морозного инея. В очах нет сияния - только безжалостность остро отточенного клинка. В плеске чёрных крыльев за спиной - отголоски вечной Ночи.
Мягко ступив на землю, не приминая босой ногой ни снежинки, подходят к павшим воинам, выбирают каждая своего - того, чью душу пришёл срок сопроводить в светлые чертоги Сварги.
Вот Свава, в белом облаке струящихся по ветру волос, в крылатом соколином шлеме, подходит к витязю, раскинувшему руки на земле в последнем объятии. Касается остриём копья середины лба - и он встаёт призрачной тенью, устремляется вслед за своей безмолвной провожатой по тонкому радужному мосту, впивающемуся в бесконечную высь. Истаивает там, растворяется в небе. Или, может быть, это небо растворяется в нём...
Вот Рота и Сигрдрива шествуют по бранному полю в поисках последней дани - спокойные, величественные, гордые... Каждая знает свой жребий. Каждая уверенно идёт по предначертанной стезе...
...Довольно. Дальше не смотри, - раздалось у неё над ухом. Знакомый голос. Тихий, непривычно мягкий.
Марина резко развернулась, и в густеющих снежных сумерках увидела горящие огни его глаз совсем близко.
Человеческих глаз.
Высокий, сильный, и весь как будто непоколебимо уверенный в своей мощи и каждом слове, каждом движении. Поверх белой льняной рубахи золотистая кольчуга чешуёй покрыла широкую грудь. В тёмных волосах - медные отблески. В янтарных глазах - пляшет потаённое пламя. В крыльях носа - гордость и высокомерие многих поколений драконьего рода. В уголках губ - насмешливая улыбка и едва уловимая нежность.
Бережно и властно взял за талию, привлёк к себе... Медленно склонился к ней - растерянной, ошеломлённой... И остановился за одно мгновение до поцелуя, которого жаждали её дрогнувшие губы.
- Не здесь. Это всего лишь грёза, воспоминание моих далёких предков, которым я поделился с тобой. Пора возвращаться.
Марина спрятала пылающее лицо у него на груди, прижимаясь щекой к холодному металлу кольчуги...
...А когда очнулась снова в своей комнате, увидела на руке привычный браслет.
Прежде, чем она собралась с мыслями, он сам заговорил с нею, очень тихо и доверительно, словно шептал на ухо:
"Мою магию питает Навь. Я не могу долго находиться в человеческой форме вдали от неё. У меня есть только одна минута в сутки. Обычно я берегу её и трачу ровно за минуту до полуночи, поскольку не знаю, с какой непредвиденной ситуацией могу столкнуться в течение дня".
Марина слушала молча, стоя у раскрытого окна и прижимая пальцы левой руки к губам.
"До полуночи ещё далеко. Предлагаю тебе расслабиться и перестать ломать голову - я прямо-таки вижу тот сумбур, который у тебя в голове творится прямо сейчас. Иди на кухню и поешь что-нибудь. Ты на своих яблоках скоро совсем прозрачной станешь".
"Марррииин... Знаешь, я давно хотел тебя кое о чём спросить..."
Судя по такому началу, Марина решила ожидать какого-то подвоха. Предчувствие не обмануло. Но даже оно не подготовило её к тому, что она услышала.
- О чём?
"А не хочешь вернуться в Навь вместе со мной?"
Чашка, которую она мыла, с грохотом выпала в раковину из рук. Водяной пузырь, плавающий в воздухе, взорвался мелкими брызгами, промочив Марину с головы до ног.
- Что?!..
"Я говорю - пойдём со мной. В Навь. Насовсем".
Его голос был непривычно серьёзным.
Дрожащими руками Марина поставила чашку на место.
Он терпеливо ждал, пока она отмолчится, осмысливая то, что сейчас услышала.
- Зачем?..
"Ну, допустим, если пойдёшь, тебе не придётся больше работать. Я позабочусь, чтобы ты никогда и ни в чём не испытывала недостатка. Злато, серебро, самоцветы, лучшие наряды - всё, что душе угодно".
Марина почувствовала, что закипает. Тем нее менее, постаралась ответить как можно спокойнее.
- Так ты что же, купить меня вздумал?.. Знаешь, давай-ка я притворюсь, что ты этого не говорил, а я этого не слышала. Если честно, мне сейчас очень хочется вообще перестать с тобой разговаривать на ближайшие дня три, так я зла.
Дракон едва слышно усмехнулся. Помолчал немного и добавил странным голосом, как будто тщательно подбирая слова:
"А ты не передумаешь, если я скажу, что ко всему этому прилагаются бессмертие, вечная красота и юность?.."
Снова замолчал. Марине показалось, что он ждёт её ответа с непонятным напряжением, которое не вязалось с обманчивой беззаботностью тона, которым был задан вопрос.
Её же душил гнев. Про себя, мысленно, она сосчитала до десяти и ответила:
- Выглядит так, будто ты повышаешь цену за товар на аукционе. Пожалуйста, перестань меня обижать. Я была лучшего о тебе мнения. Что на тебя нашло?
"Значит, отказываешься?"
Марина не ответила, продолжила мыть посуду, сердито гремя тарелками.
Дракон поудобнее устроился у неё на запястье и вздохнул.
"Умница".
- Чего? - не удержалась Марина.
"Ты меня не разочаровала".
Девушка упёрлась руками в края раковины и подняла лицо к потолку. Главное сейчас - не потерять самообладания. Так он что же, испытывал её?! Это какой-то тест? Но на что?..
- Так, всё, с меня хватит на сегодня. Иду спать. И пожалуйста, не надо тратить сегодняшнюю минуту. Иначе моя голова просто взорвётся.
Дракон не ответил, только сверкнул на неё янтарными глазами.
Улёгшись в постель, Марина раздражённо сунула руку с браслетом под подушку. Пускай теперь посидит в темноте...
Долго не могла уснуть, и почему-то была уверена, что он не спит тоже. Наконец, уже далеко за полночь не удержалась.
- Ратмир...
Марина перевернулась на живот, достала руку из-под подушки и поднесла к лицу. Дракон лениво приподнял голову и заразительно зевнул.
"Что, заело-таки любопытство? Ну, спрашивай".
- А что было бы, если бы я согласилась?
Клыкастая пасть растянулась в ухмылке.
"Я забрал бы тебя в Навь. Думаю, там мы провели бы вместе парочку очень жарких ночей, а потом я бы одарил тебя златом-серебром, стёр лишние воспоминания и отправил восвояси".
- Чего?! - поперхнулась от неожиданности Марина.
"А как ещё прикажешь поступать с меркантильными барышнями, падкими до денег? Сама посуди", - его тон был нарочито-удивлённым, а янтарные глаза чисты до безобразия - сама невинность.
- И часто ты так делал?!
Ухмылка стала шире.
"Ты же не думала, что всех тех красных девиц я съедал на завтрак?.. Я правда, не вполне уверен, что ставил их на то же самое место, с которого взял..."
От возмущения она не нашлась, что ответить.
А потом включилось воображение, и она начала заливаться краской.
Дракон смотрел прямо ей в лицо - взглядом острым, пронзительным.
Она поняла, что не задала ещё один вопрос.
- А что, в таком случае, происходит с теми, кто не соглашается?..
"А таких до сегодняшнего дня не было. Я хорошо умею убеждать".
Марина ещё сильнее залилась краской. Дракон бросил на неё косой взгляд и улёгся обратно на запястье, дремотно смеживая веки.
"Если список вопросов на сегодня у тебя закончился, я пойду, пожалуй, спать".
А потом приоткрыл один хитрый янтарный глаз и добавил бархатным голосом:
"Но если вдруг передумаешь - всегда знаешь, где меня найти..."
Марина сердито сунула запястье с браслетом поглубже под подушку и сама зарылась в неё лицом. Оно горело, как маков цвет.
До утра девушка так и не смогла толком уснуть, ворочалась с боку на бок. Когда, наконец, сумела погрузиться в неверный сон, до сигнала будильника оставалась всего каких-то пара минут. Поэтому она его впервые за долгие месяцы просто проигнорировала.
Еле заставила себя открыть, наконец, глаза - в восемь утра, против обыкновения. Первым делом услышала от дракона вкрадчивый вопрос, заданный с притворным участием:
"Ты не заболела часом?"
- Нет. Тебе тоже доброго утра!
"А то тебя всю ночь в жар кидало, я аж перегрелся", - в янтарных глазах плескалось веселье.
- С чего ты взял подобную глупость?! И вообще, ночью даже драконам спать положено.
"Поспишь тут, когда кое-кто всю ночь ворочается так, что того и гляди дырку в кровати провертит. А пульс у тебя знаешь, какой был? Как у загнанного зайца", - он явно наслаждался её смущением.
Она не ответила, принялась поспешно собираться, сердито бросая в сумку нужные книги.
- Как - новые исчезновения? - Марина не поверила ушам. Ведь Дракон же всё это время был с ней?..
Леонид Викторович сидел в кресле в углу своего маленького кабинета, доверху заваленного книгами. Ему было уже за семьдесят. Возраст, да ещё и проблемы с сердцем заставляли этого мягкого и очень доброго человека всё чаще оставаться дома, отправлять своих подопечных на вылазки одних, из-за чего он очень огорчался.
У противоположной стены на старом деревянном стуле примостился, согнувшись в три погибели, Игорёк - аккуратно, словно боялся развалить шаткое сооружение своими немалыми габаритами. Светлые волосы, открытое лицо, смущённая улыбка - он как будто стеснялся всегда своего высокого роста и долговязой фигуры. Попасть в аспирантуру МГУ после киевского института культуры ему в немалой степени помогли успехи на почве игры в баскетбол.
У окна с хмурым видом стоял, опершись на подоконник, щуплый и всегда погружённый в себя ленинградец Энгельс. Непослушные чёрные кудри падают на высокий лоб, смешные очки в толстой оправе вечно сползают на нос - он всё грозится, что когда-нибудь сделает операцию и избавится-таки от надоевших стёкол.
Оба парня были старше её года на три и уже заканчивали учёбу в аспирантуре, но Марина почему-то всегда думала о них, как о младших братьях. Наверное, всему виной беззаботный и безалаберный характер одного и чудаковатый, немного не от мира сего - второго.
Девушка стояла посреди кабинета и переводила взгляд с Наставника на товарищей. Хотя на ней было её любимое голубое платье с длинным рукавом, правую руку она почему-то спрятала за спину и для верности обхватила запястье левой.
- Леонид Викторович, поясните пожалуйста, что всё-таки случилось? - сердце её сжала тревога.
"Мммм.... Марин, я конечно ценю твое желание сберечь наш маленький секрет, но могла бы ты не так сильно в меня вцепляться?.."
- Прости... То есть, простите, что я столько дней не появлялась! Дракон...ны же вроде перестали вылетать из Нави и... кхм... похищать девушек?
Она вдруг почувствовала, как медный дракон медленно проводит мордой по её запястью, словно ластящийся кот, и едва не подпрыгнула. Закусила губу, чтобы ничего не сказать.
Подал голос Энгельс:
- Ну, собственно, те девушки, что пропадали раньше, уже найдены. Живые, невредимые, но с провалами в памяти. Одну обнаружили в каком-то подмосковном селе, ещё одну - выловили из Оки, двоих вообще нашли в тайге. Милиция ищет похитителей, журналисты строят версии об НЛО...
В голове Марины раздался тихий смех, горячее дыхание обожгло кожу на запястье. Вот же зараза!.. Она залилась краской до корней волос.
Энгельс меж тем продолжал:
- Проблема в том, что после небольшого перерыва в газетах появились сведения о новых жертвах. Пятеро за минувшие два дня. Причём в этот раз на местах исчезновений найдены пятна крови.
"Марин, думаю, мне не нужно пояснять, что я здесь не при чём?" - голос в её голове был спокойным, но несколько напряжённым. Неужели он боится, что она ему не поверит?
- Я верю... - тихо проговорила Марина специально для него, и закончила громким голосом: - Я просто уверена, что мы сможем с этим справиться, нужно просто выяснить, с чем мы имеем дело!
Дракон на её запястье расслабился и улёгся поудобнее, положил медную голову туда, где под тонкой кожей бился пульс.
- Марин, ты какая-то странная сегодня, - проговорил Энгельс, вглядываясь в неё поверх очков, снова сползших на нос.
- Ага, красная вся. Температуры хоть нету? - добавил Игорь, вскакивая со стула и предлагая ей своё место. - Завязывай уже зубрить с утра до ночи, партизанка. А то мы с Танюхой как в кино ни позовём тебя - все учёба да учёба. И выходные за книжками. Всю молодость так пропустишь!
Таня, девушка Игоря, училась на первом курсе филфака. Они собирались пожениться в конце лета.
Марина поблагодарила, но осталась стоять. Игорь снова плюхнулся на стул. Тот жалобно скрипнул.
- Не сбивай мне с пути истинного самую любимую ученицу! - встрял Наставник, обмахиваясь "Комсомольской Правдой". - Лучше бери пример. Когда мне автореферат сдавать собираешься, кстати?
Игорь сделал вид, что не расслышал, и внезапно увлёкся разглядыванием книг на полке.
"Так ты что же, и этим своим горе-"Защитникам Древа" не говоришь, что работаешь? Спасибо тогда за доверие - я, выходит, единственный удостоился чести узнать, что ты упахиваешься каждый день до потери пульса", - насмешка в голосе её Дракона больше не обманывала Марину. Она отчётливо слышала, как сильно он о ней беспокоится. Тепло разлилось по её сердцу, и она ещё больше смутилась.
- Где прорыв? Вы ещё не установили? - поскорее спросила она Наставника, чтобы не образовалась неловкая пауза.
- Судя по всему, это ВДНХ. Точнее сказать не могу, но жертв в последний раз видели перед тем, как они собирались туда на прогулку.
- Не удивительно... - буркнул себе под нос Энгельс и запустил пятерню в непослушные волосы, зачесал их назад.
- Что ты имеешь в виду? - с интересом повернулся к нему Наставник.
- Пффф... Лучше его не спрашивайте! - Игорь рассмеялся и закинул руки за голову, потягиваясь. - У него новая идея фикс - выудил где-то у барахольщиков книжку "Москва. Чудеса и аномалии" и изводит меня который день пересказом.
Энгельс бросил на него раздражённый взгляд и продолжил:
- Архитектурный комплекс ВДНХ строился с 1935 по 1938 годы под руководством архитектора Вячеслава Олтаржевского. Причём строился по всем канонам сакрального зодчества - если посмотреть на планировку ВДНХ с воздуха, то схема расположения аллей и павильонов образует правильный кельтский крест с кругом посередине. Такая вольность не прошла незамеченной, конечно же. Еще в 1937 году вышло секретное постановление Бюро Ростокинского РК ВКП (б) "О ликвидации последствий вредительства на строительстве сельскохозяйственной выставки". Вскоре арестовали и расстреляли многих членов выставочного комитета. В 1938 году репрессировали и Олтаржевского, причём поговаривают, якобы именно за "православный крест" в плане ВДНХ. Хотя он был, конечно же, кельтским. Архитектора взяли по обвинению в участии в "антисоветской вредительской организации, существовавшей на Всесоюзной сельскохозяйственной выставке", осудили и сослали в Воркуту. Так что, если какая-то чертовщина творится на ВДНХ сегодня, я лично не удивлён....
Пока он говорил, Марина отвернулась ото всех, подошла к шкафу, что стоял в самом углу, зажмурилась и вытащила наугад первую попавшуюся книгу. Она любила иногда гадать таким способом. Интересно, что попадётся сегодня?
Ей в руку ткнулся синий потёртый томик "Поэтов серебряного века".
Ещё раз закрыла глаза.
Дракон на запястье лениво пошевелился и высунул голову из-под рукава.
Марина открыла случайную страницу и посмотрела в книгу.
...Николай Гумилёв.
Ах, иначе в былые года
Колдовала земля с небесами,
Дива дивные зрелись тогда,
Чуда чудные деялись сами...
Позабыв Золотую Орду,
Пестрый грохот равнины китайской,
Змей крылатый в пустынном саду
Часто прятался полночью майской...
Марина покраснела и захлопнула книгу. Поскорее поставила её на полку. Она не стала дочитывать до конца этот длинный стих, написанный за год до Великой Октябрьской революции - и так знала его наизусть.... Что сулит ей это предзнаменованье? Невольно она бросила взгляд туда, где на запястье мирно устроился медный дракон.
"Странно, а у меня все девицы преспокойненько долетали... Гм..."
Марина поняла, что он тоже знает откуда-то этот стих. Или успел прочитать. Захотелось стукнуть его чем-нибудь умеренно тяжёлым по наглой драконьей морде.
- Ну что, Леонид Викторович, что делать будем? - задал вопрос Игорь, который явно еле дотерпел, пока Энгельс закончит вещать.
Наставник вздохнул:
- Там мы, кажется, ещё не были? Даже когда искали этих увёртливых медных ящериц.
В голове Марины раздался взрыв хохота. У неё чуть уши не заложило.
"Прости... Не удержался.... Ахххххха! Слушай, а почему вы, кстати, думали, что меня несколько?.. Ох... Давно так не смеялся".
- Потому что кое-кто слишком часто выходил на охоту!.. - прошипела Марина, не удержавшись. По счастью, её странного поведения не заметили - всё были увлечены обсуждением какого-то животрепещущего вопроса, который она пропустила.
"Не на охоту. На поиски".
Марина поперхнулась новой порцией ехидных замечаний. Поиски кого или чего?.. Она молча ожидала продолжения, но Ратмир, видимо, посчитал мысль законченной.
Из напряжённых раздумий её вывел голос Наставника.
- ...слышишь? В общем, Мариночка, бери завтра утром этих двоих, и отправляйтесь на ВДНХ. С занятий я вас отпрошу. Только умоляю - ни во что не ввязывайтесь, просто разведайте. Расскажете вечером, что увидели, и в следующий раз пойдём все вместе. Я... у меня на завтра запись к кардиологу.
Марина подошла к нему и ласково сказала:
- Не волнуйтесь, Леонид Викторович! Вы же знаете, я их не дам в обиду. Я же отвечаю за младшеньких...
- Это кто ещё тут младшенький?! - Игорь вскочил и упёр руки в боки, на щеках проступили красные пятна.
Энгельс тоже посмотрел на неё возмущённо и даже забыл поправить очки, которые чуть было не упали с носа.
Марина тихо рассмеялась.
- Вы оба, кто ещё!
"Тоже мне, нашлась взрослая. Для этого надо сначала.... Эммм... Ладно, не буду продолжать мысль, обещал тебя не смущать".
Марину бросило в жар, и она поперхнулась смехом. Ах, ну зачем же он так делает! Стоп... Нет, видимо он всё-таки прекрасно знает, зачем...
Девушка сделала шаг на подогнувшихся вдруг ногах и плюхнулась-таки на освободившийся стул. Надо срочно успокоиться! Успокоить бешеную круговерть мыслей и чувств.
- Партизанка, а иди-ка ты домой! Что-то ты мне не нравишься. И вообще, мы завтра и без тебя справимся, - беспокойно проговорил Игорь, глядя на неё.
- Не справитесь, - тихо ответила Марина и подняла на него глаза. - Я одна пока получила доступ ко всем своим силам. Я одна могу хоть что-то поделать с навьями!
Леонид Викторович сокрушённо вздохнул. Энгельс смущённо потупился.
- Но у меня тоже уже почти получается! Вот, гляди! - воскликнул Игорь и подскочил к углу, в котором стояла большая кадка с фикусом. Простёр руку, и цветок взмахнул листьями, а потом задёргался и попытался подняться в воздух. Видимо, чтобы улететь с осточертевшего места между книжными шкафами, в котором ему совсем не доставалось солнца. А потом опрокинулся на пол вместе с горшком, рассыпав по полу землю, жалобно дёрнулся и замер обречённо.
Все расхохотались. Даже дракон в Марининой голове. Игорь обиженно смотрел на них и пытался тоже не засмеяться.
Марина вытащила из-за шкафа веник с совком и принялась подметать. Попытки Игоря помочь она решительно отклонила.
- Ну ладно, у этого хоть что-то выходит... В крайнем случае, навьи помрут со смеху - тоже какое-никакое оружие, - с улыбкой сказала она, вытряхивая мусор в корзину. - Ну а ты, Энгельс, по-прежнему вообще никак?
Он красноречиво молчал, отвернув лицо в угол.