Жить в эпоху перемен - Елена Елисеева 9 стр.


 Да что! Случай у меня был: «семерку», новье, за три тысячи предлагали, ее за шесть сразу же толкнуть можно. Я к вам как к человеку, в долг попросил всего-то дня на три, а вы вот так, значит Я-то думал, вы понимаете  он расстроился всерьез, искренне и глубоко.

О Господи! Я искательно заглянула ему в глаза:

 Андрюша, ну извини, я же не хотела. Сам подумай, звонит Юрик, говорит: Малыш, мол, велел Сроку три дня Я как угорелая деньги по всему городу ищу Долгов понаделала. А что еще я могла подумать?

 Юрик?! Это Юрик вам так сказал?  взъярился преобразившийся.

 Да Он позвонил и сказал: Малыш, мол, велел. И сроку три дня.  Я, кажется, начинала реветь.  А у меня дети. И муж. Хоть паразиты, а жалко  На всякий случай я их все-таки обругала.

 Убью суку,  мрачно пообещал Малыш телевизору.  На ножи падлу поставлю. Простите великодушно, Анна Сергеевна, если бы вы знали, с кем работать приходится. Любое дело, козлы, испохабят!

И мы с Андреем посетовали на глупость подчиненных. Деньги он отказался брать наотрез, сказав, что машина уже ушла, а на жизнь он себе пока зарабатывает.

 Обсудим дальнейшие действия? Как вы считаете, можно ли приступать к регистрации фирмы?  спросил он, когда мы оба слегка успокоились, и вынул из кожаного бумажника пятисоттысячную купюру.

Что-то меня все равно смущало, хотя я не вполне понимала, что именно. Уже сейчас Андрей Петрович, только-только вылупившийся из Малыша, гляделся и слушался ничуть не хуже Ивана Павловича и Сергея Владимирович. Да и руководители его были, надо полагать, не хуже руководителей упомянутых. А может, это и вовсе были одни и те же люди! Но не хотелось мне узаконивать еще одного вора в законе. А уж деньги от него братьтем более.

 Андрей, мы же с вами договорились: гонорар вы мне платите только после полного окончания работ.

 А вы полагаете, подготовительный период еще не закончен?

 Нет, конечно. Одно деловыглядеть, другоеуметь и знать. Как у вас с бухучетом?

 Честно говоря, никак. Я понимаю, что вы хотите сказать: любой сколько-нибудь нечистоплотный бухгалтер

 Конечно. И силовые методы контроля вам вряд ли помогут. Я думаю, еще полтора месяца вы можете потратить на подготовку? Сэкономите миллионы. И ещеязык. Надеюсь, я вас не обижу, если предположу, что вы не владеете английским?

 Боюсь, что в свое время я не уделял достаточного внимания своему образованию. Ну что ж, Анна Сергеевна, эта ситуация была прогнозируема. Я ждал чего-то в этом роде. Ждал, вероятно, потому что чувствую: готов еще не вполне. Вы можете порекомендовать мне курсы?

Отчего же! Это я, конечно, могла. И после референций и рекомендаций с нескрываемым удовольствием мы исполнили церемониал прощания, не упустив ни единого реверанса и поклона из надлежавших быть исполненными.

Должна вам сказать, что Юрика я действительно больше никогда не видела. По слухам, он совсем сошел с круга, деклассировался и теперь торгует корейской электроникой на Южном рынке. Вы можете его там легко найти: пятый ряд от ворот и фингал под правым глазомговорят, Андрей Петрович за этим следит.

И смех и грех

Не любила я торговать! Билась, билась в висок неугомонная мысль: не может быть, чтобы этонавсегда! А идеалы юности? А таланты? А знания? А опыт?

Спросите любого рядового доцента, торгующего вонючей китайской кожей в середине слякотных прилавков:

 Скажи, доцент, любишь ли ты торговать? Или милее тебе ученая кафедра?

Спросите, но ответа не дожидайтесь. Бегите, и бегите быстро: он, доцент, не первый день торгует, а поскольку мужик, то может ответить не только матом, но и действием.

Вот по этим причинам ремонтный выверт судьбы я приняла с восторгом. Этоне торговля, раз. Этодругие люди, два, и материться не надо. И ещея в принципе и страстно любила ремонт.

Любила поддеть ножом старые обои и с треском рвануть так, чтобы отодрался кусок подлиннее. Нравилось мне шкурить косяки до идеально зеркальной гладкости, а уж белить! Если кому нужно потолки привести в порядокя могу, и недорого.

Последний раз ремонт в квартире мы делали не так давно, года три назад. Все вместе делали, с мужем (Танькой тогда и не пахло), Александр уже большой был, девчонки на подхвате. Ремонт победно дрейфовал к концу, как вдруг на нас свалились гости: Богатый Родственник с Очередной Женой.

Богатый Родственник был пацан лет двадцати четырех от роду. Помните, до революции в сберкассах висели плакаты типа «Накопили машину купил!» (на зарплату!). Вот такие же, не плакаты, а телереклама в начале девяностых доводили до безудержного запоя взрослых мужиков: сидит в центре офиса (непременно офиса, а не конторы) розовый младенец в авантажном костюме и вещает: «Мне, Ване Иванову, восемнадцать лет. Своими руками я создал дело и стал честным миллионером. Начинал я с пятидесяти копеек, которые мама-учительница однажды подарила мне на мороженое. А теперь я возглавляю биржу, банк, заводы и благотворительные фонды. Будьте все, как я, и несите деньги мне».

Тот же неудачник-доцент или, еще хуже, профессор уставится в телевизор, открыв рот, а жена его, тоже грымза ученая, тощая, талдычит: «Вот, смотри на Ваню! Еще дурак дураком, а богатый! А ты, ежели такой умный, то почему такой бедный?» Встанет доцент, заглянет в оголодавшую кастрюлю, да как пойдет, как купит на всю свою доцентскую зарплату ящик водки!

И так постоянно, пока Ваня на экране, а нашего интеллигента инфаркт не приласкает или там белая горячка.

Такой Ваня-родственник у нас был. Парнишка симпатичный и не особенно жлоб, но чувствителен к этикету. Вот, к примеру, в музей мы его возили. От нас до метротри минуты хода, двадцать минут в метро без пересадки и пять минут от метро пешком. Что вы думаете, он поехал? Нет, конечно. Потребовалась машина. Мы ловили ее минут сорок, потому что ехать в «Запорожцах» вообще, а в «Москвичах» и «Жигулях» старше 90-го года было никак не возможно. Западло, как говаривал когда-то мой друг Андрей Петрович. Словили, слава Богу, «девятку», но ехали почти час, потому что был дождь и какие-то немыслимые объезды.

Будучи мальчиком воспитанным, свою к нам брезгливую жалость он скрывал хорошо, и она почти не ощущалась, но в конце концов все-таки достала. Посмеялись мы с ним по поводу ремонтных тягот, как вдруг он прицепился к нише, образовавшейся на месте выломанного кухонного шкафа.

 А здесь что у вас будет?

 Как что?  с недоумением ответила я.  Что у всех на кухняхто и у нас. Аквариум.

 А зачем на кухне аквариум?

 Ты что?  я даже как-то растерялась.  У нас приличные люди бывают. Их же по-человечески принять надо.

 Не врубаюсь. И ниша у васметра два с половиной. Куда такой громадный?

 Это вопрос правильный,  согласилась я.  Мы уж тут ругались-ругались, но решили сразу большой аквариум делать. А то вырастетпеределывать придется.

 Кто вырастет?

 Как кто? Крокодил, конечно.

Муж согласно покивал головой: дороговато, мол, обойдется, но что делать? Надо. Он тогда был молодец, с коровами и прочей нечистью не знался и в игру включился моментально. Богатый Родственник с Очередной Женой переглянулись и неуверенно засмеялись: шутка, мол. Понимаем.

 Ты не знаешь,  спросил муж Родственника,  где армированное стекло найти подешевле? Аквариумы для крокодилов делают только из стекла заказчика, а у меня на дешевое выходов нет.

Богатый переглянулся с Очередной, и их улыбки стали медленно гаснуть.

 Вы что, ребята? Серьезно, что ли?

 Да уж куда серьезнее. Тысячу баксов уже вложил. А ты не знаешь разве?  удивился муж.  Нынче во всех нормальных домах крокодилов держат. Я с полгода назад столкнулся: зову мужиков в дом посидетьне идут, у кого дела, у кого жена В чем дело?  думаю. Спасибо, приятель один шепнул: неприлично к тебе ходить. Крокодила нет.

Богатый подумал-подумал и засмеялся снова:

 Да будет вам! Откуда у вас крокодил возьмется?

 А мой одноклассник обещал привезти,  объяснила я,  он дальний штурман, через месяц приходит из Бразилии. Он еще кое-кому везет. На той неделе радиограмму получили, все в порядке. Вот торопимся теперь.

Богатый Родственник задумался глубоко. Очередная Жена медленно, но верно в нем разочаровывалась. В самом деле, зачем он ей нужен, без крокодила?

 И во что вам это обойдется?

 А, ерунда! Полторы тысячи баксов,  небрежно отмахнулась я.  Другой вопроскорм. Прокормить его в копеечку встанет. Тупорылые крокодилы очень привередливы в еде.

 Как тупорылые?  встрепенулся муж.  Ты что, заказала-таки тупорылого?

 Да,  твердо ответила я,  или тупорылый, или никакой!

 Вот бабы!  пожаловался муж Богатому.  Объяснял идиотке: у всех приличных людей гребнистые. Нет, ей подавай тупорылого! Что ты вообще понимаешь в крокодилах?

 Да уж побольше твоего! У Ефимовых, например,  тупорылый!

 Твои Ефимовы! Мелкота! Иваньковы, Чушкевичи, Сидоровыу всех гребнистые! У Сашки Андреенкои у того гребнистый!

Крокодильский скандал со взаимными оскорблениями, близкими к рукоприкладству, бушевал до тех пор, пока из глаз Богатого не исчезло последнее сомнение и не окрепла решимость. Очередная смотрела на него с разгорающейся надеждой и вожделением.

 Мне одной тупорылой крокодилы в доме достаточно!  Последнее слово, как и положено, осталось за мужем.  Только гребнистый!

Я ушла реветь в ванную. Сбрызнула глаза водичкой из-под крана, растерла их полотенцем и, всхлипывая от смеха, вернулась в кухню.

 Нет, ты деньги мне не оставляй,  решение организационных вопросов было в разгаре, и муж решительно отвергал протянутые ему доллары.  Крокодила купитьполдела, а куда ты его поставишь? Вот о чем думать надо! Готовых аквариумов не продают, оборудование для крокодилов тоже на заказ. Подготовь стойло, а потом

Я представила крокодила, бьющего копытом в золоченом стойле, и Родственника с вилами наперевес, выгребающего навоз из-под роскошного крокодильего хвоста. Разнузданное мужнино воображение, видимо, тоже зацепилось за дурацкое «стойло», и он радостно заржал. Хохотали мы оба до колик, знаками пытаясь объяснить гостям: все, треп окончен, извините, если что не так.

Богатый с Очередной терпеливо переждали приступ неуместного веселья и спокойно, но настойчиво спросили:

 Так будут у вас еще выходы на крокодилов?

Только через два месяца они сумели достать очаровательного гребнистого крокодиленка. Они зовут его Митей, каждый вечер смотрят с ним мультики и при случае любят сообщить, сколько Митя стоит.

У нас ни Митя, ни они не бывают и к себе не зовут.

Авансполучка

Если бы бабья голова моя не закружилась от внезапной заботы Сергея Владимировича о моем благополучии!

Если бы муж-защитник хоть раз спросил: «Тебе трудно? Ты устала?», а потом предложил: «Вот я, каменная стена. Прячься за меня!»

Если бы у меня в голове вообще хоть что-нибудь быловлезла бы я в такую петлю?

Нет!

Нет, потому что только полная идиотка могла это сделать по доброй воле.

Вожделенный подростковый центр решено было возводить на развалинах приюта «Милосердие» для социально-убогих взрослых. Приют года три кормился гуманитарной помощью, бодро сплавляя заграничные тряпки в окрестные магазины. Потом в какой-то момент оборванность и завшивленность подопечных перешли все мыслимые пределы, приют по-тихому прикончили, а не успевший отощать персонал в полном составе перекочевал в местный Дом престарелых.

На какие шиши пили социально-убогие, неизвестно, но практичный Коля первым делом взялся сдавать бутылки и насдавал-таки на новый аккумулятор. После распития обитатели приюта, судя по всему, изливали свою гражданскую ущербность прямо на двери: они насмерть пропахли мочой и были сплошь исписаны любовно-сортирной лирикой.

При всем при том жили отверженные, судя по некоторым признакам, дружно, чему и оставили письменные свидетельства в соответствующем ароматном стиле. Коля, например, надолго зачитался нецензурным рифмованным диалогом, украсившим вход в одну из бывших спален.

 По корешам, видно, ребята были,  объяснил мне сподвижник дрогнушим голосом смысл написанного.  Крепко дружили

 Почему?  не согласилась я.  Ты посмотри, как они кроют друг друга.

Коля взглянул на меня, суровый и отчужденный:

 Этоне кроют, Анна Сергеевна. Этозабота. Мужская дружба, понимать надо.

 А-а,  извинилась я и поняла: есть дверь в Колиной душе, которая закрыта предо мной навеки. За ней уединилось мужское братство, сомкнувшее дружные ряды, иникаких баб!

Туалетной бумаги бедняги, к сожалению, не знали. Вместо нее они пользовались кафельной плиткой, которой были облицованы стены в нужниках, и результаты этого процесса отпечатались метра на полтора в высоту. Виртуозность такой техники привела Колю в полный восторг, и он попытался рассказать мне, как они обходились, когда работали в артели.

Я попытку эту пресекла в корне. Обсуждать было нечего: в смете значился ремонт косметический. А нужен был капитальный. Денег же былоровно треть от стоимости ремонта косметического.

Вот я и говорю: только полная идиотка могла по доброй воле влезть в такую петлю! А куда деваться? Договор-то, который дороже денег, подписан

 Анна Сергеевна,  прервал Коля мои бесплодные сожаления,  у меня сосед ремонтом занимается. У них бригада. Хотите, я договорюсь? Дешево берут.

Дешево-то дешево, да как бы дороже не стало

 Веди,  сурово согласилась я,  поговорим. Посмотрим.

Я озиралась. Не выкрутиться: точно, посадят за расхищение бюджетных средств в особо крупных размерах. Выход один: лихоимцам Сергею Владимировичу и Ивану Павловичу не давать ни копейки, а честно и тупо выполнить работы на весь объем финансирования, призвать объективную и бескорыстную комиссию во главе с мудрым Иваном («Детинаша забота!»), которая заботливо и государственно акты не подпишет, так как тут же обнаружит расхищение бюджетных средств в особо крупных размерах, хоть тут золотые унитазы расставь по всем углам с полным документальным подтверждением. Опять-таки меня посадят!

Может быть, сэкономить на Сергее? Шалая идейка была так очевидно нелепа (супруга его владела торговым отделом в администрации), что я тут же на нее плюнула и привычно закруглилась: посадят!

Ничего не поделаешь: придется платить и выполнять договор! Подростки-то, в самом деле, в чем виноваты? Около тысячи долларов, на худой конец, после раздачи судорожно наделанных и спешно отданных долгов у меня оставалось.

А ничего страшного! Рамы сгнилиерунда, у нас на даче есть; должно хватить. Линолеум в смету заложен, двери оклеим обоями, отходы жизнедеятельности социально-убогих организмов смоем. Потолки, стены и полы сделает Колина шарашка. Платить буду мало, с неохотой и нерегулярно. Работу принимать придирчиво, свирепо, раздраженно, заставляя переделывать и вычитая за испорченные материалы.

И я развеселилась, да тут и Коля подоспел.

 Вот, Анна Сергеевна, Василий Федорович.  Сподвижник мой чувствовал себя уже не каким-то занюханным экспедитором, а прорабом. Или заместителем директора неважно чего по неизвестно чему. Эволюционировал помаленьку, тянулся ввысь.

Василий Федорович был коренаст, помят, немногословен и сомнителен. Неприветливо кивнув и буркнув: «Вася», он с достоинством рабочего человека, не сломленного проклятым капитализмом, забродил вдоль помещений, озабоченно тряся головой, время от времени пиная ногами двери и попутно отколупывая кусочки штукатурки. Отколупнутое он растирал пальцами и с наслаждением нюхал.

 Ну что, хозяйка?  спросил он, закончив обход.

 Надо бы сделать. Потолки, стены, линолеум. Оплата сдельно-премиальная,  твердо ответила я.  За сколько возьметесь?

Вася почему-то посмотрел на Колю и сказал:

 Четыре лимона. Меньше никак нельзя.

 Да вы что! У меня не собес. Три миллиона, и сроку две недели.

 Анна Сергеевна,  вмешался важный Коля,  не надо так с людьми. Знаете, как у Туманова было?

 Не знаю, да ведь я и не золото мою в горах. Три миллиона, и точка.

Коля почему-то посмотрел на Васю, а тот спросил:

 А премиальные?

 Из тех же денег!

 Не-е, хозяйка, не договоримся. Нам семью кормить надо. Нам на «Мерседесах» не ездить. У нас дети, между прочим. Да вам не понять!

И он в замедленном режиме двинулся к выходу.

 Анна Сергеевна,  жарко зашептал Коля,  ну чего вы мужиков обижаете? Ну, пол-лимона премиальных-то накиньте! Делаютзагляденье! Зато горя знать не будете, ребята свои. Вам мотаться, оборудование закупать, а я за ними присмотрю. Не поспеете ведь, на все про все сроку месяц.

Назад Дальше