тёщи,
факиры,
носки?
Есть. Есть всё это, сэр. Вы особо не утруждайтесь, не напрягайте мозги. У нас есть всё.
И вы всё это можете нам дать?
Дать? Почему это дать? Продать можем.
Покажите товар, сказал сэр Суер-Выер, и нас повели по лавкам.
На этот раз досточтимый сэр отпустил на берег весь экипаж. Матросам пора было поразвлечься, купить кто что мог по своим карманным возможностям.
На «Лавре» капитан всё-таки оставил дежурного. Дежурить неожиданно вызвался боцман Чугайло.
А ну их на хрен, говорил он. У меня тоже всё есть! Не пойду, подежурю, только уж вы, сэр, потом мне два отгула, пожалуйста.
О чём речь, господин Чугайло. Два отгуладве вахты, слово капитана!
Чугайло остался на борту, ну а мыиэх! покатили по местным ларькам и керосиновым лавкам.
Многие, многие из нас тогда кой-чего купили.
Кацман купил два фейерверка.
Старпом Пахомычзапасной форштевень для «Лавра».
Сэр Суер-Выер хотел было купить третью частичку для своей фамилии, чтоб получилось Суер-Выер-Дояр, но мы отсоветовали: дороговато, и по вкусу нам не подходит.
Мичман Хренов купил специальную клизму с хрустальным горлышком-раструбом. Этой клизмою, оказывается, собирают случайно пролитые из рюмок на стол напитки. Полезный и дорогостоящий прибор. Он потом сильно себя оправдал.
Механик Семёнов купил было пассатижи, которые давно утерял, да тут случился конфуз.
Продавец уже взял деньги, сунул их за пазуху и крикнул:
Эй, Пассатижи!
Тут из подсобки вышел приземистый человек с жуткими плоскими челюстями.
Чего, говорит, такое?
А ничего. Тебя просто купили. Вот этот самый господин. Служи рачительно!
Слушаюсь, товарищ продавец!
Как?! напугался Семёнов. Это пассатижи?
Ну конечно, сказал Пассатижи. Зажать, отвернуть, придержать.
И он схватил зубами какую-то водопроводную гайку и мигом открутил её от трубы, хотя и та и другая заросли ржавчиной, как пни опятами.
Я и за гаечный ключ могу, за шведский, пояснил Пассатижи.
Да ну вас к хренам! сказал Семёнов. Вертайте деньги! Я хотел нормальные пассатижи, а вы чёрт знает что подсунули.
Но это же гораздо лучше, уверял продавец. Значительно удобней, и не надо прилагать усилий.
Гони деньги! Я думал, нормальные пассатижи, а так-то я и сам могу.
И он зажал зубами ту же гайку и навинтил её обратно на трубу.
Мадам Френкель долго торчала в ларьке с одеялами и не выдержала, купила всё-таки хорошее верблюжье покрывало.
Матрос Вампиров купил ухо кита.
Петров-Лодкинстеклярус.
Вперёдсмотрящийящик пива.
Рулевой Рыков купил румпель, а румпелевой Раков купил руль.
Суперкарго Пердоний Пердюк купил водки верблюжий курдюк.
Матрос Веслоуховполкило ложных слухов.
Кок Хашкин купил чулок милашкин.
Кочегар Ковпак купил папаху-колпак.
Валет трефовый купил жилет пуховый.
Откуда он взялся? недоумевал Суер-Выер.
Кто?
Да этот вон валет.
А, сказал Кацман, это из моей колоды. Выскочили покупать.
Сэр Суер-Выер присмотрел себе неплохую курительную трубку: ничего особенного, ночистый вереск, удобный мундштук. Туда-сюдадороговато.
Послушайте, сказал Суер островитянам, мне хочется иметь эту трубку. Может, подарите?
Извините, сэр, мы вас уважаем, но трубку продаём. Если вы, конечно, купите трубку, то мы бесплатно добавим вам ёршики, чтоб её чистить.
А табачку?
А табачку, извините, сэр.
Хорошо, сказал Суер. Итак, вы говорите, что у вас на острове всё есть? Не так ли?
Это так, сэр, печально почему-то отвечали зажравшиеся островитяне.
Предлагаю пари, сказал Суер-Выер. Я называю ТО, чего у вас на острове нет, и ставлю свой капитанский краб против этой трубки. Подчёркиваю: краб чистого золота.
Не стоит вам спорить, сэр, не советовали островитяне. Мы понимаем, что вы сейчас назовёте какую-нибудь нравственность или чистоту помысла. Не трудитесь, сэр, и это всё у нас есть. У нас есть все предметы, существующие на земном шаре и вне его, есть все понятия и качества, не говоря уж о животных и растениях, есть все веры и нации, все горные хребты, моря и реки. И всё это умещается, потому что есть и четвёртое измерение! Есть всё, сэр! Всё! Абсолютно всё! Берегите кокарду, сэр, и поверьте, мы вас очень уважаем и подарили бы трубку, но принципы, чёрт их подери, у нас тоже есть.
Пари! настаивал капитан.
С нами многие спорили, устало уговаривали островитяне. То что-нибудь из космоса завернут, какую-нибудь Туманность Андромеды, то из отвлечённых материй. Чепуха это. У нас есть всё. Понимаете?
Пари.
Продавец трубки между тем посматривал на капитанскую кокарду-краба с немалым интересом. Чем больше он на него глядел, тем больше хотел выиграть.
Да что вы отговариваете, говорил он своим согражданам. Пускай играет. Пари есть пари. Я принимаю вызов. Пускай он шепнёт мне на ухо, чего У НАС НЕТ, и все дела. Давай спорить. Пусть кто-нибудь разобьёт.
Он выставил свою потную ладонь, и Пахомыч разбил спорящих.
Сэр Суер-Выер наклонился и что-то шепнул на ухо продавцу.
Тот побледнел, схватился за сердце и вяло протянул капитану трубку.
Вы выиграли, сказал он.
Под гром оваций мы погрузились на корабль, отдали концы и отплыли от острова. На борту мы, конечно, сразу пристали к Суеру, чтоб рассказал, как выиграл пари.
Ну что вы сказали, кэп? Ну интересно же?
Неужто не догадываетесь? веселился уважаемый сэр.
Никак нет, не догадываемся.
Да всё очень просто, пояснял Суер. Я сказал ему: У ВАС НЕТ БОЦМАНА ЧУГАЙЛЫ.
Глава LXIIIНадписи на верёвке
Боцман Чугайло вначале даже не понял, в какой изумительной выступил он роли, и толковал о двух отгулах за дежурство.
Когда же немного стал соображать, повёл речь и о третьем.
Ну что, Хомыч, спрашивал капитан, дадим третий отгул?
Не убеждён, упрямился старпом, за что, собственно? За вашу гениальность? Нет. Он не заслужил.
Вы старпом, вам и решать.
Не получивший третьего отгула боцман страшно разъярился.
Мною трубки выигрывают! кричал он с топотом. А мне отгулов не дают! Явысокоценная вещь, одна на всём свете, а мне отгула не дают! Такой вещи, как я, нету даже на острове, на котором всё есть! Абсолютно всё есть, а меня нету!
А меня нету! А меня нету!
Нету Чугайлы у них ни хрена!
Нету Чугайлы у них ни хрена!
Бедный я, бедный! Меня тама нету, а мне отгула не дают!
Не дают! Не дают!
А трубку куря́т!
Куря́т!
Куря́т!
А я тут дежурю так, что жилы лопаются, а мне отгула не дают!
В арбитраж!
Мы просто не знали, как его унять.
То он требовал третьего отгула, то вознаграждения, то хоть рюмочку портвейна, то златые горы, то лошадь, то саблю, то коня. Надоел ужасно.
Пока он прыгал, пел и плакал, мы не заметили, что за нами увязалась шкуна без опознавательных знаковых систем под чёрными парусами.
На ней вдруг появилось пороховое облако, и чугунное ядро взрыло нос перед нашим «Лавром». И потом уж грохнула пушка.
Звук выстрела долетает позже, неожиданно пояснил мичман Хренов.
Чу! цыкнул капитан, и Хренов поник.
На шкуне по верёвкам побежали разноцветные флажки, которыми было написано:
ОТДАЙТЕ НАМ БОЦМАНА ЧУГАЙЛО.
Капитан велел принести флажков и пустить по верёвке такую надпись:
А ЗАЧЕМ?
В ответ написали:
НАДА.
Капитан велел:
ОБЪЯСНИТЕ ПРИЧИНЫ.
В ответ написали:
У НАС НА ОСТРОВЕ ЕСТЬ ВСЁ, КРОМЕ ЧУГАЙЛЫ, ОТДАЙТЕ, А ТО ХУДА БУДЕТ.
Прямо и не знаю, что делать, сказал Суер. Запятые ставят как надо, а само «надо» пишут «нада», к нему ещё и «худа». Эй, верёвочный, напиши там:
У ВАС ОШИБКИ.
В ответ написали:
КАКИЕ ЕЩЁ, ЯДРЁНЫТЬ, ОШИБКИ?
Суер велел верёвочному:
ОРФОГРАФИЧЕСКИЕ.
В ответ написали:
ВАМ ЧЕГО, ХУДЫ НАДА?
Верёвочный Верблюдов сказал:
Разрешите, сэр, послать их на этот остров.
Нет-нет, сказал капитан, я не позволю писать такое флажками нашего «Лавра». Чего-чего, а у нас на судне цензура есть. Напишите так:
СОВЕТ ЗАСЕДАЕТ. ОБОЖДИТЕ.
Они написали:
ЛАДНО.
Ну что будем делать, господа? спросил капитан. Отдадим или нет?
Отдать можно, рассуждали мы, но интересно, что мы получим взамен.
На сундук драгоценностей можно не рассчитывать, сказал капитан.
Ну тогда хоть ящик пива, сказал Хренов.
И пару вобил, добавил Семёнов.
Да не дадут, сказал старпом. Пусть хоть по бутылке на брата. Вобла-то у нас ещё осталась. Эй, Верблюдов, напиши там:
А ЧЕГО ДАДИТЕ?
Те, на шкуне, долго не отвечали, наконец выкинули на верёвке такие флажки:
ЗАСЕДАЕМ СОВЕТОМ.
Всё это время боцман Чугайло носился по фрегату, прыгал с бака на корму и с фока на бизань.
Судьба человека! Судьба человека! Судьба человека! орал он. Решается!
Решается!
Решается!
Хрен с ним, с третьим отгулом!
Наконец на шкуне выкинули флажки:
ДАЁМ БУТЫЛКУ ПИВА ЗА КИЛО ВЕСА.
Чёрт возьми, сказал капитан. Пиши, Верблюша:
КАКОГО?
В ответ написали:
ЖИВОГО.
Капитан велел:
ДА НЕТ, ПИВА КАКОГО?
В ответ написали:
ЖИГУЛЁВСКОГО.
Ну что ж, сказал капитан. Решайтесь, братцы, что будем делать. Уж очень неохота ядрами с ними перебрасываться.
Надо брать, сказал Хренов. Но сколько же он, чёрт побери, весит?
Эй, взвешиватели! крикнул старпом, и из трюма выскочили наши корабельные взвешиватели Хряков и Окороков с гирями наголо.
Чего вешать? ревели они.
Нельзя ли поспокойнее? сказал им старпом. Дело деликатное, а вы гирями размахались. Посмотрите на боцмана и прикиньте на вид, сколько он весит. Пудов на пять тянет?
И больше вытянет.
Ну и ладно, сказал старпом. А уж там точно взвесят.
Жалко, что там только на живой вес согласны, сказал Хренов, а то мы бы ему в карманы гирь поналожили.
Капитан! взмолился вдруг боцман и пал на колени. Спасите, капитан! Я не хочу на этот остров! Оставьте на борту! Я хоть и разбил кому-то харю или две, но в целом-то я очень добросердечный, простой, душевный, ласковый и хороший человек. Я очень люблю людей, детей, собак, бабочек и даже жеребцов. Хрен с ними, с отгулами, у меня очень золотое сердце, я и матом больше не буду, и пить не буду, только рюмочку на Пасху, спасите, сэр, я вам ещё пригожусь, поверьте, дорогой сэр!
Встаньте, боцман! приказал капитан. Я и не знал, что вы так дорожите «Лавром». Я готов оставить вас на корабле, но как это сделать? Они вот-вот начнут пальбу, а у нас всего лишь пара ядер, да и те кривые, как тыквы. Застреляют нас эти всем обожравшиеся.
Капитан, выгений, сказал боцман. Сделайте же что-нибудь гениальное.
Пока ничего в голову не приходит, сказал Суер. Ладно, давайте пока поторгуемся, напиши там:
МАЛО.
Те ответили:
ДАЁМ ПО ДВЕ.
Надо как-то выиграть время, сказал капитан, но как? Стоп! Нашёл! Объясняю суть: все мы были на острове, кроме Чугайлы, поэтому я и выиграл пари. А теперь-то и нас там нет. Понятно? Ну ладно, кому непонятно, поймёт впоследствии. Эй, верёвочный, выкидывай надпись:
У ВАС НА ОСТРОВЕ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НЕТУ ЧУГАЙЛЫ?
Они написали:
НЕТУ.
Суер велел:
А СУЕР-ВЫЕР ЕСТЬ?
Они подумали и так написали:
БЫЛ, А ТЕПЕРЬ, КАЖИСЬ, ТОЖЕ НЕТУ.
И дальше пошло как по маслу:
А СТАРПОМ ПАХОМЫЧ ЕСТЬ?
НЕТУ.
А ЛОЦМАН КАЦМАН?
НЕТУ.
А ФРЕГАТ «ЛАВР ГЕОРГИЕВИЧ»
СО ВСЕМ СВОИМ ЭКИПАЖЕМ ЕСТЬ?
НЕТУ.
Капитан вытер нервный пот и сказал:
Пиши, вервие:
СОГЛАСНЫ ВСЁ ЭТО ОТДАТЬ
ЗА ДВЕ БУТЫЛКИ ПИВА
ЗА КИЛОГРАММ ЖИВОГО ВЕСА.
На чёрной шкуне очень долго заседали, их верёвочные и румпелевые бегали там сверху вниз, таская ящики пива, кто-то даже кого-то бил по морде, и мы выкинули вопрос:
КОГО ТАМ ПО МОРДЕ БЬЁТЕ?
ДА ТУТ ОДИН ДЕСЯТЬ БУТЫЛОК ПИВА ВЫПИЛ,
ответили они.
Наконец мы увидали на ихней верёвке такую надпись:
У НАС СТОЛЬКО ПИВА С СОБОЮ НЕТУ.
Суер с облегчением вздохнул и сказал:
Пиши, Верблюша:
ВЫ ВАЛЯЙТЕ ОБРАТНО ЗА ПИВОМ, А МЫ ЗДЕСЬ
ПОДОЖДЁМ, ВЗВЕСИМСЯ КАК СЛЕДУЕТ.
В ответ написали:
А НЕ ОБМАНЕТЕ?
Капитан засмеялся.
Пиши, Вербо, сказал он:
ЧЕСТНОЕ КАПИТАНСКОЕ.
Те написали:
ВЕРИМ В СЛОВО ВЕЛИКОГО КАПИТАНА.
ВЕРНЁМСЯ ЧЕРЕЗ ПОЛЧАСА.
Шкуна развернулась и дунула на остров за пивом.
Ну а теперь, Пахомыч, сказал капитан, дуй до горы! Валяй на всю катушку! Трави фок-стаксели хоть налево, хоть направо.
А ну шевелись, бесенята! заорал старпом, и Чугайло вскочил с колен и набросился на матросов с подзатыльниками.
«Лавр» раздул свои великие паруса и дунул по восемьдесят седьмому меридиану вниз.
Как-то неловко, сэр, сказал я. Ваше словочестное капитанское! Обман! Это нас унижает!
Извини, друг, сказал Суер-Выер, как ты меня сейчас назвал?
Я назвал вас «сэр», кэп.
Так вот, в первую очередь я сэр, а уж потомкэп. Ещё одно честное словослово сэрау меня осталось в запасе.
Глава LXIVОстров Кратий
Эту грозную композицию: скала, а на вершине Некто с чёрными крыльямия уже где-то видел, но не сразу вспомнил, что это один из гербов, который мы вялили вместе с другими, вывезенными с острова Гербарий.
Демонкратия, сказал Кацман. Герб-то мы ещё не могли разгрызть. Помните?
Да, герб тот и долотом долбили, и тёркой тёрли, но, как ни запивали пивом, проглотить не могли.
Потом уж его целиком заглотил матрос Веслоухов. Сейчас его и призвали на палубу как главного специалиста по проглоченному им же гербу.
Узнаёшь? спросил старпом.
Похож, признался Веслоухов, разглядывая остров, к которому мы приближались. Он самый, неразгрызаемый. И переваривался-то с трудом. Как встал колом в брюхеи ни в какую! Если б не медузий кисельни за что бы не переварить! Вы знаете, господин старший помощник, не советую к нему приближаться. Опасно. Поглядите издалии хорош.
Мы и не приближались, но тайное течение влекло и влекло нас к острову, закручивало, заворачивало, оборачивало вокруг скалы, на которой сидел Некто с чёрными крыльями.
Крылья были пока сложены, и глаза прикрытыно в щёлочке-то между век что это там мелькало? А?
Кто же это? Кто? расспрашивали матросы.
Ясно ктоДемон, рассказывал Веслоухов, недаром проглотивший герб.
А Кратия-то где же?
А Кратияэто всё вокруг него которое. На скале Демон, а вокругКратия. Такие уж дела.
Мы оглядели Кратию и остались ею крайне неудовлетворены.
Что же это, в сущности, была за Кратия?
Прямо скажу, неприглядная картина:
обломки камней,
обглоданные кости верблюдов,
пустые бутыли,
щепки,
опилки,
объядки,
объютки обутки,
рваные каблуки
и чёрт знает ещё какие осколки неизвестно чего.
Вы знаете, кэп, что мне кажется? с дрожью в голосе сказал Кацман.
Слушаю, лоцман.
Мне кажется, что он это всё сожрал.
Не может быть, сказал Суер. На вид вполне приличный Демон, интеллигентный.
Сожрал, сожрал! Точно сожрал! Заметьте: судно сделалось неуправляемым. Это он своими магнетическими силами притягивает нас, как паук в паутину. И сожрёт, поверьте! Видите там, на берегу, обломки парусов и обрывки фрегатов? Сожрёт, кэп!
Что же вы предлагаете?
Немедленно подсунуть ему что-нибудь.
Подсунуть?
Ну да, что-нибудь вроде Чугайлы или мадам Френкель. Вдруг заинтересуется?
Вряд ли, сказал капитан. Можно, конечно, попробовать. Позовите боцмана.
Чугайло явился наверх на этот раз в двух подтяжках, чисто побритый, хотя и на босу ногу. Вообще, после того, как из-за него чуть бой не разгорелся, боцман сделался более строг и подтянут.
Слушаю, сэр, сказал он.
Э, господин боцман, протянул Суер, не зная, как, собственно, приступить к делу. Э-э как вы себя чувствуете?
Извините, сэр ЧТО? изумился боцман.