15
Вслух о помолвке никто не объявлял. Но Лотте достаточно было по секрету поделиться с одной из подругне только кафедра Философии, но и все соседние загудели, как взбудораженный улей. Хотя, хватило бы просто компрометирующего кольца на безымянном пальце и томных глаз, озарившихся вдруг сладким хищническим торжеством. Наверное, без слов вышло бы даже изящнее. Но эта девушка не ценила изящество такого рода.
Жизнь профессора превратилась в кромешный ад. Шепоток за спинойнедоверчивый, если он был один, завистливый, если они проходили с будущей супругой вместе. Пяток жестоко и картинно разобиженных студенток (дуры! Им чтокто-то что-то обещал? Или повод давал?) и ещё пара окончательно охамевших (идиотки! Он и до того на их уловки не попадался, а уж с аргументом «напоследок, пока жена не смотрит»фиг им!). Вымученное знакомство с бесконечными родственниками невесты (большинство из них Натан не запомнил, оставшиеся ему показались довольно пресными субъектами). Метания между пятью вариантами свадебных подарков. Первый, а затем и второй перенос предполагаемой даты. Ускорение обмена любимой квартиры на просторную. А ещёгосподин Петер Цверст.
Судьба сталкивала их лбами буквально ежедневно. На совещаниях и педсоветах, в кафетерии и в библиотеке, просто на лестнице, где они неизменно замечали друг друга только в последний момент и долго не могли разминуться.
Однажды Натан застал его на выходе из Института. Тот стоял, задумчиво глядя в светлеющее вечернее небо и крутил в пальцах сигарету, видимо, раздумывая, стоит закурить или нет.
Дать вам спички? пройти мимо и совсем ничего не сказать было просто не вежливо. Он выбрал самую естественную реплику.
Будьте добры, сморгнув и выйдя из своей странной задумчивости, согласился тот.
Натан достал спички, небрежно, на грани грубости, бросил ему коробок. Потом порылся в кожаном портфеле, нащупывая собственные сигареты. Они курили вместе. Натан смотрел в сторону. Петер смотрел на него.
Я слышал, вас можно поздравить? в конце концов, произнёс он. И смотрел прямо в глаза, чуть прищурившись, выжидательно, с непонятным выражением: не то усмешка, не то укоризна.
Н-н да, профессор отчаянным усилием воли не отвёл взгляда. Он врали этот паршивец чувствовал, что он врёт. К новой дуэли Натан подошёл слабым, как скорпион, сам ужаливший себя в голову. Яд разлился по телу, разжижив волю, парализовав нервы, почти уже окунув своего обладателя в Лету спокойной размеренной бесполезной жизни, ведущей к обеспеченной старости. Да, спасибо. То есть, да, вы правы, только общественная молва, как всегда, бежит несколько впереди событий.
Вот как? А говорят, уже назначена дата свадьбы.
Говорят ещё, что будет конец света в Новый Год.
Вы не торопитесь? абсолютно без смены тона вопрос звучал двояко: торопится ли он? С датой свадьбы? Или прямо сейчас? Это чтоприглашение на свидание? Или такое изощренное чувство юмора у молодого человека?
Что вы имеете в виду? по возможности холодно и беспристрастно поинтересовался он.
Хочу извиниться за то, сколько крови вам попортил, обезоруживающе развёл руками Петер. И, кроме того, обсудить пару вопросов: врать не буду, это нужно не мне, но один мой друг избрал путь куда более близкий к философии и литературе, корочене согласитесь ли вы, профессор, за пару чашек хорошего кофе глянуть намётанным глазом на бездарный студенческий диплом? разумеется, он блефовал. Но Натану знать об этом было вовсе не обязательно. Околесица, которую он нёс, с каждой минутой казалась исполнителю всё бредовее. Либо он сам обратит дело в шутку, либо заржёт самым неприличным образом и испортит от знакомой игры весь кайф
Натан в срочном порядке успокаивал сердце, заставляя себя воспринимать слова отдельно от выражения серо-зеленых глаз. Ему вдруг почему-то очень захотелось хорошего кофе. С корицей и прочими пряностями, как он никогда не пил
Завтра, пробормотал он. Всё завтра, мужчина нервно швырнул окурок, разумеется, промахнувшись мимо изящной урны, и спешно зашагал прочь, к выходу.
Петер сжимал сигарету в пальцах, пока она не потухла от такого обращения.
16
На следующий день, собираясь на встречу, Натан поймал себя на том, что ощущение, охватившее его, кажется знакомым: сомнение с лёгким оттенком раздражения, досадливое желание поскорее отделаться от проблемы и радостная злоба: «Ух, я ему сейчас устрою!». Вслушиваясь в эти противоречивые эмоции, профессор с удивлением признал, что такая пёстрая гамма чувств посещала его каждый раз перед очередной лекцией, в те счастливые несколько месяцев, когда Цверст был его студентом. Счастливые? Эта мысль разозлила его и придала уверенности. Надо идти, надо покончить с этим бессмысленным фарсом! Надо, наконец разрешить вопрос их вечного противостоянияв нужную Натану сторону, чтобы зарвавшийся умник стал первым прятать взгляд, натолкнувшись на него в коридоре. «В этой речке утром рано».
Местом встречи было назначено кафе невдалеке от центра, на одной из тихих кривых улочек, куда часто забредают туристы, но редкокоренные жители города: встретить кого-нибудь из знакомых студентов обоим господам не хотелось.
Он уже взялся за отполированную сотнями ладоней ручку тяжелой двери со стеклянными вставками, когда заметил Петера, неторопливо шагавшего по направлению к нему с широкой улыбкой на лице. Мимолётно порадовавшись, что пришёл первым, профессор решительно толкнул дверь. Раз, другой, пока не сообразил, наконец, что створка открывается на себяи это несколько поубавило ему ехидства. К тому моменту, как Цверст преодолел последние метры пути, Натан уже сидел за одним из очаровательных круглых столиков, лениво рассматривая окружающую обстановку и чувствуя себя полноправным хозяином положения.
Привет, поздоровался молодой человек и, не спрашивая разрешения, уселся напротив.
Здравствуйте, ничуть не смутившись, подчёркнуто-вежливо процедил профессор.
Подскочила девушка, чтобы принять у них закази Натан по привычке попросил чёрный кофе, разумеется, вспомнив про корицу, как только девушка упорхнула за их заказом в кухню, но останавливать её, конечно, не стал.
Ну, что там у вас? не выдержав испытующего, заинтересованного взгляда, спросил он, выразительно кивая на пухлую папку, которую Петер демонстративно уложил на стол и не стал открывать.
Надеюсь, вам это не слишком обременительно? с поистине детской наивностью захлопал бледными ресницами молодой оболтус.
Профессор не счёл необходимым ответить, потянулся за папкой и смело раскрыл работу на первой странице. Это оказалось большой ошибкой.
«Мой дорогой друг», гласил дипломный текст: «Я самонадеянно решился украсть несколько минут Вашего драгоценного покоя только по одной причине: я не могу больше молчать. Разум мой требует отступить, дабы не причинять Вам лишнего беспокойства, но сердце разрывается от боли при мысли, что я больше Вас не увижу, не заговорю с Вами, не почувствую на себе пристальную тяжесть Вашего взгляда».
17
Натан замер на вдохе. Воздух соглашался вырваться обратно наружу только с криком: «Какого чёрта?!», что в данных обстоятельствах было бы неуместно. Симпатичный круглый столик вдруг показался до неприличия тесным. Из-под полу прикрытых ресниц он затравленно окинул взглядом зал, словно ожидая, что из-под соседнего стола с обличительным воплем выскочит сейчас Лотта. Зачем он припёрся сюда?! Зачем сидит с этим опасным сумасшедшим типом так близко, что они почти касаются коленями?! Зачем всё ещё читает этот бред?!
Словно услышав его немой возглас, бред немедленно завершился. Кавычки закрылись, пошёл научный текст.
«Это отрывок письма, адресованного знаменитому Гийому Ван дер Хейдену его любовником, Карлом Де Манном».
Он едва не уронил листы на пол. Только титаническим усилием воли он смог заставить себя перевернуть страницу и прочитать название работы: «Влияние популярных общественных предрассудков на жизнь и творчество писателей начала XX века».
Петер покусывал костяшку указательного пальца, лелея одну-единственную надежду: не заржать. Никакого друга-историка у него не было и в помине, диплом он вчера собственноручно скачал с бесплатного сайта, а письмо знаменитому Гийому сочинил самоличновместе с непосредственно Гийомом. Экспромт определенно удался! Откровение первых строк зажгло на скулах профессора жаркие пятна, как бывало всегда, когда он оказывался растерян или смущён. Петер немедленно отвёл взгляд, чтобы ни в коем случае не быть заподозренным в причастности к написанному.
Между тем, профессор справился с первым потрясением и принялся перелистывать страницы злосчастного научного труда. Процесс прервался, когда девушка-официантка принесла их заказ.
Натан отложил работу и занялся скрупулёзным перемешиванием кофе, в котором не было сахара. Петер на минутку даже отвлёкся от созерцания профессора, чтобы поблагодарить девушку и с блаженным вздохом придвинуть к себе круглобокую чашку с горячим шоколадом. На широком блюдце рядом горкой возвышались светлые, пресные вафли.
Ну, как? невинно поинтересовался провокатор, зачёрпывая шоколад ложкой и с трудом сдерживаясь, чтоб не облизнуться в предвкушении.
Посредственно, по возможности ровным голосом ответствовал собеседник. Его не оставляло ощущение, что эта встреча оказалась лишней. Какой-то невероятный фарс, в ходе которого ему подсовывают под нос дешевую порнографию, и при этом сидят напротив с таким жадно-выжидающим выражением глаз, что впору кричать: «Караул!», и бежать куда глаза глядятесли успеешь. Запах шоколада, тёплый и густой, мешавшийся с острым ароматом корицы и гвоздики, не давал сосредоточиться. Структурное деление хромает, вступление вообще написано абы как Не думаю, что комиссия оценит художественные перлы вашего приятеля, ему почти удалось восстановить уверенность и ехидство тона: до чего иногда полезны оказываются привычные, штампованные выражения!
Хорошо, обезоруживающе улыбнулся молодой человек. Я ему передам, вязкая шоколадная капля осталась на нижней губе. Он смущенно сморщил нос и подобрал её пальцем. Нет бы, как все нормальные люди, воспользоваться салфеткой!
Натан почувствовал, что теряет терпение. Помимо воли накатили ощущения, ассоциации. Сквозь горьковатый вкус кофе пробивался запах пряностей и какао. Этот запах стойкий, его не выполаскивает из одежды даже сырой осенний ветер, он впитывается в кожу, как изысканные восточные масла. И если сейчас хотя бы коснуться, хотя бы на секунду коснуться этих беззастенчиво ухмыляющихся губвкус шоколада останется, кофе перестанет казаться горьким а разум, наконец-то, перестанет вопить дурным голосом о том, что: «Всё, хватит!», потому что это уже будет чистой воды безумие.
Ему показалось, что у него темнеет в глазах. Медленно, стараясь удержать себя каждую секунду, он потянулся вперёд
18
Ему показалось, что у него темнеет в глазах. Медленно, стараясь удержать себя каждую секунду, он потянулся вперёд тихий сухой хруст прозвучал в затянувшейся тишине как выстрел. Это Петер, не дождавшись дальнейшей конструктивной критики, разломил пополам тонкую сухую вафлю, усыпав крошками стол. Натан отшатнулся как от удара. Выровнял дыхание. Да что же это с ним? Машинально взял с блюдца вафлю. Разговор определенно не заладился.
Мм? с вежливой заинтересованностью поднял бровь парень.
Натану было нечего сказать. Кроме того, было понятно, что пора ретироваться, пока этот деятель не придумал ещё какую-нибудь провокацию. И он, разумеется, придумал.
Задумчиво потеребив пальцами ухо, в котором раньше болталась огромная пиратская серьга, Петер, как бы невзначай, потянулся и расстегнул пуговицу на вороте своей рубашки, светло-кремовой и элегантной. Затем ещё одну.
Жарко, беспечно пояснил он, невинно хлопая светлыми ресницами и наблюдая за лицом собеседника.
Профессору немедленно стало жарко. И душнонастолько, что он уж было собрался встать, невежливо бросив своего мучителя, и выскочить на воздух, но Петер снова опередил его неожиданным вопросом:
Вы за что-то на меня злитесь?
Мужчина мысленно застонал и стиснул зубы, чтоб не ляпнуть чего-нибудь сгоряча.
Нисколько, концентрированный сарказм даже помог несколько умерить возбуждение. Какие могут быть обиды. Ведь в тот момент, когда вы усердно пытались мне досадить, ваш возраст ещё едва ли можно было назвать сознательным.
Он отвоевал на воображаемой доске одну клетку. Но противника это ничуть не смутилоон покачал головой, потом подпёр кулаком щёку и покаянно вздохнул. Но вместо последующих извинений выдал:
Ну что вы, профессор. Я никогда не пытался вам досадить. Вам ведь, как и мне, оживленный спор всегда доставлял удовольствие!
Играй они в шахматы, Натан бы только развёл руками, констатируя патовый исход. Не начинать же спорить с ним после последней фразы?!
Веселая песенка мобильного телефона прозвучала как спасительный звонок с ненавистной пары. Профессор уже хотел достать его из кармана, как вдруг с удивлением обнаружил, что рука его судорожно сжата в кулак. Он разжал пальцыи всё-таки не выдержал, чертыхнувшись. Затем холодно извинился, встал и отбыл, чтоб привести себя в порядок. Забытая в крепкой мужской ладони вафля искрошилась до состояния мелких хлопьев, которые сыплют в йогурт и на мягкое мороженое. Ближняя к нему часть столика, кофе, салфетки и сахарница, а также отглаженные брюки господина Мартенаоказались усыпаны лёгкими летучими крошками, когда он открыл ладонь.
Петер замер в беззвучном восторге. Однако, не стоило искушать судьбу. Подхватив смелую «дипломную работу», он взамен положил на стол купюру, накинул куртку и чуть ли не в припрыжку бросился из зала. Не хватало ещё, чтоб профессор заметил, как он радостно покатывается со смеху!
19
Этим вечером Натан был подвергнут допросу с пристрастием от Лотты. Это на её звонок он не сподобился ответить, обсыпавшись вафельными крошками. Кроме того, ей померещился запах шоколада, исходивший от него, и профессор убедительно и в красках доказывал возлюбленной, что никаких студенток он не водил втайне от неё ни в какое кафе, а время посвятил коллеге с соседней кафедры, который его слова охотно подтвердит, если дорогая, любимая, ласковая девушка опустится до доскональной проверки.
«Надо предупредить этого оболтуса, чтоб если чтомолчал как рыба», зло подумал он: «Поймать завтра с утречка пораньше и убедительно об этом попросить».
Что же касается запаха шоколада, то профессора он преследовал до самого вечера. Даже после горячего душа, засыпая рядом с уютно посапывающей невестой, ему казалось, что ноздри всё ещё щекочет тень аромата корицы.
С тем, чтобы «поймать» Петера с утра, тоже вышла накладка: коллега стал совершенно неуловим. В самом факте не было, разумеется, ничего неожиданного, но шустрый молодой человек не попадался ему на глаза ни в тот день, ни на следующий, ни на празднике в честь посвящения первокурсников. Честно говоря, на последний профессор опоздал, поэтому наблюдал только разношерстные макушки в пять рядов, заслонившие от ищущего взора как первокурсников в традиционных разноцветных колпаках, так и непосредственный объект поиска.
На собрание по поводу графика дежурств не явиться было нельзя. Но господин Цверст, как текучая ртутная капля, выкатился из кабинетакажется, в тот же момент, как прозвучали заключительные слова администратора. Натан запомнил дату его дежурства, а потом долго и целенаправленно пытался выкинуть её из головы. Это было двенадцатое октября.
Двенадцатого октября они с Лоттой сидели в ресторане, и тонкий отглаженный лён скатерти элегантными складками струился со столешницы вниз, подчёркивая изысканность тёмно-серого обтягивающего платья, выбранного девушкой для этой важной встречи. Кажется, это был третий раз, когда они обсуждали дату свадьбы, и сегодня она рассчитывала, во что бы то ни стало, довести дело до победного конца.
Можно устроить праздник в декабре. Тогда на Рождество сможем съездить в Берлин или Ганноверкуда больше хочешь. Или в Швейцарию? Кажется, ты говорил, что катаешься на лыжах. Правда, в Рождество всегда всё забито, с гостиницами будет перебой: нужно звонить и заказывать уже сейчас. И мне надо будет купить меховую накидку к платьюведь в декабре холодно! И как же я буду стоять в одних кружевах на фоне Базилики Святого Сердца?! Ведь новобрачные обязательно должны съездить к Базилике. Или, если хочешь, позже. Сразу после Нового года. Если пропустим дни школьных каникул, то не будет проблем ни с гостиницами, ни с билетами. Разве что гости устанут после стольких торжеств (ха-ха!), но мы их встряхнём. Там цены на поездки упадутможем поехать в Египет, загорать к пирамидам. Или даже в Африку, на сафари. Знаешь, говорят, сейчас модно только всё равно мне нужна меховая накидкав январе тоже холодно, а свадьба у нас всё-таки здесь Может, поедем в Америку и обвенчаемся там?