Возвращаюсь в свою маленькую спальню. Там нет ничего, чтобы остановить меня от повторения судьбы моей тети. Пока что.
Включаю свет. Опрятная комната: гладкое вязаное покрывало на кровати, небольшой комод и плетеная прикроватная тумбочка. Немного памятных фотографий из средней школы до сих пор висят на стене. Я была президентом шахматного клуба.
Да, самая скучная жизнь.
Кроме... писем. Я убрала самые старые в деревянную шкатулку. Провожу пальцем по резьбе крышки. Может, перечитать их снова? Так необычно говорить обо всем, о зависимости и использовании морских терминов. Так интригующе и сексуально... и странно.
Ложусь на кровать, представляя человека, который пишет их. Джекс Де Лука.
Он горбится над металлическим столом с разбросанными бумагами и ручками? Не удивлюсь, если у него есть книга об узлах, которую он читает перед тем, как написать или он знает, о чем пишет, потратив не один год на их изучение.
На конверте всегда значится имя «Клаус». Каждое письмо начинается с широкой «К». Кто бы то ни был К. Клаус, Джекс пишет ей. Кейт? Кэтрин? Карен?
Когда я нашла первое письмо в почте тети, то отложила его в сторону, планируя вернуть. Но проходили недели, и однажды, разыскивая недостающий документ, я случайно открыла конверт. Когда я прочитала первую строчку, меня зацепило. Я взяла новую стопку, и конечно же, нашла второе письмо.
Я читала их, снова и снова. Письма сделались личными скорее из-за узлов, поскольку при прочтении, думала, что они предназначались для меня.
И они были настолько сексуальными. Я никогда не читала ничего подобного. Это как если бы они открыли некую скрытую часть меня. Запретную. Горячую. Захватывающую.
В один из свободных дней, поехала в местную библиотеку и, скрываясь за папоротником, открыла самую популярную книгу о зависимости «Пятьдесят оттенков серого»,стараясь убедиться, что, возможно, адресат писем копировал содержание оттуда.
Но нет, слова были его собственными.
Я бы никогда не написала ему, если бы не наткнулась на фотографию на стене. Мама, такая красивая и храбрая, бесстрашная и полная приключений. Сколько вреда может нанести письмо? И разве это не хорошо? Я бы облегчила участь бедных, лишенных свободы душ.
Очевидно, К. Клаус лгала ему о своем местонахождении, ведь этот адрес был собственностью моей тети десятилетиями. Она, вероятно, дистанцировалась после суда.
Я смотрю на имя арестованного. Я нашла очень мало. Никакого ареста. Нет преступления. Просто небольшая заметка о его прибытии в тюрьму Ридли. Нет фотографии. Лишь его возраст37 и город где он родилсяАтланта. Тоже южанин. Он будет сидеть пятнадцать лет из шестидесяти. Прошел только год.
Конечно, если он сделал что-то действительно страшное, об этом рассказывали в новостях. Вероятно он из белых-воротничков, уклонялся от налогов или отмывал средства, и компания сохранила это в тайне, чтобы не огорчать акционеров.
Или так я сказала себе.
Мои первые попытки написать ему заканчивались неудачей. Я не могла преподнести узлы в сексуальной манере. Так что начала копировать его письма, а затем переставлять предложения и переключаться на узлы. Результат мне понравился, так что я отправила первое письмо.
Собака Ширли издает длинный, ужасный вопль в ночи. Роуди редко шумит, так что я могу услышать все, что творится на дороге. Вой сопровождается лаем, потом он замолкает. Пес, должно быть, пытался справить нужду во дворе, и для него это не особо приятно после кастрации. Бедняга.
Я расслабилась и откинулась на спинку кровати.
Смотрю на шкатулку с письмами, размышляя, прочесть ли мне еще одно перед сном. Возможно, мои мечты будут наполнены Джексом Де Лукой и его скользящими узлами. Я поднимаю руку, и рукав моей старомодной ночной рубашки скользит по локтю. Хихикаю, представляя свое запястье, привязанное к спинке кровати. Широко расставляю лодыжки. Они не достают до ручек кровати.
Я не из тех девушек из БДСМ романов.
Но Джекс не знает этого.
Я беру в руки карандаш и записываю идею, только что пришедшую от моих движений на кровати. «Ты раздвигаешь мои лодыжки с такой силой, что мое платье распадается на лоскутки вокруг моих обнаженных бедер».
Содрогаюсь при мысли об этом. Теперь будет трудно заснуть. Я кладу карандаш и бумагу обратно на тумбочку и выключаю свет. Ночью темно и тихо, я привыкла к этому. Завтра постараюсь разобраться в своей жизни, выяснить, каким будет мой следующий шаг. Где-то там есть будущее для меня. Просто я никогда не планировала его.
Мои веки тяжелеют. Некоторое время, я дрейфую в полусне. Мысли занимает содержание писем... Прохладный шелк крепкой верёвки скользит вокруг моего запястья. Скольжение простыни по моему телу.
И я просыпаюсь.
Яркий свет.
Мои руки обездвижены.
Оба запястья плотно привязаны к спинке кровати.
Грудь и живот крест-накрест пересекает красная веревка поперек белого халата.
Одна лодыжка привязана к ручке у основания кровати.
Вторая нога висит в воздухе, придерживаемая рукой.
Рукой в бледно-сером костюме.
Костюм принадлежит мужчине с неряшливой бородой и темными, непроницаемыми глазами.
Добрый вечер,басит он.
О Боже. Кто это?
Я не могу говорить. Я не могу дышать.
Моя ночная рубашка поднимается вверх, обнажая ногу. Мужчина закидывает лодыжку себе на плечо.
Я начинаю учащенно дышать, и моя грудь вздымается. Этого не может быть. Не в моем городе. Не со мной. Это сон. Плохой сон.
Я стараюсь смотреть на мужчину, заглянуть в его глаза.
Он терпеливо ждет, когда я полностью проснусь.
Это не сон. Мужчины в модных костюмах не будут ждать, пока ты проснешься.
Кто... вы?спрашиваю я, наконец.
Я думаю, вы знаете, кто я.Он тянется за пачкой писем и швыряет их мне.
Джекс?
Единственный и неповторимый.
Но вы же в тюрьме.Мои глаза блуждают по моему телу, веревкам, письмам и его худому телу в шелковом костюме.
На его лице появляется кривая усмешка.
Больше нет.
Глава 7
Джекс
Я крепко держу женщину за лодыжку. Она шпион? Мститель? Контрразведка? Она не обучена как оперативники, которых я встречал.
Кроме одной.
Джованна.
Мысль о ней вызывает в моей душе гнев.
Медово-каштановые волосы разметались по подушке. Ее страх ощутим. Такой осязаемый. Или это показное? Ее испуг включает мои защитные инстинкты. Нужно отпустить их, чтобы сохранить контроль.
Будь все проклято. До Джованны я был на вершине синдиката и не знал об этой ступени обучения. Но сейчас я отошел от этого. Я уязвим.
Прерывистое дыхание. Она слишком часто дышит.
Так убедительно.
Скажи на кого ты работаешь.
Ее глаза удивленно смотрят на меня.
Я не работаю,хриплый голос.Я ухаживала за своей тетей.
Кто она?
Девушка пытается сказать, но ее горло сжимает спазм. Хороша. Мне нравится ее лодыжка. Мешает лишь старомодная ночная рубашка.
Активируя кобуру в рукаве и тонкий кинжал падает в мою руку. Я разрезаю ночнушку до колена.
Девушка вскрикивает. Ее лицо краснеет, а глаза испуганно наблюдают за мной.
Моя тетя, Беатрис Карина,выпаливает она,умерла две недели назад.
Кто ее убил?
Н-никто. У нее случился еще один инсульт.
Предполагаю, ты не хочешь назваться.Я крепко сжимаю ее лодыжку, зная, что останутся синяки. Ей больно, но она даже не вздрагивает. Хорошо подготовленная девочка.
Я Мия. Мия Морроу.
Я отпускаю ее ногу и рывком подхожу к чехлу с обновленным Сэмом идентификатором. Интересная история, даже с перекрестными ссылками. Пункты выстраиваются на экране. Я наблюдаю за девушкой. Она может быть достаточно опытной и выбраться из пут.
Хотя они ей идут. Малиновая веревка на кружеве и хлопке заставляет закипать мою кровь. Все же год воздержания... Несмотря на информацию, которая мигает на идентификаторе, мои глаза небрежно скользят по лодыжкам, тонким икрам, гладким коленам и мягким бедрам. Мне хочется разрезать больше материала на ней.
Однако сейчас я должен оценить ее навыки. Явно не спортивная. Так что, не обучена военным действиям или борьбе. Что ж, ее действия выкажут ее. Хитрая. Хорошо владеет речью.
Черт, я отвлекся на ее кожу. Они прислали новую Джованну, новую девицу в беде. Притворная невинность. Думают, я снова попадусь.
Ярость охватывает меня.
Ты лжешь,рычу на девушку. В идентификаторе, который показал список хозяев конспиративной квартиры, указана Джорджиана Паверс из синдиката Мейсона Диксона. Она освободила дом всего полгода назад.
Женщина пытается сесть, но у нее выходит и она падает обратно. Ее бедра оголяются. Я вновь отвлекаюсь. Они послали ее специально для меня. Она соответствует моему вкусу. Медовые волосы. Миниатюрная. Умелая.
Посмотри в бумаги,выкрикивает она.Ее похороны проходили в баптистской церкви. Она была всей моей семьей.
Я игнорирую ее слова. Завтра будет следующая Мия и этот женский образ. И хотя сейчас она не врет, но это не ее история. Это чистый лист. Она стерта. Никаких имен и полов.
Такая же, как Джованна.
Я в ярости.
Ты скажешь,говорю я и провожу кончиком кинжала вдоль ночнушки, увеличивая разрез до середины бедра.Кто ты на самом деле?
Мия!Она плачет и пытается спрятаться за подушкой, будто та сможет защитить от меня.
Кто писал письма?
Она замирает, на ее лице проступает стыд.
Я. Я не должна была. Я притворилась К. Клаус.
Это заставляет меня смеяться с такой силой, что девушка дрожа отодвигается и ударяется о спинку кровати.
Хоть знаешь, кто такой Клаус?спрашиваю я.
Я предположила, что это была женщина, которую ты любишь.
Прячу кинжал назад и ставлю ногу в наполированном ботинке на основание кровати. Наклоняюсь и кладу руку женщине на колено. Не знаю, что за девчонка эта Мия, но она не представляет для меня угрозы.
Клаусмой партнер. Он был в этом доме, в безопасности, по моему поручению. Письма были для него.
Ты... любишь мужчин?спрашивает она, все еще ничего не понимая.
Я убираю ногу и поворачиваюсь к ней. Она пытается прикрыть ногу рубашкой, как бы намекая на свою скромность.
Однако. Я знаю девушек, которых так обучают. Невинные жертвы. Эти акулы хотят заманить тебя, при этом прикидываясь новичками в бассейне.
Но она отвечала моим кодом, а значит, знала, что делает, хотя и неправильно истолковала узлы.
Я покажу ей, что раскусил эту игру и что я не Мститель, с которым можно шутить. Мы закончим эту маленькую шараду здесь и сейчас.
Я присаживаюсь рядом с ней. Ее дыхание снова ускоряется. Письма по-прежнему валяются на кровати. Я вижу лист с одинокой строкой.
Новое?спрашиваю я.Для меня?
Она не отвечает, просто сидит и наблюдает. Взгляд лисицы. Похоже что-то назревает. Возможно, я позволю ей думать, что она соблазняет меня.
Я забираю письмо.
Посмотрим, что же за мысли были у сладкой Мии на этот вечер?Я подношу бумагу к свету.М-м, мне это нравится. «Ты раздвигаешь мои лодыжки с такой силой, что мое платье распадается на лоскутки вокруг моих обнаженных бедер».
Я перевожу взгляд на ее бедра.
Думаю, нужно сделать это.
В ее глазах испуг. Хорошо обученная маленькая актриса. Жду, что будет дальше. Что же ты умеешь? Я уже представляю эти стройные ноги, обнимающие меня.
Беру ее ночнушку и разрываю до талии. Узкие бедра в простых белых трусиках. Провожу пальцами по краю. Ее дыхание сбивается. Хороша. Я почти верю.
Какое прелестное нижнее белье.
Ее зеленые глаза блестят от слез. Отличная игра.
Собираешься сказать мне, что ты девственница? Надеюсь, ты знаешь, что девственную плеву можно восстановить хирургическим путем так много раз, что потеряешь ощущения.
Ее рот раскрывается в шоке. Будто она не знала.
Твоя ночная рубашка напоминает мне одну из моих любимых книг. «Маленькие женщины». Читала?
Она отрицательно качает головой.
Жаль. В этой книге такие сильные женщины. Ты считаешь себя сильной?
Она снова качает головой.
Очень плохо. Потому что мы собираемся выяснить, из чего ты сделана.
Когда я разрываю ее ночную рубашку, она кричит.
Глава 8
Мия
Я в аду.
Я заслужила этот ад за ложь. За слова, написанные ему. Слова, ведущие его дальше.
Я хотела бы никогда не видеть эти письма. Никогда не думать о них. Никогда не отвечать на них.
Я не могу смотреть на то, как он разрезает мою ночнушку. Зажмуриваюсь изо всех сил, потому что это слишком страшно. Я знаю, что он смотрит на меня. Воздух коснулся моих бедер и живота. Я стесняюсь. Никто и никогда не видел меня обнаженной.
Узлы на моих запястьях хорошо завязаны, и чем больше я двигаюсь, тем плотнее они удерживают меня.
Я не признаю узлы, охватывающие мое тело. Это не морские узлы. Что-то явно предназначенное для других целей. Мне не нужно смотреть на них, чтобы помнить, как они выглядят. Кроваво-красные веревки, перетягивающие мои груди и ребра, это не то, что можно легко забыть. Они впечатываются в мой мозг.
Я не открываю глаза. Не хочу смотреть на свою изуродованную ночнушку. Он использовал мои же слова против меня, разрезая рубашку на куски, как будто мы были ссорящими любовниками.
От холода по всей моей коже появляются мурашки. Мне не столько стыдно, сколько страшно. Кровать прогибается, когда он придвигается ко мне. Я предполагаю, что сейчас он возьмет меня и будет делать все, что захочет. Предположу, что он сделает с моей девственностьюкак он назвал это? Восстановление девственной плевы?
Откуда взялся этот человек?
Я не знаю, убьет ли он меня. Он хорошо одет для убийцы, разговаривает как джентльмен, даже когда обвиняет во лжи. Джекс Де Лука. Кто он? Как он выбрался из тюрьмы?
Он предположил, что моя тетя была убита. Такова, наверное, его жизнь.
Проходит мгновение, но ничего не происходит. Мои бедра устали от того, что я сжимаю их. Он ничего не будет делать?
Теперь я не уверена, что чувствую. Разочарование? Конечно, нет. Но мне становится легче. Страх отступает. С осторожностью, я открываю один глаз.
Джекс изумленно смотрит на меня.
Это все, что ты можешь? Бояться? Ты прошла, по крайней мере, один этап обучения, если находишься в этом доме.
Я не знаю, о чем он говорит. Мои бедра сводит судорогой, и я вынуждена расслабить ноги.
Ты весьма убедительно кричала, но я ожидал чего-то более эротичного.
Гнев нарастает во мне. Какого черта ему нужно? Грандиозного соблазнения?
Я не в том состоянии, чтобы позаботиться о вас,касаюсь пальцами веревок.
Он снова смеется, но уже не так громко. И это очаровывает.
Так ты пишешь об узлах, но не можешь выбраться из них?
Я, наконец, набрираюсь смелости, чтобы взглянуть на свое тело. Мои бедра проглядывают сквозь клочки белой ткани. Мои трусики полностью видны. В таком виде я больше похожа на проститутку. Мое лицо горит от смущения. Я снова пытаюсь сжать ноги и мне плевать на судорогу.
Ты была права насчет ночнушки,говорит Джекс.Она слишком неудобна для этого.Начатое письмо лежит между нами как обвинение.Я зафиксировал их для тебя.
Его глаза скользят по моему телу и останавливаются на моей груди. К счастью, ткань ночнушки довольно плотная и скрывает то, как возбуждаются мои соски под его взглядом. Теплая волна охватывает меня. Несмотря на происходящее, я чувствую, как некоторые части меня просыпаются впервые.
Что-то пищит в углу комнаты. Мы оба поворачиваемся.
Джекс идет к комоду и достает небольшой овальный прибор.
Что это?спрашиваю я.
Он некоторое время смотрит на него.
Этот дом находится под угрозой,мрачно говорит он.Хорошо, что я кое-что предпринял.
О чем ты говоришь?
Ты будешь отрицать до конца.Он качает головой и тянется к веревкам на моих запястьях. Мгновение и моя рука падает на кровать. Я не могу даже двигаться, так что жду, когда восстановится кровообращение.
Ты меня отпускаешь?спрашиваю я, когда он тянется к моей второй руке. Он пахнет деньгами, дорогими вещами и роскошными автомобилями. Я стараюсь подавить желание глубоко вдохнуть его аромат.
О нет. Ты идешь со мной.Он развязывает мои лодыжки.
Как только мои ноги свободны, я сжимаю колени. Он наклоняет голову.
Немного поздновато для скромности.
Я прикрываюсь руками, как щит.
Джекс смеется.
Если я распознал твой тип, то очень скоро мы познакомимся и с интимной стороны.Он наклоняется и хватает меня за подбородок.Я рад воспользоваться навыками, которые ты хотела проверить на мне, но не думаю, что твоя хитрость действует во всех ситуациях.