Хочешь унизить? пробухтел Одинсон, не сдержавшись, он надеялся, что узник не ответит, и совсем не к месту буркнул чуть тише. Всё равно никто не увидит.
Ну и что? сдавленно отозвался маг, перемещая ладони на спину брата, едва ощутимо касаясь багровых отметин, Тор зашипел, почувствовав неприятные прикосновения, маг тут же убрал руку. Ты такой горячий, порка взбудоражила?
Глупости говоришь, Тор решительно отлепился от бедра Локи и поднял голову, чтобы одарить бога хитрости хмурым взглядом и с надеждой спросить. Может, лучше палкой меня отходишь?
Попроси кого-нибудь другого, если так понравилось, ухмыльнулся маг и добавил как ни в чём не бывало. Твои ладони не там, где я хочу их ощутить.
А где надо? Одинсон немного отстранился, коснулся изящных икр.
Выше.
Тор скользнул ладонями, огладил сгибы коленей.
Выше.
Одинсон заскрежетал зубами, у Локи были слишком изящные для мужчины ноги, прямые, длинные, безупречные.
Выше.
Тор напрягся, выше было некуда. Точнее, было куда, но там он трогать брата не собирался.
Рехнулся? хрипло выдавил бог грома.
Тогда вали отсюда, выплюнул маг, на его ещё секунду назад спокойном и почти умиротворённом лице отразилась резкая перемена, отрицание, злость.
Одинсон сделал то, что требовали, бездумно, без размышлений. Накрыл ладонями ягодицы Локи, обтянутые, казалось бы, совсем тонкой тканью. И, судя по ощущениям, под штанами больше ничего не было. Ладони Тора чуть дрогнули и сами собой немного сжали упругую плоть через ткань. Лафейсон судорожно выдохнул и облизнул губы.
Ты рехнулся, это точно, уже не вопрос, Тор чувствовал себя нелепо.
У тебя такие руки, братишка, прошелестел Локи и демонстративно запрокинул голову, наслаждаясь всем сразу, глупым положением Тора, в которое он сам себя поставил, его нервозностью и недальновидностью.
Одинсон старался быть бесстрастным, но Локи рушил его выдержку, ещё немного, и младший получит по морде, конечно, потом Тор пожалеет об этом, но кулаки у него чешутся, просто зудят.
Может, тебе лучше деву привести? рыкнул молодой царь.
Какие руки, всё не мог успокоиться Локи, он уже разыгрывал представление, хотя, положа руку на сердце, ладони у Тора действительно сильные, горячие, а прикосновения приятно будоражат. Ну же, сожми, погладь, приласкай меня, я хочу насладиться.
Локи, процедил Тор.
Ты можешь уйти в любой момент, чуть более мягко ответил маг. Но пока ты здесь, то подчиняешься.
«Как же я уйду, умник?! Огун вернётся утром, ещё вся ночь впереди!»возмущённо подумал Одинсон.
Я не могу уйти, камера закрыта снаружи, недовольно пробубнил Тор, он уже успел пожалеть о своей глупой задумке.
Хватит ныть, выполняй что приказано, разозлился маг, настаивая на своём.
Ладно, проскрежетал Тор и крепко сжал ягодицы мага, тот от неожиданности дёрнул бёдрами вперёд, и Одинсон подбородком ткнулся ему в пах. Ас рассвирепел, когда понял, что именно этого пленник и добивался, и со злости хотел отпихнуть брата от себя. Но вышло всё как-то нелепо, он ведь только хотел выставить ладонь вперед, чтобы не дать достоинству Локи уткнуться ему в лицо, а получилось, что накрыл ладонью его член и даже чуть сжал, Лофт застонал, замер, Тор открыл было рот, чтобы бросить оскорбление, но так и застыл, не издав ни звука.
Маг стоял над ним, опустив голову, жмурясь, словно от боли, закусив нижнюю губу, он дышал поверхностно. Тор не мог отвести глаз, то ещё зрелище. Младший брат то ли наслаждался, то ли мучился в агонии, понятной только ему одному.
С таким безумцем как Локи и сам не ровен час станешь ненормальным извращенцем. Что за игры такие у него? Чего он добивается? Может, действительно деву притащить в его подземелья, нежности захотелось Или не деву вовсе. Одинсон не отводил взгляда, всё смотрел на замершего брата. Наверное, он заразился чужим безумием, если собственная рука, чуть дрогнув, немного погладила через ткань. Маг неожиданно резко распахнул глаза и дёрнулся в обратную сторону, уходя от контакта, живот скрутило сильным спазмомболь и возбуждение.
Хватит, хрипло выдавил Локи. Убери
Маг был не готов к такому выпаду. Действительно, надо было избить Тора, изодрать ему спину в кровь, до мяса. Выпотрошить. Локи дёргается сильнее, но рука Тора на заднице словно прилипла к ткани, а та, что накрыла член, снова мягко сжимает. Неужели Одинсон не чувствует, как чужая плоть подрагивает, стремится в тепло широкой ладони?
Тор вдруг неожиданно отпускает. Лафейсон, пошатываясь, разворачивается, ему бы только до постели добраться, а там он возьмёт палку с шипами и хорошо отделает Тора, чтобы ему надолго запомнился этот визит, но успевает сделать лишь пару шагов, сзади его хватают за ноги, и, потеряв равновесие, Локи падает вперёд, выставляет руки перед собой, больно ударяется коленями и ладонями об пол. Он не тратит силы на слова, он лягается, но тот, кто позади, физически сильнее, пусть и не больно-то ловкий. Тор давит силой как всегда.
Мага не смущает поза, в какой они оказались, он не тратит время на глупые самобичевания, пытается выпрямиться, ударить локтём. Нет, всё же поза немного беспокоит его. Локи чувствует, как нарастает возбуждение, и горячность братца заводит неимоверно. Но Одинсон не отвечает на болезненные тычки, дышит как разъяренный бык. Одной рукой опирается на пол, прижимаясь к спине брата, а другая быстро скользит по бедру как намагниченная, накрывает пах, сжимает.
Локи закусывает губу, он так и не удержал стон, Тор точно слышит, как он скулит. Точно скулит, жалобно, просяще, и громовержец продолжает поглаживать там, где его рукам совсем не место.
Пусти, хрипло выдыхает маг. Тор, пусти!
«Сходить с ума поодиночке скучно», в голове сына Одина вяло шевелится странная мысль.
Они многое уже пережили вместе и порознь, и это переживут как-нибудь. Тор решительно отнёсся к своим действиям, как к обычной братской поддержке. Воин скривился. Ну, какой брат станет дрочить другому? Но ведь они особенные, боги всё-таки! Простят себя за эту вольность потом. Сейчас он чувствует, что Локи это крайне необходимо, и ведь не подпустит к себе строптивая зараза кого-то другого. Кто ещё сможет с ним управиться, если не старший брат?
Что ж ты зазевался, Тор просто задыхается в пылу их возни. Просто от напряжения дыхание сбилось. Давай уж как-то доиграем до конца, насладишься по полной программе.
Ты что несёшь?! взвился Локи, снова дергаясь в стальных объятиях молодого царя.
Тор прикусил себе язык, подцепил пуговичку на штанах Локи, затем вторую, третью. Маг зарычал или завыл, Тор толком и не понял, а потом просто упёрся в пол ладонями, и Одинсон понялподдаётся или сдаётся совсем. Но времени тратить не стал, потянул узкие штаны вниз, бездумно, не рассуждая на счёт того, правильно это или нет, стянул ровно на столько, чтобы иметь возможность беспрепятственно прикасаться к средоточию боли и наслаждения. Тор обхватил ладонью возбуждённую плоть, нервно сглотнул. Ощущения знакомые, воин знает, как это делается, были моменты полного одиночества, когда просто хотелось снять напряжение, и Тор позволял себе забыться и кончить от ласковых движений собственной руки. Пленник задыхается от ощущений, стоит только Одинсону обхватить его член.
Горячий, удивлённо выдыхает Тор почти на ухо брату и снова прикусывает себе язык.
Он вовсе не собирался вслух такое говорить. Лофт задушенно выдохнул, окончательно смиряясь со своим фиаско, и толкнулся бёдрами вперёд в попытке найти удовольствие в этом бредовом визите брата, он пытается создать трение, но только досадливо шипит.
Слишком сильно, сухо, рыкнул Локи, скребя ногтями по полу, он снова жмурился. Рука Тора исчезла на какие-то пару секунд, громовержец сплёвывает на ладонь и снова обхватывает член брата, маг нетерпеливо облизывается, чувствуя, как стало влажно.
Двигайся, давай, хрипло бросил Тор и сам на себя разозлился. Что он несёт?
Локи мягко качнул бёдрами на пробу, потом снова и снова. Сначала Тор просто приемлемо сжимал плоть брата, позволяя ему самому двигаться как хочется, а сам уткнулся ему между лопаток, дышал так, словно сам загонял в горячую глубину чужого тела. Белая рубашка прилипла к спине брата, он тоже дышал часто, иногда постанывал.
А потом всё покатилось в пропасть, глубокую и тёмную. Тор уже сам скользил ладонью по члену брата, как того хотел. А он хотел, и без возражений! Собственная плоть едва не разрывала плотную ткань штанов, Тор тёрся бёдрами, толкался вперёд, шлёпая мага по ягодицам, в надежде хоть так снять напряжение.
Сильнее! рыкнул Локи, подходя к краю бездны, готовый сделать ещё один шаг и упасть. Сильнее, Тор! Сожми сильнее!
Одинсон и не подумал возразить, он вообще не хотел сейчас думать. Делал то, что требовалось, как хотел Локи. Маг завыл в голос, взорвался как мыльный пузырь, окропляя спермой белую рубашку и местами пол, Тор ещё пару раз толкнулся сзади, так прижался к заднице брата, что искры из глаз посыпались.
Одинсон кончал, порыкивая Локи между лопаток, кончал в штаны как мальчишка. Едва ли он смел надеяться на то, что пленник ничего не понял. Что там Тор пыхтел у него за спиной, тёрся о его задницу, возбуждённый, твёрдый, безумный. Локи обмяк, едва удерживаясь на руках, по телу разливалось тепло. Старший брат всё ещё прижимался сзади, приходя в себя, он ожидал реакции.
Локи будет сыпать проклятьями, погонит его прочь, и не важно, что громовержец не может покинуть камеру без помощи Огуна. Но Лофт повёл себя странно, хрипло попросил отпустить, натянул штаны и, пошатываясь, снова скрылся в ванной комнате. Пленник исчез ненадолго, вскоре он вышел, облачённый в ту одежду, в какой встретил визитёра, на Тора даже не глянул, прошёл к постели, демонстративно скинул все игрушки, что ждали своей очереди, но так и не дождались, оттолкнул покрывало и лёг под одеяло.
Я воспользуюсь ванной? неуверенно поинтересовался Тор. Маг не ответил.
Как известно, молчаниезнак согласия. Одинсон привёл себя в порядок минут за пятнадцать, штаны, правда, пришлось надеть эти же. Громовержец уставился на своё отражение в зеркале. Что это было там в комнате? Что он делал? Как дошёл до этого? Уж точно не умом! Тор скосил глаза на небрежно брошенную мидгардскую одежду, перед мысленным взором тут же поплыли душные образы, послышались горячие стоны. Безумие!
Когда Одинсон покинул ванную комнату, света в камере не было, едва заметно мерцали огни в коридоре, но сну пленника они не мешали. Одинсон погасил свет в ванной комнате, осторожно вышел и как можно тише собрал принесённые с собой пыточные игрушки, цепь, завернул обратно в мешковину, положил под стол и, потоптавшись немного, сел в одно из кресел.
Отчего-то Тору казалось, что если он заснёт, то с утра уже не проснётся, Локи убьёт его во сне. Может, именно так он поступил с отцом, брат так и не рассказал о кончине Одина, хотя прежде чем попросить Лофта о помощи, громовержец уже успел бросить обвинения, что Лофт повинен в кончине их отца.
Кажется, его план вышел из-под контроля окончательно, теперь они ещё больше отдалятся, Локи так и не показал своих чувств по поводу случившегося. Значит, ожидать можно чего угодно. Знать бы чего?
Тор забылся беспокойным сном прямо в кресле, пару раз он просыпался: сначала от боли в спине, конечно, в сравнении с другими боевыми травмами поркапросто детская забава, но всё же спину тянуло, второй раз молодой царь Асгарда вынырнул из сна просто от неудобной позы, проскользнула шальная идея, что можно было немного потеснить брата и лечь рядом, но как-то это совершенно не нормально, наконец Одинсон проснулся от кошмара под утро, Локи душил его во сне тем самым злополучным кнутом.
Распахнув глаза, Тор ошарашенно осмотрелся по сторонам. Локи спокойно спал в своей постели, даже и не пытался к нему подобраться.
«Смотри, как утомился»подумалось Тору, губы против воли растянулись в лёгкой улыбке.
Больше Тор так и не смог заснуть, он тихонько прошёл в ванную комнату, собрал принесённую для брата мидгардскую одежду и обувь, вернулся в комнату, стараясь передвигаться тихо, и сунул обратно в ларец.
Скоро вернётся Огун.
***
Проснувшись с утра, Локи потянулся, сладко зевнул, вспомнил вчерашнюю ночь и сокрушенно прикрыл ладонью лицо.
Это действительно произошло, или я просто рехнулся? спросил он вслух у пустоты, стены молчали в ответ. Маг потёр лицо и сел в постели, он сам регулировал свет в своей комнате-клетке, и почему-то хотелось продлить впечатление, что ещё ночь. Хоть эту иллюзию он может себе позволить. Несмотря на отсутствие света непосредственно в его камере, в коридоре свет приглушённо горел, и можно было рассмотреть предметы и обстановку в комнате. Лафейсон скосил глаза в сторону кресел, ларец пропал, а вот под столиком осталась лежать мешковина.
Зачем было оставлять эти пыточные игрушки? Хотя желание ещё разок отлупить Тора снова возникло на периферии. Ударов десять хватило бы, чтобы немного потешить Локи, вообще он и не хотел причинять слишком много боли, но немного в игровых целях не помешает.
Как только Тор догадался выкинуть такое?! Конечно, он всё понял, и возбуждение Локи было очевидным для него самого и для братца тоже. Но кто его просил?! Локи и сам справился бы, без чьей-либо помощи.
Убил бы, зло рыкнул маг и снова улёгся на постель, закрыл глаза и застонал от досады. Ну почему у Тора такие правильные руки?! Всё сделал как надо, было так хорошо, что маг даже забыл на какой-то миг о том, что это брат. Не родной, конечно, но какая разница. Брат же! Лафейсон не мог представить, до какого маразма дошёл Тор, если вчера так горячо надрачивал ему, о том, что Локи чувствовал стояк Тора, вообще не хотелось думать. Если Одинсона всерьёз возбудила их вчерашняя возня, значит, они оба окончательно рехнулись, и это факт. И, словно бы этого ещё мало, так опальный бог допустил мысль о том, что они вовсе не закончили выяснять отношения, и, если Тор явится снова, то то что?
Локи хорошенько отлупит Тора, а братец ему ещё разок подрочит?
О чём я только думаю? застонал Локи от досады. А он думал, и ещё как!
Хотелось снова ощутить власть над богом грома, увидеть Тора в оковах, он бы побил его как глупого доверчивого ребенка, а потом Может, сам бы ему подрочил. От таких мыслей у Локи глаза на лоб полезли. Он всерьёз об этом думает? О нет, он не просто думает, он представляет это очень красочно и детально, и сам же ужасается своим мыслям, будто в это время суток думать о Торе как о любовнике нельзя, а вечером, стало быть, вполне допустимо.
Локи вдруг поник. А может, брат больше не придёт? Он и так допустил вчера непоправимую ошибку, остался с ним наедине и даже снял его напряжение, немного утихомирил злость. Так бы ётун поутру ненавидел этот проклятый мир, презирал всё живое, а теперь он весь в ожидании вечера и Тора.
Маг решительно оттолкнул одеяло, поднялся с постели, потянулся, аккуратно разгладил одеяло и накрыл покрывалом. Ему ничего не оставалось, кроме как дождаться вечера и проверить, насколько хватит Тора, на один-единственный широкий жест или же нет.
Если между нами ещё что-то есть, ты вернешься, произнёс Лофт вслух, он хотел поставить жирную точку в их отношениях и существовать дальше, не жить, лишь влачить своё жалкое существование в этой клетке, напоминающей комнату.
========== Глава 2 ==========
Весь день Локи провёл в унылом ожидании, он завтракал и обедал тем, что ему приносили. Кормили отменно, как принца, вовсе не так, как в прошлый раз. Приходили двое: один слуга и караульный, те же что и вчера. Лофт не пытался выкинуть что-то из ряда вон выходящее, он отлично знал, что у караульного есть артефакт, блокирующий магию в радиусе двух метров, и ётуну придётся рассчитывать только на свои силы. Он вполне мог выйти победителем в этой схватке, но только не в том случае, когда караульный вооружен ещё и небольшой защитой, люди назвали бы это гранатой, только никакой чеки не было, небольшой рычажок, и Локи откинет в сторону, да так, что он влетит в стену и долго не придёт в себя. Если кости удастся собрать, то мозгитолько частично. Локи видел, как охрана применяла такую любопытную вещицу на других пленниках, когда те начинали бунтовать. Эти чудные хлопушки не помогли караульным, когда приспешник Малекита учинил восстание, лишь потому, что не успели использовать её непосредственно на бунтовщике, а отбиваться от легиона мародеров, используя целенаправленную хлопушкубесполезно.
Поэтому маг просто стоял в стороне, не делая резких движений, когда являлись его скромные, но хорошо вооружённые гости, и снова возвращался на кресло, когда те уходили. Раз от раза Локи увлекал себя чтением, делал закладку, размышлял о чём-то несерьёзном и снова читал. Поужинал он неплотно, приближение вечера придало ему лёгкой нервозности. Он пытался отвлечься чтением, единственное развлечение в его положении, а когда устал ждать, понял, что Тор не явится. Всё, закончилась братская любовь!