Сон наступал проще, когда тело брало верх над разумом.
Однажды ночью в начале января, переходя дорогу к моей двери, я заметил на крыльце груду вещей странной формынаверняка чей-то затерявшийся мусор или одна из этих сумок для сбора благотворительности. Как они достали уже.
Но вдруг груда пошевелилась.
На секунду я насторожился. А потом не поверил собственным глазам: это же Тобивыпрямляется, встает на ноги, засовывает руки поглубже в карманы толстовки большого размера. И тут меня просто залихорадило от радости, чувствовать которую я не имел абсолютно никакого права или желания.
Было слишком темно, чтобы разглядеть что-то, кроме его силуэтассутуленные плечи, торчащие локти, вес чуть нахально перенесен на одну ногуно даже этого оказалось достаточно, чтобы пробудить меня, как прикосновение к струнам давно молчавшей арфы.
Хотелось подбежать к нему, втащить в кольцо своих рук, повернуть лицо к светуувидеть форму его рта, цвет глаз, острый подбородок. Потому что в этот момент узнавания я мог думать только о том, как же по-настоящему и сильно скучал по нему. И хотя и не ожидал встретиться вновь, но подсознательно все же горевал, и надеялся, и ждал
Чтовыдавил я,что ты тут делаешь?
Тебя жду,был мне ответ с «разве не понятно» интонацией. Он сдвинулся, засунув руки еще глубже, худое тело напряглось и натянулось струной.
Да, но
Слушай.Он поднял голову, глаза блеснули в лунном свете.Ты меня совсем сгубил. И и, зараза, неси за это ответственность. Или или, ну, хотя бы извинись, мать твою.
Я уставился на него. Какая-то рациональная часть меня спрашивала, не стоит ли рассердиться или забеспокоиться о факте наличия на пороге дома упорно преследующего мою персону подростка. Очевидно, не стоит.
Господи, Тоби, что случилось? Что я сделал?
Что ты сделал?Его голос сорвался.Ты был само совершенство. Разве не понимаешь? Само, мать твою, совершенство. Дал мне то, чего я ждал и о чем мечтал всю мою гребаную жизнь. Лучший секс, что у меня был. И теперь что что я должен делать? Найти кого-то хуже и им довольствоваться? Притвориться, что ничего не изменилось, когда ты мне всю жизнь перевернул?
Его руки бледной вспышкой вылетели из карманов и закрыли лицо. Он отвернулся, и я понял, что он плачет.
Молча и беспомощно я смотрел, как подрагивает его спина. Потом поднялся и обнял. Тоби. Ни о чем другом не мог думать. Его имя сияло в мыслях, как талисман надежды.
Прости.
Он шмыгнул носом, кашлянул, но не отстранился.
Я тебя, сволочь, сейчас просто ненавижу, чтоб ты знал.Его тело было таким холодным.
Ты давно тут ждешь?
С тех пор как ушел с работы. С шести где-то.
Прости. Прости меня, пожалуйста.
Вечно ты извиняешься, Лори.Он утер глаза и шумно выдохнул.Нет, серьезно, еще бы чуть-чуть, и я б тут шалаш построил.
Вряд ли бы на него хватило веток.
Да ты.Он вырвался и развернулсябесстрашный, заплаканный, Тоби.Ты что, смеешься? Жизнь мне поломал и смеешься? Какого хрена? Ты совсем, что ли?
Не поломал и не смеюсь. Простоя запнулся и был вынужден сделать паузу.
Что? Что «просто»?
Просто я таквнутри что-то отпустило, и продолжить оказалось удивительно легко,счастлив тебя видеть.
Он скрестил руки на груди и возмущенно уставился на меня.
Ах вот как? Тогда какого хрена дал мне уйти в тот день, раз ты так счастлив?
Может, поговорим не на улице?
Не знаю, не знаю. По-моему, каждый раз, как я захожу к тебе домой, ты меня вышвыриваешь обратно.
Я вздохнул.
Ну, что бы я тогда сделал? Привязал тебя к кровати и оставил жить у себя?
Слушай, ты, вообще-то есть еще варианты, кроме как похитить кого-то или дать ему понять, будто он для тебя никто и звать никак. Тебе не приходило в голову, я не знаю, сказать что-то типа: «Слышь, Тобс, а, может, ну его это "разбежаться навсегда"?»
Я протиснулся мимо него и отпер входную дверь.
Получается, в тот момент не приходило. Заходишь ты уже или нет?Но Тоби так легко было не отвлечь.
Стоп, а почему не приходило? Для тебя та ночь вообще ничего не значила, что ли?
Разумеется, значила, но тебе девятнадцать, а мне уже нет, и я не думал, что это будет прилично.
Ну, мне все еще девятнадцать, а тебе по-прежнему нет, так что изменилось?
Я замер на пороге. По правде говоря, терять сейчас уже нечего.
То, что теперь мне все равно. Я одинок и несчастлив, а с тобой все было наоборот. Так что либо уходи, либо зайди уже, чтоб тебя, в дом.
Тоби стоялтакое ощущение, что невозможно долгои смотрел мне прямо в глаза.
Я ждал и старался не отводить взгляд, чувствуя себя при этом далеким от совершенства. Сложно было не задуматься, что он во мне видел. Такого же усталого и потерянного старика, которым я себе казался?
Подойди сюда,поманил он меня пальцем.
Зачем?
А тебе нужна причина? Потому что я тут. Ну давай, пара ступенек же всего.
Теперь настала моя очередь замереть. Да, расстояние казалось большим, чем было на самом деле, и вся эта провокация напоминала игры в борьбу за власть, которых я избегал всегда и везде, кроме постели. Но глядя на Тоби, нельзя было сказать, что он играет со мной. Он выглядел маленьким, и неистовым, и крайне, крайне серьезным. Какая разница, по большому-то счету, пройдет ли он внутрь, или я выйду к нему? Может, тут дело вовсе не во власти. Может, это исключительно вопрос выбора и честности.
Я шагнул вперед, и он расплылся в своей огромной улыбке-полумесяце.
Второй шаг, и я прямо перед ним. Он положил руки мне на плечи и запрыгнул на меня. Я поймал на голом инстинкте, ладони едва успели подхватить его в нужном месте, когда он скрестил ноги за моей спиной и прижался, как чересчур дружелюбная обезьянка.
Я даже не задумывался. Взял и поцеловал его. Просто коснулся сомкнутыми губами его губ, грубых, потрескавшихся и соленых от слез. Само совершенство, как он и говорил. Он крепче сжал руки и ноги, член почти сразу поднялся и толкнул меня в живот. Его рот раскрылся от тихого и нежного вздоха. И он был так близко, что я почувствовал, как формируются слова, еще до того, как услышал:
Я тебя сделаю таким счастливым.
Я поцеловал кончик красного и чуть влажного носа.
Никаких обещаний, юноша.
Руки уже ныли, но я все равно внес Тоби в дом, потому что это казалось правильным романтическим жестом, а что-то в этом мальчишке пробуждало во мне романтика.
Седина в бороду, бес в ребро.
Менее романтичным оказался облегченный выдох, когда я скинул совсем не легкое тело кульком на диван в гостиной. Но Тоби, похоже, не возражал, просто убрал челку с глаз и снова мне улыбнулся, на этот раз чуть застенчиво.
Я снял пальто и перекинул его через подлокотник кресла. Его глаза голодно следовали за каждым моим движением. И когда я сел рядом, он схватил меня за край слегка помятого галстука и потянул на себя. Мой вздох шумным эхом отозвался в ушахслишком громкий, слишком отчаянныйи я уставился на синий шелк в его пальцах, державший меня на привязи.
Ты всегда такой умный. Адвокат, что ли?
Нет,оторопело ответил я,доктор. Точнее, консультант.
Ух ты, крупная рыба.Он легонько дернул галстук. Даже не коснулся еще, а у меня уже стоит.И по каким вопросам консультируешь?
Неотложная и добольничная помощь И я Я состою в лондонской санитарной авиации. Тоби Я
Я работаю в кафе.Он произнес это как «кафф», с просочившейся в голос ноткой Ист-Лондона.Ну, чтоб ты знал. Начал с поваренка-посудомойщика, а потом Волосатый, наш шеф-повар, сломал ногу, и меня повысили.
Я смотрел на него, задыхаясь от возбуждения. Зачем он мне это рассказывает?
Просто подумал, что вам стоит знать, какого вы заполучили утонченного джентльмена, доктор Дэлзил.Очевидно, он пытался изобразить едкий сарказм, но на деле звучало горько.Что я за брульянт.
Я обхватил пальцами его запястье, удерживая, как он держал меня.
Мистер, не доктор, и я хочу, чтобы ты был собой и больше никем.
Он прижал свободную руку мне между ног и погладил, заставив застонать.
Похоже, ты меня и правда хочешь.
Боже, хочу. Безумие какое-то, но хочу. Любым способом, каким ты позволишь.
Тогда какого хрена отпустил?В какой-то момент его сладкой пытки я закрыл глаза, но на этой фразе они распахнулись.
Почему я?..
В тот раз. Отпустил ведь. Тебе что, реально так многого стоило спросить мой телефон?
У меня были причины, и тогда они казались важными, но теперь теперь я их едва мог вспомнить. Или найти силы озаботиться.
Прости.
Не извиняйся. Не надо мне этой хренотени.Он шумно выдохнул, вздыбив концы челки.Полная жопа была, знаешь. Когда я пытался во всем этом разобраться без тебя. Ходил несчастный, что пипец.Он намотал галстук на руку и придвинулся, потянулся, чтобы коснуться губами моих губ, подбородка, щеки, кончика носа, темных кругов, которые, я знаю, пролегли под глазами.Ты ведь тоже был несчастным. Я же вижу.
Я вздрогнул и кивнул. Это подходит больше извинений? Все мои желания и надежды, весь мой стыд, все на виду у него.
Я ж и в тот клуб заходил, чтобы увидеть тебя. Дважды. Во второй раз они меня поймали, и я ждал на улице у входа. А ты так и не пришел.
Нет, я
Избегал меня. Да все я понимаю. Сам пытался о тебе забыть, честно. Но все остальные это уже не то.
Знаю.
Он нахмурился, дергая за галстук, притягивая меня еще крепче к себе.
Смотри, если еще раз такое со мной сделаешь
О боже, я не готов давать обещания. Я едва был готов к тому, что происходило в эту минуту. Едва готов и в то же время едва мог сдержаться.
Я я постараюсь.
Несколько секунд мы молчали, оба странно серьезные. Он сморгнул и внезапно показался мне таким молодым, таким запутавшимся.
Так мы теперь, получается типа бойфренды? У меня еще не было парня. Ну, настоящего.
И сейчас нет.
А-а,опал он с лица.
Мы те, кто мы есть. И однажды, довольно скоро, наверное, ты встретишь человека, который сможет быть твоим парнем. Кого тебе захочется им сделать.
Ион скептически наморщил нос,тогда я просто внезапно свалю в закат с этим воображаемым чуваком, так?
Да.
А ты?
Я ответил ему своим самым строгим взглядом.
Я как-то выжил тридцать семь лет без тебя, Тоби. И дальше проживу.
Ну, последние пару месяцев тебе это не очень-то удается. Я тебя едва знаю, а все равно вижу, что ты никакой просто.
Это,резко сказал я,к делу не относится.Попробовал отстраниться, но его пальцы сжались вокруг моих галстука и члена, и, по правде говоря, я не хотел, чтобы меня отпускали.
Ладно, ладно. Просто будем,каким-то образом ему удалось поставить саркастические кавычки без единого жеста,теми, кто мы есть.
Я сглотнул и снова кивнул. Облегчение оказалось практически невыносимым, а я даже не попытался сопротивляться. Просто позволил девятнадцатилетнему парню зайти с холода и вскружить мне голову.
Но чур больше никаких вышвыриваний меня за порог.
Mi casa es su casa[8]. Уходи, когда сам хочешь,попытался улыбнуться я.
И мы должны видеться хотя бы раз в неделю.
У меня работа с жестким графиком.
Это не обсуждается. Мне все равно, где или чем мы занимаемся, даже если ты просто упадешь рядом без сознания, но я хочу тебя видеть и быть с тобой.
Я открыл рот, чтобы возразить, и понял, насколько это нелепо. Сама мысль о том, чтобы видеть Тоби каждую неделю наполняла восторгом. Проблемы начнутся, когда он встретит кого-то нового, потеряет интерес, или жизнь уведет его в другое русло, но с этим я справлюсь, когда оно случится. А до того можно просто просто наслаждаться имнеожиданным, непрошенным подарком от мироздания.
И если уж говорить начистоту, на хер возражения.
Я заслужил немного счастья. Немного спокойствия.
Хорошо.
Глаза Тоби вспыхнули, как двойная звезда.
Тогда, мистер Лоренс Дэлзил, консультант по вопросам неотложной и добольничной помощи, поздравляем с приобретением слегка подержанного, но находящегося в отличном состоянии Тобермори Финча.
Тобермори?спросил я, стараясь не рассмеяться, в то время как он развернулся и оседлал меня верхом.
Я тебя убью, если будешь меня так называть.
А потом он поцеловал меня, и я забыл обо всем, кроме его жаркого жадного рта и языка, неуклюже толкающегося в мой. Если ему и не хватало навыков, он более чем компенсировал это энтузиазмом и своего рода свирепостью. Поцелуй был мокрым, и мы не раз сшибались зубами, но онкак и галстук, который Тоби до сих пор сжималнеоспоримо заявлял на меня права. И посреди всей этой влажной мягкой бархатистости я почувствовал что-то ещегладкое, теплое и неподатливое, скользящее по мне. Пирсинг в языке? О боже. Маленький жесткий секрет в самом сердце его поцелуя.
Я позволил ему делать со мной все, что хочется, открылся ему, предложил себя и крепко обнял. Постепенно эти объятья переросли во что-то необузданноенетерпеливые, пихающиеся поцелуи, какими я в последний раз обменивался с Робертом еще будучи в возрасте Тоби, когда мы были больше помешаны на сексе, чем компетентны в нем. Я забыл, насколько это приятновот такой коктейль вожделения и неуверенностинасколько он раскрепощает и пьянит.
Становилось жарчемежду нашими ртами и всеми точками соприкосновения тел, местами, где мои руки трогали его. Наше дыхание одновременно перешло из ровного в прерывистое. А когда я подтянул его ближе, чтобы толкаться своим запертым под слоями одежды членом ему между бедер, он выгнулся дугой мне навстречу, постанывая в нетерпении. Я сходил с ума и в то же время упивался этими грубыми столкновениями ртов, членов и сущностей.
Я скинул его с колен, и он упал на спину на диван, инстинктивно раздвигая ноги, чтобы впустить меня между них. Я приземлился сверху, поймав его свободную руку и прижав ее к одной из подушек. Его пальцы переплелись с моими, и мы все еще целовались, и извивались, и цеплялись друг за друга.
Пока Тоби в конце концов не оторвал свой рот от моего.
Эй. Слышь эй
Я отпрянул, выпустив его запястье.
А? О. Господи. Извини.
Ничего.Он взял в ладони мое лицо и притянул для еще одного поцелуя, прошелся зубами мне по нижней губе, снова заставив простонать.Просто, ну Я же до сих пор вроде как в обиде на тебя.
Я посмотрел на него. Судя по голосу, да что уж тами по виду, обиженным его не назовешь. Другое дело, как следует совращеннымнабухшие губы, раскрасневшиеся щеки, а синевы глаз почти не видно за расширенными зрачками. Но тут я понял, и мой членкак он вообще смог?затвердел еще больше.
Прости меня.О господи, извинения мне даются не лучше, чем ему злость, с моим-то полным вожделения голосом.
Он скрестил руки за головой и несколько театрально потянулся. Толстовка задралась, показав полоску бледной кожи.
Слова, одни слова, Лори. Если правда хочешь получить прощение, мне кажется, тебе стоит его заслужить.Эта его фраза послала по моему телу темную волну нервной дрожи. Я выпрямился.
Что ты хочешь, чтоб я сделал?
Поднимись,похлопал он меня по бедру.
Я встал с дивана и вышел в центр комнаты, в голове тут же всплыли воспоминания о нашей прошлой встрече.
Пойдет?
Он кивнул, и ябоже милостивыйдаже от этого вновь невольно вздрогнул.
Ага. Теперь раздевайся.
Я глянул в сторону окон во всю стену, сквозь которые пробивался серебристыми и оранжевыми полосками свет луны и фонарей.
Можно мне эм задернуть шторы?
Ой, блин. Конечно.Тоби зарделся и поерзал, чего мне совсем не хотелось.Задергивай.
Спасибо.
На это он улыбнулся, все еще чуть неловко. Я пересек комнату и занялся занавесками, а на обратном пути он жестом подозвал меня к себе.
Не уверен, чего именно ему хотелось, поэтому я опустился на одно колено возле дивана.
Да, Тоби?
Он сел, скрестив ноги, и пару секунд просто молча смотрел на меня. А затем нагнулся и целомудренно поцеловал.
Нет, это тебе спасибо. У тебя так Ты как будто Я с тобой себя чувствую как, блин, принц, знаешь?По моему телу от этих слов прошла жаркая волна благодарности, удовольствия и толики смущения.
Я я иногда представляю тебя принцем.
Правда?
Я кивнул.
А когда?
Когда ты был в ванной. Я представил, что ты принц, а яВнезапно я больше не мог смотреть ему в глаза.Твой раб, полагаю.
Господи, что, серьезно? Это ж офигенно заводит. И каким я был принцем?
Капризным. Избалованным. В чем-то жестоким.
Да, я стопудово таким бы и был.Похоже, идея пришлась ему по душе.А ты не против?