Мэй уже видела эту картину. На витраже, в верхнем зале Вечного Здания. И много раз в собственных воспоминаниях. И все равно зрелище поразило ее до глубины души. Такого она даже представить не могла.
В темном небе вспыхивали молнии и грохотал гром. Во все стороны, мрачно поблескивая, простирались скалистые горыодин из пиков вздымался чуть не до смотровой дыры. Между горами глубоко внизу змеилось широкое ущелье. А над ущельем стоял каменный замок, словно из страшной сказки: черный, как ночь, пронзающий небо острыми шпилями, с мерцающими желтым светом узкими окнами. Но, приглядевшись, Мэй поняла, что это вовсе не камень. Замок был вырезан в огромном, высоком, как Вечное здание, трухлявом пне. Червоточины стали окнами, щели в коредверьми. А на самой верхушке, в самом высоком обломке коры, светилось самое верхнее окно, но не желтое, а зловеще-алое. Под цвет глаз Бо Кливила.
Обалдеть. Прямо замок Дракулы. Зеро почесал в затылке. Только в миллион раз больше. И страшнее. И
Беатрис толкнула его локтем. Рядом испуганно заскулил Тыквер, трясясь мелкой дрожью.
Весь склон вокруг замка был расчерчен запутанной сеткой тропинок, по которым непрерывно двигались сотни и тысячи фигур, многие в цепях.
Они сюда всех призраков со всей страны согнали, кажется, прошептала Мэй. У нее вспыхнула надежда. И вроде все целы!
Среди скованных призраков виднелись и другие, понукающие, подталкивающие, дергающие за цепи. Темные духи. Пессимист с грозным утробным ворчанием оглянулся на Фасольку.
Внезапно дыру закрыла темная тень, и все разом отпрянули. Когда они осторожно заглянули обратно, в небе под отверстием кружило несколько черных силуэтов. Вампиры-надзиратели.
Мэй посмотрела на моток веревки, висящий у Колченогого Пити на ремне. Прикинула на глаз расстояние от дыры до самого высокого пика. Потом принялась разматывать веревку и обвязывать вокруг валуна.
Ты что это удумала?
Будем спускаться, заявила Мэй, проверяя узел на прочность.
Шутки шутишь? поперхнулся Пити, отшатываясь.
Мэй обвела взглядом собравшихся. У всех на лицах читался один и тот же вопрос.
Я Берта нервно цыкнула зубом. Ты хорошо подумала? Не рановато ли нам?
Решимость Мэй разом улетучилась. Духи свободы не рвались в бой. Даже неупокоенные как-то оцепенели. Мэй снова заглянула в дыру. Внизу лежало жуткое будущее, ожидавшее тех, кто решит встретить его лицом к лицу.
Может, они и правы. Может, пока рановато.
Но если не сейчас, то когда? Время вышло.
Не рановато, кивнула Мэй с решительным, как она надеялась, видом. Внутри у нее все дрожало. Если она не вдохновит их на подвиг, то не вдохновит никто. Другой возможности не будет. У нас получится. Я знаю.
Не оставив себе ни секунды на раздумья, она спустила веревку в дыру, дернула последний раз для проверки и обвела глазами столпившихся вокруг.
Мы спускаемся. Вопрос толькокто пойдет первым?
Повисла тишина.
А потом из рядов кто-то выдвинулся.
Пессимист подполз к краю, дрожа всем телом.
Миоу. Его возглас поглотила клубящаяся внизу темнота.
И тогда кот сделал то, чего от него никак не ожидали. Он повернулся и понесся прочь.
Киса! Мэй вскочила.
Фасолька молнией метнулась за ним, и обе кошки растворились в тумане.
Только хвост Пессимиста мелькнул напоследок у Мэй перед глазамии пропал.
Глава двадцать девятаяКоролева воинов
Устроившись на скалистой вершине с видом на замок Бо Кливила, отряд наносил фосфорную боевую раскраску. Все камуфлировались под скелетовдаже скелеты. Идею подал Тыквер. Он всегда любил театральные эффекты.
Ночь провели без сна. Тати передавали по кругу бутылку «Спертого духа» и хвастались былыми разбойничьми подвигами. Ребята с Водопадов били в тамтамы и пели гавайские песни. Светлые мальчики играли в прятки среди расщелин, заливаясь хохотом и отчаянно жульничая. Мэй, выбрав себе уголок поукромнее, смотрела на темнеющий внизу замок.
До нее доносился из темноты смех Люциуса и бас Фабио. Одолевала тревога за Пессимиста. Куда он делся? Как он там, цел?
В замке зловеще пламенело окно Бо Кливила на самом верху. Мэй пыталась представить, что он сейчас делает.
Наверное, нет в мире более одинокого места, чем эта красная комната. Хуже самого одинокого одиночества, которое ей довелось испытать. Хотя в голове такое не укладывается.
Эй! Мэй вздрогнула от неожиданности. Из-за соседней скалы высунулась огромная голова Тыквера. «Омерзительная резинка», чтобы лучше думалось. Тыквер протянул ей упаковку, но Мэй отказалась.
Тогда он примостился рядом и принялся смущенно перебирать пальцами горстку щебня. Под его взглядом у Мэй задрожали губыу Тыквера, когда он увидел, тоже. Она подняла глаза и стала смотреть на милый желтый чубчик у него на макушке.
И вдруг снизу, из ущелья, донесся громкий клекот. Из ворот замка выплеснулась россыпь черных пятен и поползла на юг, в горы. Тысячи темных духов развеивались по четырем ветрам.
У Мэй затряслись поджилки.
Кажется, они разбредаются по Кливилградам, подтвердил ее худшие опасения Тыквер.
Страшно, да, но ведь ничего неожиданного. Мэй подумала о Земле, о своих знакомых, о Клэр и хозяйке комиссионного магазинчика в Покатой Горе, о сестре Кристофер и, конечно, о маме. Теперь и их судьба зависит от нее. При этой мысли Мэй захотелось скукожиться, словно скомканный листок бумаги. Но она не скукожилась. Она встала и выпрямилась.
Где-то я тебя такой уже видел, произнес Тыквер.
Мэй представила себя со стороны. Саван, переливающийся купальник, фосфорный камуфляж на лице. Один в один та девушка с витража в Вечном здании. И то видение из пещеры под Окаменелым перевалом. Королева воинов.
Перед самым выступлением отряд накрыла неожиданная буря эмоций. Колченогий Пити признался Безголовой Гвеннет, что всегда неровно к ней дышал. На что Гвеннет ответила разъяренным взглядом и метнула в Пити склянку с морской водой. Пришлось незадачливому ухажеру спасаться бегством.
Фабио сознался, что жульничал в «уно»правда, об этом все и так знали.
Лисичка Лекси со словами, что уже давно жаждет подарить кое-что Берте, вручила старушке длинную тонкую коробочку в ярко-розовой обертке. Развернув бумагу, заинтригованная Берта, к своему удивлению, обнаружила в коробочке одинокую зубную щетку. Лекси смахнула слезу:
Пожалуйста, пользуйся, не забывай.
Несколько египтян разрыдались. Беатрис зарделась от смущения, когда Зеро чмокнул ее в щеку. Фабио, прижимая к груди кого-то из скелетов, пробасил ему в ухо:
Я скажу тебе то же, что сказал своим солдатам в Альпах. Не пропадем, ребята!
Скелет не особенно воодушевилсявидно, знал, что отряд Фабио погиб в горах от обморожения.
Люциус подлетел к Мэй и встал, неловко ковыряя носком землю. Он так долго буравил ее глазами, что у нее даже уши зачесались. Что он хочет ей сказать? Но Люциус в итоге просто ущипнул ее повыше локтя.
Ай! взвизгнула Мэй, хватаясь за руку. Глядя на удаляющегося Люциуса, она увидела краем глаза, как Берта выдыхает в сложенные ковшиком руки и озадаченно нюхает.
Все снова принялись кидаться друг другу в объятия, и Мэй оказалась лицом к лицу с Тыквером.
Они долго стояли молча. Наконец Тыквер растянул рот в своей кривоватой ухмылке.
Если не свидимся больше начал он.
Если не свидимся, перебила Мэй, спасибо, что был моим лучшим другом.
У Тыквера задрожали губы, и он больше не смог ничего из себя выдавить. Мэй крепко прижала его к себе, запутавшись в его длинных руках.
Я тебя очень люблю, прошептала она.
Я тебя тоже. Тыквер стер слезу с ее щеки. Забавно. Неужели когда-то она по-настоящему его боялась?
Закутавшись в плащи, отряд вытащил цепи и кандалысогласно планам, утвержденным прошедшей ночью. Все сковались в длинные шеренги, как узники крепости Кливила, и выставили вперед двух пленных мумий, хорошенько припугнув их напоследок обещанием размотать бинты если что. Начался спуск по склону.
Их заметили задолго до того, как они добрались до ущелья. Стоило закружить над головами одному вампиру, как следом, словно стервятники, подтянулись остальные.
Впереди высились ворота с коваными черепами, которые, разинув рот, принялись громко вопить при виде новых узников.
Мэй просунула руку за спину и сжала под плащом длинные дрожащие пальцы Тыквера.
Ворота с протяжным скрипом начали открываться.
В тот же вечер на Земле Клэр Арнисон пригласила к себе подружек на пижамную вечеринкупоболтать и погрызть попкорн под фильмы ужасов. Брайди Макдрамми закрыла свой магазинчик в Покатой Горе на пять минут раньше и улизнула на свидание. Прогноз погоды обещал сильную облачность в двенадцати штатах. Президенты и премьер-министры по всему Западному полушарию улеглись спать, но сон не шелодолевали государственные заботы. В Гонконге переставляли будильник еще на пять минут, оттягивая момент, когда совсем пора будет вставать на работу. В Болотных Дебрях, что в Западной Виргинии, убитая горем Эллен Берд провела еще одну бессонную ночь с включенным светом. В Уайт-Салфер-Спрингз, что за пять городков по шоссе от Болотных Дебрей, ночная смена приступила к рытью котлована под новый торговый центр.
Земляне, поглощенные собственными радостями, горестями, заботами и надеждами, понятия не имели, какая беда на них движется. Они все так же работали, смеялись, плакали, болтали, спали, танцевали и тревожилиськороче говоря, жили. Только деревья да сверчки чувствовали близкую грозурастворенную в ночном ветре и в шепоте звезди дрожали от страха.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯБоязнь темноты
Глава тридцатаяКорень всех зол
Длинная вереница скованных цепью узников с двумя мумиями во главе просочилась в ворота крепости Бо Кливила. Они шли не поднимая глаз, понурившись, как и остальные заключенные.
С тошнотворным стуком ворота захлопнулись у Мэй за спиной. Вблизи ущелье выглядело еще кошмарнее, чем с высоты. Тропинки, змеившиеся по склонам, оказались вымощены костями, на которых были выбиты загадочные узоры. Над ними по обеим сторонам склонились скрюченные мертвые деревья, напоминавшие своим силуэтом зловещую фигуру в длинном плаще и широкополой шляпе. Кливил. Повсюду сновали вприпрыжку темные духи, по-прежнему исчислявшиеся тысячами, даже после отбытия основной массы на Землю. Они тыкали узников копьями, рычали, понукали, прикрикивали и капали слюной. Темноту то и дело прорезали вспышки молний над замком.
Мэй почувствовала, как трясутся цепи, это задрожали от ужаса Духи свободы.
Она пощупала кандалы на запястьях и на поясе. На самом деле держались они на честном слове, и сбросить их можно было в любой момент. Главное чтобы не свалились раньше времени от дрожи.
Вокруг толпились призраки в цепях. Кого здесь только не было Папуасы с костью в носу, стайки растерянных перепуганных школьников, древние египтяне, вавилоняне, викинги, гейши, монахи, танцовщицы кабаре, хористки и какой-то великан в чертополоховом венце
Дух прошлого Рождества, шепнул Тыквер, все еще дрожа. Интересно, а подарки он принес?
Тыквер, тсс! Мэй уже знала, что в испуге Тыквер начинает молоть всякую чушь.
Надо было остаться в Бездне скорби. У меня там все было. Бассейн, лорелея Ой, это что, Мэрилин Монро?
Тыквер! прошипел идущий в цепи следом за ним Фабио.
Отовсюду слышались тяжкие вздохи и плач. Те, кто не плакал, смотрели с тоской, исподлобья. Все до единого работали за конвейером, соединяя какие-то пластиковые детальки.
Что они там собирают? шепотом спросила Мэй у Беа, шедшей впереди.
Финтифлюшки. Крепость Бо Кливилакрупнейший в мире поставщик финтифлюшек, едва слышно ответила Беа.
Финтифлюшки, как однажды объяснила Мэй мама, это всякая дешевая дребедень, которую покупают от нечего делать. Прямая противоположность уникальным вещам, сработанным с душой, одеялам с Северной фермы, серебряным стрелам, нечерствеющему печенью А финтифлюшки так, ни уму ни сердцу. Их покупают просто чтобы купить. Мэй вспомнила Джона Бом-Кливера, который копил сокровища без разбору, только чтобы они у него были.
Стоило кому-то замешкаться или отойти от конвейера, как его тут же хватали и волокли в замок.
Мэй посмотрела туда, потом подняла глаза выше, к теряющимся в облаках шпилям. Где-то там, высоко-высоко, сидит Бо Кливил.
Мне надо на самый верх, прошептала она.
Согласно плану, они должны были подобраться как можно ближе к замку, а потом Мэй незаметно выскользнет из шеренги и прокрадется внутрь, пока остальные готовятся к последствиям. Но при виде пятьдесяти с лишком гулей, охраняющих изъеденную жучками трухлявую дверь (сотня воздушных шаров, привязанных к ручке, возвещала, что Кливерномер один), стало ясно: план надо менять.
Мэй задумчиво повертела головой. И вдруг увидела такое, от чего сразу забыла, о чем думала. В море призраков мелькнуло знакомое лицо. Судя по тому, как дернулся сзади Тыквер, он тоже заметил.
Где-то в середине конвейера, уныло повесив антенны, стоял пасечник Усик. Только мало кто узнал бы в нем прежнего Усика: такой он был подавленный, несчастный и угрюмый.
А-а-а захлебнулся Тыквер.
Тыквер, тсс! Мэй чувствовала, что Тыквер из последних сил сдерживается, чтобы не завопить.
И тут цепь снова дернулась, на этот раз сильнее. Обернувшись, Мэй успела заметить закатившиеся глаза Тыквера. Всплеснув длинными руками, призрак хлопнулся без чувств прямо на Фабио.
Один за другим, словно костяшки домино, Духи свободы посыпались на землю. Разомкнулись цепи, задрались плащи, и вот уже весь отряд лежит вповалку, а вокруг россыпью валяются водяные бомбочки, рогатки и стрелы.
Мэй тоже полетела на землю, чувствуя, как распахиваются полы плаща. Черный купальник, переливающийся сверхновыми и галактиками, явил себя во всей красе, а за спиной блеснули серебряные стрелы. Темные духи застыли столбом. Узники оторвались от работы.
Действовать надо было стремительно. Мэй оглянулась на замок. Секунда на раздумья. Вперед!
За воротами крепости началось столпотоворение. Викинги повскакивали из-за верстаков и вцепились гулям в космы. Вампиры кинулись догонять танцовщиц из Вегаса, которые пустились наутек прямо в цепях. Тати, не растерявшись, выхватили водяные пистолеты и загнали в угол шайку гоблинов. Ребята с Опасных водопадов носились туда-сюда, разматывая мумий.
Тысячи призраков сбросили оковы и навалились на охрану. Не знающие страха надзиратели дали суровый отпор.
Воспользовавшись кутерьмой, Мэй расцепилась с Тыквером, потом склонилась над ним и взяла в ладони его широкое лицо. Тыквер, едва начавший приходить в себя, смотрел на нее туманным взглядом.
Прячься! велела Мэй, понимая, что в завязавшейся битве толку от него будет мало. А потом развернулась и понеслась к замку.
Выхватив лук на бегу, она щелкала тетивой без передышки, только успевая вытаскивать стрелы из обратившихся в камень темных духов. Наконец впереди показалась темные щелястые двери крепости, оставшиеся без присмотрастража поспешила ввязаться в драку. Мэй оглянулась проверить, как там остальные.
Фабио улепетывал от двух гоблинов, которые швырялись в него башмаками. Люциус пристроился на закорках у зомби. Беатрис, укрывшись за надгробием, метала вопящие черепа. Тыквера нигде не было виднонаверное, внял совету Мэй и спрятался. Девочка облегченно выдохнула.
Но в спину тут же повеяло ледяным дыханием замка, и спокойствия как не бывало. Мэй выпустила последнюю стрелу в одного из гоблинов, гнавшихся за Фабио. А потом сделала два шага назад и исчезла за дверью.
Глава тридцать перваяВ замке
Двери заскрипели и с громким стуком захлопнулись у Мэй за спиной. Она нервно сглотнула и, опустив лук, начала осматриваться. В просторном зале пахло гнилью, по стенам вились длинные плети корней.
Снаружи по-прежнему кипел бой, но толстые стены и двери заглушали почти всё. Откуда-то из глубин крепости доносились скорбные завывания. Затхлый воздух, казалось, так и лип к коже. Наверняка Бо Кливил уже почуял ее приход. Вокруг все словно напряглось в ожидании. Замок будто затаился, как живой зверь в засаде.
В дальнем конце зала виднелась широкая каменная арка. Мэй медленно двинулась туда, настороженно оглядываясь по сторонаммало ли кто кинется из-за угла. Однако до арки она добралась благополучно. Оттуда вниз уходила темная лестница. Мэй, обернувшись, снова окинула взглядом зал. Никаких других дверей, залов и лестниц наверх не наблюдалось. Тогда Мэй осторожно зашагала вниз, скользя ладонью по стене.