Мэй прошла еще несколько шагов вслед за Тыквероми остолбенела. Перед ними громоздилась белая кособокая усадьба.
Это же
Я велел построить точную копию, со вздохом пояснил Тыквер. Нравится?
Тыквер ахнула Мэй, оглядывая белые стены. Горло сдавило от тоски. Но зачем?
Дом был как две капли воды похож на Седые Мхи: широкое крыльцо, темные окна, даже стены такие же просевшие. Тыквер, оставив вопрос без ответа, повел Мэй внутрь.
Конечно, пришлось кое-что переоборудовать, предупредил призрак и щелкнул выключателем. С потолка, рассыпая разноцветные искры, спустился зеркальный шар.
Они вплыли в комнату, которая у Мэй дома была холлом. Тыквер устроил здесь просторную гостиную в когда-то белом, а теперь пожелтевшем виниле и с заляпанным ковром цвета слоновой кости. На стеллажах вдоль стен выстроились видеоигры«Побег из могилы», «Зомби на льду», «Нашествие экзорцистов» и прочее в таком же духе. В углу стояли настольный футбол и батут. Отовсюду глядели огромные изображения Тыквера. На стенах, обитых золотой парчой, красовались прозрачные витринки с наградами и семнадцать статуэток Серебряного Кошмара.
Тыквер повел Мэй в следующую комнату, где с потолка летели стайки мыльных пузырей. Еще там стояло четыре автомата с хлюп-газировкой и кресла из запаянных аквариумов с механическими пираньями.
Бинты от мумий! Импортные! с гордостью показал Тыквер на потрепанные кисейные занавески. Из окон открывался эксклюзивный вид на Гору Банши.
Призрак обернулся, оценивая произведенное впечатление.
Да здорово. Мэй изо всех сил постаралась изобразить восторг, хотя увиденное как-то слегка зашкаливало.
Тыквер расплылся в улыбке и жестом пригласил гостью сесть в пираньевое кресло. Сам он устроился у нее на коленях, тиская Пессимиста, пока тому не надоело и он не спрыгнул на пол. Мэй почувствовала, как пираньи щиплют ее снизу сквозь обивку. Пессимист замахивался лапой, пытаясь их ловить.
И?.. спросила Мэй.
И?.. болтая ногами, повторил Тыквер, имея в виду «И что?».
Ты собирался рассказать, напомнила Мэй. Про остальных.
Ага, кивнул Тыквер, все еще сияя широко распахнутыми глазами, словно пытаясь собраться с мыслями. А потом вдруг сложился пополам, уронил голову на руки и разрыдался.
Сначала они уа-а-а-а-а-а-а, рыдал он. Мэй испуганно заерзала, пытаясь высвободить колени из-под острых локтей призрака.
Тыквер, ты что?
Он выпрямился, всхлипывая.
А потом, а потом их захлебнувшись слезами, он снова уткнулся лицом в колени Мэй. Буа-а-а-аааа! Муы-аааааа-аа!
Пижамные штаны Мэй промокли от слез.
Тыквер! она похлопала его по плечу. Я ни слова ни понимаю.
Призрак поднял голову, хватая воздух ртом, и шумно вытер носовые прорези ветхим рукавом. Вот почему он не хотел рассказывать на людях, догадалась Мэй. Тыквер снова сложился пополам, сотрясаясь от рыданий. Мэй поняла, что лучше дать ему выплакаться, и стала просто молча гладить по спине. Наконец Тыквер успокоился и заговорил сиплым от слез голосом.
Так что с ними случилось? спросила Мэй, уже не уверенная, впрочем, что готова услышать ответ.
Когда ты исчезла, мы выбрались из Южного местечка, а потом на какое-то время разделились. Беатрис с мамой уехали в Селение неупокоенных душ, и Фабио тоже с ними. Люциус отправился путешествовать по стране. А я назад, в Белль Морт. Тыквер судорожно всхлипнул.
На двери Пчелиного домика висел пергамент, сообщавший, что меня лишили обязанностей домового призрака. Тыквер грустно уставился куда-то сквозь пол. Так что к вам я больше являться не мог.
Я впал в тоску и уныние. Не знал, куда себя деть, Усику вот только помогал по хозяйству. Смотрел сериалы, попробовал вязать крючкомполучилось отвратительно. Он вытащил из-под расползающейся рубашки неказистый шарфик и помахал им перед Мэй. Но самое странное, в городе у меня начали просить автограф. Сперва я не понимал, в чем дело, а потом, когда в ресторане меня вдруг стали уговаривать спеть, выяснилось, что обо мне уже порядком наслышаны. Тыквер посветлел лицом. Это, оказывается, те гоблины, которых мы утихомиривали у Окаменелого перевала, пустили слух о том, какой я замечательный певец. Тыквер восхищенно покачал головой.
Пессимист со вздохом посмотрел на Мэй.
Тыквер Девочка тихонько толкнула призрака.
Моргнув, звезда вернулась в реальность.
В общем, я начал выступать с небольшими концертами в Белль Морти сразу стал собирать полные залы. Тыквер театрально вздохнул. Сама знаешь, как бывает. У меня появился продюсер, и он сказал, что надо переезжать в Призрачный город, вся театральная жизнь там.
Я видела твою афишу! воскликнула Мэй.
Да, я пользовался популярностью, небрежно кивнул Тыквер, но тут же озабоченно подпер подбородок кулаком. А сколько ты видела? Я там хорошо получился?
Тыквер, про остальных
Призрак выпрямился:
Да. В общем, выяснилось, что Люциус теперь тоже там, в городе, и Беатрис с Фабио. Изабеллу они оставили в Селении, там безопаснее. Наверное, им наскучило прозябать без дела среди неупокоенных. Мы сняли мансарду на четверых в Сиянти. Беатрис занялась рукоделием и штопкой, Фабио просиживал дни напролет в кофейнях и оттачивал поэтический талант, а Люциус Люциус в основном развлекался тем, что засовывал наши подштанники в морозилку. А потом Тыквер затравленно забегал глазами.
Что потом, Тыквер?
Он уставился вдаль невидящим взглядом:
Потом пришли темные духи. С каждым днем их становилось все больше и больше. Хватали всех подряд, заковывали в кандалы и уводили. Вместо милых лавочек отгрохали сетевые супермаркетымерзкие, безликие, однотипные. Он покачал головой. К тому же забитые всякой дешевой дрянью. Глаза его на секунду затуманились. Мы сбежали в Белль Морт, но Усика там уже не было. У Тыквера задрожали губы. Пропал неизвестно куда. Я написал тебе тайное послание на пыли, на случай, если ты вдруг вернешься. Он отвел взгляд. И мы отправились на север. Но до этого
Что?
Я с ним повстречался. С Бо Кливилом. То есть вот прямо лицом к лицу. Не так, как в Южном местечке. Он пришел понаблюдать, как идет поимка призраков. Врагу не пожелаю оказаться с ним рядом. Ни за что! Словно в черную дыру заглянул.
Мэй поняла, что он имеет в виду. Ей на встречи с Кливилом «везло» куда чаще, чем любому другому духу. И она тоже надеялась больше никогда с ним не видеться.
Как раз тогда Люциусу пришла в голову мысль, продолжил Тыквер.
Какая мысль?
Пробраться в Центр исследования живых в Огненной Вилке. Парень в свое время начитался сказок про призраков и кое-что почерпнул. В общем, он оказался прав. У них нашелся экспериментальный межизмеренческий телефон. Мэй почувствовала, как зашевелились волосы на затылке. Мы пытались дозвониться тебе и позвать на помощь.
Да! закричала Мэй. У вас получилось, я вас слышала! Мама сказала, что это на линии неполадки, а я
Тыквер скорбно кивнул. И тут до Мэй дошло.
Но, Тыквер, звонок ведь был всего пару недель назад! Где же остальные? Они с тобой жили?
Нас засекли на выходе из исследовательского центра, прошептал призрак едва слышно, уткнувшись взглядом в пол. Гули. Мы разбежались, но всех остальных схватили. Я единственный спасся. Тыквер сгорбился, словно пытаясь стать как можно меньше и незаметнее. Они за мной даже не гнались. Я ведь всего лишь домовой, чего меня бояться
У Мэй защемило сердце от жалости к Тыкверу. Он сидел в своем пираньевом кресле, такой щуплый и безобидный. Домовые в Навсегда числились самыми никчемными из призраковни на что больше не годными, кроме домашней работы.
Но я за ними проследил. Правда, толку от моей слежки Видел, как гули погрузили всех на корабль в морском порту и уплыли. Курсом на северо-восток. Туда вроде бы всех пленных свозят. Наверное, теперь они уже в тысячах миль от берега. Мэй взяла его горестно повисшую руку в свою. Я ничего не смог для них сделать. Наверное, я и вправду никчемный.
Ничего, Тыквер. Не надо было оставлять тебя одного. Мэй легонько сжала его пальцы, утешая.
Я так рад, что ты вернулась. Тыквер сжал ее ладонь в ответ. Он явно хотел еще что-то сказать, но не решался. Хотя мне, правда, очень жаль, что ты ну Он провел ребром ладони по горлу, имея в виду «умерла».
Мэй, понурившись, принялась общипывать заусенцы.
Что теперь твоя мама будет делать?
Мэй помотала головой, на глаза навернулись слезы. Тыквер положил ей руку на плечо.
Дни нашей жизни утекают, словно песок в часах, торжественно продекламировал он, тоже прослезившись.
Ох, Тыквер Мэй невольно улыбнулась.
А вот! Тыквер слегка приободрился. Хочешь, покажу одну потрясающую штуку?
Подарок от королевы Елизаветы, пояснил он на ходу. Они плыли по длинному коридору, увешанному разномастными ключами. Пессимист плелся следом. Большая моя поклонница. Обожает мюзиклы.
А зачем столько ключей? полюбопытствовала Мэй.
А отмахнулся Тыквер, это от разных городов. Мэры вручали. Вот от Черепушек, а этот от Жутких Хлябей
Они миновали домашний кинотеатр и несколько тематически отделанных гостиныхв стиле сказок «Тысячи и одной ночи», в стиле «Титаника», в стиле вестернов. Еще у Тыквера нашлась домашняя телепаграфная будка (посылать телепаграммы в любой конец страны) и комната, забитая подарками от обожателей: плюшевые мумии, засушенные цветы, два карамельно-розовых катафалка, ярко-оранжевая надувная лодка с изображением Тыквера (видимо, прознали о его любви к плаванию), сотни упаковок «Омерзительной резинки»
А как же Шекспировское варьете? вспомнила Мэй. Попасть в труппу к Шекспиру было заветной мечтой Тыквера, которую он лелеял сотню с лишним лет.
Тыквер, резко остановившись, обернулся с печальным видом:
Я ходил к ним на прослушивание в прошлом году, они были в Призрачном городе на гастролях. Он огорченно погрыз кончики длинных белых пальцев. Все говорили, что роль, считай, у меня в кармане. Из варьете обещали позвонить, если я пройду, но
Ох, Тыквер Мэй сочувственно понизила голос. Неужели не позвонили? Не может быть!
Тыквер через силу покачал головой:
Наверное, я просто не дотягиваю до их уровня.
Мэй крепко обняла его за плечи:
Они просто не представляют, какого актера упустили.
Может, если бы я прослушался еще разик Тыквер не договорил. Оба понимали, что не скоро теперь возобновятся прослушивания в Шекспировском варьете.
Мэй невольно вспомнила свои заветные мечты. Для их исполнения надо было, прежде всего, остаться в живых. Но теперь они с Тыквером хотя бы нашли друг друга. Уже кое-что.
Она у меня в пруду за домом, устремляясь прежним курсом, заявил Тыквер.
Она?
Подарок.
Что ж тебе такое подарили?
Тыквер распахнул скрипучую дверь, за которой раскинулся увядший газон. Мэй ахнула. В бассейне плескалась, ныряла и кувыркалась ослепительная длинноволосая красотка в оранжевом купальнике.
Это что? Водяной демон?
Тыквер рассмеялся.
Да нет! Скажешь тоже! Конечно нет. Он закатил глаза. Еще мне водяного демона в собственном бассейне не хватало! Это лорелея. Они заманивают мореходов в морскую пучину. Он пожал плечами. Ну да, они дальниеочень дальниеродственницы водяных демонов. И разумеется, отлично плавают. Им даже вода Мертвого моря нипочем.
Ух ты! Мэй во все глаза смотрела на лорелею. Неужели такая милашка может нести гибель морякам?
Девушка улыбнулась Мэй ослепительной улыбкой.
Ее зовут Мона Лиза. Хочешь погладить?
Мэй нерешительно двинулась за Тыквером к бассейну. Лорелея выпустила изо рта фонтан воды и, подплыв к бортику, выжидающе уставилась на Тыквера большими блестящими глазами.
Красивые у нее глаза, правда?
Лорелея кокетливо захлопала ресницами, и Тыквер залился румянцем. Поверить невозможно! Тыквер влюбился в девушку, способную коварно заманить его на верную гибель.
Хотя, если подумать, ничего странного. Скорее даже закономерно.
Мэй в задумчивости посмотрела на лорелею. И слова сорвались с языка сами, еще даже не успев толком оформиться в мысль:
Тыквер, а она быстро плавает?
Глава четырнадцатаяВ погоню за «Геспером»
Со сборами в дорогу управились в считаные минуты. Если корабль с Люциусом, Беатрис и Фабио еще плывет где-то в Мертвом море, нельзя терять ни секунды.
Мэй закидывала в котомку все, что могло пригодиться: звездосвет, одеяло, компас, щетку для волос (Тыквер настоял). Однако при виде одеяла Тыквер, смущенно помявшись с ноги на ногу, все-таки напомнил:
Призраки ведь не мерзнут
Мэй удивленно посмотрела на одеяло:
Точно. Она вытащила его из котомки и набросила на плечи Тыквера. Нужно придумать, куда мы поведем захваченный корабль. Чтобы можно было пристать к берегу.
Ты собираешься захватить корабль? Тыквер, и так бледный, как привидение, побледнел еще сильнее. Мамочки
А что остается?
Тыквер задумался.
Ну, есть Портоград. Легенда всех легенд о призраках. Говорят, Кливил до него еще не добрался, боится зубы обломатьза своих знаменитостей мы горой. Там ведь все звезды. Это как Голливуд загробного мира. Но там опасно. Он слишком близко к Тыквер не договорил.
Мэй догадалась сама: слишком близко к Равнине Отчаяния и тому, что лежит за ней.
Девочка кивнула, собирая длинные волосы в тугой пучок на затылке:
Надо будет подумать. Встречаемся здесь через пять минут.
Добежав до телепаграфной будки, она закрылась внутри. Над головой в воздухе тут же возникло изображение конверта. Мэй зажмурилась и стала сосредоточенно думать о том, что отправляет послание Хозяйке Северной фермы. Еще через секунду над головой возник листок бумаги, дожидаясь текста.
«Отчаянно нуждаемся в помощи. Точка. Пожалуйста, отыщите нас. Точка. Пташка Мэй». Девочка подняла голову. На листке виднелись те самые слова, которые она только что проговорила про себя. Скрестив пальцы на удачу, Мэй открыла дверь будки. Послание растворилось в воздухе. Только бы оно дошло до адресата!
Тыквер сидел у бассейна и сюсюкал с лорелеей.
Милааашка, вытягивая губы трубочкой, мурлыкал он. Ты такая милаааашка. Он посмотрел на Мэй:Надеюсь, она не затем согласилась, чтобы заманить нас в морскую пучину?
Рядом с бассейном дожидался разноцветный старый фургон, разрисованный рекламой «Бездны скорби». В кабине уже устроился собранный в дорогу Пессимист, а за его спиной громоздилось огромное деревянное корыто. Тыквер нацепил на кота авиационные очкискорее для красоты, чем для удобства, но Пессимист, ничуть не смущаясь своего бравого вида, бодро вылизывал себя.
Дело было за малым: добраться до Мертвого моря. И надеяться, что план Мэй сработает.
ОСТАНКИ! ЗАСТЕНКИ! ДРОЖЬ В КОЛЕНКАХ! ХРУСТЯЩИЕ ГРЕНКИ! ЖДЕМ ВАС В «БЕЗДНЕ СКОРБИ»!
Покачиваясь, фургон медленно полз по барханам.
Выключить никак нельзя? прокричала Мэй Тыкверу.
Что? крикнул он в ответ, приставив ладонь к уху.
Мэй озабоченно глянула на небо. Включившийся в фургоне громкоговоритель не затыкался ни на секунду. Мало им было, что весь кузов обвешан двигающимися мумиями, а на капоте вращается череп, мигая фиолетовыми лампочками в глазницах. Мэй не сомневалась, что вампиры не заставят себя долго ждать.
Она оглянулась на лорелею, которая с загадочной улыбкой восседала в своем корыте. Не зря Тыквер назвал ее Моной Лизой.
На южном горизонте мелькал только Призрачный городмаленький и далекий, он, словно в прежние времена, упрямо тянулся ввысь своими шпилями, даже поблекнув и помрачнев под этим хмурым свинцовым небом.
У Мэй отлегло от сердца, только когда они наконец выехали на бескрайнее, раскинувшееся до самого горизонта, насколько хватал глаз, побережье Мертвого моря. Однако стоило выбраться из фургона, как страх перед вампирами сменился страхом перед маслянисто-черными водами. Пустота и тишина, ни корабля, ни намека на противоположный берег, сплошная коварная гладь.
Плеснув хвостом, лорелея нырнула в прибой.
Огромная оранжевая надувная лодка с тыкверским изображением рассекала волны, словно нож, впереди с бешеной скоростью мчалась лорелея, за кормой тянулся пенный шлейф. Берег окончательно скрылся из виду где-то час назад, и теперь вокруг колыхалась только маслянистая чернота.