Здорово!восхищенно повторила Шени.А снимки есть? У меня как раз в это время было полно работы, я даже новости не смотрела, все пропустила
Тина показала ей фото на своем компе: над необъятной поверхностью черного студня вздымаются, играя бликами, две колоссальных композиции на фоне бледного светящегося неба с нефритовой прозеленью.
Красиво!оценила Шени.
Из дерьма слепил,включился в разговор Файлут Гоху Бруяди.В чем главная проблема Фласса? В том, что ему приходится гадить в самое себя и переваривать собственные экскременты.
Коллеги-преподаватели обычно характеризовали профессора Бруяди одной емкой фразой: «Когда-то это был очень тонкий человек, но потом он сильно изменился». Если за столом у него был выбор, высморкаться украдкой в салфетку или эпатажно в опустевшую тарелку, он чаще выбирал второй вариант. На работу он приходил в несвежей рубашке и обтрепанной жилетке. Пинками выгонял из своего кабинета роботов-уборщиков, если те в его присутствии покушались на скопившийся мусор. Первокурсники его боялись, старшекурсники над ним посмеивались, Тлемлелх его избегал (можно поспорить, на эту гулянку Бруяди явился без приглашения, увязавшись за дипломатами), на ученых советах ему тактично указывали на то, что использовать лексику определенного характера на лекциях и семинарах нежелательно. Все это не мешало ему продолжать в том же духе. И в то же время своеобразные привычки не мешали ему быть выдающимся искусствоведом. «Теория и практикаэто небесное и земное»,приговаривал, с желчной усмешкой на сморщенном лице, профессор Бруяди.
Живущие-в-Прохладе быстро его раскусили, и среди них не было желающих поддерживать с ним беседу. Это они умели в совершенственаходясь рядом, вести себя так, словно тебя здесь нет, если ты им чем-то не угодил. Тина и Шени, переглянувшись, тоже ретировались в другой угол, и Бруяди остался пить свое шампанское в одиночестве. Не похоже, чтобы это его расстроило: он привык, что от него все шарахаются.
После третьего бокала Шени почувствовала себя в компании могндоэфрийских дипломатов вполне непринужденно и начала с ними запросто болтать, используя такие же, как у них, цветистые обороты. После четвертого ей захотелось нарисовать Тину. Рюкзак лежал на стуле у двери, она достала блокнот и фломастер (главное, не выронить второй блокнот, который с комиксами, а то он повадился в самые неподходящие моменты падать и открываться), пристроилась возле стола и по-быстрому сделала набросок.
От женщины-киборга ее маневр не укрылся.
Это вы меня рисуете? Можно посмотреть?
Да
Вот получается же иногда по пьяни, вздохнула про себя Шени, глядя на удавшийся рисунок, почему оно не может всегда получаться?
Тина была точь-в-точь такая, как в жизни: симпатичное лицо, в котором читались и ум, и смелость, и доброта, и склонность к безбашенным авантюрам. Можно подумать, Шени наконец-то научилась рисовать портреты, но она прекрасно знала, что раз на раз не приходится. Проблема в том, что одних людей она рисовать умеет, а другихкак будто не умеет, и от чего это зависит, фиг поймешь.
Дипломат, облюбовавший ноккату субтропическую, все-таки уронил ее на пол и сам чуть не упал. Остальные всей толпой бросились поднимать растение, мешая друг другу, а виновник принялся пафосно извиняться перед хозяином кабинета и дарить ему драгоценную брошь, намекая, что, если этого недостаточно, он готов искупить свой промах ритуальным суицидом. Тлемлелх ответил, что будет счастлив принять столь восхитительный искупительный дар, и тут же прицепил аквамариновую брошь себе на тунику. Шени тем временем перемазалась, пытаясь собрать рассыпавшиеся комочки влажной земли, а потом уступила место роботу-уборщику, который выполз из дверцы в стене.
Я к себе эту заразу не пускаю,с неприязнью проворчал профессор Бруяди.Сразу гоню, пока что-нибудь нужное не сперла. Могу и молотком, как бы техподдержка потом ни вопила, они меня знают. А если дома такую дрянь заведешь, носки ворует.
Живущие-в-Прохладе продолжали его игнорировать: облик и речи Бруяди оскорбляли их эстетическое чувство. Если б он был из клана Чил, Шени было бы неловко, но пусть за него стыдится клан Гоху.
Уже на полпути к аэровокзалу, она спохватилась: про вазу-то забыла! Но на эту тему лучше в другой раз, все равно Тлемлелху и его гостям сейчас не до того.
Следующую рау она провела на Орибских островах, договорившись с Лаури о перерыве в занятиях. Сняла спальный пенал в эконом-отеле для тех, кому жилье на курорте нужно только для ночевки, и целыми днями лазила по скалам, купалась в море, зарисовывала найденные в полосе прилива раковины и всякую живность (а если подвернется, то и обнаженную натуру), ела мороженое, которое продавали кочующие по пляжам роботы.
В первый день геамонаступившей вслед за рау длинной неделисначала отправилась в Кеодос навестить родителей, а под вечер вернулась в свою квартиру на окраине Элакуанкоса.
«Ну ничего себе я тут беспорядок оставила! Я же вроде прибралась»
Шени оторопело смотрела с порога: все перевернуто вверх дном. Казалось невероятным, что две крохотных смежных комнатушки могут вместить такой хаос. И на кухне та же картина.
Выйдя из ступора, она осознала, что весь этот раздрайне ее рук дело. Здесь побывал кто-то посторонний.
Содержимое шкафов и шкафчиков вывалено на пол: одежда, постельное белье, косметика, ручки, краски, фломастеры, карандаши, блокноты, раскрошившиеся мелкивсе вперемешку. Как будто ничего не пропало, да у нее здесь и не было ценного имущества, которое можно сбыть за хорошие деньги. «Мирал» придется сдать в ремонт, но больше всего жалко затоптанных и помятых рисунков, хотя они сохранены в электронном виде.
Сняв данные с замка, Шени обнаружила предупреждение о попытке взлома, а дальшезатертая информация: видимо, следующая попытка увенчалась успехом. И оповещение она так и не получила, хотя подписана на эту услугу. Должно быть, тот, кто сюда залез, использовал воровскую глушилку, а потом вернул замок в рабочий режим, заблокировав отправку оповещения. Случилось это на третий день минувшей рау, в нейбато«день раздумий о благом».
Ссскотинас чувством процедила Шени.
Поскольку ограбления как такового не былотолько взлом, проникновение в чужую квартиру и порча относительно недорогого имуществаполиция вряд ли сразу кинется искать злоумышленника. Обычно, если им есть чем заняться, такие дела спускают на тормозах. Шени все-таки оставила на сайте заявление, приложив фото и снятые с замка данные, а потом полетела в студию. Если понадобится, ее вызовут. До визита оперативника прибираться нельзяоб этом говорилось в памятке, которую ей прислали вместе с регистрационным номером заявления, а ночевать в разоренной квартире не хотелось.
Сидя в аэрокаре, плывущем сквозь закат над старыми пыльными крышами Элакуанкоса, она набрала номер Лаури: отменить завтрашний урок, а то вдруг вызовут именно в это время.
Занято. Телефон сообщил, что Королева вампиров графиня Лаури общается с другими абонентами в режиме «Конференция» и приглашает всех желающих присоединиться. Тема конференции«Праздник для Мар», подробности в дневнике в верхнем посте.
Шени зашла в дневникподзамочный, но у нее был доступ, Лаури там выкладывала свои фанфики и рисунки.
«Ребята у меня такая зашибенная замечательная новость: Рыжика в больнице отключили от системы!!!!!»
В комментариях грустные и возмущенные стикеры, «чему радуешься??!» , «а я-то думала, ты ее подруга!» , «ну ничего себе дружба!»
Ответная запись Лаури: «Да вы не поняли, ее отключили от системы В ХОРОШЕМ СМЫСЛЕ!!!! Это была не система жизнеобеспечения к которой в реанимации подключают, а внешняя искусственная кровеносная система без которой Мар больше не могла. У нее же был хронический врожденный токсикоз если кто не знает, организм сам вырабатывал токсины и раньше ей раз в месяц делали полную очистку крови, для этого перегоняли всю кровь через такую систему, а полгода назад сказали надо постоянно иначе нельзя, и Мар из-за этого жила в больнице. Потому что система такой шкаф, который повсюду за ней ездил, а она была с ним связана бионическими сосудами. Жуть да. А теперь Мар выздоровела и ее от этой системы отключили потому что больше не надо. Ее в больнице пока держат и наблюдают, каждый день берут всякие анализы, но уже сказали что выздоровела, ее организм эти токсины перестал вырабатывать, только выводит что накопилось и начал восстанавливаться. Врачи говорят это похоже на полное выздоровление, не то что временные улучшения как было иногда раньше, и если так и окажется Мар будет жить как мы все без лекарств и диеты! Только непонятно почему ее так долго не могли вылечить, а сейчас она вдруг быстро вылечилась. Сказали что наверно от стресса. Эти токсины перестали вырабатываться после того как ее папа к ней в больницу приходил, он ее часто навещает, а в тот раз пришел с разбитым лицом потому что у них на работе какие-то мониторы на людей упали. Наверно она за него испугалась. И вот сразу после этого она стала поправляться. Я предлагаю всем вместе устроить для нее праздник когда ее выпишут, а выпишут уже скоро!! Давайте?!!»
Улыбающиеся смайлы и сердечки. «Ты вначале непонятно сказала про систему, поэтому мы не так поняли, ну бывает».
«Да я привыкла что меня не так понимают. Давала Эдвину брату почитать фанфик по «Концу Лиргисо», тот который с энцой и совсем-совсем подзамочный. Он не хотел читать мои фанфики, но когда я сказала что это по тому фильму все-таки прочел. Потом встал, открыл молча бар, достал бутылку коньяка и за раз выпил до половины, и говорит: теперь я точно знаю, что воздаяние за прошлые грехи существует. А я же не про это писала, не про грехи там и воздаяние, а про всякую энцу.. Я попросила чтобы он мне тоже коньяка чуть-чуть налил только маме не говорил, а он сказал что я еще маленькая и ушел с таким видом как будто его по голове треснули, и коньяк остаток унес с собой. Я так и не поняла чего это он. Кто-нибудь еще думает что у меня в этом фанфике что-то есть про грехи?! Я опрос повесила, голосуйте!»
Никто из двадцати семи участников мнения Эдвина не разделял, и только двое нажали на «Сомневаюсь».
Мне бы ваши заботы, дебилы малолетние, подумала Шени, выбираясь из аэрокара на окутанной сумраком «этажерке».
По дороге купила еды. Солнце скрылось за домами, западный бок видневшегося вдали Элака все еще розовел в его последних лучах.
Дверь съемной квартиры открылась не сразузамок не в порядке?.. И не только замок: пол залит чем-то темным, густым и липким, в студии кавардак, облезлая хозяйская тумба лежит на боку, а потайная дыра в стене стала в полтора раза больше, и под ней белеет крошево штукатурки.
«И здесь тоже?..»
Что за желе чавкает под ногами, Шени поняла, увидев ошметки распоротой оболочки гелевого матраса. И кто здесь побывал, тоже ясно: подельники Джаспера ищут вазу! Хорошо, что отвезла ее в университет и оставила в сейф-камере.
Заперев дверь, она тихонько спустилась по лестнице и вышла на улицу, в духоту тропического вечера. Было противно. Ну и мрази. Понятно, что они роются везде, где Джаспер, по их мнению, мог припрятать краденое, и насчет студии не то чтобы сильно ошиблись, но искать-то можно по-разному. Портить вещи, которые кому-то нужны, и топтать чужие рисункивот это уже полное дерьмо! Она едва ли не шипела от ярости, стремительно шагая вдоль темного канала, и никак не могла успокоиться.
Судя по характерному запаху, вода Сайвак-блочау цвела, но в сумерках не разглядеть сизых, ржаво-рыжеватых и темно-зеленых пятен, сотканных из микроскопических листочков. Вдобавок пахло нагревшимся за день тротуарным покрытием иеле уловимовездесущими специями Элакуанкоса.
Когда из потемок выступили две фигуры, Шени все еще была злая. Только это ее и спасло. Если б успела вернуться в свое обычное миролюбивое состояние, перетрусила бы, как тогда в «Снежном привете», но желание порвать в клочья тех, кто напакостил у нее дома и в студии, до сих пор ее не покинуло.
Стой, курва! Это же у тебя в гостях Джаспер концы откинул?
И что?
Где то, что у него с собой было и ты заныкала?
Все полиция забрала,огрызнулась Шени, жалея о том, что не умеет убивать взглядом.Там спрашивайте.
Земляне ей не поверили. И почувствовали ее злость. Один врезал ей кулаком по ухуне сильно, скорее чтоб запугать, но вряд ли он ожидал, что в ответ ему под ребра вонзится, проткнув ткань пропотевшей футболки, остро заточенный карандаш.
Лежал в кармане курортных штанов: вдруг пригодится. И пригодился. Сдвинув пластиковый колпачок, Шени выхватила оружие художника и всадила бандиту в область селезенки. Насколько глубоконепонятно. Оттолкнув второго, бросилась к ближайшей подворотне. У них могут быть парализаторы, поэтому надо петлять, чтобы не смогли прицелиться. Если догонят, ей конец.
Окрестности она изучила до последнего закоулка, пока бродила тут и рисовала. Анфилада проходных дворови дальше выход на улицу Рье-Бакёро. Позади топот, впереди, за аркой, сияние разноцветных огней. Вылетев в сутолоку оживленной улицы, она с разгона чуть не сбила с ног прохожего, но тот успел перехватить ее и вместе с ней крутанулся, как в танце, гася энергию движения.
О, это ты?.. Добрый вечер!
Эдвин Мангериани собственной крашеной персоной.
Добрый,выпалила Шени, задыхаясь.Пусти, я тороплюсь!
Да я тоже тороплюсь,весело подмигнув ей, он нырнул во тьму арки, из которой она только что выскочила.
Ему-то что понадобилось в здешних дворах?
Увидев себя в зеркальной витрине, поскорей сдернула с головы серебристый парик: без него проще затеряться в толпе среди других незийцев. Даже если те двое потеряли ее, наверняка они позвонят своим сообщникам. Ее ходпозвонить в полицию. Вытащила телефон: не работает. Аккумулятор сел. Модель недорогая, без защиты, а бандиты, видимо, применили глушилку из тех, которые съедают заряд до нуля. С компом то же самое.
Над улицей роились мобильные фонари, туристы фотографировались на фоне обшарпанных мозаичных фасадов Рье-Бакёрона гравиплатформах, которые прямо на месте сдавались в аренду. Торговцы знаменитыми пряными сладостями Элакуанкоса наперебой зазывали покупателей. Живописные попрошайки цеплялись к прохожим, главным образом к туристам, рассказывая о своих бедствиях: от падения метеорита, пробившего крышу и уничтожившего все семейные накопления (каким образом эта напасть миновала орбитальную противометеоритную защиту, страдалец не уточнял) до «потери необходимых для социального пособия биометрических данных после тяжелой болезни». Шени знала, что иногда таким образом подрабатывают студенты, гримируясь, чтоб не узнали, но это опасно, представители нищенствующих кланов гоняют чужаков со своих территорий.
Ухо с распухшей мочкой болело, и левый глаз, похоже, заплыл. Надо будет проверить, нет ли сотрясения, хотя, по ощущениям, ничего опасного: не тошнит, в глазах не двоится. Что дальше? Если сейчас в полициюэто будет похоже на явку с повинной, словно она и впрямь собиралась присвоить украденную вазу, а потом испугалась бандитов и пошла на попятную. Лучше сначала отдать вазу в лярнийское посольство и уже после этого объясняться с полицией. Надо продержаться до утра, добраться до университета, поговорить с профессором Тлемлелхом и попросить его связаться с безупречномудрым Крамлегеурглом. Когда попался справочный терминал, она посмотрела рейсы на Месхандру: ближайший утром.
Порой казалось, что за ней следят. Главное, держаться там, где народу погущетогда меньше риска, что попадут из парализатора, а если она упадет, кто-нибудь да вызовет «скорую помощь».
Около моста Хвадабат ей опять встретился Эдвинулыбнулся и развел руками, словно хотел сказать «надо же, как мал этот город», а Шени насторожилась: вдруг он связан с «черными антикварами»? Пристроившись к группе туристов с Шиайта, перешла вместе с ними на ту сторону, потом украдкой огляделась, но его нигде не было видно.
На том берегу начинался парк Хвадо, освещенный старинными оранжевыми фонарями. За парком ухаживали, но выглядел он запущенным, как и все остальное в Элакуанкосе. Шени рассчитывала дойти до ворот вместе с шиайтианами, и те вначале двигались организованной гурьбой по главной аллее, но потом разбрелись кто куда, и она осталась без прикрытия.
Первая мысльбегом рвануть вперед, к воротам. Спохватившись, оглянулась: позади смутно белеет мост и маячат какие-то люди. Парк большой, аллея длинная, фонари в виде бутонов пеллу развешаны на кованых арках через каждые десять шаговздесь она будет отличной мишенью. Спина защищена рюкзаком, но могут попасть ниже или в голову, и даже если заряд парализатора заденет по касательной, этого хватит, чтоб она была не в состоянии убежать.
Шени юркнула в первую же боковую аллею, темную, с хрупающими под ногами шишками и задевающими голову ветками. Она невысокая, для нее в самый раз, а те, кто ломанулся вдогонку, производили достаточно шума, чтобы она похвалила себя за предусмотрительность: вовремя свернула.
Стой, сука!
Так и естьземляне.
Куда же вы, меня подождите!крикнул кто-то ещевидимо, отставший. Голос показался знакомым.
А тебе чего надо?!
Если у них какие-то междусобойные разборки, тем лучше для нее.
Шени более-менее знала Хвадоздесь всегда найдется, что порисоватьи металась в потемках по зарослям, пытаясь держать курс на главные ворота. За ней гонялись трое или четверо, и, похоже, они разгадали ее маневры, потому что старались отрезать ее от выхода. Загнанная, измотанная, с сорванным дыханием, она в конце концов выскочила к пруду Задумчивых Камней. Наверняка ее тут поджидают