Поэтому первый министр удивился, когда глашатай Антеф препроводил его на почетное место, впереди остальных сановников, рядом с верховным жрецом Амона, который тоже выглядел изумленным. Наверное, государь решил почтить их в последний раз, вместо того чтобы бесцеремонно сместить с должностей.
Имея скромный чин виночерпия, Минмес был на самом деле правой рукой фараона, и никто не мог попасть в кабинет царя, не побеседовав прежде с ним. Что до второго друга детства, Маху, командира царской гвардии, ему обеспечения безопасности Тутмоса оказалось мало, и он взял в свои руки всю армию. Военачальники предпочли подчиниться этому грубоватому парню, к чьему мнению прислушивался сам государь. С ловкостью, оцененной Узером, без шума и конфликтов, новый владыка Египта привел во власть близких себе людей.
Первый министр испытующе посмотрел на царя. Выражение лица серьезное, чуть ли не расстроенноене то что в тот день, когда он, победитель, прибыл в столицу и был встречен с таким неистовым восторгом. Все полномочия при нем, так почему же фараон, воссев на трон, так долго молчит? Неужели Тутмос привез дурные новости и над страной вновь дует зловещий ветер?
Наконец царь заговорил размеренным голосом, и стало ясно, что каждое его словоэто плод зрелого размышления:
Правитель Кадеша побежден и обесчещен, Мегиддо с прилегающими землями перешел под власть Египта, порядок в Палестине восстановлен. Эта победа отныне станет праздником и будет отмечаться ежегодно с угощением для простого люда за государственный счет. Также ее внесут в официальный календарь в Карнаке, сделав соответствующую гравировку.
«Умный ход, подумал первый министр. Его популярность в народе только возрастет».
Этим счастьем мы обязаны храбрости наших воинов, но в особенности богам. Сокол Монту направил мою руку, Тотмою мысль, а Амон защитил меня. Раз война закончилась, главной моей задачей становится возведение храмов, жилищ для богов, дабы и впредь они не покинули нашу землю. Поэтому я назначаю Минмеса главным проектировщиком и распорядителем всех строительных работ в моем царстве.
Менх Старший поморщился. Высокая должность выскальзывает из рук одного из его приближенных А вдруг Тутмос пренебрежет Фивами ради Севера, к примеру Мемфиса с его культом Птаха, покровителя ремесленников? Или пойдет и того дальше и перенесет столицу?
Сегодня после полудня в святилище Птаха в Карнаке я поручу Минмесу построить и отреставрировать пятьдесят храмовых сооружений по всей стране. Он будет работать в тесной связке с первым министром, дабы наилучшим образом решить вопрос с трудовыми ресурсами и необходимыми материалами.
Царь даже не взглянул на Узера, а у того перехватило дыхание. Мечты о праздной жизни в просторном загородном доме разбились; но доверие фараонаэто ли не бесценная привилегия и счастье?
Во время осады Мегиддо я молил Амона просветить меня по поводу нового святилища, который я возведу в его честь в Карнаке, в самом сердце этого священного города. И он одобрил мое решение. Я начертил план, и Минмес с Менхом Старшим приведут его в исполнение.
Верховный жрец Амона нервно сглотнул. К чувству удовлетворенияведь его оставили во главе администрации, которой он посвятил свою жизнь, примешивалась тревога: а сумеет ли он ответить на требования государя, который не потерпит ни задержек, ни недочетов? Минмес наверняка окажется столь же несговорчивым. И для него надежда на спокойную старость таяла на глазах.
Храм будет называться «Блистающий памятниками», и очень скоро мы отметим его закладку.
27
У Карнакского храма есть одна особенность: в своем огромном жилище Амон дает приют и другим божествам. Место, выделенное Птаху, представляется мне недостаточным. Простое строение из необожженного глиняного кирпича с деревянными колоннами, которое вот-вот развалится А ведь Птах своим Словом сотворил мир, это он вдохновляет наших скульпторов, ювелиров и тех, кто меняет сущность предметов с материальной на духовную.
Тебя устраивает, что храм в упадке? спрашиваю я у Менха Старшего, рядом с которым стоит мой друг Минмес.
Целый кортеж писцов держится на почтительном расстоянии. Им слышать наш разговор не обязательно.
Не находя оправданий, верховный жрец Амона молчит.
Вместе с Минмесом построите новое святилище, из красивого песчаника. У него будут двор, портик с двумя колоннами и три залытам я стану молиться Амону и Птаху и подносить им дары.
Вслед за мной они входят в скромное строение.
Главный проектировщик Минмес, ты согласен преобразить это место?
Согласен!
А ты, Менх Старший, согласен следовать моим указаниям?
Даю слово.
Оставь нас наедине!
Менх Старший удаляется к своим подчиненным, радуясь, что должность все еще при нем. Минмес опирается спиной о деревянную дверь. Лицо у него унылое.
Ничего у меня не получится, говорит он.
О чем ты говоришь?
О задании, которое ты мне доверил.
Тебя больше не интересует архитектура?
Больше чем когда-либо!
Так почему ты опускаешь руки, даже не начав?
Ты переоцениваешь мои способности.
Принцип Маат запрещает мне одаривать привилегиями бездарей. И то, что тымой друг детства, не в счет. Мастера, чья специализацияобустройство Золотого Дома, поделятся с тобой своими знаниями, строители и другие умельцы поработают на славу, а ты будешь согласовывать их усилия.
Это будет очень тяжело!
Что ж, пусть! Главноедобиться результата. Пока мы строим жилища для богов, нашу страну не постигнет несчастье.
Мне страшно.
За себя?
Нет, за тебя. Боюсь, я и другиемы не такие большие мастера, как ты представляешь.
Одиночествоотличительная черта царей, Минмес, но я не буду править в одиночку. Без тебя, без всех вас мои решения станут пустым звуком.
А если мы тебя разочаруем?
Делайте все по плану, который я начертал, глядя на звезды, где блещут души моих предков.
Минмес смотрит на меня так, словно в первый раз видит. Между нами, как ни крепка наша дружба, разверзается пропасть. И эта пропасть будет только углублятьсячем больше будет расти моя требовательность.
Но кое о чем я все-таки жалею, признается Минмес. Что я отныне не твой виночерпий.
Я не снимал с тебя этой тяжкой задачи! Дурное вино, испорченное кушанье или, еще хуже, рыба, и первым отвечать тебе!
Услышав это, Минмес широко улыбается. Иметь такого другамое сердце наполняется радостью
* * *
Боевая тревога!
Организовывая масштабное пиршество в честь победы при Мегиддо, Старик сбился с ног. Ему, помощнику главного снабженца, поручили выбрать лучшие винабез права на ошибку. Впору было пожалеть о военном времени, когда он вставал поздно и мог себе позволить продолжительный отдых. Снова жизнь его преисполнилась волнениями, и энергичность царя, внешне такого спокойного, обещала, что очень скоро дворец превратится в гудящий улей.
Будучи не в состоянии перепробовать содержимое каждого кувшина, Старик позвал Северного Ветра и разложил перед ним пробки от тех, в которых содержалось, по его прикидкам, самое лучше вино. Ослик деликатно трогал мордой каждую пробку и выносил вердикт.
Левое ухо поднялось один-единственный раз. Старик проверилневообразимая кислятина!
Вот почему он всегда оказывается прав?
Но сейчас было не время для столь глубоких вопросов. Драгоценные горшки следовало побыстрее доставить во дворец. Десятки слуг уже готовили большой пиршественный залрасставляли низкие столы, усыпали главный проход цветами. Знаменующий триумф фараона и настоящее начало правления третьего из Тутмосов, этот пир запомнится надолго.
Главный дворцовый управитель Кенна от нетерпения приплясывал на месте.
Тебя только за смертью посылать! Вина достойные, ты уверен?
Ты лучше смотри, чтоб на кухне лук не подгорел! Я свое дело знаю!
28
Во всех провинциях народ праздновал победу, на все лады прославляя достоинства и храбрость своего фараона.
Тутмоснепреодолимая стена, оберегающая его и ограждающая Египет от врагов
В царском дворце в Фивах пир был совсем не похож на тот, что предшествовал отбытию армии в Мегиддо. Ни намека на тревогу; авторитет нового владыки достиг недосягаемых высот. Гости состязались между собой в элегантности нарядов, пили и ели вволю и даже сальные шутки встречали смехом
Меритре выступила блестяще. Ее вокализы ошеломили слушателей, а красота очаровала даже самых суровых мужчин. Многие заметили, какие взгляды она бросала на государя, который, впрочем, остался безучастен. Что до оркестра, которым дирижировала арфистка Сатья, он превзошел себя, исполняя мелодии, почти все энергичные, за исключением единственного соло на арфе, задумчивого и печального, прозвучавшего перед подачей десертов.
В этот раз после застолья гости Тутмоса задержались в саду, где им подали алкогольные напитки и сладости.
Минмес приблизился к царю, который, переговорив коротко с первым министром, направился было в свои покои.
По словам Старика, вы с народом Египта сейчас переживаете настоящий медовый месяц. Но терпение твоих подданных на исходе: тебе нужно как можно скорее выбрать великую царскую супругу. И в этом походе армия тебе не поможет
* * *
Настроить большую арфузадача не из простых. После концерта в царском дворце Сатья занялась любимым инструментом. Она играла еще и на флейте, но предпочитала ей гармоничные звуки, извлекаемые из струн, которые ласково перебирала с детства.
Когда госпожа Хюи почтила ее, сделав солисткой Амона, она едва не лишилась чувствпринадлежать к такой элите? Хватит ли у нее сил? Зная строгость руководительницы и не желая ее разочаровывать, Сатья с головой окунулась в работу, в чем ей помогала Меритре, дочь госпожи Хюи. Никаких привилегий от матери Меритре не получала, даже наоборотта всегда требовала от нее больше, чем от остальных.
Девушки прекрасно поладили: часто ужинали вместе, охотно плавали в бассейне загородного дома госпожи Хюи, и обе страстно любили музыку. К отчаянию родителей, о замужестве речи не шло. Слишком занятые своим искусством, Меритре и Сатья днями пропадали в храме, а по вечерам часто давали концерты в домах вельмож, так что времени на любовь совсем не оставалось.
Во время концерта, оправдывая свою репутацию человека сдержанного, фараон бесстрастно внимал музыкантам и певице. Но разве мог он не оценить уникальный голос Меритре, безупречную красоту ее тела? Сатья, утомившись от выразительных и быстрых мелодий, совершила ошибку, исполнив протяжную и печальную композицию, мало подходящую случаю. Упрекая ее за то, что разрушила атмосферу праздника, подруги-исполнительницы вернулись к веселой музыке.
Меритре очень устала накануне, а потому в это утро баловала себя отдыхом. Сатья, которая ночью почти не спала, предпочла настроить арфу в зале, отведенном для оркестранток.
Простите за беспокойство!
Девушка в изумлении обернулась.
Перед ней стоял невысокий, коротко стриженный мужчина в простой тунике.
Кто вы такой?
Минмес, царский виночерпий.
Сатья узнала близкого друга царя, столь же влиятельного, как и первый министр, которого он рано или поздно сменит на должности. Это неожиданное посещение не предвещало ничего доброго: неутомимый труженик, хлопочущий с вечера до утра, Минмес не делает визитов вежливости и тем более не явился бы без веской причины к простой арфистке. Девушка совсем растерялась, а потому ответила чуть ли не с недовольством:
Я я занята, очень занята!
Вчера вы дали прекрасный концерт! Нашему государю очень понравилось, особенно та печальная мелодия, столь виртуозно вами исполненная.
Что тут ответишь? Сатья ограничилась смущенной улыбкой, надеясь, что на том разговор и закончится.
Его величество желает снова услышать мелодию, которая так его растрогала. Не согласитесь ли вы явиться во дворец сегодня вечером и сыграть для царя?
От неожиданности Сатья лишилась дара речи.
Вы согласны? Благодарю! Стражникам скажете, что это я вас пригласил. Я выйду и провожу вас к фараону.
Царский виночерпий быстро удалился, и только тогда Сатья смогла свободно вздохнуть. Она чувствовала себя совершенно потерянной.
Играть на арфе, одной? Перед фараоном? Ей ни за что не справиться! Пальцы одеревенеют, струны начнут издавать отвратительные звуки, и государь прогонит ее из храмового оркестра, ее настоящей семьи!
Жизнь рушитсявот что чувствовала в тот момент Сатья.
29
От идеи бегства Сатья отказаласьэто глупо. Да и где бы она сумела укрыться? Найдут, накажут, и никогда больше она не сможет играть на арфе. Не откликнуться на приглашение царя означало бы непростительным образом его оскорбить. Испытание, от которого невозможно уклониться Что ж, оставалось только с честью его принять. Она сразу признается в робости и попросит снисхождения у этого слушателя, не знающего себе равных
Деликатная проблема, требующая решения: какое выбрать платье, какой макияж, прическу, духи? После долгих колебаний Сатья осталась верной себе. Выбрала синее платье без всяких прикрас; длинные волосы, отливающие золотом, распустила водопадом по обнаженным плечам, краситься не стала, а духи предпочла самые простые, с выразительной нотой жасмина. Словом, искушенные модницы ее засмеяли бы.
Сегодня в храме в ее услугах не нуждались. У Сатьи же было единственное желаниепобыть одной и ни с кем не разговаривать. Прихватив переносную арфу, она укрылась в доме родителей, скромных ремесленников, которых попросила ни о чем ее не спрашивать.
Каждый час ожиданиянестерпимая мука! Наконец солнце стало склоняться к закату. На подгибающихся ногах, с бешено бьющимся сердцем девушка направилась во дворец.
Столько людей мечтает встретиться с царем! Она охотно уступила бы эту честь кому угодно, а сама, счастливая, вернулась бы в Карнак, готовиться к ближайшему ритуалу.
Стражник окликнул девушку:
Кто ты такая?
Сатья, арфистка из оркестра Амона.
Что тебе нужно?
Меня пригласил виночерпий Минмес.
Ты уверена?
Она кивнула.
Подожди тут!
Луч надежды Судя по недоверию стражника, Минмес мог передумать. Сатью отошлют восвояси, и все пойдет своим чередом.
Но тут появился Минмес:
Прошу, следуйте за мной!
Они обошли несколько официального вида зданий, где трудились писцы, и вышли в сад. Он был роскошным: пруды, цветочные клумбы, пальмы, персеи и сикоморы радовали глаз.
В беседке Тутмос читал папирус.
Ваше величество, к вам гостья!
Сатья стиснула арфувот-вот сломается Минмес удалился.
Она осталась одна, лицом к лицу с фараоном, который не отрывал глаз от свитка.
Почему ты выбрала такую печальную мелодию посреди всеобщего веселья?
В несчастье мы много размышляем о себе и своих поступках. В счастьеникогда. Но если бы мы задумывались почаще, будучи счастливыми, зачем бы тогда ниспосылались нам несчастья?
Фараон свернул папирус.
Сыграй ее снова!
Сатья сто раз репетировала свой отказ, но так и не озвучила его. За нее все скажет музыка. Стараясь позабыть, где находится и кто ее слушатель, девушка вложила в движения пальцев всю душу.
Звуки сплетались друг с другом, побуждая к раздумьютакому, что превыше радости и печали. Обычно, когда арфа замолкала, девушке казалось, что она умирает. На сей раз это ощущение было особенно сильным. Сочтет ли государь ее исполнение удовлетворительным? Позволит ли вернуться в оркестр?
Царь встал:
Восхитительно!
Я я так не думаю.
Тутмос улыбнулся:
Не любишь похвалы Может, прогуляемся вдоль пруда с лотосами? С детства это мое любимое место в саду.
Сатья не испугалась, она была покорена. Царь не пытался произвести впечатление, как другие мужчины, не старался понравиться. Все в нем дышало силой, одновременно умиротворяющей и внушающей трепет.
Наши традиции требуют, и совершенно справедливо, чтобы я правил вместе с супругой, Великой Чаровницей. Я думаю, ты способна исполнить эту роль.
Небо со всеми своими звездами рухнуло Сатье на голову. Даже произнесенные фараоном, эти слова не имели ни малейшего смысла.
Я не такой, как другие люди, и ты тоже не будешь, как все. И наша супружеская жизнь будет не та, что у других. Вместе мы станем править Двумя Землями, и наши жизни больше не будут нам принадлежать. Я испытываю к тебе глубокое чувство, и если ты окажешь мне честь и меня полюбишь, мы дадим друг другу силу, при том что монаршая чета всегда превыше любых эмоций. Слушать голоса богов и служить народувот единственный путь, открытый для нас. Яодиночка с трудным характером, и мне предстоит множество сражений; если ты согласна жить со мной рядом, в окружении придворных, льстецов, посредственностей и честолюбцев, тебе тоже придется сносить их нападки.