Я рассказала вам всё, что слышала от других девушек, внезапно холодно произнесла она, глядя исподлобья и слегка приподняв подбородок.
Теперь, когда он поднимал на неё взгляд, первое, что бросалось в глаза, её красивые ключицы. Она знала, как найти подход к пьяному клиенту. Лоуренс понял, что это настоящие деловые переговоры. Его собеседник женщина, которая может заставить клиента купить дорогое меховое манто.
В первую очередь я должна заботиться о клиентах, которые ко мне благосклонны. Поэтому вы не слышали того, что я скажу вам дальше, понятно?
Лоуренс принял понимающий вид и кивнул.
Вероятнее всего, иностранным торговцам запретят покупать меха. Ремесленники и другие люди, работающие с кожаными изделиями, разозлятся, верно?
Откуда такая информация? спросил Лоуренс.
Девушка загадочно улыбнулась.
Интуитивно Лоуренс почувствовал, что у девушки надёжный источник. Этого нельзя утверждать с точностью, но вполне вероятно, что сюда захаживает кто-то из Совета Пятидесяти.
Девушка ничего не сказала, потому что произнеси она фразу «Я не могу вам этого сказать» и это сразу же вызвало бы сомнения в подлинности информации. А может быть, она испытывала Лоуренса. Действительно важная информация не даётся легко и просто.
Я работаю в трактире, поэтому меня не интересуют цены на мех, но для торговцев эта тема отлично идёт под выпивку, верно?
Да, иногда и напиваешься до чёртиков под такие разговоры. Лоуренс расплылся в подобающей деловым переговорам улыбке, девушка же прикрыла глаза и тихонько рассмеялась:
Из хорошего бара люди выходят шатаясь. Они сами этому рады.
Я столько выпил, что ещё немного и меня тоже унесёт.
Девушка распахнула глаза. Её губы улыбались, но глаза оставались холодными.
Лоуренс только хотел продолжить, как из кухни её окликнули.
О, как раз готово. Она поднялась со стула и снова стала той девчушкой, которую Лоуренс увидел, когда вошёл.
Кстати, господин, произнесла она, прежде чем уйти.
Да?
Вы женаты?
Неожиданные вопросы обычно заставали Лоуренса врасплох, но с Холо он уже поднаторел на них отвечать, поэтому без промедления нашёлся:
За кошелёк меня никто не держит, но вожжи прихвачены крепко.
Девушка по-дружески расхохоталась:
Какая жалость. Наверное, хорошая девушка. Жаль!
Лоуренсу было приятно, что она выделила его среди других десятков приходящих выпить клиентов. Если бы у него не было Холо или если бы он был чуть сильнее пьян, девушка могла бы легко его подцепить.
Но такие слова просто соль на рану.
Если будет время, приходите вместе.
Обязательно.
Он говорил почти искренне. Ему и правда хотелось бы увидеть, как Холо и эта девушка будут общаться. Но если он будет рядом, они наверняка станут болтать о пустом.
Я сейчас принесу ваш заказ, подождите чуточку.
Спасибо.
Девушка снова махнула юбкой и пошла на кухню. Лоуренс любовался её станом и пил грушевое вино.
Похоже, даже другим людям понятно, насколько сильно влияние Холо на него.
Взяв мешок с только что снятыми с плиты рыбьими хвостами, Лоуренс пошёл на набережную, чтобы ещё раз взглянуть на лодки. Теперь они для него выглядели иначе, чем до рассказа девушки. Он присмотрелся и понял, что многие суда стояли на приколе, а весь груз на них хорошенько укрыт соломой или полотном, а значит, торговцы не собирались покидать порт в ближайшее время. Конечно, некоторые просто планировали переждать здесь зиму, но общее число было слишком большим. Если грубо прикинуть, то почти все они нагружены шкурами или инструментами для их обработки.
Ренос знаменит своим рынком дерева и пушнины, но всё же торговля пушниной распространена больше.
Странствующему торговцу Лоуренсу трудно оценить масштабы торговли, но если представить, что торговец пушниной закупает беличьих шкурок одну бочку высотой ему до груди, то в одну такую бочку вмещается три-четыре тысячи штук. Таких бочек у него может быть так много, что трудно даже представить, сколько всего в них шкурок. И если наложить запрет на продажу меха, то скольких же людей это коснётся?
Понятно, что Ренос хочет собрать как можно больше налогов, но если продать всё иностранным торговцам, то огромное количество ремесленников останется без работы. И ведь всем известно, что в любом деле гораздо выгоднее продавать готовый продукт, чем сырьё для его изготовления.
Однако сейчас, когда Северный поход отменён, в город не приехали южане главные покупатели, поэтому те, кто занят в области обработки шкур, остались без дохода.
Ещё одна проблема качество обработки и выделки шкур. Есть города, которые превосходят в этом ремесленников Реноса. Продавать в Реносе одежду в качестве хорошего сувенира это одно, а вот облагать её налогом и отправлять на экспорт это совершенно другое, вряд ли такая торговля будет успешной.
С учётом этого фактора Реносу выгоднее преодолеть сопротивление ремесленников и продать шкуры иностранным торговцам. В таком случае хотя бы в этом году мех принесёт доход. Вот почему иностранные торговцы поспешили в Ренос, ведь качество его мехов неоспоримо и стоит своих денег. И всё же девушка в баре сказала, что Совет Пятидесяти запретит продавать мех иностранным торговцам.
Но всё-таки это нелогично. Потому что тогда выглядит странным, что люди ждут у стен города. Не может быть такого, чтобы осторожные и дальновидные торговцы спокойно ждали, зная, что их легко могут выпихнуть и они понесут огромные убытки.
Значит, особых волнений среди ждущих снаружи нет только потому, что имеется и другая причина. Несомненно, за этим стоит нечто большее. Это либо торговая гильдия, которая славится даже за Западным морем качеством продаваемой ею одежды, либо крупный торговый дом, мечтающий монополизировать торговлю пушниной. Кто бы ни был, это была мощная сила. И с ней считаются те, кто управляет Реносом. К такому выводу пришёл Лоуренс, пройдя по гавани и свернув на шумную, оживлённую улицу.
Что бы сказали Реносу торговцы, ждущие у его стен? «Вы попадёте в затруднительное положение, если не продадите мех. Ну же, продайте его нам. Если вы откажетесь, это плохо отразится на вашей репутации. И тогда вы не сможете вести с нами торговлю ни в следующем году, ни через год». Если Ренос клюнет на это, то просто превратится в город, через который пушнина проходит транзитом. И тогда какой-нибудь другой город отберёт у него звание столицы меховых изделий.
Но не только противостояние местных ремесленников мешает Реносу пойти на такую сделку Если сила, стоящая за ремесленниками, отвергнет притязания торговцев, то сила, стоящая за иностранными торговцами, возопит, что иностранных торговцев дискриминируют. А это, в свою очередь, бросит тень не только на город, но и на местную знать. Когда проблемы торговли касаются городской знати, средств на их решение требуется в три или четыре раза больше. Это борьба в высших эшелонах, и она не учитывает мелкие частные интересы. Так размышлял Лоуренс, поглаживая бородку.
Внезапно он рассмеялся:
Здесь крутятся большие деньги.
От этого разговора с самим собой он испытывал приятное чувство облегчения, будто наконец снял обувь, которую носил не снимая целую неделю.
Чем больше крутится денег, тем больше возможностей их заработать. Мастерство торговца состоит в том, чтобы заставить деньги бить фонтаном из источника, имя которому товарооборот и людские отношения.
Он мысленно представил лист пергамента. На этом пергаменте вырисовывалась схема оборота пушнины, и в его глазах эта схема превращалась в карту сокровищ.
Так в чём же заключается сокровище?
Лоуренс облизнул губы и левой рукой толкнул дверь в комнату.
Он совершенно не помнил, как ноги донесли его до таверны, но ошарашенно молчал он по другой причине. Выспавшаяся Холо сидела на кровати и расчёсывала хвост, но, как только увидела Лоуренса, быстро спрятала его за спину.
Что что случилось? недоуменно спросил Лоуренс.
Холо, похоже, уже протрезвела. Она смотрела на него с подозрением, но Лоуренсу показалось, что оно какое-то нарочитое.
Я этого не перенесу.
Что?..
Я не перенесу, если ты продашь мой хвост, произнесла Холо, на секунду показав кончик хвоста из-за спины, будто маленькая девочка, играющая в прятки и выглядывающая из-за дерева.
Лоуренс понял, о чём она толкует. Наверное, у него на лице было написано, что он думает о торговле.
Я не охотник.
Он пожал плечами и, смеясь, вошёл в комнату. Затем закрыл дверь и приблизился к столу.
У тебя такое лицо, будто ты готов продать всё, что только можно.
Ну, неправда. Если я на дороге увижу куст малины, это же не значит, что я его оборву и буду продавать ягоды.
Холо скользнула взглядом по мешку с едой, который Лоуренс держал в руках, и снова посмотрела ему в лицо.
Я бродячий торговец. У кого-то покупаю, кому-то продаю. Таков главный принцип.
Торговец просто обязан любить деньги, но иногда эта любовь превращается в алчность и торговец забывает, кто он на самом деле. Он утрачивает принципы, порядочность, не соблюдает общепринятые нормы морали. Он становится рабом денег.
Но я ни за что не срежу твой хвост. Только если ты сама попросишь летом его постричь, чтобы не было жарко. Тогда я с радостью постригу его и продам шерсть.
Холо стояла, опираясь на стол. В ответ на слова Лоуренса она по-ребячески показала ему язык и подвинула хвост поближе к себе.
Лоуренс же даже в страшном сне не хотел бы видеть Холо без хвоста.
Хм А там что у тебя? спросила Холо, сверкая глазами и покусывая хвост.
Где? Ах, это. Если ты угадаешь по запаху, мясо какого это зверя, на ужин закажу всё, что ты захочешь.
О-о-о!
У Холо даже поменялся цвет глаз.
Это точно готовили с добавлением чеснока.
Лоуренс передал ей свёртки с едой, и Холо с серьёзным лицом обнюхала их, словно хищник. В этой звериной повадке не было ничего удивительного, о выглядела она чрезвычайно мило, поэтому Лоуренс невольно залюбовался.
Холо это заметила и недовольно скривилась. Ей было всё равно, что он видел её голой, но именно этот взгляд ей не нравился. Конечно, каждому человеку что-то да не нравится.
Лоуренс отошёл назад, однако не отвернулся.
Если я не буду смотреть, то Мудрая Волчица не опустится до того, чтобы развернуть пакет?
Лицо Холо не дрогнуло, но хвост нервно дёрнулся, будто её чем-то укололи.
Похоже, он попал в яблочко.
Холо не человек, и она обладает звериным чутьём, поэтому надо держать с ней ухо востро. Она демонстративно вздохнула, поджала губы и отвернулась, словно почувствовав свою вину.
Ну что, ты отгадала?
Подожди, сердито сказала Холо и ещё раз принюхалась.
Лоуренс, разумеется, отвернулся.
Ему было неловко. В тишине комнаты раздавался только странный звук, будто всхлипывал ребёнок. Он прислушался к шуму за окном. День сегодня ясный, так что в комнату проникал не только уличный гвалт, но и солнечные лучи. Комната, безусловно, холодная, но хорошо, что светлая. Если бы они выбрали тёплую комнату без окон, трудно было бы избавиться от ощущения, что они находятся в зимней спячке в погребе. Холо сделала мудрый выбор.
Эй ты.
Мысли и взгляд Лоуренса вернулись к Холо.
Отгадала?
Ну да.
Разумеется, видов животных, идущих в пищу, очень много. Это можно понять по вкусу и жёсткости мяса, но можно ли понять по запаху прожарки? К тому же это хвосты необычной крысы, тело у которой как у зверя, а хвост как у рыбы.
«Не слишком ли это хитро?» подумал Лоуренс, но его совесть сразу успокоилась тем, что на кон поставлен ужин с неограниченным выбором блюд.
Твой ответ? сказал Лоуренс, и Холо бросила на него ещё один сердитый взгляд:
Ты подумал, что ставка соответствует трудности задачи?
Лоуренс пожал плечами, как будто не понял.
Ты сначала ответь.
Ну что ж Холо опустила взгляд и задумчиво посмотрела в сторону.
Условия сделки просты, а приз приятен, и, насколько бы умна ни была Холо, ей не удастся выкрутиться. Вот почему простой договор лучше всего.
Ну что, твой ответ?
Лоуренс спросил уже несколько раз, и на лице Холо проступила безысходность. Конечно, это нехорошо, но ему иногда хотелось увидеть её в таком положении.
Но в ту же секунду на лице Холо расцвела победная улыбка, так что это было секундное удовольствие.
Я не знаю, как она называется, но это хвост огромной крысы.
Лоуренс молчал. От удивления он не мог выдавить из себя ни звука.
Я ответила. Проверим, попала ли я, издевательски захихикала Холо, разворачивая свёрток.
Ты ты знала?
Когда ты заподозрил меня в том, что я могу развернуть свёрток, я решила, что на ужин закажу такие блюда, чтобы ты от жадности расплакался, но, так уж и быть, прощаю.
Еда в свёртке была дополнительно завёрнута в древесную кору и листья, и её невозможно было так просто рассмотреть, не нарушив упаковку. Да и вообще трудно понять, что это за блюдо, ведь в процессе готовки ингредиенты утрачивают свой первоначальный облик. Видимо, Холо просто видела это блюдо раньше.
Я Холо, Мудрая Волчица. Нет ничего в этом мире, чего бы я не знала. Холо сверкнула клыками, изо всех сил стараясь не расхохотаться.
Довольно сощурив глаза и виляя хвостом, она сняла кору и листья с еды.
Но это блюдо я впервые вижу.
И в самом деле, разрезанное на тонкие полоски мясо совершенно ничем не выдавало сходства с настоящими крысиными хвостами.
Дразня Лоуренса, Холо подняла голову вверх, медленно опустила в раскрытый рот кусочек и, закрыв глаза, захрустела едой.
Как же аппетитно она умеет есть!
Но что-то здесь выглядело не так, как обычно.
Ммм, и вправду.
Обычно вкусную еду Холо ела быстро, будто опасаясь, что её отнимут, но сейчас жевала медленно, словно наслаждалась вкусом или же что-то вспоминала.
Кажется, хозяин таверны так сказал? Она облизала пальцы и посмотрела на Лоуренса. «Даже каменные здания разрушаются от времени».
Он имел в виду людскую память.
Холо удовлетворённо кивнула и со вздохом обратила свой взгляд к окну, слепящему светом.
Ты знаешь, что память хранит дольше всего?
Опять вопрос с подвохом. Имена? Цифры? Родные места? Лоуренс перебирал в уме возможные варианты, но ответ оказался совершенно с другой стороны.
Запахи, сказала Холо и слегка наклонила голову набок.
То, что видишь и слышишь, забывается легко. И только запах запоминается навсегда. Холо посмотрела на еду и рассмеялась.
Лоуренс немало подивился, увидев смешанные чувства Холо: на её лице были и радость, и ностальгия.
Я совершенно не помню этот город, что меня немного беспокоило.
Ты сомневалась, была ли здесь вообще когда-либо?
Холо кивнула. Похоже, она не шутила.
Когда она это произнесла, Лоуренсу показалось, что он понял настоящую причину её более нервного, чем обычно, поведения.
Чётко я помню только еду. Тем более такое чудное создание. Раньше его тоже употребляли в пищу. Этих крыс ловили и жарили на шпажках по нескольку штук.
Холо держала свёрток в руках бережно, будто спящего на её коленях котёнка.
Когда я почуяла этот запах, на меня нахлынула ностальгия, но я не заплакала, потому что это означало бы конец игры.
Лоуренс понял, что слишком плохо о ней подумал, решив, что та заглянет в свёрток, как только он отведёт взгляд. И всё-таки она заплакала, когда он отвернулся.
Ты же не думаешь, что я тебя обманула?
Ну конечно же нет!
На такой категоричный ответ Холо радостно рассмеялась, обнажив клыки.
Отлично, произнесла она и легонько поманила Лоуренса к себе.
Лоуренс подошёл к ней с опаской, не зная, чего ожидать, но Холо всего лишь схватила его за рукав и повисла на нём.
Твой запах я тоже никогда не забуду.
Он ждал чего-нибудь подобного. Однако это не было похоже на обычную издёвку. Девушка прижалась лицом к его рукаву и замерла. Для него Холо не простая попутчица. Лоуренс видел её хвост и уши, а по ним он мог прочитать, что у неё на сердце.
Я твой тоже, произнёс Лоуренс и, немного поколебавшись, провёл рукой по лицу Холо.
Холо стояла, уткнувшись в его рукав. Он поднял её лицо к себе, она неловко рассмеялась:
Я имела в виду: ты так воняешь, что это незабываемо.
Ах ты!..
Холо смеялась, зажав пальцами нос. Типичная Холо!
В самом деле, я когда-то уже была в этом городе.
Что ж, тогда о тебе должны сохраниться легенды.
Ему не хватило решимости добавить «в книгах», поскольку он видел, как Холо довольна собой и радуется. Сказать ей всё прямо было бы то же самое, что наступить ей на хвост.