Иногда он забывает одеться, господин, и едва может говорить, куда уж там проповедовать. Руки у него трясутся, приходится кормить его кашей с ложки. В городе сейчас новые священники из Уэссекса, господин, очень ярые!
Хочешь сказать, они не любят язычников?
Не любят, господин.
Епископ Освальд среди них?
Он покачал выбритой головой.
Нет, господин. В соборе обычно проповедует отец Цеолнот.
Я невесело рассмеялся. Я знал Цеолнота и его брата-близнеца Цеолберта с детства и не любил их так же, как и они меня. У Цеолберта хотя бы была причина для ненавистия выбил ему бо́льшую часть зубов, и воспоминания об этом доставляли мне радость. Но на исходе лета радостные моменты стали редки. Начались набеги.
Сначала незначительные. У южной границы угнали скот, сожгли сарай, испортили сети, и всегда налетчиками были норвежцы и даны, ни один не имел на щите кабана Гутфрита, ни один не был западным саксом. Я отправил на юг, в Дунхолм, сына с тридцатью воинами на помощь Ситрику, но земли мои были обширны, враги осторожны, и мои люди никого не обнаружили. Затем кто-то напал на рыбацкие лодки, сети и улов украли, корабли лишили мачт. Никого из моих людей не убили и даже не ранили.
Это сделали два корабля саксов,рассказал мне один из рыбаков, когда я привел Спирхафок на юг вдоль побережья.
У них на носу были кресты?
Ничего не было, господин, но это были саксы. Пузатые такие!У кораблей южной постройки были раздутые бока, ничего общего со стройными обводами Спирхафока.Сволочи, взявшие нас на абордаж, говорили не по-нашему, но это корабли саксов.
Я посылал Спирхафок на юг каждый день, обычно под командованием Гербрухта, а брат Эгиля Торольф привел на помощь Банамадр, но снова они ничего не нашли. Угоны скота продолжались, священники читали злобные проповеди, утверждая, что любой, кто платит языческому лорду, обречен вечно гореть в аду.
И все же никого не убили. Угоняли скот, опустошали кладовые, сжигали фермы, а корабли лишали мачт, но никто не погиб. Элдред провоцировал меня, видимо, хотел, чтобы я пролил кровь первым и позволил ему открыто объявить войну Беббанбургу. С приближением зимы набеги стали масштабнеесожгли больше ферм, через западные холмы пришли норвежцы и напали на моих арендаторов с верхних земель. И опять никто не погиб, хотя мы дорого за это заплатили. Пришлось отменить арендную плату, срубить лес для починки разрушенных построек, заменить животных и семена. Пришло второе письмо с печатью Гутфрита и с заявлением, что я должен ему пятнадцать фунтов золота. Я сжег его, как и первое, но оно натолкнуло меня на мысль.
Почему бы не дать ему то, чего он хочет?предложил я.
Мы сидели у огромного очага, где трещали и плевались ивовые поленья. Зимним вечером через дымоход задувал ледяной ветер. Бенедетта посмотрела на меня, будто я обезумел не меньше бедняги Хротверда.
Отдать ему Беббанбург?пораженно спросила она.
Нет,сказал я, вставая.Пойдем.
Я повел Бенедетту, Финана и своего сына через дверь, открывавшуюся с помоста. За ней располагалась наша спальняохапка шкур, на которых спали мы с Бенедеттой, и я пинком отодвинул их, открыв пол из толстых досок. Я послал сына за железным прутом и, когда он его принес, велел поднять доски. Он навалился на лом, Финан помог, и вместе они выломали одну доску. Громадный кусок дерева, фут в ширину и два шага в длину.
Теперь остальные,сказал я.Их семь.
Я не раскрывал никаких секретов. Бенедетта знала, что лежит под нашей кроватью, а Финан и мой сын и раньше видели это отверстие, но даже они ахнули, когда оттащили последние доски и дыру осветил фонарь.
Они увидели золото. Драконье сокровище. Добычу всей моей жизни.
Господи Иисусе,сказал Финан. Пусть он и прежде видел это золото, но зрелище все равно впечатляло.Сколько здесь?
Более чем достаточно, чтобы соблазнить Элдреда и отвлечь Этельстана.
Отвлечь?Бенедетта неотрывно всматривалась в блеск сокровищ.
Этельстан заключил своего рода мир со всей Британией, кроме меня. Нужно дать ему другого врага.
Другого врага?озадаченно переспросил сын.
Увидишь,сказал я и полез в дыруестественную пещеру в скале, на которой построен Беббанбург.
Я вынул сокровища. Большой золотое блюдо, на котором поместится задняя нога быка. По его краю гнались друг за другом люди с козлиными ногами. Высокие канделябры, несомненно, украденные из церкви, которые я забрал у Скёлля. Слитки, золотые цепи, кувшины, кубки и чаши. Кожаный мешок, наполненный брошами, застежками и изысканными украшениями для ножен. Рубины, изумруды, браслеты и грубый золотой обруч, который носил Хэстен. Золотые монеты, маленькая римская статуэтка женщины в короне из солнечных лучей и деревянный сундук, полный рубленого серебра. Какую-то часть золота собрал еще мой отец, еще большеего брат, мой вероломный дядя, но бо́льшая частьэто сокровища моих врагов, которые я хранил на черный день.
Я наклонился и нашел грубой работы чашу, которую отдал Финану. Она выглядела так, будто ее вырубили каменным молотом, шершавая и помятая, но из чистого золота.
Помнишь те могилы к западу от Дунхолма?спросил я.Три могилы?
В холмах?
В горной долине. Там был высокий камень.
Долина дьявола!вспомнил он.Три могильных холма!
Долина дьявола?крестясь, спросила Бенедетта.
Финан ухмыльнулся.
Так ее называл прежний архиепископ Эофервика. Как его звали?
Вульфер,сказал я.
Вульфер!кивнул Финан.Скрюченный старый ублюдок. Он проповедовал, что в могилах скрываются демоны, и запрещал к ним приближаться.
А потом послал своих людей раскопать могилы,продолжил я,но мы их обогнали.
И разрыли холмы сами?спросил мой сын.
Конечно,ухмыльнулся я и тронул чашу.И мы нашли только это.
Еще кости,добавил Финан,но никаких демонов.
Однако пришло время, чтобы могилы наполнились золотом и охранялись демонами,сказал я.
Я поставлю капкан. Предложу Гутфриту больше золота, чем он когда-либо мечтал, и дам Элдреду то, чего он хочетубийство. Потому что я убью первым, и убью жестоко, но чтобы капкан сработал, его нужно правильно поставить и держать в тайне.
Приготовления заняли большую часть зимы. Более старые и грубые предметы, вроде той чаши, оставили как есть, так же как слитки, а часть остальныхподсвечники, римские блюда, превратили в бесформенные комья. Этельстан в числе прочей дани потребовал от Хивела двадцать четыре фунта золота, и к тому времени как мы закончили, в крепком деревянном сундуке лежало больше ста фунтов. Мы работали тайно, помогали только Финан и мой сын, и потому из Беббанбурга не могла просочиться весть о золоте.
Нападения Элдреда так и не прекратились, хотя стали редкими. На рассвете появлялись всадники, сжигали амбар или сарай и уводили скот. Но так никого и не убили, не захватили рабов, а жертвы всегда говорили, что это были норманны. Они говорили на датском или норвежском, носили молот, а не крест, на их щитах не было ничьей эмблемы. Набеги стоили мне серебра, но не наносили большого урона. Постройки можно заменить, зерно, скот и овец присылали из Беббанбурга. Мы продолжали патрулировать южную границу, но я приказал, чтобы никто не заходил на земли Гутфрита. Это была война без смертей, даже без сражений, и, на мой взгляд, она не имела смысла.
Так зачем они это делают?сердито спросила Бенедетта.
Потому что этого хочет Этельстан.
Вот и все, что я мог сказать.
Ты посадил его на трон! Это несправедливо!
Я улыбнулся ее негодованию.
Его жадность превосходит благодарность.
Ты его друг!
Нет, я сила внутри его королевства, и он должен показать, что обладает большей силой.
Напиши ему! Скажи, что ты ему верен!
Он не поверит. Кроме того, это превратилось в соревнование, кто дальше пустит струю.
Фу-у-у! Ох уж эти мужчины!
А он король, он должен победить.
Так покажи ему!
Покажу,мрачно сказал я, и, чтобы исполнить обещание, в конце зимы, когда в тенистых пещерах в горах еще лежал снег, отправился на юг с Финаном, Эгилем и десятком воинов.
Вместо римской дороги мы пробирались холмистыми тропами, находя приют в тавернах или на маленьких фермах. Мы говорили, что ищем землю, и, может быть, нам даже верили, а может, и нет, но мы не щеголяли роскошными одеждами и золотом, имели простые мечи и тщательно скрывали имена. Мы платили за постой рубленым серебром. До Долины дьявола мы добрались за четыре дня, и она оказалась в точности такой, какой я ее помнил.
Долина располагалась высоко в холмах. Эти холмы круто вздымались на восток, запад и север, но отрог на юге спускался в более глубокую речную долину, где прямо с востока на запад шла римская дорога. То там, то сям в долине росли сосны, а края ручья все еще были покрыты льдом. В центре по прямой линии возвышались три могильных кургана, трава на них побелела от инея. В курганах виднелись глубокие борозды, показывающие, где мы копали много лет назад и где, без сомнения, с тех пор копают жители речной долины. Высокий камень свалился с южного края кургана и лежал на чахлой траве.
Летнее пастбище,пнул траву Эгиль, когда мы шли к краю долины.Больше ни на что не годится.
Вполне годится для поисков золота,сказал я.
Мы остановились у южного края, холодный ветер трепал наши плащи. Ручей переливался через выступ, устремляясь к реке, блестевшей под зимним солнцем далеко внизу.
Должно быть, это Теса,указал я на реку.Граница моих земель.
Значит, это твоя долина?
Моя. Все, что до берега реки, мое.
А за рекой?
Земли Гутфрита. Или Элдреда. Точно не мои.
Эгиль всматривался в более широкую долину. С высоты мы ясно видели дорогу, деревню, тропу, ведущую от поселения к северному берегу Тесы, и вторую, сбегающую к противоположному берегуявный знак, что Тесу можно перейти вброд.
Куда ведет эта дорога?спросил Эгиль.
Я показал на восток.
Где-то там она сливается с большой римской дорогой, а потом идет в Эофервик.
Далеко отсюда?
Два дня верхом. Три, если не торопиться.
Тогда здесь отличное место для форта.Эгиль обвел рукой место, где мы стояли.Есть вода, и видно приближающихся врагов.
Для поэта и норвежца, ты невероятно умен,медленно произнес я.
Он ухмыльнулся, не совсем понимая, что я хотел сказать.
Я еще и воин.
Несомненно, друг мой. Форт!Я посмотрел вниз и увидел овечью тропу, круто сбегавшую по склону.Сколько времени потребуется, чтобы добраться до той деревни верхом?Я указал на поселение у реки, над которым поднимался легкий дымок.Немного?
Немного.
Финан!позвал я, и когда он подошел к нам, указал на деревню.Это там не церковь?
Финан, обладавший самым острым зрением из всех, кого я знал, посмотрел вниз.
На крыше крест. Что еще это может быть?
Я много размышлял о том, как показать золото, которое мы зароем в могилах, но предложение Эгиля дало мне ответ.
Весной мы построим здесь форт.Я указал на чахлые сосны.Начни делать из этих стволов частокол. Купи в деревне еще бревна, эль, провизию. Ты будешь главным.
Я?переспросил Финан.
Ты христианин! Я дам тебе человек сорок или пятьдесят, христиан. И ты попросишь священника благословить форт.
Который не будет достроен.
Который никогда не будет достроен, потому что ты покажешь священнику золото. И дашь ему немного золота!
И через неделю,медленно сказал Эгиль,каждый человек в долине Тесы будет знать о золоте.
Через неделю Гутфриту и Элдреду станет известно о золоте,сказал я и повернулся, глядя на погребальные курганы.Остается только одна проблема.
Какая?спросил Финан.
Мы очень далеко от Шотландии.
Это проблема?поинтересовался Эгиль.
Но может, это не имеет значения.
Мы поставим капкан, но не на одного короля, а на троих. Этельстан предрекал, что новая война в Британии будет ужаснее всех предыдущих, и заявлял, что не желает ее, и все же начал войну против Беббанбурга. Странную, без убийств и большого ущерба, но все же войну, и именно он ее развязал.
А теперь я ее закончу.
* * *
Когда весна повернула на лето, явился епископ Ода. Он прибыл с молодым священником и шестью воинами с драконом и молнией Этельстана на щитах. День занимался необычайно жаркий, но когда Ода въехал в ворота Черепа, с моря принесло первый в этом году туман.
Утром мне даже не требовался плащ,пожаловался Ода, приветствуя меня,а теперь этот туман!
Туман, который вы, датчане, называете хааром,отозвался я.
В жаркие летние дни крепость окутывал густой туман с Северного моря. Почти всегда солнце сжигало туман, но, если с моря дул восточный ветер, туман постоянно выносило на берег, и он мог продержаться весь день, иногда такой плотный, что из главного дома нельзя было разглядеть прибрежные бастионы.
Я привез тебе подарок,сказал Ода, когда я проводил его в зал.
Голову Элдреда?
Подарок от короля.Ода проигнорировал мою глупую шутку и протянул руку к молодому священнику, а тот дал ему обернутый кожей сверток, который Ода, в свою очередь, передал мне.
Я разорвал веревку. Внутри мягкой кожи лежала книга.
Книга,уныло произнес я.
Да! Но не пугайся! Это не Евангелие. Король не хочет метать бисер перед свиньями. Милая леди!Он поднял руки, тепло приветствуя идущую к нам Бенедетту.Ты прекрасней, чем когда-либо.Ода целомудренно обнял ее.Я и тебе привез подарок от королякнигу!
Книгу,так же уныло повторил я.
Нам нужны книги,сказала Бенедетта и хлопнула в ладоши, подзывая слуг.У нас есть вино, епископ, и даже хорошее!
Твои друзья в Эофервике, епископ,язвительно сказал я,пытались помешать кораблям торговать с нами. Но корабли все же приходят и привозят вино.
Я отвел Оду на помост, подальше от ушей шестерых стражников, послушно отдавших свои мечи и усаженных за стол в нижнем конце зала, где им подали хлеб, сыр и эль.
Это отец Эдрик, один из моих капелланов,представил Ода молодого священника.Ему не терпелось с тобой познакомиться, господин.
Добро пожаловать, отец Эдрик,без особого восторга сказал я.
Он был тощий, бледный, с испуганным лицом, почти мальчишка. Юнец то и дело поглядывал на молот на моей шее, будто никогда не видел ничего подобного.
Отец Эдрик нашел книгу для короля.Ода дотронулся до фолианта, который я положил на стол, так и не открыв.Расскажи о ней лорду Утреду, отче.
Эдрик открыл и закрыл рот, сглотнул и попробовал еще раз.
Это De Consolatione Philosophiae, господин,заикаясь, сообщил он и остановился, будто боялся продолжать.
И это переводится?..мягко подтолкнул его Ода.
«Утешение философией» Боэция,ответила вместо него Бенедетта.Он итальянец.
Умный итальянец,сказал Ода,как и ты, милая леди.
Бенедетта открыла книгу, и ее брови удивленно поднялись.
Но это же язык саксов!
Ее перевел сам король Альфред. А он ведь был другом лорда Утреда, верно?
Вопрос был адресован мне.
Я ему никогда не нравился. Просто был нужен.
Ты ему нравился,настаивал Ода,только не нравилась твоя религия. А вот король Этельстан тебя боится.
Я уставился на него.
Боится!
Ты воин, господин, и не повинуешься ему. Люди это замечают, а если ты так можешь, то смогут и другие. Как Этельстану быть королем, помазанником Божьим, если лорды ему не подчиняются?
Говоришь, я ему не повинуюсь?взревел я.Да я сделал его королем!
И король убежден,спокойно сказал Ода,что ему Богом уготовано стать Monarchus Totius Brittaniae. Его уверили, что он избранник Божий, коему суждено принести мир и изобилие в Британию.
И потому он заставляет Элдреда грабить мои земли.
Ода проигнорировал мои слова.
На земле существует иерархия, так же, как и на небесах,с тем же спокойствием продолжил он.И как Господь Всемогущий восседает превыше всех созданий небесных и земных, так и король должен быть выше всех людей, живущих на его земле. Константин из Альбы покорился Этельстану, Хивел из Дифеда целовал ему руки, Оуайн из Страт-Клоты склонил голову, Гутфрит из Нортумбрии стал его слугой. И только Утред из Беббанбурга отказался принести клятву.
Утред из Беббанбурга поклялся защищать Этельстана,с горечью ответил я.И защищал, пока он был ребенком, учил сражаться, посадил на трон. Я сдержал эту клятву, и нет нужды давать ему другую.
Ради королевского достоинства,сказал Ода,люди должны видеть, что ты покорился.
Достоинства!рассмеялся я.
Он гордый человек,мягко заметил Ода.
Тогда скажи этому гордецу, чтобы отозвал своих псов и публично объявил, что ялорд Беббанбурга, а не Элдред, и пусть заплатит мне золотом за ущерб, который его люди нанесли моей земле, и тогда, епископ, я преклоню колено.