Я: Расскажите, пожалуйста, о своей семье.
СИЗОВ: У нас с женой двое детей. СтаршийСергей, младшийВладимир. Сыновьями доволен. Учатся хорошо, много читают, любят спорт.
Я: Помните ли вы друзей детства, с которыми жили на Урале? СИЗОВ: Я, конечно, всех помню. Мы очень крепко дружили. Когда умерли мои родители, друзья мне сильно помогли. Володя Владимиров, Миша Порошин, Коля Сарафанов. Они погибли в Отечественную войну. Память о них сохраню навсегда.
Я: Ростислав Сергеевич, что вы хотите передать своим землякам-уральцам?
СИЗОВ: На Урале я родился, тут прошло мое детство. Считаю себя человеком уральской закалки. Землякам желаю счастья, крепкого здоровья, а всем ребятам большущий привет.
Я: Собираетесь ли вы приехать на Урал?
СИЗОВ: Это моя мечта. Думаю, что смогу ее осуществить. Хочется побродить по родным местам.
*
Вот и вся история.
Человек, о котором вы узнали, живет, летает. А картина, как ей и подобает, находится в картинной галерее. Иногда я прихожу туда.
Ясноглазый паренек, сверстник Павлика Морозова, смотрит на меня со старого холста. Время затуманило краски на полотне.
Но время бессильно против таких людей. Иначе не стал бы мальчишка, герой тех далеких лет, гордостью и знаменем других мальчишек, живущих в шестьдесят седьмом году.
Г. КайгородовКузовок
Деревенский парнишка
Как-то спрашивал мать:
«Есть ли где-нибудь книжка,
Чтоб прочестьи все знать?»
Мать сказала сыночку:
«Не ленись, мой дружок,
Собирай по грибочку
Наберешь кузовок».
С. ШмерлингРассказы о маленьком Мусе
Жизнь поэта-героя Мусы Джалиляпример беззаветного служения Родине. Во время Великой Отечественной войны он был тяжело ранен и попал в плен. Мужественный поэт стойко перенес все пытки. В фашистском застенке он написал много произведений. Их горячо любят советские люди.
У Мусы Джалиля было нелегкое детство. До революции ему пришлось испытать немало лишений и горя.
В 1919 году тринадцатилетний Муса вместе с товарищами создал в родном селе Мустафино организацию «Красная звезда»что-то наподобие будущей пионерской организации.
Рассказы написаны по воспоминаниям брата и сестер поэтаИбрагима Мустафовича, Зейнаб Мустафовны и Хафичи Мустафовны Залиловых.
Библиотека
Из дверей медресе (религиозной мусульманской школы) Муса вышел чинно. Он медленно прошел по улице, но как только свернул за угол, сразу закинул за плечо холщовую сумку с тетрадками, сдвинул тюбетейку на затылок и побежал.
Через два квартала Муса остановился и задумался. Чем же заняться? Идти домой, в тесный и душный подвал, не хотелось.
И мальчик зашагал, поминутно оглядываясь по сторонам. Ничего интересного вокруг на улице не было. Вывески давным-давно прочитаны.
Муса остановился перед большой стеклянной витриной, где была выставлена сверкающая на солнце горка сахара. На нее Муса смотрел сколько раз и даже спорил с сестрой Зейнаб, можно ли съесть столько сахара в один день. Муса считал, что вполне возможно.
Но стоять у витрины жарко и бесполезно: сколько на сахар ни смотриво рту сладко не станет.
Куда бы пойти? В мясной лавке, в будке сапожника, у квасного киоска он бывал не раз.
А вот что это за серый дом с вывеской над входом? На ней крупными буквами написано «Библиотека». Здесь Муса никогда не бывал.
Мальчик потопал ногами, сбивая с ботинок пыль, и шагнул в прохладный подъезд. Темный коридор привел Мусу к высокой белой двери. Она была приоткрыта, и мальчик заглянул.
Какая большая комната! И какая чудная: совсем без стен. Вместо стенкниги. С черными, коричневыми, синими корешками, они стоят плотным строем, лежат на полу, теснятся на столе. Сколько их? Пожалуй, и за неделю не сосчитаешь.
Муса навалился на дверь, и она, скрипнув, широко открылась. Мальчик влетел в комнату и остановился перед столом, заваленным книгами.
За столом сидел человек в синей тужурке, в очках, с густой бородой. Он поднял голову и кольнул Мусу острым взглядом.
Чем обязан за удовольствие видеть вас, молодой человек?
Я я просто зашел посмотреть.
Сюда не заходят просто. Бородатый человек скривил рот в улыбке. Вы, верно, интересуетесь литературой? Может быть, вы даже библиофил?
Что? не понял Муса.
Библиофилзначит любитель книг. Итак, что вас больше всего интересует? Классическая литература или современная? Проза или поэзия?
Дяденька, пробормотал Муса, ошеломленный потоком непонятных слов, можно мне посмотреть хоть одну книжечку?
Покажи руки!
Мальчик послушно положил руки на стол ладошками вверх. Бородатый ударил по ним тяжелой книгой. Муса вскрикнул и бросился к двери.
Прочь отсюда! Ишь, тоже, выискался книголюб! Лезут всякие грязнолапые.
Муса бежал до самого дома. Запыхавшийся, спустился он в подвал.
Мать укоризненно спросила:
Где ты пропадал? Зейнаб давно уже вернулась.
Муса не ответил, забился в угол и молчал до тех пор, пока не лег в постель спать.
Мама, купи мне книг.
Не до них нам, сынок. Спи.
Вот еще выдумал! проворчал отец. Книг накупить, библиотеку устроить, а на обед вместо супа книги подавать
Муса увидел сон. Будто он снова пришел в библиотеку. Книги толстые и тонкие, в разноцветных переплетах соскочили с полок и окружили его. Они раскрывали страницы, шелестели ими, а потом стали плясать под веселые звуки гармоники-тальянки с колокольчиками.
На другой день Муса вернулся из школы раньше обычного, выгрузил из сумки и карманов на стол целую кучу бумажек. Здесь были цветные обертки от чайных плиток, серые бумажные обрезки, тетрадные листочки. Вооружившись иголкой и ниткой, мальчик принялся сшивать листки.
Что ты делаешь? спросила Зейнаб.
Дрова рублю.
Не шути! Я серьезно спрашиваю.
А ты разве не видишь, что я делаю?
Вижу. Сшиваешь. А зачем?
Узнаешь потом.
Когда была готова первая тетрадка, Муса развернул ее и начал что-то писать. Он трудился старательно, высунув язык. Поздно вечером мальчик поставил тетрадку на полку.
Утром, когда брат еще спал, любопытная Зейнаб открыла тетрадку и стала читать. В тетрадке неровным и крупным почерком Мусы была написана сказка о веселом бедняке, который перехитрил двух богачей. Ее когда-то давно рассказывала мать.
Зачем ты переписал сказку, Муса? спросила Зейнаб.
Как зачем? Это книга. Я напишу ее, и у меня будет целая библиотека.
Но ведь сказку ты не сам придумал. Разве так делают книги?
Конечно, не так, подумав, ответил Муса. Но это первая книга. Потом я буду придумывать сам.
Только правду пиши.
Шли дни. Вечерами Мусу нельзя было выманить на улицу. Он, как прикованный, сидел за столом над своими самодельными тетрадками и писал.
Через неделю Зейнаб увидела на полке еще две маленькие книжечки и прочитала их. В первой рассказывалось о школе, о товарищах по классу, во второйо том, что Муса видел на улице. Все это было известно Зейнаби мясная лавка, и сапожник, и сахарная горка в витрине, но, написанное на бумаге, все это казалось необычным.
Ну как? спросил Муса. Все тут правда?
Да, ответила Зейнаб. Пиши еще.
Нет, больше не буду. Знаешь, напиши лучше сама.
Я? изумилась сестра. Ты умеешь, ты и сочиняй.
Так не годится, Зейнаб, все я да я. Скажут, какой Муса хвастун, вся библиотека из его книг. Напиши что-нибудь и ты.
Сказала, не буду! Отстань.
Однако Муса не отставал. Несколько дней он просил сестру написать книгу. Зейнаб не поддавалась ни на какие уговоры. Не помогло даже обещание отдать ей воскресную порцию сахара.
Как-то Муса поймал сестру во дворе и сказал:
Ладно, не можешь, не пиши. Сделаем по-другому. Ты мне расскажешь о чем-нибудь. Хорошо?
Ну и что?
Я это запишу в книжку, а имя на ней твое поставлю. Идет?
И сахар отдашь?
Возьми, не жалко.
Ладно. Только что же тебе рассказать? Вот как я куклу на улице нашла?
Давай.
Вскоре на полке появилась еще одна тоненькая тетрадка в цветной обложке, на которой крупными буквами было написано: «Зейнаб».
Теперь у меня своя библиотека, гордо сказал Муса. Пусть все приходят читать. Пусть берут книги, мне не жалко.
Так вышли в свет первые книжки Мусы Джалиля, будущего замечательного советского поэта.
За отрядом
1
Качался седой ковыль. В окно стучал кривыми лапами старый карагач.
В этот глухой предрассветный час по грязной улице села зачмокали копыта. У домика Залиловых остановился конь, и с него тяжело спрыгнул всадник. Он провел кнутом по бычьему пузырю, которым было затянуто окно, и приглушенно сказал:
Эй, партийный секретарь, выходи!
Коренастый, широкий в кости Ибрагим легко вскочил и вышел. В комнату ворвался ветер. Муса спустил с нар босые ноги, пробрался к дверям и заглянул в щель. В лунном свете блестел мокрый круп коня. Лицо всадника закрывали ветци карагача. Муса уловил обрывок фразы:
Идут у балки
Ага, догадаться нетрудно. Снова кулацкая банда рыщет по степи поджигает и грабит села, убивает коммунистов.
Всхрапнул конь. Послышался удаляющийся топот. Мальчик юркнул на нары, закрыл глаза.
2
Ранним утром на площади собрались вооруженные жители селабойцы самообороны. Они ждали отряд из Шарлыка, о котором сообщил Ибрагиму вчерашний всадник.
Люди поеживались на пронзительном ветру, дымили пахучим самосадом. Муса волчком крутился вокруг бойцов. Одному принес уголек из печкидал прикурить, другому поправил ремень, третьему просто улыбнулся.
Мальчик незаметно пробрался к стенке дома, где стояли винтовки, и схватил одну из них. Поправив на вихрастой голове старый картуз, он скомандовал себе:
Раз! винтовка взлетела вверх. Два, три! и винтовка оказалась у плеча. Ствол холодил щеку. Раз, два, три! винтовка замерла у ноги, звякнув затыльником о землю.
Ишь ты, ловко! заговорили вокруг. Сразу видностарый служака.
У мальчика разгорелись щеки, он все быстрее и быстрее проделывал ружейные приемы. Он так увлекся, что не заметил, как сзади подошел Ибрагим и взял у него винтовку.
Раз, два прокричал Муса, нелепо взмахнув пустыми руками.
Три, заключил Ибрагим под общий хохот бойцов.
Послушай, Ибрагим, сказал Муса, когда утих смех, я тебе серьезно говорю: возьми меня в отряд! На собрании «Красной звезды» мы решили: если нападут, идти с отрядом.
И я тебе серьезно отвечаю, строго произнес Ибрагим, взять не могу.
Но почему? Разве я не умею обращаться с оружием?
Умеешь. Но маловат ты.
Ну-у, Ибрагим-абый, ведь я всего на четыре года моложе тебя!
Всё! отрезал брат.
Муса ушел домой, даже не оставшись посмотреть, как встречают односельчане отряд.
Эх, коротка память у Ибрагима! Как быстро забывает он некоторые важные вещи! Разве «Красная звезда» не помогала партийной ячейке? Стоило Ибрагиму сказатьребята всё делали. А разве сам Муса плохой помощниц? Пусть Ибрагим вспомнит тот летний день, когда на село налетела кулацкая банда!
Тогда Ибрагим лежал на нарах, желтый от лихорадки. Бандиты уже приближались к Мустафино. К Залиловым прибежали два члена партийной ячейки. Они подняли Ибрагима на руки и понесли.
Постойте, сказал он у порога. Муса, спрячь вот это так, чтобы никто не видел. Ибрагим вынул из-за пазухи узелок.
Наган? радостно спросил Муса.
Брат что-то невнятно прошептал. Товарищи унесли его и укрыли в лозняке.
Прижимая узелок к груди, Муса умчался в дальний угол двора. За ним прибежала и сестра Зейнаб. Они спрятали таинственный узелок.
А что в нем? спросила Зейнаб.
Ясно, наган, ответил Муса.
Я пощупала: и вовсе там не наган, а бумаги.
Пусть бумаги, но зато очень важные!
Когда красные конники прогнали бандитов, Ибрагим вернулся домой и тотчас спросил:
Муса, что я тебе давал, цело?
Мальчик убежал и вернулся с узелком. Тогда старший брат обнялмладшего и сказал:
Молодец!
Так и сказал, а теперь все позабыл. Вспоминая об этом, Муса задумчиво глянул в окно. Отряд уходил из села.
3
Мустафино осталось позади. Отряд шел навстречу ветру. Надо было спешить, чтобы вовремя попасть в назначенное место. Верстах в двадцати пяти от села, там, где равнину пересекают глубокие балки, к утру предстояло занять боевой рубеж. Туда же должны прийти и другие отряды самообороны. Бандитам готовилась засада.
Дорога расползлась бурой жижей. Вязли ноги. Бойцы тяжело дышали. В середине пути отряд настигли сизо-черные тучи. Распластавшись на полнеба, они грянули холодным дождем. К исходу дня командир разрешил сделать привал. Разводить костры он запретил. Бойцы жевали липкий хлеб. На холме выставили часового.
Тучи промчались. Небо сделалось пепельно-серым. Короткий отдых подходил к концу.
Послышался простуженный голос часового:
Эй, командир, по дороге кто-то бежит!
Кто?
Вроде малец какой-то.
Ибрагим вместе с командиром и несколькими бойцами вышел на дорогу. Действительно, к ним катилась маленькая фигурка, путаясь в длинном пиджаке.
Человек был все ближе, и бойцы увидели круглое смугловато-красное лицо. Старый картуз сползал с вихрастой головы. На ногахлепешки грязи.
Муса! ахнул Ибрагим. Что стряслось дома?
Ничего.
Так зачем ты сюда? Я же сказал: сиди дома!
Муса, прищурив глаз, улыбнулся:
Я и сидел дома А потом пошел
Что ж ты раньше-то не догнал? засмеялись бойцы. Ноги коротки?
Давно бы мог догнать, да не хотел. От деревни было близко, назад отослали бы, деловито объяснил мальчик.
Ну, погоди, без злости сказал Ибрагим, вернемся домой, будет тебе.
Отряд снова двинулся навстречу ветру. В хвосте колонны в ногу с бойцами шагал Муса.
4
На рассвете чуткую степную тишину разбудили выстрелы. После первого залпа несколько бандитов упало с коней, остальные рассыпались по степи и открыли беспорядочный огонь.
Бойцы залегли на крутом берегу балки, откуда было видно далеко окрест. Вскоре кулацкая банда стала отвечать дружными залпами. Бой затянулся.
О Мусе забыли. Первые выстрелы заставили его плотно прижаться к мокрой глине. Сразу перехватило дыхание. Но никто не смотрел в сторону мальчика, никто не заметил его страха. Оправившись от испуга, Муса уже спокойнее стал наблюдать за боем.
Эй, прокричал ему в самое ухо рослый рыжеволосый боец. Уползай отсюда!
Мальчик подался немного назад, спустился по пологому откосу, но и отсюда была хорошо видна вся цепь отряда, растянувшегося вдоль балки. Над головой тонко пели пули: вжи вжи Их пчелиный рой становился все гуще, но Муса не обращал на это внимания. Его захватила картина боя.
Вдруг рыжеволосый боец громко и натужно крякнул и приник; к земле. Винтовка уткнулась в грязь.
Дядя! крикнул Муса. Дяденька!
Боец не отвечал. Работая локтями, Муса подполз к нему. На плече рыжеволосого расплывалось темно-бурое пятно. Лежавший слева пожилой боец крикнул:
Чего смотришь? Оттащи и перевязывай.
Муса что есть силы вцепился в облепленный грязью сапог, но раненый не сдвинулся с места. Мальчик обхватил его вокруг поясаруки не сходились, и Муса уцепился за шинель. Напружинив мускулы до боли, он потянул грузное тело бойца под откос.
Рыжеволосый застонал, с трудом пошевелил губами:
Ранили меня, браток
Мальчик выпростал его руку из рукава и перевязал обрывками рубахи.
Вот и спасибо, малец, сказал раненый. Пошукай у меня в кармане, там кисет с табаком.
Муса свернул толстую самокрутку и вставил ее в губы бойца.
Ловкий ты, татарчонок, ласково произнес боец, справный А винтовка моя где?
Тут она, рядом.
Вот незадача! Стрелять не могу, патроны даром пропадают Собери-ка их да отнеси брату.
Чувствуя на груди холодок металла, Муса пополз вдоль цепи. Ему уже не казалось, что пули летят сплошным роем. И когда одна цокнула рядом о камень, мальчик только вздрогнул и пополз быстрее.
Взглянув на брата через плечо, Ибрагим спросил:
Зачем сюда?
Патроны принес.
Давай, давай, обрадовался Ибрагим, а остальные на левый фланг неси. Быстро!