Грехам, вину и страстной ночи
Шепча заветное «аминь».
Ведь всё равноочарованье
Пройдет, и в сумасшедший час
Ты, в исступленном покаяньи,
Проклясть замыслишь бедных, нас.
И станешь падатьно толпою
Мы все, как ангелы, чисты,
Тебя подхватим, чтоб пятою
О камень не преткнулся ты
8
Говорит смерть:
Когда осилила тревога,
И он в тоске обезумел,
Он разучился славить бога
И песни грешные запел.
Но, оторопью обуянный,
Он прозревал, и смутный рой
Былых видений, образ странный
Его преследовал порой.
Но он измучилсяи ранний
Жар юности простыли вот
Тщета святых воспоминаний
Пред ним медлительно встает.
Он больше ни во что не верит,
Себя лишь хочет обмануть,
А самк моей блаженной двери
Отыскивает вяло путь.
С него довольно славить бога
Уж онне голос, только стон.
Я отворю. Пускай немного
Еще помучается он.
Черная кровь
1
В пол-оборота ты встала ко мне,
Грудь и рука твоя видится мне.
Мать запрещает тебе подходить,
Мнеискушенье тебя оскорбить!
Нет, опустил я напрасно глаза,
Дышит, преследует, близкогроза
Взор мой горит у тебя на щеке,
Трепет бежит по дрожащей руке
Ширится круг твоего мне огня,
Ты, и не глядя, глядишь на меня!
Пеплом подернутый бурный костер
Твой не глядящий, скользящий твой взор!
Нет! Не смирит эту черную кровь
Дажесвидание, дажелюбовь!
2
Я гляжу на тебя. Каждый демон во мне
Притаился, глядит.
Каждый демон в тебе сторожит,
Притаясь в грозовой тишине
И вздымается жадная грудь
Этих демонов страшных вспугнуть?
Нет! Глаза отвратить, и не сметь, и не сметь
В эту страшную пропасть глядеть!
3
Даже имя твое мне презренно,
Но, когда ты сощуришь глаза,
Слышу, воет поток многопенный,
Из пустыни подходит гроза.
Глаз молчит, золотистый и карий,
Горла тонкие ищут персты
Подойди. Подползи. Я ударю
И, как кошка, ощеришься ты
4
О нет! Я не хочу, чтоб пали мы с тобой
В объятья страшные! Чтоб долго длились муки,
Когдани расплести сцепившиеся руки,
Ни разомкнуть устанельзя во тьме ночной!
Я слепнуть не хочу от молньи грозовой,
Ни слушать скрипок вой (неистовые звуки!),
Ни испытать прибой неизреченной скуки,
Зарывшись в пепел твой горящей головой!
Как первый человек, божественным сгорая,
Хочу вернуть навек на синий берег рая
Тебя, убив всю ложь и уничтожив яд
Но ты меня зовешь! Твой ядовитый взгляд
Иной пророчит рай! Я уступаю, зная,
Что твой змеиный райбездонной скуки ад.
5
Вновь у себя Унижен, зол и рад.
Ночь, день ли там, в окне?
Вон месяц, как паяц, над кровлями громад
Гримасу корчит мне
Дневное солнцепрочь, раскаяниепрочь!
Кто смеет мне помочь?
В опустошенный мозг ворвется только ночь,
Ворвется только ночь!
В пустую грудь один, один проникнет взгляд,
Вопьется жадный взгляд
Всё отойдет навек, настанет никогда,
Когда ты крикнешь: Да!
6
Испугом схвачена, влекома
В водоворот
Как эта комната знакома!
И всё навек пройдет?
И, в ужасе, несвязно шепчет
И, скрыв лицо,
Пугливых рук свивает крепче
Певучее кольцо
И утра первый луч звенящий
Сквозь желтых штор
И чертит бог на теле спящей
Свой световой узор.
7
Ночькак века, и томный трепет,
И страстный бред,
Уст о блаженно-странном лепет,
В окнестаринный, слабый свет.
Несбыточные уверенья,
Нет, не слова
То, что теряет всё значенье,
Забрежжит бледный день едва
Тогдаво взгляде глаз усталом
Твоя в нем ложь!
Тогда мой рот извивом алым
На твой таинственно похож!
8
Я ее победил, наконец!
Я завлек ее в мой дворец!
Три свечи в бесконечной дали.
Мы в тяжелых коврах, в пыли.
И под смуглым огнем трех свеч
Смуглый бархат открытых плеч,
Буря спутанных кос, тусклый глаз,
На кольцепомеркший алмаз,
И обугленный рот в крови
Еще просит пыток любви.
А в провале глухих окон
Смутный шелест многих знамен,
Звон и трубы, и конский топ,
И качается тяжкий гроб.
О, любимый, мы не одни!
О, несчастный, гаси огни!..
Отгони непонятный страх
Это кровь прошумела в ушах.
Близок вой похоронных труб,
Смутен вздох охладевших губ:
Мой красавец, позор мой, бич
Ночь бросает свой мглистый клич,
Гаснут свечи, глаза, слова
Ты мертва, наконец, мертва!
Знаю, выпил я кровь твою
Я кладу тебя в гроб и пою,
Мглистой ночью о нежной весне
Будет петь твоя кровь во мне!
9
Над лучшим созданием божьим
Изведал я силу презренья.
Я палкой ударил ее.
Поспешно оделась. Уходит.
Ушла. Оглянулась пугливо
На сизые окна мои.
И нет ее. В сизые окна
Вливается вечер ненастный,
А дальше, за мраком ненастья,
Горит заревая кайма.
Далекие, влажные долы
И близкое, бурное счастье!
Один я стою и внимаю
Тому, что мне скрипки поют.
Поют они дикие песни
О том, что свободным я стал!
О том, что на лучшую долю
Я низкую страсть променял!
Демон
Иди, иди за мнойпокорной
И верною моей рабой.
Я на сверкнувший гребень горный
Взлечу уверенно с тобой.
Я пронесу тебя над бездной,
Ее бездонностью дразня.
Твой будет ужас бесполезный
Лишь вдохновеньем для меня.
Я от дождя эфирной пыли
И от круженья охраню
Всей силой мышц и сенью крылий
И, вознося, не уроню.
И на горах, в сверканьи белом,
На незапятнанном лугу,
Божественно-прекрасным телом
Тебя я странно обожгу.
Ты знаешь ли, какая малость
Та человеческая ложь,
Та грустная земная жалость,
Что дикой страстью ты зовешь?
Когда же вечер станет тише,
И, околдованная мной,
Ты полететь захочешь выше
Пустыней неба огневой,
Да, я возьму тебя с собою
И вознесу тебя туда,
Где кажется земля звездою,
Землею кажется звезда.
И, онемев от удивленья,
Ты у зришь новые миры
Невероятные виденья,
Создания моей игры
Дрожа от страха и бессилья,
Тогда шепнешь ты: отпусти
И, распустив тихонько крылья,
Я улыбнусь тебе: лети.
И, под божественной улыбкой
Уничтожаясь на лету,
Ты полетишь, как камень зыбкий,
В сияющую пустоту.
Голос из хора
Как часто плачемвы и я
Над жалкой жизнию своей!
О, если б знали вы, друзья,
Холод и мрак грядущих дней!
Теперь ты милой руку жмешь,
Играешь с нею, шутя,
И плачешь ты, заметив ложь,
Или в руке любимой нож,
Дитя, дитя!
Лжи и коварству меры нет,
А смертьдалека.
Всё будет чернее страшный свет,
И всё безумней вихрь планет
Еще века, века!
И век последний, ужасней всех,
Увидим и вы и я.
Всё небо скроет гнусный грех,
На всех устах застынет смех,
Тоска небытия
Весны, дитя, ты будешь ждать
Весна обманет.
Ты будешь солнце на небо звать
Солнце не встанет.
И крик, когда ты начнешь кричать,
Как камень, канет
Будьте ж довольны жизнью своей,
Тише воды, ниже травы!
О, если б знали, дети, вы
Холод и мрак грядущих дней!
Возмездие(19081913)
«О доблестях, о подвигах, о славе »
О доблестях, о подвигах, о славе
Я забывал на горестной земле,
Когда твое лицо в простой оправе
Передо мной сияло на столе.
Но час настал, и ты ушла из дому.
Я бросил в ночь заветное кольцо.
Ты отдала свою судьбу другому,
И я забыл прекрасное лицо.
Летели дни, крутясь проклятым роем
Вино и страсть терзали жизнь мою
И вспомнил я тебя пред аналоем,
И звал тебя, как молодость свою
Я звал тебя, но ты не оглянулась,
Я слезы лил, но ты не снизошла.
Ты в синий плащ печально завернулась,
В сырую ночь ты из дому ушла.
Не знаю, где приют своей гордыне
Ты, милая, ты, нежная, нашла
Я крепко сплю, мне снится плащ твой синий,
В котором ты в сырую ночь ушла
Уж не мечтать о нежности, о славе,
Всё миновалось, молодость прошла!
Твое лицо в его простой оправе
Своей рукой убрал я со стола.
Забывшие тебя
И час настал. Свой плащ скрутило время,
И меч блеснул, и стены разошлись.
И я пошел с толпойтуда, за всеми,
В туманную и злую высь.
За кручами опять открылись кручи,
Народ роптал, вожди лишились сил.
Навстречу нам шли грозовые тучи,
Их молний сноп дробил.
И руки повисали, словно плети,
Когда вокруг сжимались кулаки,
Грозящие громам, рыдали дети,
И жены кутались в платки.
И я, без сил, отстал, ушел из строя,
За мнойтолпа сопутников моих,
Нам не сияло небо голубое,
И солнцев тучах грозовых.
Скитались мы, беспомощно роптали,
И прежних хижин не могли найти,
И, у ночных костров сходясь, дрожали,
Надеясь отыскать пути
Напрасный жар! Напрасные скитанья!
Мечтали мы, мечтанья разлюбя.
Таксуждена безрадостность мечтанья
Забывшему Тебя.
«Она, как прежде, захотела »
Она, как прежде, захотела
Вдохнуть дыхание свое
В мое измученное тело,
В мое холодное жилье.
Как небо, встала надо мною,
А я не мог навстречу ей
Пошевелить больной рукою,
Сказать, что тосковал о ней
Смотрел я тусклыми глазами,
Как надо мной она грустит,
И больше не было меж нами
Ни слов, ни счастья, ни обид
Земное сердце уставало
Так много лет, так много дней
Земное счастье запоздало
На тройке бешеной своей!
Я, наконец, смертельно болен,
Дышу иным, иным томлюсь,
Закатом солнечным доволен
И вечной ночи не боюсь
Мне вечность заглянула в очи,
Покой на сердце низвела,
Прохладной влагой синей ночи
Костер волненья залила
«Ночь, как ночь, и улица пустынна »
Ночь, как ночь, и улица пустынна.
Так всегда!
Для кого же ты была невинна
И горда?
Лишь сырая каплет мгла с карнизов.
Я и сам
Собираюсь бросить злобный вызов
Небесам.
Все на свете, все на свете знают:
Счастья нет.
И который раз в руках сжимают
Пистолет!
И который раз, смеясь и плача,
Вновь живут!
День, как день; ведь решена задача:
Все умрут.
«Я сегодня не помню, что было вчера »
Я сегодня не помню, что было вчера,
По утрам забываю свои вечера,
В белый день забываю огни,
По ночам забываю дни.
Но все ночи и дни наплывают на нас
Перед смертью, в торжественный час.
И тогдав духоте, в тесноте,
Слишком больно мечтать
О былой красоте
И не мочь:
Хочешь встать
И ночь.
На смерть младенца
Когда под заступом холодным
Скрипел песок и яркий снег,
Во мне, печальном и свободном,
Еще смирялся человек.
Пусть эта смерть была понятна
В душе, под песни панихид,
Уж проступали злые пятна
Незабываемых обид.
Уже с угрозою сжималась
Доселе добрая рука.
Уж подымалась и металась
В душе отравленной тоска
Я подавлю глухую злобу,
Тоску забвению предам.
Святому маленькому гробу
Молиться буду по ночам.
Нобыть коленопреклоненным,
Тебя благодарить, скорбя?
Нет. Над младенцем, над блаженным,
Скорбеть я буду без Тебя.
«Когда я прозревал впервые »
Когда я прозревал впервые,
Навстречу жаждущей мечте
Лучи метнулись заревые
И трубный ангел в высоте.
Но торжества не выносила
Пустынной жизни суета,
Беззубым смехом исказила
Всё, чем жива была мечта.
Замолкли ангельские трубы,
Немотствует дневная ночь.
Верни мне, жизнь, хоть смех беззубый,
Чтоб в тишине не изнемочь!
«Дохнула жизнь в лицо могилой »
Дохнула жизнь в лицо могилой
Мне страстной бурей не вздохнуть.
Одна мечта с упрямой силой
Последний открывает путь:
Пои, пои свои творенья
Незримым ядом мертвеца,
Чтоб гневной зрелостью презренья
Людские отравлять сердца.
«Когда, вступая в мир огромный »
Евг. Иванову
Когда, вступая в мир огромный,
Единства тщетно ищешь ты;
Когда ты смотришь в угол темный
И смерти ждешь из темноты;
Когда ты злобен, или болен,
Тоской иль страстию палим,
Поверь: тогда еще ты волен
Гордиться счастием своим!
Когда ж ни скукой, ни любовью,
Ни страхом уж не дышишь ты,
Когда запятнаны мечты
Не юной и не быстрой кровью,
Тогдаограблен ты и наг:
Смерть не возможна без томленья,
А жизнь, не зная истребленья,
Тактолько замедляет шаг.
«Весенний день прошел без дела »
Весенний день прошел без дела
У неумытого окна;
Скучала за стеной и пела,
Как птица пленная, жена.
Я, не спеша, собрал бесстрастно
Воспоминанья и дела;
И стало беспощадно ясно:
Жизнь прошумела и ушла.
Еще вернутся мысли, споры,
Но будет скучно и темно;
К чему спускать на окнах шторы?
День догорел в душе давно.
«Какая дивная картина »
Какая дивная картина
Твоя, о, север мой, твоя!
Всегда бесплодная равнина,
Пустая, как мечта моя!
Здесь дух мой, злобный и упорный,
Тревожит смехом тишину;