С детства на своём горьком опыте Руссо знал, как не надо воспитывать ребёнка. Версию правильного воспитания была изложена им в романе «Эмиль», из которого, не без удовольствия, мною было процитировано выше. Роман многие посчитали утопическим. Но нашёлся человечек, который прочёл творение соотечественника с живейшим вниманием. Упомянул этого человека Шопенгауэр в «Афоризмах житейской мудрости»:
«и никакие воспитательные приёмы Песталоцци не силах из природного олуха сделать мыслящего человека: никогда! олухом он родился, олухом и умрёт».
Хочется верить, Серкидон, что написано это не о моих потугах преуспеть в Вашем воспитании. Уверен, что мы с Вами на верном пути, и с каждым моим письмом Вы становитесь и увереннее, и мудрее
Итак, Песталоцци. Вслед за Руссо он призывал воспитателя действовать сообразно с природой ребёнка, пояснял, что не главное научить рисовать палочки и верно произносить звуки: главноенаправить юную душу в нужное русло, а молодого человека научить мыслить и уважать законы окружающего мира. Скромный человек и великий педагог Песталоцци встречался с Наполеоном, был обласкан русским царём Александром и не раз говорил: «Час рождения ребёнка есть первый час его обучения».
В последний свой час воспитатель миллионов оказался таким же неимущим, каким и родился. У него ничего не было, кроме имени, известного во всём мире
Вернёмся, однако, к Руссо. Обо всех поклонниках его воспитательных приёмов писать не буду, но не могу не заметить среди них русского графа, описавшего своё золотое детство. Лев Толстой в пятнадцатилетнем возрасте носил медальон с портретом Руссо как образок. Фанател с юных лет, а когда в годы уже весьма зрелые организовал в Ясной Поляне школу для крестьянских детей, идеи швейцарского мыслителя (Руссо!) получили своё продолжение в опытах русского графа. Любить воспитуемого есть задача наиглавнейшая. Сложно должно быть учителю, а ученику должно быть легко и интересно.
Вспоминаю свою советскую школу. Всё было наоборот. Уроки давали ушлые тётки, которых и близко нельзя было подпускать к детям. Училки «учили» по шаблону и по учебнику. Устроили конвейер по производству неучей, одним из которых был Ваш покорный слуга.
Серкидон! Понимаю, Вам хотелось бы описаний, как любить невесту, будущего партнёра по брачного союзу, а не гипотетического воспитуемого. Но, милейший, а вдруг Вы решите внести свой вклад в народное образование? На чьи труды опираться? Вот на этот случай и совет: развивайте наработки Толстого, Песталлоци и, конечно же, Руссогероя своего века и нашего нынешнего письма.
Как всякий настоящий герой, Жан-Жак искал дракона, с которым надобно поскорее сразиться, и нашёл его в лике католической церкви.
Следующий диалог из романа о воспитании говорит нам о том, что Руссо был не прочь воспитывать всех подряд, включая отцов церкви:
« Хорошо: стало быть, люди будут говорить мне о том, что сказал Бог? Не лучше ли было бы, если бы Бог прямо сказал мне? Для Него бы было это не труднее, а я бы был избавлен от возможного обмана.
Но Он свидетельствует истину Своих слов, утверждая посланничество Своих апостолов.
Каким образом?
Чудесами.
Где эти чудеса?
В книгах.
А кто сделал эти книги?
Люди.
А кто видел эти чудеса?
Люди, которые утверждают их.
Как опять свидетельства людские! Все люди, которые рассказывают мне о том, что рассказывают другие люди. Сколько людей между Богом и мной!»
Люди-посредники, сделавшие из подвига Христа преуспевающую индустрию, не на шутку переполошились. Они не хотели терять насиженные места. Под давлением церкви книгу «Эмиль» приговорили к сожжению рукой палача, автора решили для начала посадить в тюрьму, но Руссо успел убежать в Швейцарию; когда книга была сожжена в Женеве, Руссо побежал в Англию
В конце концов, набегал манию преследования.
«Вся Европа в беспримерной ярости прокляла меня Я был для неё нечестивцем, безбожник, сумасшедшим, бешеным, диким зверем, волком».
Православный автор «Гаврилиады» назвал Руссо «красноречивым сумасбродом». Мог ли Руссо не «сумасбродить», не писать того, что написал? Он что, не знал, к чему это может привести? Знал. Но истинный мыслитель отличается от конформиста тем, что живёт по правилу: «Пусть мне будет тесно, зато мыслям моимбудет просторно».
Многим, живущим по такому правилу, стало тесно сначала в тюремной камере, а потомв наспех сколоченном гробу. Зато освобождённые мысли, которым стало просторно, разлетались по миру, поражая своим вольным полётом очарованных современников.
Кант читал и перечитывал «Эмиля» с неизменным волнением. И если перед этим произведением преклонил голову родоначальник немецкой классической философии, то о других поклонниках книги можно не говорить.
И вот что напоследок.
Вы заметили, как похожи судьбы Абеляра и Руссо? Оба не стеснялись высказывать новаторские идеи; оба обходились малым числом друзей, зато недругов у обоих было предостаточно; оба бросили открытый вызов отцам церкви. Одного не сожгли, потому что костры ещё не успели разгореться, второгопотому что все костры уже отпылали. Абеляра погубило «средневековье» двенадцатого века, Руссо преследовало «средневековье» восемнадцатого. Оба перешли в мир иной, полностью исчерпав и физические, и душевные возможности борьбы. Но не это ли цель человеческой жизни?
Гораздо хуже, когда дряхлый старичок шамкает: «А я бы мог А мне бы тогда А почему я не»
Крепко жму Вам руку, и до следующего письма.
-28-
Приветствую Вас, Серкидон!
Продолжим о браке по любви. Моралист Николя Шамфор, из книги «Максимы и мысли»:
«Когда мужчина и женщина питают друг к другу сильную страсть, то мне всегда кажется, что каковы бы ни были препоны, их разлучающие, влюблённые, предназначенные друг для друга самой природой, имеют друг на друга божественное право вопреки законам и условностям человеческого общежития».
«Красноречивый сумасброд» Жан-Жак Руссо, в романе «Юлия или Новая Элоиза», устами молодого любовника Сен-Прё :
«Почему же какой-то бессмысленный предрассудок изменил пути провидения и нарушил гармоничный союз двух мыслящих существ? Почему тщеславие жестокого отца скрыло от людей истину и заставило два нежных и добродетельных сердца, созданных всем на утешение, стенать и лить слёзы? Ведь брачный союз является не только самым священным, но и самым свободным из обязательств! Да, все законы, стесняющие его свободу, несправедливы, все отцы, посмевшие его навязать или разрушить, изверги. Эти непорочные узы, созданные самой природой, не зависят ни от власти государя, не от воли родителей, а только от Промысла единого нашего отца, которому дано повелевать сердцами людей, приказывая им соединиться, он может заставить их и полюбить друг друга».
Судьбе было угодно отогнать Сен-Прё от тела любимой ученицы, и раздражение героя понятно. Он находит своего дракона в лице биологического отца любимой, стремится умалить его роль, предлагая вершить судьбы влюблённых Отцу-Вседержителю, которому сверху виднее будет.
К роману имеется подзаголовок: «Письма двух любовников, живущих в маленьком городе у подножия Альп». Что вам сказать об этих «пылких» любовниках? Они поцеловались первый раз, обменявшись немыслимым количеством писем. А всего писем было столько, что не смогу порадовать Вас кратким содержанием романа, ограничусь кратким содержанием краткого содержания.
Но начнём с Пушкина. Из «Евгения Онегина». Тут и о Руссо, и романе, и о герое.
Свой слог на важный лад настроя,
Бывало, пламенный творец
Являл нам своего героя
Как совершенства образец.
Он одарял предмет любимый,
Всегда неправедно гонимый,
Душой чувствительной, умом
И привлекательным лицом.
Питая жар живейшей страсти,
Всегда восторженный герой
Готов был жертвовать собой
Один к одномунаш молодой учитель Сен-Прё, влюблённый в прекрасную Юлиюbelle ame (прекрасная душа), как называли таких девушек восемнадцатого века. Душа, в которой проснулось ответное чувство. Между ними становится жестокий отец.
Попробуем понять и выяснить позицию этого «изверга». Последний отпрыск благородной фамилии, он считает невозможным брак единственной дочери с нищим без роду и пламени. Благородное имя ДЭтанж не должно утратить свой блеск и покрыться позором. У Барона на примете достойный кандидат на руку дочериродовитый господин де Вольмар.
Юлия восстаёт против навязанного брака! Она и перечит, и поперечит отцу. Юлия говорит, что он волен распоряжаться её жизнью, но не сердцем. О том, что они с Сен-Прё стали любовниками, Юлия стыдливо умалчивает. Но отец всё равно набрасывается на неё с кулаками. Заодно перепало и баронессе, которая пыталась заступиться за дочь. Сен-Прё машет кулаками после драки и предлагает смятённой девушке бежать с ним из отчего дома. Юлия отказывается: это «вонзит кинжал в материнскую грудь», «оскорбит лучшего из отцов». Ситуацию берётся разрулить Кларакузина и наперсница Юлии. Клара убеждает Сен-Прё уехать и не нагнетать ситуацию далее. Благородный покровитель Сен-Прё милорд Эдуард увозит молодого человека в Париж. Сен-Прё уехал, но письма от него остались. Их и находит баронесса. Мать Юлии поражена, ей открылась бездна падения дочери, которую она считала верхом благочестия. Не в силах снесть удара, баронесса заболевает и умирает. Юлия чувствует себя виноватой в смерти матери. Во искупление грехов своих Юлия соглашается выйти замуж за господина Вольмара. Пятидесятилетний Вольмар сразу после свадьбы увозит молодую жену в своё поместье, на лоно природы, где она пытается забыть все прежние страсти. Юлия живёт внешне счастливой жизнью: у неё супруг, «наделённый кротким нравом и приятностью», со временем брак скрепляется рождением детей. Давняя подруга и наперсница, Клара, потеряв мужа, приезжает к Юлии вместе с дочкой. Кажется, благодетельная жизнь наладилась вполне. Но тут даёт о себе знать Сен-Прё. Он не забыл Юлию и пишет Кларе, что хочет увидеть её вновь. Господин Вольмар не возражает, он встречает Сен-Прё радушно. Юлия представляет Сен-Прё двух своих сыновей. Вольмар, приобнимая бывших любовников, наставляет: «В моё отсутствие ведите себя так, словно я вижу вас, а когда я рядом с вами, считайте, что меня нет».
Сен-Прё понимает: предел его отношений с Юлиейнежная дружба, и становится воспитателем сыновей Юлии. Однако чем дольше Сен-Прё пребывает в поместье Вольмаров, тем больше начинает волноваться сердце Юлии. Её любовь не умерла. Долг и воскресшая любовь схватываются в противостоянии. События требуют исхода, и однажды младший сын Юлии срывается в бурную реку. Юлия бросается за ребёнком, спасает его, но сама простужается и умирает. Перед смертью Юлия успевает со всеми попрощаться, всем дать наставления и написать письмо Сен-Прё, в котором пишет, что лучше ей умереть и любить его на Небесах. Любить его одного единственного, возвышенно и свободно. Юлия пишет: «Добродетель, разлучившая на земле, соединит нас в вечной жизни. В сём сладостном ожидании я и умру. Какое счастье, что я ценою жизни покупаю право любить тебя любовью вечной, в которой нет греха, и право сказать в последний раз: Люблю тебя».
Что Вам скажу, Серкидон, в восемнадцатом веке сердца читателей не были жестокосердны так, как ныне, пол-Европы рыдало навзрыд. Роман перечитывали и переиздавали. Его назвали самым выдающимся романом современности. А его автор, стало быть, стал автором самого выдающего романа современности.
Немало восторженных голосов раздавалось из России. Про Льва Толстого мы уже знаем, но до него автор «Бедной Лизы» (по-своему Элоизы) Карамзин воскликнул:
«Руссо! Руссо! Память твоя теперь любезна человекам: ты умер, но дух твой живёт в «Эмиле», но сердце твоё живёт в «Элоизе».
Наполеон утверждал, что «Новую Элоизу» он впервые прочёл в возрасте 9 (девяти) лет. Не это ли причина его романтичности?
Спешу сообщить, Серкидон, что мы с Вами проделали серьёзную подготовительную работу. Пусть Вам последние письма могли показаться скучноватыми, прошу прощения, но они нужны для познания страстей человеческих. Кстати сказать, Руссо в «Эмиле» вывел формулу: «Человек без страстейхимера».
И напоследок. В награду за долготерпение получите невесту от Жан-Жака-Руссо:
« при выборе невесты лучше не гнаться за выдающейся красотой, а, наоборот, избегать таковой. Красота быстро приедается, через какие-нибудь полтора месяца она уже теряет всякое значение для обладателя, но порождаемые ею опасности остаются в силе до тех пор, покуда она существует. Если только красивая женщина не ангел, её муж несчастнейший из смертных; и будь она даже ангелом, разве она избавит его от врагов, которые будет постоянно его окружать? Если крайнее уродство не возбуждало отвращения, я бы его предпочёл исключительной красоте».
То есть, если мы, Серкидон, правильно поняли, по Руссо используется лишь один критерийэстетическое восприятие. Ну что же, можно сказать, что на каждого Жан-Жака довольно простоты.
Крепко жму Вашу руку, и до следующей невесты.
-29-
Приветствую Вас, Серкидон!
Планирую закружить Вас в водовороте амурных шалостей. Придёт пора, и Вы познаете сердцебиения, огорчения и разочарования в отношениях с прекрасным полом, но пока с холодной головой окунёмся в чужие страсти
А может быть, и у Вас всё началось? Как пела мне синеблузница бабушка:
Подарил тебе я ленту
И заколку для волос.
И вот с этого моменту
Всё оно и началось
Будем надеяться, что не началось, что Вы научитесь на чужих ошибках и во все оружии подойдёте к тому моменту, когда сами станете мишенью для Амура.
Даю слово не грузить Вас новыми персонажами и событиями. Вспомним то, что нами уже пройдено, прочувствовано, отмусолено, оплакано. Тема письмаженские судьбы.
Не важно, являются ли наши героини реальными женщинами, или они суть литературные персонажи. Женщина, которую вынянчила фантазия гениального писателя, порою и нагляднее, и поживее живой будет. А уж красотою вымышленные Матильды и Изольды блещут так, что и короли, и Тристаны и ослеплены, и покорены.
Но поначалуперсона реальная.
Элоиза! Явила восхищённому миру чувство, которое под силу воссоздать только гениальному писателю. Шекспир не взялся за описание этой любви. Один мужчина был в жизни Элоизыи Тристан, и король в одном флаконе, на этикетке которого написано: АБЕЛЯР. О других речи быть не могло, и в мыслях никогда не было. Ни на йоту Элоиза не отступилась от своего великого чувства.
Новая ЭлоизаЮлия. В отличие от «старой», новая Элоиза не пошла по зову чувства до конца. Когда «дерзостный Тристан» предложил бежать с ним навстречу неизвестности и разделить пополам всё, что пошлёт судьба, Юлия с оглядкой на родителей ответила отказом А далееразлука, смерть матери, избранный отцом «король Марк», жизнь в суровой добродетели, и, как расплата, камбэк (to come back) большого чувства, сбежать от которого можно было только в небытие.
Что объединяет Элоиз? Романтическая любовь перешла в порыв страстей той самой вешнею порой, когда никакие бури не страшны «юным, девственным сердцам».
В дожде страстей они свежеют,
И обновляются, и зреют
И жизнь могущая даёт
И пышный цвет, и сладкий плод.
Ещё бы сладкий плод назвать не Астролябием, а обойтись чем-нибудь попроще. Но этих учёных мамочек уже не переучить.
Обе, по молодости лет грешницы, свои самые лучшие, самые пленительные минуты жизни провели в объятиях молодых любовников, в котле кипучих страстей. Юлию воспоминания об этих страстях свели в могилу. Элоиза не могла отрешиться от сладостных воспоминаний даже перед Божественным Ликом. Среди скуки и серости тягостного монашеского существования воспоминания о чувственной любви были для супруги Абеляра светом в монастырском окошке
Теперь о страстях, которые были, но пришли не ко времени, как «цветы запоздалые». Почему? Потому что судьба, подобно нерадивому шахматисту, перепутала порядок ходов. Сначала пришёл король Марк с немощью своей, со своей ложкой дёгтя, а потом Тристан со своей свежестью, напористостью и бочкой мёда.
Диана де Пуатье. Её, молоденькую, отдали старику пятидесятишестилетнему Возраст такой, что писатьдолго, подуматьстрашно. Одно спасало: муж был очень занят делами служебными, а молодой супругой не очень Такой дебютЧто называетсяни о чём «Тристан» ворвался в неё, когда было стильной даме под сорок, и казалось, что всё потеряно, ноо, чудо! многое удалось спасти. «Тристан» по случаю оказался и королём, и рыцарем, и всё слилось, сбылось, воплотилось Медовый месяц длился много лет.
Анна Каренина. Девятнадцатилетнюю спихнули её моложавому «Кощею», и он, как ветер суховей, прошелся над цветущим полем. Запоздалое явление, не сказать, что очень молодого «Тристана», что-то оживило, но ненадолго. Свои разочарования Анна прервала поступком отчаянным.