Я крутанулась и впилась глазами в лизавшую край зарешеченной пропасти блестящую гладь.
Пальцы Рона, до сих пор видневшиеся на прутьях, разжались и исчезли в воде. Решетка начала отползать, скрываясь под каменной толщей пола и бесконечность спустя большие ладони брата ухватились за край, а следом он вынырнул весь, на лету раскрытым ртом поймав жадный свистящий вдох.
Схватил в охапку меня и разбросанные вещи и в считанные секунды мы оказались снаружи, среди ночного леса.
Похоже, это место живет по своим собственным правилам та же, как и карта, бросил Рон на удивление спокойным голосом, глянув на хлынувшую из прохода в стене воду: закрывающаяся ловушка теперь вытесняла ее прочь. А, Ленора?
Будто ничего серьезного не случилось. Будто он только что не погиб. Будто
Я обхватила себя руками и разревелась. От души и сразу за все эти годы.
Только успела прикрыть ладонями искривившееся лицо.
Эй, ты чего Рон подлетел и сгреб меня в исполинские объятья. Ты чего, Нори?.. Ну?.. Подумаешь, окунулся малость Все ж обошлось, слышишь? Сестренка? растерянно бормотал он, а я комкала его мокрую рубашку на груди и все ревела, и ревела. Как ребенок. Даже не остановиться Сам виноват, слышишь? Дурень дурнем Надо было послушаться, а я рванул напролом и попался, как кролик А ты молодец Ну же, Нори Больше ни шагу без тебя в следующий раз не ступлю, обещаю, слышишь?
Нет, больше никогда, я заледенела от его обещания и замотала головой, задевая распухшим носом о промокшую рубашку. Никогда больше не вернусь туда, не хочу, прорыдала в промокшую одежду и передернулась. И спрятанных денег тех тоже не хочу
Я тоже не хочу этих денег, неожиданно согласился Рон. Ни роскоши, которую можно позволить себе с ними. Не хочу снова прикасаться к тому, что однажды принадлежало де Лесли. Но сейчас речь не обо мне. О тебе. И корабльдля нас это не просто роскошь, сестренка. Корабльэто свобода. Когда перед тобой лишь бескрайние волны и небо! Когда можешь направить свои паруса куда пожелаешь!.. И больше никто не посмеет командовать твоей жизнью, ни от кого больше не придется прятаться, ни ждать милости. А теперь и я понял, что из этой безумной затеи может выйти толк, я невольно вздрогнула, но Рон не дал возразить и торопливо продолжил:Нам нужно лишь подготовиться хорошенько. Не спешить, дать себе время. Датьтебе время изучить эти путанные письмена. Ты сумела обойти одну ловушкусумеешь и другие. А я помогу. Клянусь, горячо пообещал и легонько сжал мои плечи. У нас просто нет другого пути, Нори, слышишь?.. Отсюда нужно выбираться. И без средств нам не обойтись, как ни крути А подходящего момента добраться до братьев иным путем можно ждать годамии так и не дождаться Я не могу оставить все, как есть теперь. Позволить тебе превратиться во вторую "Маризу" или сдать д'Арно, когда появился хоть один шанс избежать этого всего.
Рон, я судорожный всхлип оборвал готовые сорваться с губ слова, но плотина была уже сметена, и сдерживать страхи дольше не осталось сил. Я боюсь, прошептала тихо-тихо, сама едва веря, что осмелилась признаться в этом.
Это нормально, неожиданно улыбнулся он. Широко, лучисто, совсем как раньше. И легонько взлохматил мои волосы. Знала бы ты, как я боялся, когда нас накрыл мой первый шторм! Тогда со мной рядом был Сайрус. Он сказал: бойся, сколько душе угодно. Главноекоманды выполнять споро не забывай. А теперь я буду рядом с тобой и вытащу тебя из шторма твоего. Доберемся до запечатанной доли наследства и забудем к черту об этом королевстве и о "де Лесли" как о страшном сне, слышишь?
Глава 6
Это было последнее, что я услышала перед тем, как тяжелая вязкая темнота незаметно подобралась снова. Только успела почувствовать, как Рон подхватил меня под руки. А дальшегроза
***
Дождливую ночь рассекали вспышки молний и на короткий миг освещали темную спальню даже сквозь плотные занавеси на высоких окнах. Слишком большую и слишком торжественную, чтобы называться "детской", которой она была. Позолоченная лепнина, обвивавшая потолок и сбегавшая витыми струйками по углам во время этих вспышек загоралась таинственным блеском, а лица на дорогих полотнах устремляли свои взгляды на испуганную маленькую хозяйку величественных покоев.
И с каждым новым громовым раскатом сидевшая на огромной кровати под нависшим над ней раскинутым крылом балдахином девочка вжималась в подушки все сильнее, а тоненькие пальчики силились натянуть тяжелое одеяло еще выше.
Новый титанический удар небес сотряс замок, заставив фарфоровые вазы на каминной полке вздрогнуть, а девочкутоненько вскрикнуть.
И только появившийся минутой позже в дверях высокий широкоплечий мужчина в длинном домашнем халате и с ярким канделябром в руке сумел снова преобразить пугающее ночное пространство в знакомое и родное.
Мужчина спокойным шагом подошел к кровати, поставил канделябр на низенький столик у края, окружив теплым светом наборный деревянный узор столешницы, кружевные белоснежные простыни и затерявшуюся среди них хрупкую фигурку. И аккуратно присел. Одним взглядом охватил осунувшееся после продолжительной болезни личико дочери, темные синяки под казавшимися сейчас огромнымиянтарными глазами, и острые плечики, которые не были способны сгладить ни толстая ночная рубашка, ни падавшие на них каштановые локоны. Незаметно нахмурился, но заставил себя улыбнуться.
Ты снова не можешь уснуть, Ленора?
Я боюсь, папа, честно призналась она, глядя доверчиво, и с надеждой, словно на рыцаря, который пришел спасти ее от пугающего грозового чудовища за окном.
Ты никогда не должна ничего бояться, мягко ответил отец. Тыде Лесли.
Да, девочка это знала, но странным образом имя и следовавшее из этого заклинание-обязательство не желали прогонять страх. Его холод все равно продолжал незримо веять в воздухе. Пока тяжело и плотно не оседал на коже, уколов тысячей невидимых ледяных игл, а затем стремительно прорастал вглубь и добирался до самого сердца
Я расскажу тебе одну забытую историю, заговорил мужчина, прочитав смятение на маленьком личике.
Случилось это давным-давно, так давно, что сейчас уже никто и не вспомнит когда, глубокий, приятный голос теплыми волнами окутывал пространство и незаметно завладевал вниманием девочки, оттесняя даже продолжавшую мелькать за окном грозу. Царствовал в одной далекой стране король. Он был силен и отважен, земли его процветали, и народ любил своего владыку. Но шли годы, а у короля все не появлялось наследника, и он печалился. И вместе с ним печалилось все королевство. "Что же мы будем делать, когда наш король станет стар и слаб? говорили люди. Кто нас защитит, кто будет заботиться о нас?", мужчина заметил, как глаза девочки заблестели интересом, и продолжил:И вот, однажды у короля наконец родилась дочь. Король обрадовался, но радость его была недолгой. Принцесса оказалась очень красива и добра, но он замолчал и выжидающе посмотрел на дочь, приподняв бровь и показывая тем, что окончить предложение предлагалось девочке самой.
Не слишком умна? попыталась угадать она, наморщив лоб и силясь припомнить окончание сказки.
Не слишком сильна, поправил ее отец с мягкой улыбкой. И болезненна, он ласково погладил темноволосую макушку дочери. И всего боялась, добавил совсем тихо и с сожалением.
Интерес на лице девочки начал тускнеть, а вместо него игравшие золотыми всполохами глаза подернулись беспокойством.
И это делало короля очень несчастным, серьезно продолжил мужчина, не отпуская взгляда этих необыкновенных глаз. И тогда один добрый волшебник решил помочь королю. Он забрал слабенькую принцессу себе, а королю оставил другуюсильную, смелую, отец ободряюще улыбнулся. Которая никогда не плакала.
А что стало со слабой принцессой? тихо спросила девочка, не сводя с отца удивительных янтарных глаз.
Добрый волшебник забрал ее в свой волшебный замок и дал занятие ей по силамне такое трудное, как забота о целом королевстве, и завершил с интонацией знающего свое дело сказочника:С тех пор она жила счастливо.
Какое-то время девочка молчала. Хмурила тоненькие бровки, а сосредоточенный взгляд терялся в невидимых глазу образах.
А наш король тоже печалится оттого, что у него нет наследника? спросила наконец.
Если и так, то Его Величество никогда не покажет этого, подумав немного, ответил отец. Свою слабость никогда нельзя показывать. Никому. Иначе найдется кто-то, кто попробует использовать ее против тебя же, пояснил он и снова внимательно посмотрел на дочь. Тебе все еще страшно, родная?
Н-нисколечко, прошептала девочка, побледнев и стиснув кружевной край одеяла.
Вот и умница.
Мужчина наклонился к ней и поцеловал в горячий лоб. И ушел. Комната снова погрузилась во мрак до следующей вспышки за окном.
***
Я разлепила глаза.
Ставшая уже почти родной комната Рона была залита полуденным солнцем. Кто-то даже потрудился приоткрыть окно, и теплый ветер играл белыми занавесками и ласковой летней волной обдавал лицо, растворяя мрачную ночь.
Невинная сказка, умудрившаяся на годы стать моим личным кошмаром. Нельзя бояться, нельзя быть слабой. Нельзя болеть "Иначе придет добрый волшебник и утащит меня с собой".
Я уже и позабыла о тех снах
Сейчас, посреди бела дня, даже вчерашнее путешествие виделось не таким ужасающим, правда я совершенно не помнила, как здесь оказалась.
Уже проснулась? поприветствовал появившийся с подносом в руках Рон, сиявший не меньше, чем игравшее лучами по всей комнатке солнце. Угадай, что у меня для тебя есть!
Он поставил на столик рядом поднос с парой дымящихся чашек и целым блюдом румяных пышек.
Шоколад, слабо улыбнулась я в ответ и кое-как присела, нехотя признавая, что это нехитрое действо заняло прилично сил. Где ты умудрился его достать?
Сайрус достал, на лице Рональда расцвела широкая улыбка. А уж он толк в хорошем шоколаде знает.
Ты рассказал ему? я осторожно приняла чашку и с наслаждением вдохнула сладкий пряной запах, на миг зажмурившись от удовольствия.
Конечно, живо откликнулся брат. Тем же утром, сразу как он здесь и появилсятри дня назад.
Когда?! я замерла с чашкой в руке и быстро глянула на Рона. Нет, не похоже было на то, чтобы он шутил.
Три дняон сказал?! Три?.. Как столько времени могло выпасть из памяти?
Тебя лихорадило, пояснил Рональд, и в глазах брата промелькнула скрытая под маской беспечности тревога. Уже и забыл, когда ты так болела в последний раз, добавил неловко и кое-как выдавил из себя улыбку.
Еще в детстве Еще до того, как мною всерьез занялись тайком от отца, потому что не для леди были те методы. Зато я перестала ловить каждый сквозняк.
И я кашлянула, заставляя себя вернуться в настоящее, хотя недавний провал все так же с трудом укладывался в голове. Что он сказал?
С возвращением разговора к дяде Сайрусу на лицо Рона вернулось и прежнее беспечное выражение.
Он сказал легко заговорил Рон, подхватил с подноса чашку для себя, устроился на краю кровати рядом и вдруг рассмеялся. Обезоружено и неловко, будто его поймали с поличным. Нори, ты таких слов все равно не знаешь, отмахнулся брат. И приличным девицам их лучше не слышать. Но я согласен с Сайрусом. Неразумно это было.
И мне оставалось только догадываться, что именно скрывалось за лаконичным "неразумно".
Где он сейчас?
Разъезжает по окрестностям, охотно поделился Рон. Якобы по делам, и невзначай послушивает, не говорят ли чего о случившемся. Пока все тихо. И вблизи холмов новых движений людей д'Арно не замечено, так что Рональд повел плечами. Кажется, нам здорово повезло не привлечь к себе внимания.
Пещера?..
Завалил ветками на скорую руку, легко угадал он продолжение вопроса. Подождем несколько недельсхожу проведаю, как там. Только до входа. Слово, пообещал быстро и клятвенно вскинул ладонь, когда я раскрыла было рот, уже готовясь возражать. А там и ты окрепнешьначну обучать тебя.
Чему? удивилась я в очередной раз и опустила оттягивавшую руку вниз тяжелую чашку.
Рональд как-то вдруг сразу посерьезнел, отставил почти нетронутую свою обратно на поднос, и всем корпусом повернулся ко мне. Ни единой смешинки в карих глазах брата теперь не наблюдалось. Он словно внезапно повзрослел на несколько лет и посуровел.
Нори, я перед тобой в долгу, произнес тихо. А я не из тех, кто забывает такое. Я помню свое обещание тебе там, у пещеры Но мы ведь оба понимаем, что ты пока не готова, он выжидающе замолчал, только что я могла сказать на это?.. Я научу тебя всему тому, что знаю сам. Научу держать удар, когда меня не окажется рядом. Чему обучали меня.
Глава 7
Тренировки всегда начинались на рассвете.
Бесконечные часы фехтованиядо дрожи в запястьях и коленях; уворачивание от оружия, когда собственное выбито из рук; и верховая езда, так отличавшаяся от моих неторопливых прогулок в замке После такого первое время по ночам я сваливалась на кровать и мгновенно проваливалась в небытие без сновидений. А на следующий день тело разваливалось на части, как разбитый фарфор, который наскоро склеили, но не потрудились ровно приложить края, и я выбиралась из постели с ловкостью древней старухи
Зато в конце концов могла уже не только носить образ мальчишки внешне, но и двигаться как таковой. "Лео". Для всехновый обитатель таверны был тем самым парнем, который однажды воспользовался отсутствием Рона и успешно добрался до винного погреба. Тот, за кого брат принял меня тогда в конюшне. И с которымкак решили окружающиепозже сдружился и даже начал обучать драться на шпагах и кинжалах.
А когда "Лео" научился держаться на ногах после уроков Рона, то по вечерам начал уступать место "Розалинде". Девушка-официантка и приехавшая на заработки далекая племянница хозяйки в одном лице. Новый образ, придуманный Маризой, который имел со мною общего еще меньше, чем "Лео"
Со временем я научилась сносить и это, и даже держать в узде жгучее желание опускать подносы на головы посетителей тавернызаставить себя прислуживать другим удалось не с первого разу. Только большого выбора не было и здесь. Мариза не справлялась со всем сама, а нанимать постороннюю девушку и посвящать ее в наши тайны казалось рискованно.
Так пролетел остаток лета и осень.
О шагах моего светлейшего опекуна сообщал нам никто иной, как отец Габриэль он часто наведывался к герцогу разузнать новости о "пропавшей племяннице", и д'Арно, на удивление, охотно ими делился.
И от него мы узнали, что скоро поиски сбежавшей воспитанницы перешли границы города и переместились в ближайшую провинцию. А оттудадальше вглубь королевства. Герцог не желал признавать поражение, не желал сдаваться, и это упорство сбивало с толку и заставляло нервничать.
Заставляло оставаться далеко заполночь над картой, с двойным рвением разбирая символ за символом и расплетая длинные опасные цепочки.
И с каждой новой распутанной тайной замка то самое "наваждение" незаметно стало просачиваться в кровь Да, теперь его чувствовала и я. И чем ближе мы могли приблизиться к сердцу Арнотем болезненнее хотелось отвоевать обратно украденную жизнь.
Иногда мы с Роном выбирались к тайному подземелью, осторожно проходя шаг за шагом, проверяя расшифрованные записи и останавливаясь у следующей неизвестной преграды. Затем возвращались. И снова нескончаемо тянулись недели в разборе зашифрованных загадок, некоторые из которых после первой неудачной вылазки немного расползлись от попавших на них капель воды.
С наступлением снежной зимы походы к подземелью пришлось прекратить, но я все так же продолжала разворачивать и изучать его карту каждую ночь Пока однажды уже не знала этот лабиринт наизусть. Каждый шаг. Каждый поворот. Каждый рычаг.
Пока ни мне, ни Рональду (который так и не научился понимать шифр, но с легкостью запоминал путь и расположение ловушек на месте) после нескольких новых походов к началу следующего лета уже не нужна была даже карта
***
Дальше как? ожидаемо обернулся Рон, остановившись перед тупиком и осветив неярким желтоватым светом фонаря упиравшийся в глухую серую стену коридор.