На следующий день, в пасхальное воскресенье, мы с мистером Ньюеллом на дрезине подъехали к «Черепахе». Расторопные служащие компании уже поставили наклонно старые шпалы, чтобы вкатить джип на платформу, которая ждала тут же. Но бедная, усталая «Черепаха» не могла без посторонней помощи вползти наверх. Мы все дружно подталкивали ее сзади, и наконец она со стоном встала на платформу, где ее закрепили тросом от ее же сломанной лебедки.
Поезд, к которому прицепили платформу, провез нас всего несколько миль до разъезда Кото; здесь мы провели ночь. И эта ночевка на платформе была самой грустной и тяжкой из тех, что выпали на нашу долю за время всего путешествия. Утром нас забрал другой поезд и доставил в Корредорес. Я отрегулировал муфту сцепления и пустил в ход наш резерв запасных покрышек. Стараясь избежать шумной второй скорости, мы двинулись в город Волкан на территории Панамы.
Горная дорога была проложена военными саперами во время второй мировой войны и потом заброшена. В некоторых местах за ней присматривали итальянские колонисты, в других она превратилась в узкую грунтовую тропинку и бежала по склонам гор, опускаясь в заросшие лесами долины и без мостов пересекая реки. От Корредореса до Волкана всего семьдесят пять миль, но мы добирались туда целых два дня. И еще два дня ушло, пока то по щебеночной, то по бетонной Панамериканской магистрали мы добрались до города Панамы.
Глава пятая
Только мы успели обрадоваться, почувствовав под колесами гладкий бетон, как раздался вой сирены и высокий хмурый страж Зоны канала согнал нас на обочину дороги.
A-а, цивилизация,заметила Элен.Интересно, кого мы прячем на этот раз?
Полисмен поставил свой мотоцикл впереди «Черепахи», обошел вокруг нее и прислонился к двери. Мрачное лицо расплылось в глупой улыбке.
Конечно, я поступил по-свински,сказал он.Но когда эта штука проезжала мимо, мне просто ужасно захотелось разглядеть ее поближе.
Мы с Элен вздохнули с облегчением.
Смотрите сколько угодно, начальник.
Мы ответили на его вопросы, а потом я задал ему всего один:
Вы не скажете, где можно получить хороший шницель и чашку шоколада?
Как давно мы мечтали об этих привычных мелочах «нормальной» жизни!
Получив адрес и предупреждение, что Дина непременно должна пройти карантин, мы пересекли мост через Панамский канал и очутились в Панаме, как по мановению волшебной палочки, перенесясь из Северной в Южную Америку. В агентстве Форда мы разгрузили «Черепаху», набили ее содержимым целое такси и отправились в отель, который нам рекомендовал в Сан-Хосе сеньор Рамос. Пятьдесят лет назад, когда его построили, это, наверное, был отличный отель, но с тех пор дом, видно, ни разу не мыли и не ремонтировали. Впрочем, цены были вполне сносные, и это решило все дело: расходы по перевозке и так пробили в нашем кармане порядочную брешь, а ведь еще предстояло приводить в порядок джип.
За конторкой портье сидела дородная, цветущая женщина с седой, давно не крашенной головой. Она с беспокойством посмотрела на Дину, затем окинула взглядом вестибюль, заглянула под столы и за корзину для бумаг. Спрятаться явно было негде, и я поспешил ее успокоить.
Не тревожьтесь. Наша собака безобидна, как щенок.
Меня не собака тревожит, а мой кот.
Мы не спускаем Дину с поводка. Она не тронет вашего кота.
Не в этом дело. Я боюсь, как бы мой кот не тронул вашу собаку.
Трудно было представить себе, что какой-нибудь кот, даже самый рьяный собаконенавистник, решится напасть на огромную Дину, но нам суждено было узнать, что это необыкновенный экземпляр. Мы увидели его на следующий день, когда выводили Дину гулять. Это был покрытый боевыми шрамами серый полосатый хищник с рваными ушами и сверхманией величия. Он ничуть не сомневался, что происходит по прямой линии от самого царя зверей. Он по-хозяйски развалился на конторке портье и обозревал свои владения с таким видом, словно предупреждал: горе тому человеку или зверю, кто осмелится покуситься на мою собственность. Тут даже Дину пробрало: она попятилась назад. Но этого коту показалось мало. Он медленно потянулся, напряг мускулы, выпустил когтиобдуманно, хладнокровно, уверенно. И вдругпрыгнул, издав вопль, который заставил бы затрепетать любого зулуса. Мы все трое точно оцепенели. Но портье не растерялась: выпад, захват одной рукойи она уже держала его за хвост
Чтобы спокойно прожить свои несколько дней, мы решили не рисковать. Элен выходила на разведку, а за ней, убедившись, что кота нет нигде поблизости, тихонько прокрадывались и мы с Диной.
Нам отвели узкую, длинную каморку на четвертом этаже, и с балконамы всегда просили комнату с балконом, чтобы, пока бродим по городу, Дина могла греться на солнышке,«виден был старый собор. Отель стоял недалеко от моря, на мысу, вдающемся прямо в бухту. Это старейшая часть города, район домов самой причудливой формы, с фасадами, зачастую обшитыми жестью. Основное развлечение здешних жителейсидеть на выступающих балконах и смотреть на улицу. В нескольких кварталах от отеля находится дворец президента Панамыбелое каменное здание, где в фойе, украшенном мозаикой из перламутра, вокруг фонтана прогуливаются ручные белые цапли. Канал превратил город в один из перекрестков мира, и это придало ему интернациональный облик: лавки под вывесками «Солнце Индии», «Индийский базар», «Таити», «Французский базар» окаймляют главную Авениду Сентраль и раскидывают перед покупателями богатства почти со всей земли. Но одно, несомненно, очень роднит Панаму со всеми латиноамериканскими городамимедлительный, ленивый шаг пешеходов.
Когда мы явились в агентство службы информации США, нас там уже ждали. Мистер Хасейкер написал им из Сан-Хосе. Господа Каслер и Рэмбо спросили, каковы наши дальнейшие планы. На стене висела большая карта, и я показал им наш предполагаемый маршрут. Между Панамой и Колумбией пролегают горы да непроходимые джунгли. Когда-нибудь Панамериканская магистраль пересечет их, но в то время никто еще даже не приступал к разведке местности. Мы намеревались обойти этот последний непроходимый участок морем, как в Коста-Рике.
Но пока это чистая теория,сказал я,а в Коста-Рике я понял, что мои расчеты не очень-то подтверждаются практикой. На Тихом океане нам пришлось труднее всего из-за высокого прилива и свирепых бурунов. Поэтому мы и решили идти в Колумбию по Карибскому морю: там прилив всего полтора фута высотой. Да и кроме того, это кратчайший путьвсего двести пятьдесят морских миль. Из Турбо в Колумбии есть дорога прямо к Панамериканской магистрали. Но на этот раз мы сначала осмотрим береговую линию с самолета. Если там найдутся защищенные бухты на расстоянии не более двадцати миль одна от другой, то при удаче мы одолеем этот путь.
Мистер Каслер покачал головой:
Эта часть Карибского моряодна из труднейших водных трасс в мире. Здесь очень много коралловых рифов, и чуть чтовнезапно налетают штормы, а индейцы Сан-Бласа известны тем, что запрещают белым ночевать на своих островах. А как ваш джип? Он мореходен?
Пока что его очень здорово покорежило на железной дороге. Но я могу вновь привести его в плавучее состояние. Нужно только найти место для ремонта. Инструмент у меня есть, а части, которых не хватает, все стандартные. Их можно получить в агентстве «Виллис».
Я сейчас позвоню одному приятелю,сказал мистер Каслер,который сможет вам помочь.
Он поднял трубку и вызвал с военно-воздушной базы в Олбруке служащего отдела информации.
У меня тут сидят люди, которые путешествуют по Панамериканской магистрали самым тяжким способомна джипе-амфибии. Они хотят проплыть до Колумбии Карибским морем.
Ты шутишь,отчетливо донеслось до меня через всю комнату.
Нет, правда, только их джип страшно разбило в Коста-Рике. У них есть для ремонта все, что нужно, но им негде расположиться. Сунь их куда-нибудь в уголок ремонтной мастерской базы, а? Отлично, позвони мне, когда выяснишь.
Мистер Каслер положил трубку:
Он позвонит. Одна из наших задач тутраспространять информацию о латиноамериканских делах, а небольшая реклама весьма пригодится Панамериканской магистрали. Вы не хотели бы дать интервью представителям прессы, издающейся на английском языке?
В этот же день мы получили разрешение ремонтировать «Черепаху» на базе военно-воздушных силпервое проявление замечательной помощи, которую оказали нам в Панаме армейцы.
Следующий день принес несколько новых сюрпризов. Началось это днем, когда мы пытались тихонько провести Дину в отель мимо спящего кота. В вестибюле нас поджидал старый друг.
Я чуть не выронил газету, когда развернул ее утром и вы вдвоем глянули на меня с первой страницы. Переезжайте-ка ко мне, пока вы в Панаме.
Это был Ли Слик, с которым я работал на Аляске. Инженер-электрик, холостяк, прекрасный парень с тонким чувством юмора, он теперь был служащим Компании Панамского канала. Мы поблагодарили его за любезное приглашение, но отказались.
Мы ведь застрянем здесь, в Панаме,сказал я,а двое лишних людей да еще собакаэто слишком много для маленькой квартиры.
Ну и отлично,улыбнулся Ли.Я люблю собак. В понедельник в шесть утра я вас перевезу.
Сказаносделано.
Второй сюрприз ждал нас наверху в комнате. В темной прихожей на полу я заметил какой-то клочок бумаги. Не знаю даже почемуя его поднял. На нем было нацарапано: «Снайдер, адмирал 5 авто»и номер телефона. Я спросил горничную негритянку, не знает ли она, что это такое.
О да, сэр,сказала она нараспев, как говорят все на Ямайке.Это я вам писать. Здесь один я говорить английский и отвечать телефон.
Спасибо, но кто это был?спросил я.
Не знаю, сэр, американский джентльмен.
Когда я позвонил по этому номеру, мне ответили:
Кабинет командующего. У телефона капитан Грин.
Я был уверен, что это ошибка, но назвал себя и сказал, что мне передали записку с этим номером.
Да, да, мистер Шрейдер, рад вас слышать. Весь день пытаюсь вас застать. Командующий приглашает вас и миссис Шрейдер на небольшой прием. Если вы свободны, машина придет за вами в пять часов.
Была уже половина пятого. Услужливая горничная выкопала где-то допотопный утюг, и Элен с бешеной скоростью принялась гладить на шатком круглом столике свое единственное приличное платье и мой жеваный костюм. Мы были уже готовы, когда у дверей остановился серый «понтиак» с двумя контр-адмиральскими звездами. Не очень-то приятно было натягивать костюм для официального визита: рубашка сразу прилипла к спине, свежий воротничок сморщился, и вообще я чувствовал себя точно в меховой парке при девяноста пяти процентах относительной влажности. Но впереди меня ждал еще сюрприз.
Когда машина въехала на подъездную аллею, закруглявшуюся у дома, обсаженного королевскими пальмами, из открытых окон донесся звук маримбы. В дверях нас встретил загорелый энергичный морской офицер в белых брюках и белой спортивной рубашке с короткими рукавами и погонами на плечах.
Вы Элен и Фрэнк,улыбнулся он.А я адмирал Майлс. Входите, снимайте пиджак. У нас здесь запросто, без церемоний.
Так мы познакомились с контр-адмиралом Милтоном И. Майлсом, командующим 15-м военно-морским округом Зоны канала Панамской республики, офицером и джентльменом не только по званию. Нас провели в просторную гостиную, где в честь офицеров колумбийского эскадренного миноносца шел прием с коктейлями. На веранде расположился судовой оркестр; он играл под сенью желто-сине-красного флага Колумбии, «Старой славы» и еще одного флага, на который я взглянул дважды, прежде чем поверил своим глазам: это был длинный темно-синий треугольный вымпел с изображением трех вопросительных знаков, трех восклицательных и трех звездочек ???!!!***.
Я улучил момент и спросил о нем адмирала Майлса, но у него только насмешливо сверкнули глаза, и он сказал:
О, это мой вымпел; он называется «Какого черта!».
В семь часов прием закончился, но адъютант адмирала попросил нас остаться. Ночь была звездная, и воздух напоен ароматом жасмина. Пока разъезжались остальные гости, мы рассматривали сувениры, привезенные адмиралом из служебной командировки в Китай: тончайшие резные вещи, крошечные нефритовые кубки для вина, фигурки из хрусталя и слоновой кости.
На письменном столе в кабинете стояла миниатюра с изображением миссис Майлскрасивой женщины, которая в это время путешествовала по Южной Америке. Когда все ушли, адмирал Майлс принес толстую связку морских карт.
Я прочел сегодня в утренней газете, что вы собираетесь проплыть на джипе-амфибии по Карибскому морю до самой Колумбии. Мой долг предупредить вас, что это чрезвычайно опасные и коварные воды.
Он развернул на полу карты и показал нам самые трудные места. Затем из книги лоций прочитал вслух о ветрах, течениях и периодах штормов.
Что вы скажете теперь, просмотрев эти карты?
Да,признался я,все это звучит не очень-то весело.
Подумайте-ка об этом сегодня. А завтра не хотите ли пойти со мной в нашу флотскую церковь?
На следующее утро, когда кончилась воскресная служба, адмирал Майлс пригласил нас к себе домой и снова вытащил те же карты.
Ну, что вы решили?
Вчера мы проговорили с Элен до поздней ночи. Отступать мы уже не можем. Надо попытаться пройти через все это.
Лицо его стало серьезным.
Официально я обязан вас отговаривать. Но если вы решились, я не могу вам запретить.Он улыбнулся:Поэтому мы хотим помочь чем только сможем. Ну-ка, просмотрим снова эти карты.
В последующие недели Элен занялась письмами, которые давным-давно ждали ответа, а я ежедневно возился с джипом. Он оказался в еще более худшем состоянии, чем я думал. Кроме амортизаторов и трех покрышек пришлось сменить муфту сцепления и вставить в дно кузова несколько резиновых пробок. Я перебрал лебедку, карбюратор, стартер и динамо, притер клапаны. Сварщик целый день трудился над кузовом. Для страховки, на случай если выйдет из строя двигатель, я купил и поставил пятнадцатисильный подвесной мотор. Выходящая за габариты кузова кабина, которая так тревожила нас вначале, оказалась очень удобным местом для его установки.
После трех недель капитального ремонта «Черепаха» была готова к спуску на воду, и адмирал Майлс согласился присутствовать при испытаниях.
Мы вывели ее в бухту недалеко от входа в канал и пришли в восторг от ее отличных мореходных качеств. Без груза ее ватерлиния почти на фут возвышалась над водой, хотя корма была все-таки слишком низкой. Мы сделали круг по бухте и вернулись на берег. Адмирал был человек немногословный, однако я думал, что он хоть что-нибудь скажет. Но он только покачал головой и ушел.
Мы прибыли в Зону канала по Панамериканской магистрали вдоль Тихоокеанского побережья и должны были отбыть через Карибское море. Это несложно, так как к нему ведет прекрасная бетонная дорога. Однако кто-то сказал, что уж если «Черепаха» столько повидала в этом путешествии, то она должна пройти и каналом. Мы решили, что это отличная мысль. Поэтому капитан Грин позвонил своему другу капитану Эйбу Линкольну, коменданту порта Бальбоа.
Алло, Эйб, сказал он.У меня тут один джип хочет пройти каналом Нет, я тебя не разыгрываю Ладно, я их пришлю.
Капитан Грин повернулся к нам:
Капитан Линкольн хотел бы посмотреть на джип, который может пройти по каналу. Поезжайте-ка, познакомьте его с «Черепахой».
Капитан Линкольн, коренастый веселый моряк в штатском белом полотняном костюме, уже ждал нас, когда мы подъехали к стоянке около комендатуры порта. Стоило ему увидеть «Черепаху», как он рассмеялся.
Когда думаете переправляться?
Мы-то собирались пройти по Панамскому каналу от Тихого океана до Карибского моря, но, по мнению властей, это было невозможно по двум причинам: во-первых, из-за малой скорости «Черепахи», которая будет мешать движению на канале; во-вторых, из-за страшного волнения, возникающего, когда вода заполняет шлюзы, чтобы поднять суда на восемьдесят пять футов от уровня Тихого океана до уровня Гатун-Лейкасамой высокой части канала недалеко от Карибского моря. Впрочем, если идти от Гатун-Лейка к Тихому океану, такого волнения не возникает. Поэтому было решено, что мы пройдем по каналу лишь часть пути и в направлении, обратном месту нашего назначения.
В общем, все очень веселились, и управление каналом в шутку обращалось с нами, как с настоящим судном. «Черепахе» установили тоннаж и назначили официальный тариф в семьдесят два цента за тонну. Уплатив пошлинный сбор в размере одного доллара сорока четырех центов, мы получили судовые документы и были представлены нашему лоцману капитану Ренни. Старожилы шутили, что впервые в жизни судно было обмерено на суше да еще само съездило в управление порта и забрало своего лоцмана. Но так как водоизмещение «Черепахи» не совсем соответствовало стандартам, то перед отправкой нам предложили подписать бумагу о том, что мы не станем требовать возмещения убытков. В документе торжественно перечислялись все явные недочеты «Черепахи»: на боках вмятины, грузовой марки нет, габариты не соответствуют стандартам, судно перегружено, имеет чрезмерное лобовое сопротивление и первый помощник не аттестован береговой охраной.