Хиодхон отвёл взгляд, и я понял всю глубину его коварства: фамильяр хотел оставить девушку на ночь в замке!
Неприлично выставлять девушку за порог на ночь глядя. Ко всему, и мороз усиливается, будто прочтя мои мысли, оправдался он.
Хиодхон, обо мне ты так усердно не заботишься, заметил я.
Как-то не было желания, честно признался Хиодхон. Ну ладно, сам выпью. Не составите мне компанию милорд?
Я одарил его мрачным взглядом.
Ну как хотите, поставил поднос и сделал шаг к столику. По ногам фамильяра скользнуло серебристое свечение, колыхнулся подол невзрачного серого платья, приталенного, как накинутый сверху жакет. Вместо седых висковсветлые, как лён, густые волосы, собранные в причёску. Бледно-розовое лицо с точёными чертами: передо мной стояла точная копия девицы, которая была здесь только что.
Синие с серебристым вкраплением глаза сверкнули на меня, а на губах появилась дерзкая ухмылка. Копия госпожи прошла к дивану и грациозно опустилась на сидение, выдерживая прямую спину. Следом серебро заискрилось над чайным сервизом, он магией поднялся в воздух, из чайника полилась золотистая струйка. Фамильяр понял руку, и точёные женские пальцы взяли приблизившуюся чашку.
Чайник опустился на прежнее место, а магия растворилась. Хиодхон ухмыльнулся.
Прекрати, процедил я, раздражаешь.
Просто хочу показать, чего вы лишили себя, ответил женский голос, достаточно приятный на слух.
И чего же?
Ну-у, подвёл взгляд к потолку, как минимум, приятного общения, вернул взгляд и провёл рукой по бедру.
Хотелось его чем-то стукнуть или отправить в изоляцию на пару дней. Уже сто раз пожалел, что выбрал именно его в свои помощники. Способность перенимать обликсамое ценное, что в нём было. Теперь понятно, что это работает и против меня. Собственное раздражение вызывало ещё больше злости. Почему я вообще на это реагирую?
Не кажется, что ты себе много позволяешь?
Мои слова подействовали. Хиодхон мгновенно обрёл прежнее обличиеодно из нихотставил миниатюрную чашечку и откинулся на спинку дивана.
Иветта плохо на вас влияет.
Не вмешивайся куда тебе не следует.
Скучно с вами, милорд, если моя помощь не требуется, удаляюсь, сказал он и в следующий миг растворился, оставляя после себя следы голубоватого тумана, которые мгновенно рассеялись по воздуху. Я метнул взгляд на сервиз. Он поднялся в воздух на подносе и поплыл обратно на кухню.
Оставшись наконец в желанной тишине, я опустился на кресло и потёр виски. И что он к ней прицепился? Нарочно хотел меня позлить? Впрочем, девица была на личико ничего, да и фигура с ладными формами. Ярко-синие глаза под тёмными пушистыми ресницами и розовыми веками, холодные, но в тоже время в них пылало пламя. Вот только один изъянслишком шумная. По телу прошлась тяжёлая волна жара. Кажется, моя плоть начинает бунтовать, не считаясь с моими желаниями. Эта синеглазая хрустальная статуэтка не в моём вкусе, и хотел я Иветту, жаркую, пылкую, способную гореть в руках, именно её я представлял вечерамикак запускаю пальцы в огненные пряди и завладеваю алыми губами.
Стиснул челюсти.
Невольно кольнула совесть. Пришлось покопаться в голове против её воли. Но мне нужны были доказательства, что она не подослана ищейками, за которыми стоят враги нашего рода.
Мои подозрения были напрасны, она действительно оказалась в саду случайно, в мыслях промелькнули картины погони и её чувство страха. Эта девица, как только выйдет за порог замка, забудет о нашей встрече и о том, что видела. И мне не о чем волноваться.
Перед глазами эта блондинка, осторожно ступающая по снегу. Я почуял её уже издалека, как только Иветта ушла из сада. Вернулся к беседке и зашёл за колонну, наблюдая, как блондинка трогает бутоны роз. Ярость подступила к горлу, душило желание схватить её, чтобы убрала свои руки от цветов, предназначенных не ей. Но оно тут же исчезло, когда я увидел на лице девушки выражение печали и сожаления. Я застопорился, чувство, которого я давно ни в ком не видел, чувство, которое я бы хотел видеть в ней, Иветте
Втянул в себя воздух, возвращаясь мыслями в холл.
Что ж, раз Иветта не стала задерживаться, то и ужин на сегодня отменяется. Я поднялся, решая уединиться в покоях, и замер, когда взгляд упал на портрет, висевший над камином. Будто в отражение смотрел, несмотря на то, что Бастион старше на шесть лет. Был. А теперь его нет, уже как год.
В груди поднялась буря, подогретая злостью. Почему я должен чувствовать вину? Ведь это он увёл у меня её. Не я. Сделал Иветту своей женой, и теперь она не досталась никому. Неожиданно сделалось противно от самого себя.
Я добьюсь её, рано или поздно, произнёс вслух, будто меня могли услышать. Развернулся и пошёл прочь.
Ламия
До безопасного места я добралась быстро. Повозка подкатила к первому из постоялых дворов, которые как грибы были насажены на окраине столицы. Расплатившись с кучером, плотнее накинула на голову капюшон и поспешила оказаться внутри двора, нагретого каминами и людским дыханием.
Моя внешность была слишком броской, чтобы оставаться незамеченной, и в этом была проблема. Пока я шла через зал, полный постояльцев, остановившихся кто на ужин, а кто на ночлег, они оборачивались в мою сторону. И даже скромная одежда не помогала скрыть аристократичные манеры, включая походку и осанку.
Несмотря на многолюдность, мне всё же предоставили свободную комнату. Правда, без ванны или хотя бы душа, но ничего, мне всего лишь переночевать, а завтра подыщу себе место получше. Возвращение на прежнее место сегодня явно отменялось. Безумно устала и замёрзла, так что внутри всё тряслось. Доплатив ещё за то, чтобы мне принесли ужин, наконец-то скинула обувь и верхний плащ, взялась за плед и, устроившись в кресле, придвинутом к каменной стене, от которого исходило необходимое мне тепло, я выдохнула.
Теперь можно было и расслабиться. Правда, внутри оставалась настороженность. Невольно я прислушивалась к звукам, которыми полнился двор, казалось, где-то под полом, устеленным старым, но чистым ковром, громыхали кастрюли и доносились голоса поваров. Я даже была не против такого шума, это сразу напомнило мне детство, когда я сбегала на кухню и ела свежевыпеченные пирожки с повидлом. От этих воспоминаний стало тепло и спокойно. Уже через четверть часа мне принесли ужин. Грибной суп и кусочек форели окончательно привели меня в прекрасное расположение духа.
« Вы выглядите странно. С одной стороны, ваши манеры оставляют желать лучшего, но с другой С другой стороны, ваша внешность в ней есть что-то такое, что притягивает взгляд»
Голос в голове обескуражил. Отправив нанизанную на вилку зелёную горошину в рот, отложила прибор и задумалась. Где я могла это слышать? И голос мужской, такойвтянула в себя воздухкрасивый.
Хмыкнув, взяла салфетку, вытерев пальцы, отложила её на поднос. Всё это из-за накопившегося напряжения этих дней, видимо, приснилось когда-то, а теперь всплыло в памяти.
Нужно было подумать о том, что теперь предпринять. На меня явно открылась слежка, и, скорее всего, тётя наняла ищеек. Это усложняет задачу. Но ничего, я выкарабкаюсь.
После этой приятной мысли я дождалась, когда служанка придёт за подносом, заперла на замок дверь и, раздевшись, легла под одеяло, которое согрело меня окончательно. А запах лаванды от чистой постели быстро меня убаюкал. Я помню, как от мамы пахло лавандой и как я засыпала у неё на груди, вдыхая этот аромат. Как же давно это было. И каким же безмятежным было моё детство. Кто бы мог подумать, я буду скитаться и прятаться от собственных родственников!
Не помню, в какой миг провалилась в сон, но проснулась я от странного утробного потрескивания прямо у лица. Разлепила веки и застыла, смотря сквозь сонную пелену на то, что нависало надо мной. Крупная кошачья морда с круглыми, золотыми, как осенняя листва, глазами. Я дёрнулась от испуга, животное же, недовольно мяукнув, спрыгнуло на пол.
Сердце барабанило о рёбра. Было уже утро: за окном посветлело.
Я глянула на дверь, а потом снова на всё-таки по представшему с другого бока виду я поняла, что это был кот. Кот! Откуда он взялся? Вчера ведь в этой самой комнате никого не было! Ум пытался найти объяснения, в то время как огромный рыжий котяра начал громко, так, что, казалось, позвякивали стёкла, мурчать, хитро щуря глаза.
Эй, откуда ты взялся? буркнула я, натягивая на плечи одеяло, хотя в комнате было тепло. Может, спал под кроватью, когда я пришла в комнату?
В дверь вдруг постучали. Я вздрогнула, а усатый хищник юркнул куда-то в сторону.
Госпожа, раздался тихий женский голос с другой стороны. Госпожа, я пришла предупредить, что вас разыскивают. Там внизу двое, у них ваш портрет.
Я вскочила с постели и, позабыв обо всём, бросилась к двери, раскрывая её. Та служанка, что приносила мне ужин, смотрела в приоткрытую дверь с беспокойством.
Разыскивают?
Да, госпожа, я подумала, что вас нужно предупредить. У нас не принято говорить о своих постояльцах, но если они прилично заплатят хозяину, то
Сейчас, только оденусь, перебила я, поняв, что к чему.
Я провожу вас через кухню, вы сможете уйти незамеченной.
Хорошо.
Глава 3
Вернулась в комнату и, схватив вещи, торопливо начала одеваться. Излишняя суета и волнение только заставляли путаться в платье, перчатках и плаще. Наконец собравшись, я взяла ценные вещи и вернулась к двери, где ожидала бледная девушка с веснушками на щеках.
Но едва я вышла за порог, как в дверь шмыгнула какая-то тень. Служанка охнула и даже отпрыгнула от неожиданности, когда прямо под её ногами пробежал усатый пришелец.
Это ваш? спросила она удивлённо.
Нет, я думала, он здесь живёт.
Ни разу его не видела. Ладно, идёмте скорее, госпожа.
Служанка двинулась по сумрачному коридору, и я поспешила за ней, уходя прочь от главной лестницы. Я то и дело оборачивалась, вслушиваясь в звуки. Несмотря на то, что было ещё рано, двор уже пробуждался. Миновав полупустую кухню, стараясь не показываться поварам, мы вышли к небольшой двери. На улице было морозно, я зябко повела плечами, но вскоре привыкла, когда мы пересекли двор, где находились погреба и амбары.
Девушка открыла створку ворот.
Отсюда вы попадёте на главную улицу, негромко произнесла она.
Я подступила к воротам и остановилась перед служанкой, взяв её руку, вложила туда приготовленные монеты.
Спасибо тебе, прошептала искренне, выпуская клубы пара.
Пусть хранит вас Истинный, ответила девушка, зажимая в кулаке монеты, плотнее кутаясь в шерстяной платок, что был на её плечах.
Кинув взгляд на высокий двухэтажный дом, я развернулась и, больше не медля, шагнула за ворота. Быстро пошла по натоптанной за ночь тропке. Снега ночью не было, и поэтому по следам я вышла, как и предупреждала служанка, к широкой улице.
Но стоило ступить на дорогу и отыскать повозку, как я заметила вдали постояльцев у ворот двора, и среди нихочень знакомый силуэт. Вессу Круот. Плотного телосложения, настолько, что камзол на его груди и животе собирался гармошкой, а пуговицы едва ли не отскакивали. Он стоял, будто ожидая кого-то. Или подстерегая.
От прошившего меня испуга застыла, не в силах пошевелиться, и в тот самый миг, когда инстинкт толкнул меня развернуться и бежать, мужчина повернулся. Даже издали я видела, как расплывчатые, как плавленый сыр, черты стали грубее, а взгляд пристальнее.
Узнал меня.
Метнула взгляд к воротам двора, Бемлайса не было видно. Я круто развернулась и припустила бегом в тот момент, как Вессу покинул своё место и ринулся за мной.
Теперь опять вся надежда на мою быстроту и везучесть. В прошлый раз я смогла от них убежать, смогу ли в этот?
Я свернула в первый попавшийся проулок, поскользнувшись, чуть не упала, благо, успела ухватиться за стену, подобрав подол, понеслась по тесному переулку, слыша хруст снега позади. Вессу свернул туда же, куда и я.
Вот же проклятье.
Я взмолилась, чтобы эта улочка не оказалась тупиком. Улочка была абсолютно прямой, а дома, которые высились по сторонам, имели совершенно одинаковые окна. Все это навевало жуткую тоску, и одновременно с этим я чувствовала невероятную ценность того, что смогла выбралась из того кошмара, в котором оказалась, а теперь могу угодить вновь. Я была почти уверена, что сейчас выбегу на какую-нибудь второсортную торговую площадь, но это было не так. Передо мной раскинулся полупустой запустелый двор, на который собрали разное барахло: от старой, заляпанной жирными пятнами мебели до мешков с ветхим тряпьём. Я развернулась, разметав подолом платья снег. Лихорадочно скользнула взглядом по высокой полуразваленной каменной ограде и грубо сколоченным постройкам. Путь был отрезан.
Сердце билось о грудную клетку как безумное, в голове шумела бьющая толчками кровь.
Я замерла, когда в заброшенный двор вбежал Вессу. Он остановился и громко хмыкнул, одёрнув спереди явно тесноватый для него камзол, будто думал, что таким образом сможет утянуть себе круглый живот и быть статным.
Вессу медленно зашагал в мою сторону. Теперь ему нечего спешить, я попалась.
Как же нехорошо сбегать из дома, тётя волнуется, поучительно начал он.
Волнуется за кого? За себя? бросила срывающимся от бега голосом, выпрямляя спину и расправляя плечи. Пусть не думает, что я их боюсь. А следом шагнула вперёд, решаясь обойти его, но тот преградил путь. Каким бы сбитым ни был двоюродный брат, а возвышался надо мной он на целую голову. И, конечно же, силой мне с ним не справиться, поэтому я пустила в ход слова.
Уйди с дороги, Вессу.
Тонкие губы, обросшие небрежной светлой щетиной, скривились. Жёсткая хватка за предплечье заставила задержаться на месте.
Леди не пристало блуждать по городу одной. Тем более такой миленькой, хоть и стервозной.
Я фыркнула, стало просто отвратительно находиться с ним рядом.
За мной! рыкнул он, не собираясь долго церемониться, и дёрнул за собой.
Мне ничего не оставалось, как идти за ним, в то время как в груди поднимался шторм гнева и досады. Столько усилий приложила, чтобы вырваться из капкана. И в итоге попалась в прежнюю клетку, которая наверняка будет ещё теснее, чем прежняя.
Мы вышли из переулка. Бемлайс вышел нам навстречу. Тот тоже был светловолосым, правда, имел рыжеватую щетину и карие безликие глаза. Ростом он был наравне с Вессу и такой же плотный по ширине.
Рад тебя видеть, Ламия, ухмыльнулся Бемлайс.
А я тебя нет, беспомощно съязвила на подобное лицемерие.
Наша лань, кажется, научилась показывать зубки, Вессу сильнее стиснул пальцы на моём локте. Ну ничего, думаю, замужество пойдёт тебе на пользу. Через пару месяцев будешь как шёлковая, с особым смакованием добавил он.
Сколько же вам предложила тётя? Может, я смогу заплатить больше, и вы отстанете от меня? предложила я, всё ещё лелея надежду.
Вессу хрипло рассмеялся, испуская не хохот, а сипение. Бемлайс смотрел, напротив, с интересом. Хотя обычно он проявлял раздражение и нетерпение, а тут стоял и наблюдал, будто его мои слова совсем не задевали.
Нашу драгоценную сестричку нужно поучить уму-разуму, всё же бросил раздражённо Бемлайс.
Этим и займись. Я поеду верхом вперёд, осчастливлю нашу тётушку.
Бемлайс перехватил меня. Я рванулась, но, конечно, безуспешно. Вессу пошёл к постоялому двору, а меня бесцеремонно запихнули в нутро кареты.
Трогай, скомандовал Бемлайс кучеру, занимая место напротив.
Я отодвинулась к стенке как можно плотнее, чтобы держать дистанцию. Кучер стегнул лошадь, и карета плавно скользнула по снегу.
Тишина душила. Я беспомощно колола ненавистным взглядом довольную физиономию родственничка.
Что будем делать, леди? произнёс он с какой-то ленью.
Я хмыкнула. Что за вопрос?
Не помню, когда в последний раз ты называл меня «леди», ответила я, отворачиваясь к окну, которое за ночь покрылось морозным узором. За ним ничего не было видно.
Сплошное попустительство, как-то иронично добавил он и принялся стягивать перчатки.
Я с настороженностью вернула на него взгляд. О чём это он?
Как же ты дожила до такой жизни, Ламия Монгрейт?
Что? нахмурилась я. Он пьян? Или задумал что-то?
Бемлайс поднял голову, бросив перчатки рядом с собой.
Великий Истинный! вскрикнула я, поднимая ладонь к лицу и вжимаясь в спинку сиденья.
Вижу, узнаёте меня, ухмыльнулся мужчина, который сидел напротив и смотрел в глаза.
Это же Это
Мне стало не хватать в груди воздуха. И теперь меня приводило в шок не изменение внешности: вихрем в памяти пронёсся вчерашний вечер. Серые глаза милорда Анрида Рузлокка, его недружелюбное отношение ко мне и попытка забраться в мою голову. Как я могла про это забыть?! Забыть! Все эти слова и голос!