Эта реконструкция с долей вольности восстанавливает события, описанные в источниках довольно скупо. Подробнее всех о них поведал сам Дракула в письме венгерскому королю, написанном 11 февраля 1462 года: «Я уже сообщал Вашему величеству о том, как турки, злейшие враги Креста Господня, отправили к нам посланцев высокого звания, чтобы убедить отказаться от мира и союза с Вашим величеством и не праздновать свадьбу, а вместо этого отправиться с ними в Порту к султану Они также послали к нам важного советника султана по имени Хамза-бег Никопольский для обсуждения дел на дунайской границе, а на самом деле для того, чтобы этот Хамза-бег завлек нас обманом или обещаниями в Порту, а если бы это не вышло, доставил бы нас туда силой. Но милостью Божьей на пути к границе мы прознали об этом вероломном намерении и сами захватили Хамза-бега в турецкой земле возле крепости, называемой Джурджу. Турки открыли ворота крепости по зову наших людей, думая, что это их воины желают войти внутрь; но наши люди, смешавшись с их воинами, захватили крепость и немедленно предали ее огню».
Говоря о свадьбе, господарь имел в виду предполагаемую женитьбу на родственнице Матьяша, но турки вряд ли могли знать о ней, как и о тайном соглашении Дракулы с королем. Вероятно, он просто набивал себе цену как союзнику, тем более что к этому времени война уже шла вовсю. Суля по его словам, он известил короля Венгрии о пленении послов сразу же, но эти письма не сохранились. Само пленение, очевидно, состоялось между 20 и 25 января, поскольку военная кампания князя длилась к моменту написания письма примерно две недели. Похоже, он готовился к ней давно, тайно подтянув свои силы к Дунаю, который благодаря морозам легко можно было перейти по льду.
Возможно, Дракула спровоцировал и сам приезд послов, пленение которых вызвало войну. Турецкий хронист Ашик-паша-заде в своей «Истории османов» («Тарихи ал-Осман») излагает события так: «Князь сказал турецким посланцам следующее: Мой народ неверен мне. Если я оставлю страну и отправлюсь в Порту, они приведут венгра и отдадут ему трон. Я прошу султана отправить одного из беев на Дунай для защиты моей страны, пока я буду отвозить дань султану. Поверив словам этого неверного, султан отправил к нему Хамза-бея Чакирджи. Тогда проклятый собачий сын Ифлак-бей напал на Хамза-бея среди ночи, убил много турок и взял Хамза-бея в плен. После этого неверные в нескольких местах перешли Дунай и напали на соседние с Валахией области, причинив им много вреда. И он отрезал голову Хамза-бею и отослал ее вместе с головами других мусульман королю Венгрии вместе со словами: Отныне я враг турок».
О январских событиях пишет и Лаоник Халкокондил: «Когда император узнал о его недобрых намерениях и о том, что он обратился за помощью к венграм, он счел это дело весьма серьезным. Тогда он послал к нему секретаря Порты Катаволиноса, чтобы пригласить его в Константинополь и передать, что с ним не случится ничего плохого, если он исполнит волю императора. С таким приказом к нему был отправлен Катаволинос вместе с Хамзой, который имел тайный приказ в случае проявления этим человеком непокорства пленить его хитростью или силой и увезти с собой. Получив такой приказ, двое посланцев обсудили между собой, как его исполнить, и решили, что когда Влад встретится с ним (Катаволиносом. В. Э.), Хамза приготовит для него ловушку, а грек в условленное время подаст ему сигнал. Так и было сделано, и они ждали подходящего момента, чтобы схватить его. Но Влад со своими людьми на пути в Порту узнал о грозящей ему опасности и приказал пленить их вместе со всеми их людьми. Когда Хамза попытался начать атаку, Влад храбро сразился с ним, разбил и пленил его, а многих бежавших убил. Пленных же он увел в свою страну и посадил на кол, сперва изуродовав. Для Хамзы он приготовил самый высокий кол и со слугами поступил так же, как с господами».
Одни источники утверждают, что османских вельмож казнили сразу же, другиечто Дракула увез их вглубь страны и посадил на кол уже позже. Однако все сходятся на том, что переговоры были лишь предлогом для того, чтобы заманить воеводу в ловушку и увезти в Порту, где его наверняка ждали казнь или темница. У султана по-прежнему был свой кандидат на валашский тронРаду Красивый, который вполне мог заменить брата. Это подтверждает Турсун-бег: «Султан вручил трон брату этого злодея по имени Раду, который давно уже был подготовлен для этой роли Портой и много лет жил при султанском дворе». По словам Халкокондила, об этом знал и сам Дракула, еще до войны писавший королю Матьяшу, что султан собирается отдать валашский трон Раду.
В планы господаря это никак не входило, и он только для виду мог отправиться с османскими послами к Джурджу, заранее подготовив на пути засаду. Результатом стало пленение сотен турок во главе с Юнус-беем и Хамза-пашой. Вероятно, их всех отправили в крепость, которую янычар Константин из Островицы называет Куриста, добавляя, что она стоит «среди воды». Рядом с монастырем Снагов есть местечко Курсу, затерянное в болотах Яломицывозможно, османских «гостей» держали именно там. Но солдат, взятых в плен в Джурджу, никуда не увозилиих мелкими партиями вывели за крепостные стены и перебили всех до одного, побросав трупы в проруби на Дунае. Сама крепость была сожжена дотла, чтобы турки не могли снова сделать ее своим форпостом.
Скорее всего, именно тогда случилась еще одна страшная история, связанная с именем Дракулы. Рассказывали, что турецкие послы на встрече с ним не сняли тюрбанов, объясняя это своим обычаем, и тогда он повелел прибить им тюрбаны к голове гвоздями. Русская повесть повествует об этом событии так: «Однажды пришли к нему послы от турецкого царя и, войдя, поклонились по своему обычаю, а колпаков своих с голов не сняли. Он же спросил их: Почему так поступили: пришли к великому государю и такое бесчестие мне нанесли? Они же отвечали: Таков обычай, государь, в земле нашей. А он сказал им: И я хочу закон ваш подтвердить, чтобы следовали ему неуклонно. И приказал прибить колпаки к их головам железными гвоздиками, и отпустил их со словами: Идите и скажите государю вашему: он привык терпеть от вас такое бесчестие, а мы не привыкли, и пусть не посылает свой обычай блюсти у других государей, которым обычай такой чужд, а в своей стране его соблюдает».
«Отпустил»странное выражение для людей, которым вбили в голову гвозди. Одни историки считают, что эти «гвозди» были булавками, только проткнувшими кожу; Дракула, по их мнению, хотел не убить послов, а только оскорбить их. Другие предлагают более правдоподобную версию: господарь казнил только главных послов, а их спутников отпустил, поручив им доставить трупы начальников к султану. Но когда случилась эта история? Если до пленения посольства Юнус-бея, то султан просто не стал бы его посылать, если послето зачем было дублировать оскорбление, уже нанесенное туркам взятием Джурджу? Остается предположить, что жертвами гнева воеводы стали посланцы грека-ренегата, прибывшие в Тырговиштеведь все источники утверждают, что история с послами случилась в том самом тронном зале дворца, развалины которого сохранились до наших дней. В этом случае убитых турок не пришлось никуда отправлять: Дракула не собирался раньше времени оповещать противника о своих планах.
Бехайм в своей поэме поведал ту же историю, но заменил турок на итальянцев, к головам которых якобы прибили их модные береты. В анонимных памфлетах послов также называют Wahlen, что могло означать итальянцев или французов. Это лишний раз доказывает, что немецкие авторы целенаправленно очерняли воеводу: такое обращение с христианами наверняка возмутило читателей, а против убийства турок они ничего не имели. Правда, ложь вышла довольно неуклюжейуж конечно, итальянцы, искушенные в придворном этикете, сняли бы головные уборы перед князем.
Интересно, что такие же байки сочинялись об Иване Грозномголландский посол Ян Данкерт, побывавший в России в 1609 году, уверял, что царь приказал прибить к голове то ли французского, то ли венецианского посла неучтиво не снятую тем шляпу. На самом деле итальянцев, нуждаясь в их деньгах, Дракула принимал весьма любезно, венгров с поляками мог попугать, но в общем-то тоже не обижал. А вот с турками, помня о пережитом в плену, обошелся весьма недипломатично. Дракула ненавидел Юнус-бея не только как своего тюремщика, но и как отступника от христианства, предателя в борьбе с «неверными». Поэтому он и сохранил пока что жизнь ученому греку и другим высокопоставленным пленникамкак мы увидим, в их отношении у него были свои планы.
* * *
Покинув выгоревший Джурджу, валахи перешли по льду Дунай и двинулись вдоль него на восток по земле Болгарии, захватывая одно турецкое укрепление за другим. Погруженные в сонный зимний покой, не ждущие никаких неприятностей гарнизоны сдавались почти без боя. Все они были вырезаны до последнего человекаДракуле не нужны были ни голодные рты, ни лишние противники в будущей войне. Пали Рущук, Туртукай, Силистра; вся Добруджа, кроме форта Енисала, была очищена от турецких войск. Константин из Островицы пишет: «Он отпустил своих людей, чтобы они брали в плен и убивали турок, как и христиан, по селам, по городкам, и этим он причинил большой вред султану. И всем, как мертвым, так и живым, он велел отрезать носы. И он послал их в Венгрию, похваляясь, что он столько турок перебил, сколько было этих носов». Анонимный турецкий автор подтверждает сказанное: «Вместо того чтобы изъявить покорность султану он напал на города и села и разграбил их. Взяв множество пленников, он иных обезглавил, иных посадил на кол, а иных сжег. Многим он вставил в нос железные кольца и таскал за них взад и вперед, пока нос не отрывался».
Итоги болгарской кампании Влад подвел уже упомянутым пространным письмом, отправленным 11 февраля Матьяшу Корвину: «Мы истребили мужчин и женщин, старых и молодых, живших в Облучице и Новоселе, где Дунай впадает в море, от Раховы до Килии и от низовий Дуная до таких мест, как Самовит и Гиген. Мы убили 23 884 турок и болгар, не считая тех, кого сожгли в их домах или у кого наши солдаты не отрезали голов. Пусть Ваше величество знает, что мы сделали всё, что только могли, чтобы навредить тем, кто понуждал нас оставить христиан и вступить в союз с их врагами. Ваше величество также должен знать, что мы нарушили мир с ними не только для нашей пользы, но и для славы Вашего величества и Вашей святой короны, для защиты христианства и блага католической веры.
Как только турки узнали, что мы сделали, они покончили со всеми войнами, что ведут во владениях Вашего величества и в других местах, и обратили весь свой гнев на нас и нашу страну. Как только позволит погода, а именно весной, они вернутся с враждебными намерениями и всеми силами нападут на нас. Однако у них нет переправ, потому что мы разрушили и сожгли их все, кроме Видина. С Видинской переправы они не смогут причинить нам большого вреда, поэтому они должны привести корабли из Константинополя и Галлиполи через море на Дунай. Поэтому, если Ваше величество собирается воевать с ними, соберите всю Вашу страну и все Ваши военные силы, конные и пешие, и приведите их к нам в Валахию, чтобы сразиться с турками здесь. Если же Вы не сможете явиться сюда лично, то пошлите всю армию Вашего величества в Ваши трансильванские земли к дню святого Георгия (23 апреля. В. Э.). Если Ваше величество не хочет прислать всю армию, то пришлите хотя бы те силы, что сможете, в Трансильванию и к саксам.
Если только Ваше величество намерен оказать нам помощь, прошу безотлагательно сообщить о Ваших планах. Убедительно прошу Вас, Ваше величество, не задерживать ответ нашему человеку, который привез Вам это письмо, но отослать его назад как можно быстрее. Ибо мы намерены не оставлять незаконченным то, что начали, но довести дело до конца. Если Господь выслушает мольбы всех христиан и соизволит обратить свой слух к молитвам страждущих во имя Его, и подарит нам таким образом победу над неверными и врагами Святого Креста, это будет самой высокой честью, пользой и душевной помощью Вашему величеству и всем истинным христианам, поскольку мы не хотим бежать от их варварства, но, напротив, собираемся всеми способами сражаться с ними. А если мы придемупаси Господи! к плохому концу и наша маленькая страна погибнет, Ваше величество также не получит от этого никакой пользы и облегчения, ибо это причинит ущерб всему христианскому миру. Вы можете верить тому, что Вам скажет наш человек Раду Фарма, как если бы мы лично высказали это Вашему величеству.
Из крепости Джурджу 11 февраля 1462 года».
Судя по словам Дракулы, кроме текста письма, он передал королю какие-то секретные предложения. Что в них могло содержаться? Из того, что господарь собирался жениться на сестре Матьяша, следовало, что он еще перед войной согласился перейти в католичествоа может быть, и содействовать обращению в него своих подданных. Возможно, именно это король и его советники сделали условием помощи Валахии в борьбе против турок. Ставки в игре были высоки, и Влад вполне мог в интересах дела согласиться на этот нелегкий шагкак согласился на него позже, много лет спустя. В этом же контексте следует рассматривать его слова о «благе католической веры», которому он якобы служил. Правда, с переходом в другую веру господарь всячески тянул, обоснованно считая, что это вряд ли поднимет его популярность в народе и боевой дух последнего. В свою очередь, венгры, не получив от Дракулы обещанного, медлили с помощью ему.
В приложении к письму содержались педантичные подсчеты убитых:
«В местах, называемых Облучица и Новосело, убито 1350 человек, 6840 в Дурсторе (Силистрия), Картале и Дридопотруме, примерно 343 в Орсове и 840 в Вектреме, 630 в Туртукае, примерно 210 в Маротине. 6414 было убито в Джурджу по обоим берегам реки и в самой крепости, которая была захвачена. Там был убит комендант крепости и взят в плен Хамза-бег, а в Никополе был схвачен и обезглавлен его комендант, сын Фируз-бега, и все находившиеся в Никополе турки убиты вместе с ним. Таким же образом было убито 384 человека в Турну, Батине и Новеграде, 410 в Сиштове и двух соседних деревнях, переправа в Никополе была сожжена и полностью уничтожена, как и в Самовите. В Гигене было убито 1138 человек, в Рахове 1460, переправа там тоже была сожжена и князь Влад поставил там капитаном Нягое. Таким образом, все места, где были переправы, сожжены и уничтожены, и все людимужчины, женщины, старики и дети, перебиты, и вся та местность совершенно разорена. И в этот счет убитых включены только те, чьи головы или признаки переданы нашим людям, но не те, кто остались неучтенными или были сожжены в их домах, а их было очень много». Под «признаками» (signes) воевода, как показывает свидетельство янычара Константина, имел в виду отрезанные носы, заменявшие порой головы из-за большей компактности.
Похоже, эти сведения должны были убедить короля в том, что туркам причинен большой урон, как и другое доказательствомешки с засоленными ушами и носами убитых турок, которые Дракула послал в Буду со своим секретарем Раду Фармой. Однако эти неприглядные трофеи не побудили короля выступить против султана. По своей привычке Матьяш тянул время, дожидаясь прибытия европейских крестоносцев, а скорее всего, уже зная, что они не придут. Все просьбы Дракулы о помощи остались без ответа. Правда, позже какие-то венгры все же воевали на стороне валахов, но, скорее всего, это были немногочисленные секейские всадники, которых по своей инициативе послал на помощь соседям губернатор Трансильвании Миклош Уйлаки.
Письмо Дракулы о походе на Болгарию пересказывается в «Истории воеводы Дракулы», автор которой, знакомый с письмом воеводы венгерскому королю, переделал его похвалы в обвинения: «В 1462 году он пошел к Никополю и перебил там более пяти тысяч людей всех нацийхристиан, иудеев и язычников. Среди них были красивые жены и девицы, которые полюбились слугам Дракулы, и те попросили его отдать этих девиц им в жены. Дракула же приказал изрубить всех этих людей в капусту вместе с девицами оттого, что его страна подчинялась туркам и те постоянно требовали от него уплаты дани. Тогда он сказал турецким посланцам, что сам привезет дань, и все жители той области явились верхом на конях приветствовать его, думая, что он привез дань султану. Он же коварно велел перебить всех встречающих, поскольку они не ждали нападения. И Дракула выжег дотла всю Болгарию и посадил на кол всех пленных. Так погибло 25 тысяч человек, не считая тех, кто сгорел в огне».
Хотя Дракула в своем кровожадном письме упоминал среди жертв не только турок, но и болгар, скорее всего, имелись в виду местные жители, принявшие ислам или переселенные турками на Дунай албанцы, тоже мусульмане.
Христиан Влад щадил или, по крайней мере, приказывал делать это. Болгарские крестьяне встречали его как освободителя, а когда ему пришлось отступить, целые деревни ушли с ним за Дунай, чтобы избежать мести турок. Отступление было неизбежнымузнав о дерзком походе Дракулы, султан Мехмед в гневе требовал как можно скорее покарать изменника.