Дело происходило на последнем перед въездом в столицу яме. Нельзя сказать, чтобы Никита совсем уж успокоился, но внешне приободрился и велел холопам подать себе вместо дорожного платья, новый кафтан, богато украшенный золотыми шнурами и шитьем, да пожалованную царем шапку.
Коня какого седлать прикажешь? правильно понял намеренья хозяина начальствующий над слугами ключник Лукьян.
До ворот поеду на чалом мерине, распорядился Вельяминов, а перед ними пересяду на Снежка.
Все сделаем, поклонился ключник, и велел оседлать для боярина помимо неказистого дорожного конька, белого как снег аргамака, происходившего от жеребца, захваченного в свое время у самого Радзивила.
Вот еще что, остановил его Никита Иванович. Сам с прочими холопами снарядитесь, как следует. Чтобы в панцирях все и с огненным боем, да при саблях. Внял ли?
Чего ж тут непонятного, господин, все сладим, коли велишь. Но, не прикажешь ли и тебе оружие подать?
Нет, отказался хозяин. Мне и плети довольно.
Так что перед готовыми взбунтоваться москвичами Вельяминов оказался весьма представительно одетым, а за его спиной маячило полдюжины верховых слуг, снаряженных не хуже чем царевы рейтары на войну.
Стойте, православные! крикнул он окруживших иноземцев посадским. Почто разбой творите?
А тебе какое дело?! огрызнулся высокий и худой как жердь мужик в заплатанном зипуне.
Плетей захотел? миролюбиво осведомился не желавший доводить дело до драки Вельяминов.
Не мешайся, господин, более почтительным тоном отвечал нежелающий уступать горожанин. Это немцы и мы их бить будем!
Это за что же? нахмурился Никита.
А почто они матушку государыню уморили, и вообще понаехали!
Ты думай что говоришь! строго прервал его боярин. За такие слова и на дыбу годить не долго
А ты кто таков? окрысился на незваного заступника расстрига. Почто за немчуру заступаешься?
Давно почувствовавшие, что дело пахнет жареным, иноземцы при виде вступившегося за них знатного дворянина приободрились и попытались к нему пробраться, но не тут-то было. Мужики и бабы сомкнули ряды, и не позволили им двигаться дальше. Тогда они принялись кричать:
Спасите нас, добрый господин. Мы не сделали никому ничего дурного!
Чего? машинально переспросил ничего не понявший Никита.
Они говорят, что ни в чем не виноваты и не причинили никому зла, пояснила непонятно откуда взявшаяся княгиня Щербатова.
Кой черт тебе в карете не сиделось сестрица! промычал сквозь зубы Вельяминов с досадой и легонько сдавил бока своего скакуна.
Правильно понявший намеренья своего хозяина конь, сделал шаг вперед и едва не сбил широкой грудью зачинщика бунта.
Гляньте, православные, взвизгнул расстрига, отца вашего духовного едва копытами не стоптали!
Одумайтесь люди! зычно прокричал боярин, не давая опомниться остальным. Не слушайте кликуш, не то беды не оберетесь!
Да кто ты таков? раздавалось со всех сторон.
Вы что ополоумели! подал голос из-за спины хозяина Лукьян. Перед вами царский воевода боярин Вельяминов. Ломайте шапки, сукины дети!
Это который? раздался из толпы насмешливый голос.
Тот самый, что с ополчением князя Пожарского Москву у поляков отбивал! Что с государем Иваном Федоровичем у Чертопольских ворот насмерть стоял, а потом королевича Владислава отражал. Вот он каков!
А, брат полюбовницы царской! ощерился никак не желавший униматься поп и тут же завопил с новой силой, Это они царицу Катерину смертию уморили!
Ах ты, мать перемать! возмутился такому несправедливому обвинению Никита и, пришпорив коня, бросился в погоню за языкатым кутейником.
Даже на таком могучем боевом скакуне пробиваться сквозь толпу дело непростое, но разозлившийся от нападок на свой честный род и любимую сестру боярин упрямо рвался вперед, хлеща направо и налево плетью. Не ожидавшие такой развязки москвичи шарахнулись в разные стороны и только доведший-таки до греха людей расстрига, подобрав полы изодранного подрясника, бросился улепетывать. В два скачка догнав зачинщика, Никита принялся со всей богатырской силой и боярской щедростью лупцевать того семихвосткой, приговаривая при этом:
Запорю, сукина сына!
Зачем божьего человека мордуешь? попробовал было вступиться за попа один из горожан, вывернувший из ближайшей телеги оглоблю.
Встав между всадником и охающим расстригой, он принялся размахивать своим орудием, не давая приблизиться к ним, но разъяренный Никита, недолго думая вскочил ногами на седло и спрыгнул с высоты на заступника, разом обезоружив и сбив того с ног.
Увидев такую развязку, одни горожане бросились разбегаться, другие попытались прийти на помощь своему собрату, но вокруг него стеной стали боевые холопы и ощетинились оружием.
Где этот треклятый поп?! ругался, на чем свет стоит Вельяминов, но тот, воспользовавшись всеобщим смятением, успел улизнуть.
Ушел, виновато отозвался Лукьян
Так догоните!
Прости, господин, только если мы его ловить станем, то кто будет обоз охранять, а ведь там супружница твоя, да сестрица, да дети малые!
Тьфу, пропасть! выругался Никита, но делать было нечего, и он отдал приказ двигаться дальше.
В усадьбе загодя предупрежденные о приезде хозяина холопы встретили их жарко натопленной баней, начисто выскобленными горницами и одуряющим запахом свежеприготовленных блюд и разносолов.
Откушай, батюшка, поди, утомился в дороге, низко кланяясь, приговаривала мать Лукьяна Агафья, подавая угощение на рушнике.
Благодарствую, отозвался боярин, только теперь, пожалуй, недосуг. Вдруг, государь, в Кремль вызовет.
Нет, кормилец, помотала головой старушка. Не вызовет. Он уж неделю как ускакал из Москвы-то!
Куда?
Да кто же его знает! Сели вместе с Михальским на коней, да и умчались.
Ишь ты, а на кого столицу оставил?
Известно на кого, усмехнулся входящий в ворота Пушкарев. На боярина Романова, конечно. Здрав будь, Никита свет Иванович! Примешь ли гостя незваного?
Тебе, брат Анисим, завсегда рад, распахнул объятия Вельяминов.
Когда-то они вместе оказались в плену, потом попали на службу к герцогу Мекленбургскому, прошли вместе не одну битву и, в конце концов, не смотря на разницу в происхождении крепко сдружились.
Тише, медведь архангельский, спину сломаешь! шутливо закряхтел полковник, после чего они по русскому обычаю трижды расцеловались.
Ничто, я поломаю, я и полечу! Пойдем, раз такое дело, в баньке попаримся, а потом посидим, как следует. Вино есть фряжское да гишпанское, водка гданская, чего желаешь?
Отчего же не попариться с хорошим человеком. Заодно и потолкуем!
Доброго здоровичка, Никита Иванович, раздался из-за спины отчима звонкий, будто серебреный колокольчик, голосок Марии Пушкаревой. Каково добрались, поздорову ли супруга ваша и сестрица с детками?
И ты здесь, егоза, усмехнулся боярин. Слава богу, все благополучно у нас.
Маша, хорошо знавшая о приверженности хозяина дома старым обычаям, чинно поклонилась ему в пояс, не став изображать новоманерный книксен.
Эко ты выросла да похорошела, не удержался от похвалы Вельяминов. Совсем невестой стала. От женихов, поди, отбоя нет?
Да где там, махнул рукой Анисим и тут же добавил будто жалуясь. Ведь никакого сладу с девкой нет, кто уж тут обзарится на такое-то добро!
Неужто вовсе никто? притворно удивился Никита.
Да есть один дурачок, который по ней сохнет, а она с него веревки вьет, да узлом вяжет!
Полно тебе, батюшка, напраслину на меня возводить, с притворным смирением заявила девушка, потупив очи долу. Уж я-то всегда отцовской воле послушна!
Ты, верно, супругу мою, да сестрицу проведать хотела? спросил боярин. Так ступай, девонька, в горницу. Нечего тебе тут столбеть холопам на потеху.
Получив разрешение, девушка тут же скользнула мимо гостеприимного хозяина и, стуча каблучками, поднялась по лестнице наверх. Они с Аленой и впрямь с давних пор стали близкими подругами, и теперь после долгой разлуки им следовало многое обсудить.
Мужчины тоже не стали терять времени даром и отправились в баню, где хорошенько попарились, потом выпили, после чего сделали еще заход и уже расслабленные и чистые засели в горнице у стола, заставленного бутылками и разнообразной закуской.
Зачем меня государь вызвал? спросил о наболевшем Никита, осушив очередную чару.
Сам, поди, знаешь, хитро усмехнулся Анисим, но заметив как побагровело лицо товарища, подвинулся к нему поближе и зашептал заговорщицким тоном, не об том думаешь, брат!
А о чем надо?
Война скоро будет и государю верные люди во как занадобятся!
С кем война-то?
С турком.
Ополоумел?! Куда с нашим сиротством султана воевать?
Не мы его, а он нас. Дошли вести, что Осман собрался рать послать противу казаков, что в Азове сидят, и для того даже с поляками замирился.
Враки! На что это ему, когда у него под носом земли куда как обильнее и богаче?
Враки, не враки, а государь велел Азов укрепить и помощь туда послать.
А я тут при чем?
Ты дурака-то не строй из себя! Если у границ, какая-никакая заварушка случится, ты думаешь, наш Иоганн дома усидит?
Нет, мотнул головой Никита.
Вот. И на кого ему тогда Москву оставить, не братьям же Романовым?
Отчего бы и не им? Они друг дружку терпеть не могут, вот и не дадут один другому злоумышлять.
Брось. Ворон ворону глаз не выклюет. Тут человек по-настоящему верный надобен. Как раз, такой как ты!
Чай и получше меня родом люди найдутся.
Это как сказать, сожалеющим тоном, будто разговаривая с неразумным дитём, протянул Пушкарев. Простому служивому человеку, хотя бы и в бояре вышедшему, таковой чести много. А вот шурину государеву, оно бы и в самый раз!
А где он, шурин?
Ты из себя мальца несмышленого-то не строй! Или не видел, как он на Алену смотрит?
Он так на всех баб смотрит, от его взгляда даже беременеют бывает!
Нешто плохо дядей царевича быть? Что ты смотришь на меня, как немецкий рейтар на колбасу?! Даже если случится какой грех, сам, поди, ведаешь, он своих детей не бросает. Лизки Лямкиной дочь и тут признал, а ведь та, тьфу, соромно сказать, маркитантка, девка гулящая была! А Алена твоя
Не тронь ее, не то зашибу!
Да слушай же ты, дурила! Алена твоя барышня хорошего рода. И дети от нее будут русские. Смекаешь?!
Не женятся государи на вдовах!
До сей поры может и не женились, хотя
Чего, хотя?
Темный ты человек, Никита. Необразованный.
Полегче!
Нет, я тебе точно говорю. Вот моя Машка, та ученая! Не зря книжки читает. Вот, к примеру, слышал ли ты об одном из славнейших Римских ЦезарейАвгусте, прости господи, язык сломаешь, Октавиане?
И чего с ним не так?
Все так. И даже женился он не на девице, а бабу с дитем за себя взял. Вот!
И что с того?
Вот дурья голова! Если самому Августу не зазорно было, отчего бы и нашему Иоганну так не сделать?
То дела давние, недоверчиво покачал головой боярин. К тому же наш государь, на иных и прочих кесарей не смотрит, а все по-своему делает.
Вот и не теряйся!
Ладно, давай лучше выпьем.
Давай.
Слушай, задумался Никита, опрокинув в себя очередную чару. А что из этого всего вышло?
Из чего?
Ну, из женитьбы этого самого Августа на бабе с дитем?
Не знаю, развел руками Анисим. Машка до той поры еще не дочла, а сам я токмо по слогам разбирать могу, да счет до сотни знаю.
В другой половине боярской усадьбы в это время шел ничуть не менее интересный разговор. Женщины и их гостья тоже посетили баню, благо она у Вельяминовых была большая, а потом чинно расселись теперь за столом в светелке сестры хозяина дома. Детей няньки уложили спать, жена Никиты, уставшая с дороги, тоже вскоре отправилась к себе, а Алена с Машкой остались одни.
Как хорошо, что ты приехала, улыбнулась Пушкарева. Мне тут в Москве и поговорить иной раз не с кем.
Разве нет у тебя сестры или матери? высоко подняла бровь княгиня.
Да что ты такое говоришь, Аленушка! всплеснула руками юная подружка. У матушки одни домашние заботы на уме, с ней разве посекретничаешь?
А Глаша?
И та с тех пор, как замуж выскочила недалеко ушла! Все мой «Первушенька ненаглядный, сокол ясный, голубь сизокрылый!»очень похоже передразнила она отсутствующую сестру, отчего обе тут же засмеялись.
А ты разве замуж не собираешься? лукаво улыбнулась Щербатова.
Что я там не видела? За детьми ходить, да сопли им вытирать я и в Кремле могу, слава богу, меня туда с отцом всякий день пускают.
А Петя твой как же?
А что. Петя? Он супротив отца не пойдет, а князь Пожарский ему на стрелецкой дочери жениться не дозволит.
А если государь, прикажет?
До того ли ему? У него одна война на уме, да дела всякие. Вон опять ускакал незнамо куда, да почитай неделю глаз не кажет. А без него до того скучно, что и передать нельзя. Царевич с царевнами взаперти сидят, мистерий и тех не устраивают!
Вот горе-то, понимающе усмехнулась Алена.
Да! А я уж не молодешенька, уже аж семнадцатый год пошел, а жизни вокруг никакой нет. Так и состарюсь, ничего не узнав и не увидев!
Что уж мне тогда говорить?
Ты совсем другое дело, со значением в голосе заявила девушка, тебя Он любит!
Любить детка можно по-разному, горько покачала головой молодая вдова. Ты думаешь, он Лизку Лямкину не любил, или ту Настю, к которой каждый год на могилу ездит и поминанье заказывает?
Нашла с кем сравнивать, фыркнула Машка. Тытакая-такая даже краше меня!
Так они тоже не кривые были.
И что? И вообще, нашла о чем вспоминать. Вот увидишь, вернется государь из своего похода и сразу к тебе посватается!
Эх, Машенька, где ты такое видела, чтобы царь на вдове женился?
Видеть, врать не буду, не видела, а вот читатьчитала. В старопрежние времена случалось такое! Вот Цезарь Август к примеру
Ага, только детей у него своих не было, и трон наследовал его пасынок Тиберий, при котором Христа распяли! Маша, ты таковыми разговорами моего сына Ванечку погубить хочешь?
Ой, что ты, испугалась девушка. Он у тебя такой славный и так схож с
На мальчика маленького он похож, а более ни на кого! строго прервала ее Алена.
Ладно-ладно, не буду больше! Только ведь у государя лишь один сын, а ты ему уж точно еще родить сможешь
Машка!
Все, не будуне буду! Однако будь ты царица, да намекни князю Дмитрию Михайловичу, он, верно, сына неволить не станет
Ишь хитрюга какая! Я думала, она обо мне печалится, а у нее своя корысть на уме!
Да ладно тебе, Аленушка, ведь так бы всем было хорошо. Ну, признайся, коли бы он посватался, ты согласилась?
Эх, девонька, не то, что согласилась, босиком бы по снегу побежала да только
Что, только?
Ничего. Спать пора. Батюшка твой, видать, сегодня домой не пойдет, так что ложись у меня. Утро вечера мудренее, тогда и поговорим.
Утро и впрямь оказалось мудренее, в том смысле, что подкинула только что прибывшему боярину и его домашним новых забот. И началось все еще в самую рань, когда в ворота усадьбы начали тарабанить древками копий царские ратники.
Кто там? зычно выкрикнул Лукьян, на всякий случай, обойдясь без ругани, а то мало ли кого нелегкая принесла.
Открывайте! послышалась с той стороны ломанная речь с немецким акцентом. Господин фон Гершов желает видеть хозяина!
Царский ближник, будь он хоть трижды немец не та фигура, чтобы держать его на улице, так что ворота вельяминовские холопы без промедления отворили. Но опаску тоже терять не след, а потому въехавших во двор всадников тут же окружили вооруженные люди. Те, к слову, тоже явились снаряженные как на войну. Сам хозяин и его засидевшийся гость тоже вышли на встречу и теперь внимательно взирали с высоты крыльца на прибывших. Приказать принести себе кафтаны они, правда, не догадались, и теперь стояли в одних рубашках, но зато с обнаженными саблями в руках.
О, барон приперся, узнал фон Гершова Анисим.
Здравствуй, друг Кароль, более радушно поприветствовал померанца хозяин дома. Заходи, гостем будешь.