Вернув себе человеческое тело, тут же прочувствовав насколько холодно с утра на морозе, я поспешил домой. Осторожно, стараясь не шуметь, открыл дверь и шмыгнул внутрь.
Домашние все-таки уже все проснулись, с кухни доносились голоса Наны и Анфисынаверняка они готовили завтрак. А значит и родители должны были вот-вот проснуться, и неплохо бы мне вернуться в комнату до того пока меня заметили здесь без одежды.
Я стянул с вешалки один из пледов, которые всегда висели здесь, после того как во мне пробудилось проклятие и радуясь тому, как удивительно мне повезло, что никто не заметил моей пропажи, я поспешил наверх.
Но стоило мне коснуться дверной ручки моей комнаты, как все надежды на то, что меня пронесло, тут же сошли на нет. Дверь была не заперта.
Осторожно я повернул ручку и вошел в комнату. И наткнулся на спокойный, но при этом какой-то печальный взгляд матери.
Вернулся, Яр?грустно улыбнулась она.
Я кивнул, старательно делая вид, что ничего такого не происходит и все в порядке. Мать ведь наверняка думает, что я, став оборотнем, гулял ночью. Но и все же кое-что меня насторожило. Почему родители как обычно не отправились меня искать?
И тут мой взгляд наткнулся на решетку, она так и висела, как я ее вчера оставил, на одном болте. И вряд ли мама этого не заметила.
Ничего не хочешь рассказать?спросила мама, проследив за моим взглядом.
Как давно ты здесь сидишь?вместо ответа спросил я, пытаясь придумать стратегию отступления.
Я пришла ночью и ждала. Но еще вчера днем увидела, как ты сначала спрыгнул из окна, а после уехал на тетраходе.
Я был весьма удивлен, но виду не подал, а просто молча кивнул. Мама снова грустно улыбнулась, потом поднялась с постели, заперла дверь, неспешно прошлась по комнате, замерев напротив театрального зеркала.
Это был тетраход Арнгейеров?спросила она.
Я снова кивнул, мама хоть и стояла ко мне спиной, но видела меня через зеркало.
Может матери не стоит задавать подобные вопросы сыновьям, нонерешительно начала она.Ты провел всю ночь у Арнгейеров? С Миланой? В то время как ее родители были в отъезде по делам? Милана мне очень нравится, и не хотелось бы, чтобы ее репутация пострадала.
Мать посмотрел осуждающе и вопросительно вскинула брови. Я закатил глаза, прекрасно понимая, о чем именно она сейчас подумала. И даже несмотря на то, что я был далеко не зеленым юнцом, все же почувствовал себя неловко.
Нет,поспешил я ее успокоить.Милана устраивала вечеринку, там был почти весь класс.
Мама облегченно улыбнулась, потом спросила:
И как прошла вечеринка?
Так себе,уклончиво ответил я, давая понять, что не хочу это обсуждать.
Ты убежал, потому что знал, что Игорь не позволит пойти на эту вечеринку,мама закачала головой, после окинула меня сочувствующим взглядом.Отец слишком строг с тобой. Нельзя было так, нельзя было ограничивать твою свободу и давить. Это и моя вина, я должна была поговорить с Игорем, должна была настоять, чтобы он прекратил так контролировать тебя. Но я этого не сделала, и вот чего мы добились.
Я стоял молча, не зная, что ей на это ответить. А мама продолжала смотреть, явно желая, чтобы я хоть что-то сказал.
Он еще не знает?спросил я, виновато взглянув на нее.
Нет, я не сказала ему. Побоялась. Хотя и понимаю, что поступила неправильно. Не знаю, что между вами происходит, и почему он так зол на тебя, но мне не захотелось усугублять это еще больше.
Я с благодарность и облегчением улыбнулся ей, но мать не оценила эту благодарность.
Меня это сильно беспокоит, Ярослав,обеспокоенно завела она, принявшись ходить по комнате.Я вторую ночь глаз не могу сомкнуть. Игорь мне ничего не рассказывает! А тут еще и ты сбегаешь средь бела дня! Что с вами? Может быть хоть ты мне расскажешь?! Неужели это все из-за той вурды Инесс Фонберг? Что произошло?
Мама с мольбой уставилась на меня, а я не знал, что ей сказать. Отец конечно же не стал посвящать мать в причины обыска в нашем доме. Он как всегда оберегал ее покой и не желал, чтобы она нервничала лишний раз. Но этим сделал только хуже, потому что мама не могла не заметить, что между нами что-то не так.
Наверноеначал я, решив переключить внимание мамы с обыска и графини Фонберг. Недоговорив, твердо направился к окну, открыл его и поправил решетку, насадив на остаток верхнего болта. Теперь, если не приглядываться, решетка смотрится целой. Затем я повернулся к маме и закончил мысль:вероятно отец сердится из-за дуэли.
Дуэли? Какой дуэли?удивленно вскинула она брови, но в тот же миг в ее голове возникла догадка и она произнесла:Та рана у тебя на ноге
Мать в ужасе уставилась на меня, прикрыв рот рукой. Я невольно взглянул на колено, оно практически затянулось, остался лишь розовый небольшой шрам. Невольно порадовался тому, что и регенерация вернулась.
С кем была дуэль?спросила мама, оторвав меня от лицезрения собственного колена.
С Бориславом Григанским,нехотя ответил я, прекрасно понимая, как на это отреагирует мать.
Но зачем? Я не понимаю Яр?
Я не ответил. Не знал, что говорить, потому что никакой бы ответ ее не удовлетворил. Поэтому я снова решил сменить тему:
Неужели отец не рассказал тебе и про то, что мы знаем, кто подослал тех людей, которые напали на меня у бабулиного особняка?
Мама медленно качнула головой:
Нет.
Я устало вздохнул.
Расскажешь?осторожно спросила мама.
Это сделал Глеб Быстрицкий по приказу Родомира Григанского.
Но но зачем?мать ошеломленно уставилась на меня.
А об этом тебе лучше спросить у отца. Думаю, он не одобрит, если я тебе об этом расскажу.
Мама разочарованно поджала губы и отвернулась. Какое-то время мы молчали, пока мама не сказала:
Теперь у тебя так много секретов от меня. А еще полгода назад ты мне все рассказывал,она грустно улыбнулась:Ты ведь не назло нам все это делаешь?
Нет,мотнул я головой.
А мне почему-то кажется, что это бунт,по-доброму взглянула она на меня и ласково улыбнулась, но тут же грустно вздохнула:Это моя вина.
Мама не смотрела на меня, с ее лица не сходило выражение беспокойства, и ей явно хотелось выговориться:
После того, как пробудилось проклятие, Игорь слишком давил на тебя. И вот чего мы добилисьты стал замкнутым, ты стал совсем другим. Это я виновата.
Ты ни в чем не виновата, ма,попытался я ее успокоить, подошел и приобнял за плечи.Все будет хорошо, вот увидишь, вскоре все наладится.
Мама взглянула на меня, грустно улыбнулась, погладила по щеке.
Мне бы очень этого хотелось, слишком много происходит всего, слишком много проблем. Скучаю по тем временам, когда ты был маленьким и с тобой было так легко
Я ей тоже улыбнулся в ответ, а после спросил:
Ты ведь не станешь об этом рассказывать отцу?я указал взглядом на окно.
Мама отрицательно покачала головой.
Не стану, но пообещай, что больше не станешь затевать дуэлей с одноклассниками и сбегать из дома на всю ночь.
Обещаю,сказал я, прекрасно понимая, что вряд ли смогу выполнить это обещание, потому что не могу предугадать, что ждет меня в будущем и какие еще неприятности могут поджидать впереди. Но мать все же следовало успокоить.
Мама выдохнула, собралась, как-то резко отстранилась:
Иди, прими ванную и переоденься,сказала она,отец вот-вот проснется и не хотелось бы, чтобы он застал тебя в таком виде.
Я послушно закивал.
Ты сегодня собираешься в школу?снова спросила она.
А вот здесь я не знал, что ответить. Вчерашний день и ночь вымотали меня до предела и все, чего мне хотелось сейчас это забыться беспамятным и глубоким сном. Да и после вчерашнего мне едва ли хотелось видеть одноклассников, а главное Милану. Поэтому я отрицательно закачал головой.
Хорошо, отдыхай,мать снова вздохнула, а после оставив меня, ушла из комнаты.
Я сразу же отправился в ванную, хотелось смыть с себя грязь, усталость, а заодно и все мысли. Я был так измотан, что расслабленный теплой водой задремал лежа прямо в ванной. Сколько я так проспал неизвестно, но проснулся я от стука в дверь, когда вода уже почти остыла.
Ярослав,требовательный голос отца окончательно скинул с меня остатки дремоты,ты там?
Да!сипло отозвался я.
Ты скоро?тон отца был нетерпелив.
Ну что там еще произошло?
Выхожу!крикнул я.
Через минуту в банном халате я вышел из комнаты, отец стоял у окна, задумчиво глядя на улицу. Я было напрягся, но решетка на окне, к счастью, по-прежнему была на месте, и отец ничего не заметил.
Ничего хорошего от разговора с отцом я не ожидал, в последнее время нам как-то не доводилось говорить по душам. Поэтому я сразу настроился на то, что если не придется слушать очередные нотации, то стоит ожидать каких-то дурных вестей.
Я кашлянул, обращая на себя внимание папы, он резко повернулся. Я вопросительно вскинул брови, мол, слушаю.
Ты не заболел, вид у тебя какой-то замученный?спросил отец.
Нет, все хорошо,ответил я и уставился на него, ожидая, когда же он перейдет к делу.
Но отец продолжил повседневный разговор:
Злата сказала, что ты не хочешь сегодня идти в школу?
Я кивнул, с облегчением про себя отметив, что отец наконец успокоился и больше не злится.
Не дело это, сын,закачал папа головой.Учебу без веских причин лучше не пропускать. Иначе как ты поступишь в академию алхимиков?
Нет, отец как-то резко отошел. И такие резкие перемены в настроении меня насторожили. Неужели он оттаял из-за смерти Инесс и того, что опасность миновала? Или мама уже успела отчитать его за чрезмерную строгость.
Я ведь еще не решил, куда поступатьсказал я.
А что тут думать?перебил меня отец.Ты создал зелье невосприимчивости морока! Ни один дипломированный алхимик не смога ты создал! Сам! В старом подвале и без подобающего оборудования. Честно говоря, ты меня очень удивил, Яр. У тебя определенноталант. Я очень горжусь тобой, сын.
Отец широко улыбнулся, но и все же в этом чувствовалась какая-то фальшь.
Па, что происходит?настороженно спросил я.
А что такое?невозмутимо поинтересовался он.
Ты ведешь себя странно.
Разве?отец изобразил недоумение.
Я промолчал, а отец как-то замешкался, взглянул себе под ноги, он явно собирался что-то сказать.
Я вот что подумал,начал он,вурд, который был твоим секундантом, он ведь тоже был в курсе того, что графиня забрала чернокнижника.
Я не знаю,жестко ответил я, внутренне напрягшись.
А куда он ушел после дуэли, ты часом не знаешь?словно бы невзначай спросил он.
Что он хочет, я сразу понял. Но стратегию разговора все же выбрал страннуюрешил вдруг со мной по-доброму. Наверное, все-таки мать уже успела с ним поговорить. Или он сам до этого дошел: мол, с напором не выходит меня разговорить, значит, надо попробовать ласково и с хитростью.
Но, как бы мне хотелось, я ему ничего рассказать не мог. Да и узнай отец всю правду о том, что я наделал, его бы приступ хватил, а это никак не входило в мои планы.
Я не знаю куда он ушел,ответил я,честно говоря, я думал, что он среди тех, кто покончил с собой вместе с графиней.
Нет, не думаю, что он там был. Но знаешь, что думаюесли бы мы знали где он, мы бы могли его выдать, и тогда бы окончательно сняли с себя подозрения Тайной канцелярии. Мне бы очень не хотелось, чтобы, когда станет известно, что он был твоим секундантом, они вернулись и снова устроили нам допрос.
Я нахмурился:
Но, если они его поймают, он ведь может меня выдать.
Не обязательно, он может поступить, как и графиня Фонберг. Я почему-то уверен, что он так поступит. Да и не факт, что Тайная канцелярия найдет его живым. Просто если мы этого не сделаем, они могут решить, что мы нарочно скрыли эту информацию, осознано скрывали преступника. Это чревато. По сути у нас нет выбора, мы должны как можно скорее сообщить о нем.
Я все равно не знаю где он,пожал я плечами.
Тебя будут допрашивать,отец отошел от стратегии доброго родителя, и вновь стал серьезным.
Я развел руками:
Пусть допрашивают, мне им нечего сказать.
Ты уверен?отец сузил глаза, вперив в меня придирчивый изучающий взгляд. Не дождавшись ответа, отец добавил:Они ведь могут потребовать допрос под зельем правды и если
Мы не обязаны соглашаться, я знаю законы.
Отец издал тяжелы вздох, какое-то время молчали, я видел, что разговор не кончен и не понимал, почему отец тянет резину.
Я вот что еще хотел сказать,осторожно начал отец, снова заставив меня напрячься.Милана Арнгейря знаю, что она тебе нравиться, но учитывая обстоятельства, мне бы не хотелось
Отец надул щеки и шумно выдохнул, дескать, ну я и так уже догадался, о чем речь. И я конечно же догадался, теперь, зная, кто такие Арнгейры отец боялся, что я могу до сих пор думать о том, что помолвка между нами возможна. А эта семья для нас теперь под запретами во всех отношениях.
Мы поссорились,ответил я, а потом добавил, решив окончательно успокоить отца:и не так уж она мне и нравилась.
Вот и ладно, вот и хорошо,облегченно выдохнул он и невольно улыбнулся.
Что-то еще?решил я поторопить отца, видя, что он уходить не собирается, а значит что-то еще желает сказать.
Деньги, которые ты взял у Ольги Вулпеснадо бы их вернуть,отец виновато и одновременно неодобрительно поджал губы.
С чего бы это вдруг?вспылил я.Все было честно, она хотела купить недоработанное зелье, я продал.
И все же надо отдать их Ольге обратно. Они не смогут получить патент на сырое зелье или его продать.
Это разве наши проблемы?разозлился я, не понимая, откуда у отца столь странные порывы.Вулпесы едва не лишили нас обманом источника, с чего это мы должны быть честными?! Да и не думаю, что у Вулпесов проблемы с деньгами. Не обеднеют! Будем считать, что это моральная компенсация за причиненный вред нашей семье.
Мы должны их вернуть,закачал головой отец.Это дело чести. Скоро Ольга войдет в нашу семью, Ярослав, и мне бы не хотелось, чтобы между нами остались какие-либо обиды.
На моем лице застыл полный изумления немой вопрос.
Святослав собирается сделать Ольге предложение,начал пояснять отец,Владислав Вулпес выразил готовность и радость по поводу этого союза. А значит и Ольга не откажет Святу.
Вы в своем там уме?!не выдержал я.Это же Вулпесы! Ты забыл, что они наши враги?!
Отцу мой тон категорически не понравился, он нахмурился и уставил на меня сердитый взгляд.
Не всегда весь род отвечает за поступки отдельных членов семьи,холодно заявил он.Вулпесы хотят мира, и мы его тоже хотим. Мир всегда лучше ненависти и мести.
Мы ведь совсем не знаем, что у них в голове, па!
Все уже решено,отчеканил он,Ольга отличная партия для Свята, она бы была для любого Гарвана отличной партией, даже для тебя.
Я скорчил кислую мину, а отец отвернулся.
Отдай мне эти деньги, я сам верну,холодно сказал он.
Здесь мне снова пришлось напрячься, потому что денег, полученных от Ольги, у меня почти не осталось. А как объяснить, куда я их дел, я еще не придумал. Да и учитывая всплывшие обстоятельства, здесь уже сложно что-то придумать.
Нет!с вызовом заявил я, решив играть упрямого подростка.Я не отдам эти деньги. На выплату по первым займам я тоже уже заработал зельем невосприимчивости морока, а эти деньги оставлю себе.
Отец метнул в мою сторону сердитый взгляд:
Хорошо, Ярослав,процедил он сквозь зубы,мы вернем Ольге деньги с вырученных за патент.
Отличная идея!зло воскликнул я.Может мы им еще и источник в Хорице отдадим ради мира и дружбы?
Отец, сжав челюсти от злости, резко сорвался с места, и перед уходом хлопнул дверью.
Я устало плюхнулся на постель, снова задаваясь вопросом: почему же с отцом мне так сложно? Нет, я понимал конечно почему. В детстве я был послушным мальчонкой и никогда бы не посмел даже голос повысить на отца. А сейчас я дерзил, перечил, лгал Мое поведение для отца не просто возмутительно, оно его пугает, и он не знает теперь как со мной себя вести. Вся моя стратегия поведения отлично вписалась в подростковое бунтарство. Если уж мать так решила, наверняка этим же мое поведение оправдывает и отец.
Но с отцом мне ругаться не нравилось. Хотя я и сам не знал, как мне теперь с ним общаться. На многие его вопросы я попросту не мог ответить, а то что он хотел знать, я ему не мог рассказать.