Развязали, коня подали. Сел бывший князек и ни разу не оглянулся, гнус.
Зря коня отдали! выкрикнул кто-то из толпы.
Я был такого же мнения, да вот главнокомандующий распорядился. Вордак взглянул на Северьянова. В глазах у него запрыгали веселые синие огоньки. Из толпы опять, перекрывая разноголосый тихий говор:
Этот князек любого из нас в ложке утопит.
Паразит! поддержал с расстановкой однорукий фронтовик в захлюстанной шинели. В одном полку я с ним служил. Бывало, начнет тебя в грудь наганом бить, аж патроны из барабана сыплются.
Несут! взорвалось над толпой.
Ступу прут!
Молодцы! подхватил живо Вордак. Это ж такая трибуна, закачаешься.
Действительно закачаешься, улыбнулся Северьянов.
Василь сиял. Он заставил хозяина хибарки, своего приятеля, нести стол, сам взвалил себе на плечо в сенях березовую ступу. Слепогин тащил две скамьи. Шествие замыкала детвора, за которой топали две старухи.
Когда стол, скамьи и обернутая дном вверх ступа очутились в горячем кольце бывших фронтовиков и всё прибывавших крестьян села Красноборья, Стругов несмело подошел к столу и снял папаху.
Прошу наметить президиум данного митинга!
Стругов!
Северьянов!
Вордак!
Ковригин!
Силантия Маркова!
Братцы, какой я фронтовик?
Ладно, не чинись, двое сынов на фронте.
Есть еще кандидаты?
Хватит!
Избранный единогласно президиум быстро распределил роли. Ковригин уселся с желтым листом оберточной бумаги, свернутым вчетверо. Стругову очистили председательское место.
Толпа перед зданием волостного правления быстро росла.
Когда Стругов объявил митинг открытым, половина площади была уже заполнена народом.
Данному нашему первому митингу, не спеша заговорил Стругов, предлагаются такие вопросы: первоео волостной ячейке сочувствующих большевикам и о создании при ней военно-революционного отряда; второеизбрание волревкома и о проведении во всех деревнях выборов в волостной Совет крестьянских депутатов. Есть ли еще какие у кого вопросы? Нет Тогда, кто за повестку, прошу поднять руки!
Поднимали руки все, даже ребятишки, забравшиеся на прясла.
Слово предоставляется товарищу Северьянову, пустокопаньскому учителю.
Красноборцы жадно глотали новые для них слова: «ячейка сочувствующих большевикам», «волревком», «военно-революционный отряд», «Совет крестьянских депутатов».
И в ответ на неслыханные на этой площади слова отдавалось:
Вот это, брат, наша власть!
Не чета той, что с Куракиным чай пьет!
Слышь-ка, помещичью землю и луга безвозмездно в мужицкие руки!
Да это ж солдаты с фронту! Они знают, какая теперь власть нужна!
Кто-то комментировал речь оратора:
Труженик-крестьянин сочувствует нашей программе.
Верно!
Мы, рабочие и крестьяне, справимся с делами без помещиков и капиталистов!
Справедливо!
И опять тихая сочувственная разноголосица:
Пусть сам князь с этими керенками до ветру ходит!
Слышь-ка, военно-революционный отряд!
Подожди, дай послушать, что новая власть продиктует!
Правильно! Сноп без перевясласолома, так и народ без начальства!
Кто сочувствует и может держать в руках оружие, вступай в отряд!.. Ясное дело: кто не с нами, тот против нас!
Хватит дезертирам в банды собираться.
Правильно! густо разлилось по толпе. Мы за твердую власть, но за рабочую, за крестьянскую!
Когда Северьянов закончил свою речь по первому вопросу, вперед вышел молодой человек в короткой нерусской шинели голубого цвета, в лаптях с новыми оборами, закрученными крест-накрест по рыжеватым онучам. На голове вместо фуражкигустая копна черных, как деготь, волос.
Я есть военнопленный Словен. Юзеф Лаврентьич. Можно мне ваш отряд?
Северьянов, стоявший не очень твердо на ступе, обернулся. Вордак одобрительно кивнул головой. Стругов вперил испытующие свои глаза в военнопленного.
Только у мене нет винтовка! упавшим голосом и краснея признался Юзеф Лаврентьич. Я работаю в имении.
Оружие найдем! перебил его весело Вордак, сдвигая папаху на лоб.
Из толпы выступил высокий парень в шинели с черными петлицами.
Мы с ним из Березок, кивнул он на военнопленного и положил исписанный листок перед Ковригинымзаявление о приеме в Красноборскую ячейку сочувствующих большевикам.
Винтовка есть? спросил тихо Ковригин парня из Березок.
Есть карабин.
У стола стали подстраиваться в затылок друг другу желавшие вступить в военно-революционный отряд и в ячейку. Стругов сказал что-то Вордаку. Вордак передал его слова Силантию. Поглаживая ладонью черный ком своей бороды, Силантий шепотом передал словесную эстафету Ковригину.
Товарищи, президиум предлагает, чтобы не задерживать докладчика целый час на ступе, запись производить после решения по второму вопросу.
Передние ряды колыхнулись:
Правильно! Повремени!
Которые стоят в очереди, возразил, улыбаясь, Северьянов, те пусть запишутся. За эти минуты я в обморок не упаду.
Ковригин начал записывать стоявших у стола. Кое-кто из ожидавших своей очереди недоверчиво посматривал на его офицерскую шинель. Это те, которые не знали, что отца Ковригина в деревне называли бессменным поповским батраком.
Поп был либерал, и, когда Петр Ковригин окончил двухклассное училище с похвальным листом, он помог сыну своего батрака поступить в учительскую семинарию. По окончании учительской семинарии Ковригин попал в школу прапорщиков, а через четыре месяца с полуротой солдат был отправлен на фронт.
После тяжелого ранения в последнем наступлении, организованном Керенским, лечился в госпитале, много передумал там и пришел к твердому убеждению, что только большевики указывают правильный выход из того тяжелого положения, в котором очутился тогда русский народ в результате навязанной и ненужной ему войны.
По второму вопросу, начал Северьянов, после того как Ковригин записал последнего, тоже много говорить не приходится. Вы все знаете: собрание уполномоченных волземства отвергло нашу резолюцию, подтверждающую право сороколетовцев и пустокопаньцев на стога сена, скошенного и сгребенного ими на куракинских лугах. Что отсюда вытекает? Отсюда вытекает, что в Красноборской волости нет революционной власти.
Какая там революционная? Что хотят богачи, то и творят. Где покос отведуттам и коси.
Кто-то во все горло гаркнул из середины толпы:
На вожжах и лошадь умна! Чего расшумелись?
Когда утихли возгласы, Северьянов продолжал:
В Совет крестьянских депутатов надо выбрать таких товарищей, которых никакими пряниками не перетянут на свою сторону ни князь Куракин, ни кулачье вроде братьев Орловых, то есть людей твердых и верных, неподкупных и смелых, и чтоб они умели правильно разъяснять нашу рабоче-крестьянскую политику! Северьянов привел известные почти всем собравшимся примеры пресмыкательства красноборских членов управы перед Орловыми и князем Куракиным. Дальше его речь походила скорее на оживленный крепкими, выразительными словечками диалог между ним и толпой.
Подавляющее большинство присутствовавших на митинге проголосовало за создание волревкома. Ни один кандидат в члены временного органа революционной власти не получил серьезного отвода. Северьянов спрыгнул с широкого днища ступы и, чтобы размять онемевшие члены, стал похаживать взад-вперед перед столом президиума.
Против ожидания организаторов митинга, здание волостного земства намного раньше до объявленного Орловым срока выплеснуло разгоряченных, красных и потных бородачей земцев. В этот момент как раз и из церкви повалил народ под трезвон колоколов, возвещавших об окончании церковной службы. На площади все усиливался многоголосый говор и шум. Когда Стругов предложил задавать оратору вопросы, на Северьянова, остановившегося возле ступы, начал напирать земецрослый, с огненно-рыжими волосами на голове и в бороде, в армяке нараспашку, под которым был аккуратно, на все пуговицы, застегнут и подпоясан широким офицерским ремнем новенький бобриковой пиджак.
Не своим товаром стал ты торговать, молодой человек! погрозил рыжеволосый овчинно-белой шапкой.
По себе судите, спокойно оглядел Северьянов земца.
В толпе кого-то взорвало:
Дай ему, товарищ Северьянов, пороху понюхать!
Заткни ему, Силантий, рот рукавицей!
Рыжеволосый земец окинул хищным взглядом умолкшую толпу:
Чужих коз собрались считать?!
Миллян! Не хами! поднялся Силантий за столом. Из щеп похлебки не сваришь.
Это был старший брат поручика Орлова. Не удостоив вниманием реплику, он обратился снова к Северьянову:
Товарищ оратор, прошу сперва на мой вопрос ответ дать! Ежели я, к примеру, имею восемь лошадей, он покосил хитрые, скользящие глаза на Силантия, который с язвительным прищуром царапал его лицо медвежьими глазками, имею также 50 десятин земли, то есть хутор, двух батрачек
которые у тебя больше месяца не живут, вставил Силантий.
Он даже Марюху Горюнову заездил, хохоча, вставил Василь. Не девкаконь, а и та удрала.
Известный снохач! Ему невесток мало.
Орлов ворочал огромными желтыми белками в сторону стоявшего в нетерпеливом ожидании Стругова.
Председатель, веди собрание! По какому праву оратору рот затыкают?
По такому, по какому ты не попросил у меня слова! ответил спокойно Стругов, не спуская с Орлова своих серых немигающих глаз, полных открытой лютой, но сдерживаемой ненависти.
Могу я быть депутатом Совета? обратился Орлов снова к Северьянову.
Если выберут
Попробуй такого бугая не выбери! не дал договорить Северьянову Василь. Крыши со всех бань раскидает.
«А действительно, подумал Северьянов, что как в деревнях таких вот «орлов» выберут в волостной Совет?»
Кто-то, будто вторя его мыслям, выкрикнул:
Этот любую деревню под себя подомнет.
Орлов с притворным почтением поклонился Северьянову:
Вашим большевистским ответом я вполне довольный. Спасибо за внимание к мужику! Орлов надел шапку и прошагал, как победитель, в круг уполномоченных волземства, столпившихся с правой стороны президиума. Проходя мимо Маркова, бросил:
Ты, Силантий, лаять лай, да почаще хвостом виляй!
Не злобствуй, Миллян, все равно толокном Волги не замесишь.
По ступенькам крыльца, нарочито не торопясь, спускались поручик Орлов, средний из братьев, и Нил.
За ними, печально опустив голову, шел Володясын красноборского священника. На нем была солдатская шинель с погонами вольноопределяющегося. По выправке, по движениям и по тому, как поручик Орлов держал свой острый подбородок, видно было, что сознание собственного достоинства у него давно переросло в сознание собственного превосходства, что он себя давно и решительно причислил к высшему кругу российской интеллигенции. Но как он ни пыжился, а печать какой-то приниженности и хронического испуга на красивом, с болезненным румянцем лице выдавала сейчас его духовное убожество.
Вы, Володя, все бездельничаете? бросил он через плечо сыну красноборского попа.
Попович с добродушной ленцой поднял брови:
Лучше ничего не делать, чем делать ничего.
Вот как! поручик дрыгнул слегка тонкими бровями. Выходит, мы воду в ступе толчем?
Володя молча отвернулся. В глазах его теплилась спокойная, не злая ирония. Поручик быстрой военной походкой подошел с правой стороны к президиуму митинга.
У вас есть мандат на право организации ревкома и отряда? обратился он к Стругову, стараясь быть корректным.
Вместо Стругова в президиуме стремительно поднялся Вордак. Вынул быстро из кармана шинели наган, положил перед собой на стол:
Вот наш мандат!
Поручик спокойно скользнул холодными колючими зрачками по лицу Вордака и брезгливо отвернулся.
Гражданин Северьянов, вы тоже считаете вполне достаточной эту аргументацию? он кивнул на наган.
Да, вполне! Северьянов не мог сдержать улыбку.
Я спрашиваю серьезно. На каком основании вы организовали ревком?
Спросите лучше у Родзянко, на каком основании он образовал временное правительство?
Лицо поручика исказила судорога, похожая на улыбку. Он процедил сквозь зубы:
Что позволено Юпитеру, то не позволено быку. Вордак и Родзянковещи несоизмеримые.
Северьянов сжал кулак и слегка стукнул им по днищу ступы.
И вы смеете после этого называть себя социалистом?
Толпа зашаталась в разные стороны в шуме и криках: «Долой снохачей!», «Конец буржуйской власти!», «Вон Куракиных из нашей волости!», «Грабители, сгубили Россию!».
Кто-то за спиной Северьянова пел жидким тенорком: «Э-эх! С огнем играют ребятки! А ведь с чем играешь, от того и помираешь».
Фронтовики и примкнувшие к ним до конца обедни красноборцы оказались прижатыми к зданию волземства пестрой подковой богомольцев из разных деревень, среди которых было большинство стариков, старух, пожилых женщин, молодиц и девушек.
Чуть в сторонке, справа от этой подковы, на небольшом бугорке, прижавшись друг к другу, стояли Наташа, Прося и Ариша. Все три молча, но с волнением следили за колыхавшейся в разные стороны растревоженной любопытством толпой. Неподалеку от них с напряженными до испуга лицами стояли Гаевская и Даша.
Когда, наконец, Стругову, ставшему на стол, удалось угомонить толпу, поручик Орлов продолжал:
Вы ответите за учиненное вами самоуправство во владениях князя Куракина!
Можете не беспокоиться, господин поручик, возразил Северьянов.На любые ваши действия ответим, как сочтем нужным. А Салынскому, вашему другу, сообщите, что в Красноборье не удастся, как в Корытне, разогнать ревком.
Стругов сошел со стола, стоя перед столом, поправил на голове окровавленную повязку. Северьянов, как на своего боевого коня, быстро вскочил на ступу.
Товарищи крестьяне, крестьянки и трудовая интеллигенция! И вдруг ему показалось, что Даша и Гаевская, которых он только сейчас заметил, насмешливо улыбнулись. «Им нужен другой язык, мелькнуло в его разгоряченной голове, а моя речь впрочем, не любоне слушай!» Продолжал вслух:От имени волостной ячейки сочувствующих большевикам поздравляю вас, труженики Красноборской волости, с организацией у вас волревкома, настоящей рабоче-крестьянской революционной власти
Взорвавшимся над толпой разноголосым гулом красноборцы приветствовали рождение на их земле новой власти. В толпе земцев растерянно бормотали:
Всякая власть для себя всласть, а намчто останется.
Бог кому похочет, тому и власть даст.
Ну и времечко! Не знаешь, какому святому молиться.
Замолчите вы, контрреволюционная свора! потянулся к нагану Вордак.
Раздался короткий, как удар плети, выстрел, за ним раздирающий душу крик Проси:
Учителя убили!
На секунду все замерло. Собираясь в пылу мщения выпустить сейчас все патроны из своего нагана в контрреволюционную свору ненавистных ему бородачей-земцев, Вордак увидел в тесном кольце фронтовиков улыбающееся лицо Северьянова, до этого мгновения как сноп свалившегося со ступы. «Вот шут полосатый! Его прошили пулей, а он смеется». Вордак пробрался к Северьянову:
Ранен?
Северьянов снял папаху, приложил пальцы к темени:
Кажется, царапнуло вот здесь.
Вордак отобрал у него папаху, вывернул подкладку:
Вот где прошла. Надел папаху на голову Северьянова. Ты стоял лицом вот сюда? Вот так Вордак глянул в направлении прострела папахи и ткнул дулом нагана в сторону церковной ограды:Из тех вон домов стреляли. Повел дуло нагана по высоким хатам красноборского ктитора и его братьев, стоявшим в одну линию с церковной оградой.
У кого есть оружиеза мной!
Стругов схватил Вордака за полу:
Стой! Дурак он нас с тобой ждать. Мое предложение: сейчас же объявить митинг сорванным и записывать добровольцев в отряд.
Учитель! прорвалась наконец к президиуму Прося и схватила Северьянова за руку. Жив?
Северьянов смущенно улыбался и не знал, что ответить девушке. Он находился в необычном возбуждении. Выстрел и почти одновременно с ним рывок Василя за полу шинели, стремительное падение на землювсе это отдалось в мозгу каким-то горячим кипением и шумом. Правда, по счастью, когда он падал, его подхватили на руки и не дали ушибиться. Темя под пулевой царапиной ныло. Стоявший рядом Слепогин снял папаху с головы Северьянова и показал Просе, где прошла пуля.