Я перебила его, подавшись вперед.
Блау никогда не бывают одни, господин Серый, Сир у меня уже был, а уважительного обращения он ещё не заработал.
Сыграем. Время для игры. Я начала отстукивать коготком по деревянному подлокотнику кресла, прикрыв глаза. Тридвапаузатридвапауза. И подхватив ритм начала тихонько насвистывать, ударяя в такт нефритовой флейтой по ладони.
Мелодия была простой и не затейливой, всего несколько нот, немного рваный ритм. Чтобы вспомнить точно, мне потребовалось время. Когда я поднесла флейту к губам, намереваясь продолжить мелодию, Серый стукнул по столу так, что подпрыгнули свитки.
Хватит.
Маленькая леди ещё не начинала, господин Серый. Или к вам будет правильнее обращаться Я-син? Я положила флейту на колени и спокойно ждала реакции, которая не замедлила последовать. Чтобы разговаривать, сначала необходимо, чтобы другая сторона принимала меня всерьез. Я била в небо, скорее всего Я-сином этот конкретный серый не стал бы никогда, слишком груб. Но стоило спросить, чтобы увидеть, как он дернулся. Как же неудобно, когда не видно глаз.
Он молча сдвинул свитки с одной стороны стола в сторону широким рукавом, и установил подставку для свеч. Ещё мгновение и красная витая свеча, чадя черным дымом с искрами, с треском загорелась, наполняя воздух резким запахом.
Я неуловимо расслабилась, откинувшись в кресле. Первый этапесть. Свеча «приватной встречи». Пока она горит, ни одни из нас не сможет соврать прямо, и потом при попытках поделиться информацией будет эффект, схожий с обетом молчания, но при этом никаких следов, никаких воздействий, вмешательств или печатей. Значит, не Я-син.
Я снова просвистела пару тактов, начав отстукивать ритм.
Хватит, в этот раз шипел он ничуть не хуже скорпиксов.
Оно не проснется. Ещё нет, я прикрыла глаза ресницами, втянув носом воздух, но может проснуться. Скоро. И не оно, а он. Если не нравится тот, "что всегда спит", я могу разбудить "того, что плывет в ночи", я разрезала ладонью воздух. Или тех, "кто всегда на страже", я знала, что сейчас мои глаза такие же холодные, как нефрит. Уровень десять, пятнадцать, я сделала паузу, семнадцать, и, - я подняла ладонь и раздвинула пальцы на манер литеры V.
Серый вздрогнул, глядя на свечу. Первый раз с момента начала разговора. Свеча продолжала ровно чадить, потрескивая.
Блау нигде не остаются одни, Серый. Это не я в гостях у вас, это выв гостях у истинных хозяев этих катакомб, я постучала носком сапога по полу. Блау не нужны атрибуты, я крутнула флейту между пальцами. Не нужен голос, и даже не всегда нужна кровь. Стоит просто позвать, я постучала пальцем по виску, наклонившись вперед.
Это была правда. Блауне нужны. Мненужно. Я могла только разбудить, но не могла заклинать и погрузить в сон, поэтому я всегда была только приманкой, но Серым знать это совершенно не обязательно.
Породнившиеся, - он выплюнул это слово, как ядовитую гадость. Только твари могут управлять тварями
Сочту за похвалу, я равнодушно склонила голову на точно положенный по этикету угол.
Он вспомнил старое название нашего Рода. Это хорошо, я на это и рассчитывала. Должен вспомнить все слухи, которые ходят вокруг Блау. Темный род, управляющий темными тварями. Блефовала я отчаянно. Это Акс чувствовал бы себя здесь, как дома, со своим Гласом. Эти подземные исчадия, что живут на нижних уровнях, ели бы у него с рук, помахивая хвостами, или что там у них. Меня же с моей эмпатией, ни одна темная тварь не послушалась ни разу в жизни. Настоящие твари, я растянула губы в неживой улыбке. Только настоящие твари могут управлять настоящими тварями. Если я не вернусь к полуденному чаю, нас здесь будет трое. На ваши маленькие катакомбы.
Леди, он оживился и с удовольствием прицокнул языком, поймав меня на словах. Ваш дядюшка давеча был в Столице, а Наследник тем паче, на пустынном плато.
И? я вздернула бровь. Не стоит равнять по себе. Серый. Чтобы похоронить здесь всех хватит одной Блау. Мне стоит только позвать, я наклонилась вперед, ближе, и понизила голос. Достаточно одного Зова, чтобы разбудить всех в катакомбах под Керном. Кажется это входит в ваш договор? Держать тех, кто спит, под землей. Мне нужно пояснять, что будет, если хоть одна тварь покинет подземелья? на зачистку пришлют не только легионеров. Весь Керн будет огнем и чарами выжигать заразу, которая спит столько столетий. Последний раз внекпановые отряды зачистки спускались вниз, когда умер Трибун Блау. Юстиний Блау, мой отец.
Он забарабанил пальцами по столу.
Проверим? я крутнула флейту в руках, на манер короткого копья, и рванувшись вперед, схватила тонкий нож для бумаги, приставив к шее. Небольшое нажатие, и короткая резкая обжигающая боль.
Серый откинулся назад, следя за на тонкой царапиной, которая набухала кровью.
Я откинула полу верхнего плаща в сторону, чтобы было видно кругляш медальона, и постучала запачканным кровью коготком по гравировке с простой литерой V.
Блау заклинали тварей в этих подземельях сразу после Исхода, когда вашего ордена не было ещё и в проекте. Знак V можно было найти с первого по двадцатый уровни катакомб, во всех коридорах на стенах красовалась такая литера. Старые потемневшие от времени, веков и сырости знаки того, что коридор чист. Зачищен. Кто после Вэйлиента Блау спускался ниже семнадцатого? Имя пра-пра на староимперском начиналось с литеры V. И ещё он был пятым, пятым Вейлиентом в роду Блау, но чиркать двойную V, я полагаю, ему было банально лень. Я спрошу ещё раз. Что вы хотите от Блау?
Я помнила все байки Серых. В свое время Нике много времени проводил в северной части.
Интересно, он связался с ними уже в Академии? Байки про тварей, которые приходят с нижних уровней, где так чернильно, что даже факелы не отбрасывают теней. Про исчезнувших в дальних коридорах зазевавшихся часовых, про то, скольких потеряли за последние декады. Уровни со спящей смертью старались не трогать и обходить стороной.
Эти порождения мрака стали такой же частью обычной жизни жителей катакомб, как у нас скорпиксы.
Я разыграла первую ставку. Если блеф не пройдет, или его будет не достаточно, я готова торговаться. Карты южной части катакомб, за руслом реки. Уровни шестьчетырнадцать.
Готовых планов подземелий у меня не было, но кто сказал, что я не могу их начертить.
Серый молчал. Я молчала тоже, раскручивая в руке флейту. Наконец он заговорил.
Обезвредить Ходящего. Двенадцатый. Жизнь за жизнь. Долга не будет.
Не равноценная плата, я холодно качнула головой. Один куполодна жизнь. Один Ходящийдесятки жизней. Или уже сотни? зависит от того, насколько старую тварь они умудрились разбудить.
Им нужна помощь Породнившихся? Помощь Блау? Ради этого все затеяли? Подловили Нике, украли кольцо, подставили. Чтобы просто почистить уровень?
И три услуги, произнес Серый после долгого молчания. И две мы вернем прямо сейчас.
Он разворошил стол, под грудой бумаг и свитков лежал листок рисовой бумаги, на котором тушью была схематично нарисована татуировка. Перевернутый треугольник, глаз и распахнутые внутри крылья. Треугольник и глазэто символ Легиона в обратном положении, а крыльясвобода?
Вот такой знак был на левом предплечье у того, кто пробил купол защиты, он потянул рисунок мне. Смерть при попытке считывания.
Татуировка? Как у «пустых» в легионе? Кто отдает приказы? Из Столицы или здесь, в Керне?
Смерть при ментальном сканировании, значит стоит блок. Или печати. Ментальная управляющая печать. Я ещё раз покрутила рисунок в руках. Для печати здесь не хватало символов.
Не равноценная плата, я кинула рисунок обратно на стол. Мне нужна настоящая татуировка. И я хочу сейчас, здесь, видеть своего юного друга, я позволила себе легкую тень усмешки в голосе.
Серый застыл, рассматривал меня по-новому, первый раз вся его фигура выражала искренний интерес. Несколько щелчков пальцами, и в кабинет втащили бессознательного Нике, бросив на пол, с разметавшимися по плечам волосами. В той же самой одежде, в которой я видела его вчера в карете.
Я отошла и проверила пульс, псаков горец дрых, как сурок. Просто дрых.
Если схема будет полной, мы можем рассчитывать, что род Породнившихся очистит двенадцатый уровень?
Я не могу говорить за всех в Роду. Я, Вайю Блау, и я говорю за себя, сила вспыхнула темным облаком, окутывая руку до локтя, это мой человек, я кивнула на бессознательного Нике на полу. Слово. Зачистка. Двенадцатый уровень. Один Ходящий. Сила погасла в воздухе, подтвердив клятву.
Если они разбудили больше тварейэто не мои проблемы. Мне нужно выманить и увести только одного Ходящего. Я не умела подчинять, только будить и убивать. И то в составе хорошо обученной и тренированной команды, я никогда не делала это одна. Либо мне нужно вытащить сюда Акса и объяснить ему, какого демона мне понадобилось в подземельях.
Через две декады.
Я подняла бровь. Слишком долго. Если они разбудили, чем раньше начать, тем меньше сил наберет тварь.
Через декаду.
Через две декады, настойчиво повторил Серый. И это вторая услуга, он подвинул ко мне пирамидку записей, которую достал из кармана халата. Я обратила внимание на его руки. Холеные. Тонкие длинные изящные пальцы потомственных чароплетов. И ни единого кольца. И теперь мы отдельно позаботимся, чтобы вы точно дожили до момента зачистки, леди Блау.
Я положила пирамидку в карман. Ничего не понятно, но если это будет что-то вроде информации о куполе, услуга будет засчитана.
Рисунок вам доставят завтра, он погладил пальцем линии татуировки. Если за две декады тварей на двенадцатом станет больше
Запечатайте уровень, голос похолодел, потому что Серый опять держал меня за идиотку. Или вам нужно объяснять последовательность наложения печати? Уровень можно запечатать любой формацией выше седьмого, рассчитанной на потустороннюю активность. Одного Ходящего печать удержит на две декады. Но только одного.
Серый дернул уголком губ, демонстрируя неявное раздражение.
Если тварей больше
Одного. Ходящего. На моих условиях, или я возвращаю Слово. Ищите тех, кто сможет, я говорила равнодушно, точно зная, что во всем Северном Пределе больше нет тех, кого можно назвать «породнившимися». Пусть ищут в восточных болотах, или бегают за пустынными караванами, ища выходы на Клан Корай. На Севере нет никого, кроме Блау.
Если не получится, девочка угроза в голосе Серого звучала смешно.
Можете запечатать за нами вход, когда мы войдем на уровень, я насмешливо улыбнулась в ответ. И девочки у вас в Храме Нимы. Для вас ягоспожа. Госпожа Блау.
Через две декады, наконец протянул он после долгого молчания.
Через две декады, эхом откликнулась я. Сейчас главное вытащить Нике, а потом я подумаю, что именно делать с этим Ходящим.
Коротко кивнув, я пошла на выход. Амбал открыл мне дверь, взвалив Нике на плечо.
Какой знак после зачистки будет стоять на двенадцатом, леди Блау? произнес голос с едва заметной усмешкой.
Я не поворачиваясь, подняла руку и раздвинула пальцы в стороны виде литеры V. Вайю на староимперсоком начиналось с той же самой литеры, что и имя пра-пра. Вэйлиент. V. Вайю Блау.
Глава 82. Благословение Великого
На обратном пути завязывать глаза мне не стали. Непонятно с чего такая честь, но болтающийся на плече широкоплечего амбала Нике, удержал меня от лишних вопросов. Он все ещё был без сознания, темные волосы слиплись в одну неаккуратную массувидимо было много крови на голове.
Дорога наверх казалась бесконечной. Ступеньки, поворотная площадка, ступеньки, и так почти двадцать раз. Вышли мы там жена маленьком пятачке за Храмом Великого. Дверь изнутри оказалась полностью деревянной, обитой металлическими пластинами, значит снаружи была очень качественная иллюзия. Скорее всего артефакт, сделанный на заказ.
От солнца и снега после тусклого света слепило глаза до слез. Амбал бросил горца небрежно, как мешок с мукой, прямо в сугроб около стены, и молча развернувшись потопал обратно.
Пять мгновений, я звякнула мешочком, напоминая про плату. Перед выходом мне удалось договориться о том, что он меня проводит в другой вход, через Храм. Он не просил, откуда мне это известно, не спросил зачем, и вообще его мало что заинтересовало, кроме мешочка у меня на поясе.
Я выплела пару стандартных плетений на Никедиагностическое, два малых исцеляющих, и пациент начал приходить в себя. Остатки снотворного, и больше кроме легкого сотрясения и переохлаждения у него ничего нет. Можно сказать, что Серые обращались с ним, как с фарфоровой вазой. Хотя, что тут сотрясать, если мозгов нет?
Вставай, у меня отлегло, и я от души пнула его в бок. Подъем, Сакрорум. Ты не представляешь, насколько дорого ты мне обошелся. Таким невезучим придурком можно только родится. Это ваш семейный дар?
Нике зарычал в ответ, сверкнув удлинившимися клыками. Хорошо. Мальчик приходит в себя. Агрессия поможет разогнать кровь и прочистить голову.
Твой контракт, Сакрорум, продлен на десять зим. И я не уверена, что за этот срок ты сумеешь расплатиться, я весело фыркнула. Карету поймаешь сам, и вызови целителя, я бросила ему два империала. Внятные объяснения, Сакрорум. Я хочу услышать очень внятные объяснения. Придумай, пока есть время.
За мной долг жизни, - выдавил Нике глухо, скрипнув зубами.
Пока он тряс головой, вставая, опираясь на стену, я развернулась и ушла.
Амбал придержал дверь, и проводил вниз на пару уровней. Коридор. Арка, лестница вверх, и он условным стуком барабанит кулаком по низкой дверце. Треть моего мешочка перекочевала в чужие руки, плохо смазанные петли скрипнули, и я оказалась в небольшом подсобном помещении кухни под Храмом.
Дверь открыл не служка, роба была простой, серой, подвязанной бечевкой, а не оранжевой.
Лицо было таким грязным, измазанным сажей и пылью, что кроме блестящих черных глаз не было видно совсем ничего. Было жарко, пахло едой, дымом, из-за двери слышались разговоры кухонных и негромкий смех.
Сюда, чумазый помощник поманил меня в другую сторону от кухни, нервно оглядываясь по сторонам. Мы нырнули в нишу, прошли холодильную комнату, склад, новая низкая дверца, и вот я уже во внутренних пустынных коридорах Храма Великого.
Я поправила одежду, отряхнула паутину и пыль, и пошла в центральный зал. Серые сделали большое одолжение, назначив встречу именно тут, если следили по ауре, максимум, что узнает Луций, что я была в Храме, а то, что под, а не над, это не определить. Но зачем меня понесло в Храм? На этот случай мне нужны внятные, очень внятные объяснения.
В центральном зале храма Великого было тихо. Стояли коленопреклонные посетители, сновали служки в оранжевых робах, чадили свечи и факелы. На постаменте в центре искрилось и горело вечное серебристое пламя, высотой в два моих роста.
Я осенила себя знаменьем Великого, молча поздоровавшись. И первый раз за все время посещения Храма у меня возникла мыслькак. Как они сделали это? Чем заплатили предки? Одно дело Мара, Немее и Нима, но Великий. Вечный огонь. Великий упоминался ещё в старых хрониках до Исхода. Как? Или это Великий провел детей своих в новый дом? Это серебристое пламя так же горело и на другой земле чужого для меня мира? Как они сделали это? Привели своего бога сюда или это он привел их?
Я прикрыла глаза и приложила кулак к груди, продолжая традицию. «Салютую шестнадцатому. Покойтесь с миром. Великий, дай мне сил, не допустить этого ещё раз. Дай мне сил».
В этот момент серебристое пламя на постаменте взметнулось вверх, до самых полукруглых сводов потолка. Меня с ног до головы окутало серебристое сияние, овевая теплом. А от большого пламени отделилась маленькая стайка огней. Светящиеся огоньки в воздухе мигнули и сложились в знакомый знак шестнадцатого легионакруг в треугольнике и око.
«Зрящие Севера. Всегда на грани».
Стоящие на коленях посетители подняли головы, глядя в мою сторону. На некоторых лицах отчетливой темной печатью легла зависть.
Благословение.
Благословение Великого, вот что значил свет, окутавший меня с ног до головы, как будто меня взяли под защиту, закутали в самый надежный кокон. Ещё никогда ни в одной из своих жизней я не получала благословения Великого.
За что? Зачем? Я не просила об этом.