Не успела свыкнуться с мыслью, что по чьей-то злой, неведомой воле переместилась в чужой мир (не понятно зачем), так сейчас выясняется, что меня, оказывается, приняли за дочь князя Эдуарда. И теперь везут в Холодную Цитадель на отбор невест, затеянный неким Владыкой Севера, имя которого овеяно ворохом нехороших легенд.
Губы расползлись в нервозной усмешке.
Похоже, я влипла. И влиплапо-крупному.
1.2
К тому времени, когда карета остановилась, я подавила накативший испуг. Мечисьне мечись, в моей ситуации, все одно, не поможет. Настоящая принцесса Орисвилла вряд ли бы устроила сопровождению сцену по поводу того, что ее против воли везут на отбор. Потому, выйдя на улицу, принялась вести себя, будто ничего не случилось.
Присмотрела ближайший костер и, сев у огня, огляделась. Наверху темное небо и тонкий серебряный полумесяц. Тусклый свет озарял снежную равнину, притихший справа лес и разбитый эльфами лагерь.
Тут и там мелькали тени со светлыми, отливающими платиной волосами; за спинами у каждого лук и колчан полный стрел. Кто-то сидел у костра и занимался рутинным делом, кто-то обходил лагерь дозором.
Подумав, что мне пока стоит плыть по течению, потянула руки ко рту, дабы погреть, как рядом прозвучало:
Замерзла?
Сквозь мерцающие языки пламени просматривался статный силуэт. В простой белой рубахе, с закатанными до локтей рукавами и ослабленной у ворота шнуровкой, который занимался тем, что затачивал лежащие на своих коленях клинки.
Я даже на мгновенье изумилась: вот уж, кому ни пронизывающий ветер, ни лютый мороз не помеха. Но вспомнив слова Лафаэля о том, что лорд Агарвэнмаг Огня, удивляться перестала. Зачем теплая одежда, если в венах кипит настоящий огонь? В случае чего, он и защитит, он и обогреет.
Командир приподнял голову и глянул исподлобья, отчего края его рубахи расползлись и обнажили твердую и гладкую, как обтесанный мрамор грудь.
Мое сердце заколотилось как бешеное. Я видела его второй раз в жизни; по сути, мы друг другучужие, а у самой непонятное чувство внутрибудто роднее эльфийского командира у меня никого нет. И быть не должно.
Это очень пугало.
Чего молчишь? Спокойно повторил беловолосый.
Я на силу оторвала от мужчины взгляд.
Не замерзла.
И отвернулась, все же успев заметить, как эльфийские губы исказила недоверчивая усмешка. Еще секунду он буровил меня внимательным взором, а после вернулся к мечам.
Привет, отвлеклась я на Лафаэля.
Миледи, кивнул в ответ, протягивая исходящую паром пшеничную лепешку и кусок вяленого мяса.
Устроился рядом и обрадовал тем, что уже завтра мы будем ночевать под крышей замка, принадлежавшего местному землевладельцу по фамилии Морэ, куда заедем, чтобы попутно захватить его старшую дочь Камиллу. Девушке совсем недавно исполнилось восемнадцать, и она (как и я) тоже получила Алое приглашение и должна явиться на отбор.
Слушая лучника и анализируя поступающую по крупицам информацию, я все больше мрачнела. А когда он закончил, пришла к одному неутешительному выводу. Женское мнение в этом мире и, правда, мало кого волновало. Родители мечтали побыстрее и поудачнее выдать дочерей замуж; женихи перебирали невест, присматривая ту «единственную» что родит здоровое потомство; мужчины же не обладавшие достаточным влиянием, порой, просто брали понравившуюся девушку силой и уже по факту «ночи любви» свершали брачный ритуал.
Вот такие порядки.
Чего не ешь? Выдернул из мрачных мыслей Лафаэль.
Перевела взгляд на руки и поняла, что к мясу с лепешкой почти не притронулась. Еще быв груди давило так, что не вдохнуть, не шевельнуться. Но обижать его не хотелось.
Нет аппетита.
Смотрю, лучник куда-то засобирался. Спросила, на что тут же получила ответ:
В ночной дозор, леди. Добрых снов.
Добрых?
Ну, после его рассказов, добрые мне вряд ли привидятся. Скорее, что-нибудь об ужасном Владыке Севера, что раздев меня до нижнего белья, будет ощупывать во всех местах, дабы убедиться, что я подхожу ему для постели.
Или как тут у них принято эти отборы проводить?
Даже догадки строить боялась. Не говоря о чем-то большем.
Из леса потянуло стылым. Обожгло лодыжки, растрепало мне волосы, а дальше локоны, словно по волшебству сплелись с соседней корягой. Да так крепко, что с трудом отодрала!
Не иначе лесная нечисть балуется? Странно признавать, но временами я замечала отблески чьих-то глаз в темноте. Слышала пробирающий до дрожи женский смех. Улавливала движение между стволов.
Лаф сказал, здешние дебри кишат мавками и виреями, и строго запретил покидать территорию охранного круга. Спасибо, запомню. Только встречи с голодной нечистью не хватает для полного счастья!
Глубоко вздохнув, я успокоилась. И, чтобы не мучиться, решила заплести волосы в косу, но пальцы мгновенно занемели.
Давай отогрею.
Напротив возник Агарвэн. Широкоплечий, внушительный, с идеальной осанкой и проницательным взглядом. По белым волосам бегали оранжевые отблески; на рельефах обнаженной груди сверкал медальон в форме капли.
Ну?
И руку мне протянул, отчего крепкие, словно из стали мышцы перекатились под тонким льном рукава. Зачарованная голосом, уверенностью, красотой, охотно потянулась навстречу, но вдруг осеклась и отпрянула.
Я еще за прошлый раз не расплатилась.
А есть чем? Вроде как удивился целитель.
Ну, знаете!
Меня такая обида охватила. Мало того, что Лафаэль оскорбил намёком, что вроде как я не заслужила помощи, так еще и этот туда же. Будто, я оборванка какая, и кроме как телом отдать долг не способна.
Вздернула подбородком.
Ты помог, тебе и решать чем мне расплачиваться.
И тут же прикусила язык. Я это сейчас вслух сказала?
Ой, дура. Будто не знала, ЧТО он потребует.
Договорились, усмехнулся маг, подтверждая самые худшие опасения. Поцелуй.
Что?
С тебя поцелуй, принцесса.
Со всех концов лагеря послышались тихие сдавленные смешки.
Агарвэн сел и изломил бровь, ожидая решения. Не придумав ничего лучше, я отвернулась глотнуть морозного воздуха и успокоить колотившееся как у загнанного зверя сердечко.
Он зачесал за моё ухо, выбившуюся из косы прядку, после чего жаркие пальцы соскользнули по скуле и мягко обрисовали овал моего лица.
Согласна?
Не терпеливый какой. И жесткий. Сразу видно, отказов не принимает. Всегда берет, что хочет и когда.
Или передумала?
Вот чего я упрямлюсь? Ведь могло быть и хуже.
Похвастать большим опытом с мужчинами, сразу скажу, не моглапервым и последним ухажером был Игорь (хотя какой на фиг ухажер, таксопляк), и все же во мне вспыхнула стойкая уверенность, что уж с одним поцелуем как-нибудь справлюсь. И не важно, что целовать предстоит не человекаа эльфа. Если посудить здраво, в первую очередь Агарвэнмолодой и сильный мужчина. Вряд ли поцелуй эльфийского воина будет уж настолько отличаться от людского.
Даже если так, заодно и проверю.
Догадывался, что слову дочери князя Эдуарда верить нельзя, меж тем усмехнулся беловолосый.
Издевается?
Знать не знаю, кто такой Эдуард и что между ними произошло, для себя четко решиланасмехаться над собой не позволю!
Я вскинула голову, собираясь рявкнуть: «согласна», но стоило столкнуться взглядом с синими, как бескрайнее море глазами, вся решимость куда-то испарилась. Вместо твердого ответа, промямлила:
Я не князь Эдуард. Слово сдержу.
И не заметила, как сидящий напротив мужчина удивился. Потому что сразу же подалась навстречу и зажмурилась:
Целуй.
По лагерю прокатилась волна тихого смеха. Кто-то сердобольный напутствовал:
Ты с ней поласковей, командир. Сразу видно, девочка неопытная. Трясется, что лист на ветру.
Неужели моя дрожь настолько заметна? Неважно.
Отбросив все мысли и стиснув кулаки, напряглась.
Секунда, вторая губы загорелись от прокатившегося по ним морозного дуновения
Третья, четвертая раскраснелись, предвкушая горячее мужское дыханье
Пятая, шестая почему медлит? Почему не берет, что просил?
Вдруг моё горевшее от смущения лицо согрело теплым прерывистым шепотом:
Не хочу целовать заледеневшие губы. Вот приедем под крышу, ты отогреешься, приведешь себя в порядок, там и продолжим.
Несмело приоткрываю дрожащие веки, а Агарвэн уже отстраняется. И делает это с каким-то загадочным выражением на красивом лице: брови сведены на переносице, губы плотно сжаты, в синих глазах, глядящих в упор, теплится грусть.
Ну что, принцесса, сев прямо и приняв невозмутимый вид, беловолосый стряхнул с плеча снежную пыль. Надумала греться?
Надумала. Вздохнула я и аккуратно вложила хрупкую ладошку в его горячую, протянутую для меня одной руку.
Расслабься, легонько сжал за пальцы Агарвэн. Я не сделаю больно.
Ага, Ваше Высочество, больно только в первый раз бывает, хохотнул из темноты кто-то из воинов.
Показалось, голос принадлежал темноволосому красавчику, с которым мы познакомились у кареты. Как успела выяснить, его имя Даэрон. Точноне прошло секунды, он вышел из сумрака и, опустившись на торчавший из-под снега пенёк, насмешливо подмигнул:
Потом от этого только удовольствие.
Ну что за намёк?
Вчера, во время исцеления, призывая белую магию, я на секунду потерял контроль над магией огня, спустя миг доходчиво объяснил командир. Почуяв волю, стихия сорвалась и «ужалила» тебя.
За что?
Красивое лицо беловолосого закаменело.
Не волнуйся. Такого больше не повториться. Начинать?
Я осторожно кивнула.
Кожа эльфа слегка засветилась, и я уставилась на свою ладонь, лежавшую на крепкой неподвижной руке. Почувствовав, как закололо подушечки пальцев, напряглась, но, как Агарвэн и заверялэто было совершенно напрасно.
На этот раз Огонь эльфийского целителя «закутал» мою кисть в теплую и пушистую шаль. И ласково, будто оставляя на коже легкие, но горячие поцелуи побежал от запястья к локтю и шее. Поднялся к горлу, растекся по груди, прокатился, растапливая холод, от макушки до пят.
В конечности хлынуло бодрящее тепло, разлилось по клеточкам расплавленной сталью, всколыхнулось в душе жарким солнечным светом. От приятных, неизведанных прежде ощущений захотелось стонать, выгибаться. На какое-то время, я даже потеряла над собой контроль, потому что в этот момент тело всецело подчинялось воле эльфийской магии.
Спасибо, выдохнула чуть слышно, открывая глаза.
Не за что. Агарвэн наблюдал за мной с каким-то насмешливым, немного расслабленным выражением и от того был еще красивей и притягательней.
Правда, ненадолго. Позади командирской спины мелькнула рыжеволосая голова лучника, одарившего мою персону днём уничижительным взглядом. Воздух накалился от напряжения.
В чем дело, Вэон? Не подумал шелохнуться Агарвэн.
Сначала спас ее, кивок на меня с неприкрытым гневом, потом вылечил, а сейчас еще и теплом поделился?
От злого, сквозящего неприкрытой ненавистью тона похолодело внутри. Я интуитивно уставилась на продолжавшего сжимать мою руку командира, отмечая, что внешне маг выглядел спокойным. Но по тому, как мгновенно раскалилась его ладонь, понялапришел в дикую ярость.
Синие глаза полыхнули гневом.
Приказ Вилардаоберегать всех участниц отбора.
Но подчиненный не услышал (или сделал вид):
Забыл, чья она дочь? Лечишь. Греешь. Может, и в койку к себе уложишь?
Я и глазом моргнуть не успела, была отброшена в объятия Даэрона.
Агарвэн выпрямился, принимая боевую ипостась. Навис над внезапно стушевавшимся, явно не ожидавшим такой реакции Вэоном. Глянул сверху вниз, ибо был выше на целую голову, и запалил в ладонях багровые метательные шары.
Воздух затрещал, раскалился. Во все стороны дыхнуло жаром и метровые сугробы, кои окружали поляну, где мы встали привалом, молниеносно растаяли. Из темноты донесся истошный женский визг. Это кинулись врассыпную перепуганные могуществом огненного мага бесовки, наблюдавшие за лагерем втихаря. Среди деревьев мелькнули спутанные зеленые волосы, острые когти, чешуйчатые хвосты.
Я шумно выдохнула и оглянулась на эльфов.
К этому времени Вэон осознал собственную оплошность. Стоял, согнувшись в глубоком поклоне, и павшую над поляной тишину сотрясала неразборчивая мольба о прощении.
Беловолосый минуту жег ледяными глазами поникшего, дрожавшего всем телом лучника, потом тряхнул головой и наконец «остыл».
Ступай в дозор. Чтоб до утра тебя не видел.
Avatyara nya cano, не разгибая спины, попятился тот.
И растворился в полутьме. Оставив напоследок обжигающее чувство тревоги, намекавшеебудь у него больше власти, так легко бы я сейчас не отделалась.
Отпусти, я цела, заерзала в руках Даэрона, удивленная с какой быстротой улеглась суматоха и эльфы вернулись к привычным делам.
Пока приходила в себя, Агарвэн «затушил» ладони, подхватил ножны с оружием, а после приказным тоном велел мне вернуться в карету. Проследила за его уходом и в полном смятении опустилась к костру, чувствуя медленно затихавший в теле озноб.
Кажется, или сегодня я нажила кровного врага?
Не бойся, сжал мое плечо темноволосый.
А?
Вэон просто погорячился. Он не желает тебе зла.
Но недолюбливает? Верно?
Не тебя, принцесса. Твоего отца, огорошил признанием Даэрон. Обвёл трепыхавшиеся под порывами усиливающейся метели шатры и поднялся. Слышала наказ командира? Пошли. Провожу до кареты.
1.3
Джифаред стоял на вершине обледенелой скалы и с жадностью втягивал широкими ноздрями обжигающий до одури воздух, проницал вертикальными зрачками кромешную тьму, слушал звериным слухом ночные шорохи.
Под скалой грозный, неприветливый лес. В воздухе гуляют снежинки.
Еще раз напрягся, прислушался
Тишина. Магический фон забит. Принцесса как сквозь землю провалилась.
Ясно дело, без древней эльфийской магии не обошлось, так бы уже нагнали.
Слизнув с растрескавшихся губ кровь, волчара выругался. Босые ступни колол снег, голое тело скребли закручивающиеся спиралью вихри, но холод анимагу нипочем. Ни когда он на двух ногах, ни когда под плащом из искрящейся серебристой шкуры.
В занятые поимкой девчонки мысли пробрался вкрадчивый голос подручного:
«Господин».
Йонни? Тряхнул зверь косматыми лохмами. Что узнал?
Сумерки расступились, открывая волка с густой белоснежной шерстью. Он ступал, припадая на одну лапу, со склоненной перед вожаком мордой:
«Девчонка поблизости. Но взять след не удаётся. Защищена заклятием «тени».
Демон побери, Джифаред неистово полоснул по стволу ближайшего дерева взблеснувшими в свете полумесяца когтями. На коре остались глубокие белые борозды.
Мрачный, немногословный маг, что щедро заплатил мешком золота, приказал прикончить принцессу Орисвилла до того как она прибудет на смотрины в Затмар. Путь Ее Высочества пролегал по пустынным скалистым ущельям и оледенелой тайге, где при должном уровне подготовки можно без труда устроить засаду.
И все бы получилось. Но волчьи планы смешал эльфийский патруль!
Вопреки установленным правилам, предписывающим встречающей стороне дожидаться претендентку на границе княжеств, остроухие плюнули на запрет и выехали девчонке навстречу. В итогеон не только не расправился с принцессой, как того требовал наниматель, но и позорно упустил «добычу» из лап.
В мрачные как тучи мысли снова пробрался шепот подручного:
«Метель усиливается с каждым часом. Надо устроить привал».
Вожак обхватил магический перстень, надетый на указательный палец левой руки, призвал чутье зверя. Вслушался, притаился. Нет, перстень был холоден, неактивен. Передавший артефакт маг сказал, что через него будет поддерживать двустороннюю связь, но пока еще ни разу не дал о себе знать, хотя со дня последнего разговора сменилось уже более двух лун.
Ладно, время есть.
Еще успеют нагнать, вцепиться зубами, перегрызть глотки.
Йонни прав. Нужен привал.
2. С широко закрытыми глазами
Я отвела взгляд от натянутой как струна спины эльфийского командира, ехавшего впереди, потому что заснеженные деревья расступились и, повернувшая дорога, вывела к поселению, в центре коего возвышалось добротное трехэтажное поместье, принадлежавшее местным аристократам по фамилии Морэ.
Его окружала высокая, сложенная из обтесанных камней стена, из-за которой виднелась крыша, покрытая красной узорчатой черепицей; слева и справа громоздились одноэтажные крестьянские домики, заметенные снегом.