Едва мы въехали в селение, из домов и харчевен высыпали люди в теплых полушубках и забавных головных уборах, напоминавших шапки-ушанки. Кто был постаршеблагоразумно прижимались к обочинам и постройкам, пропуская нашу процессию; кто помоложебросались вперед, дабы получше рассмотреть прекрасных эльфийских воинов, восседавших на благородных породистых скакунах. Стайки деревенских мальчишек бежали, что-то выкрикивая в след. С ними на пару, нас облаивали, рвущиеся с цепей сторожевые собаки.
Царившая в этом месте атмосфера уюта, напомнила деревенский дом бабушки, куда родители отправляли меня на летние каникулы лет до одиннадцати. Перед глазами поплыли давно забытые образы колосящихся под солнцем полей, аромат парного молока, заботливые морщинистые руки, месившие тесто у печки, походы за грибами, веселые посиделки с деревенскими ребятами до первой зари
Стряхнув воспоминания, вернулась к дороге и обнаружила, что мы уже въехали в просторный внутренний двор, и остановились у ожидавших на пороге мужчины и женщины.
На высоком, в годах мужчине темнел строгий наряд цвета темной вишни; темные с проседью волосы, зачесанные назад, серебрились в лучах зимнего солнца. В богатых черных усах, обрамлявших одутловатое лицо, поблескивали украшения. Сразу поняла, что он здесь хозяин.
Перевела взгляд на опиравшуюся на его локоть женщину и по твердому прямому взгляду, немного вскинутому кверху подбородку и полуулыбке на ярко накрашенных губах, признала в ней немолодую хозяйку.
Первым из сопровождения к ним подъехал Агарвэн. Спешился и, передав поводья подростку-слуге, склонил голову со словами:
Граф. Графиня, этой эльф легонько поцеловал ладонь.
Очень рад, кивнул граф, вальяжно огладив выпиравший из-под камзола живот. И покосился в мою сторону:Вижу, вы встретили принцессу Орисвилльскую раньше, чем предписывают традиции. Это ваше право.
Снова хмыкнул и мотнул куда-то в тень, где топтались две невысокие фигурки.
Смею ли надеяться, что мою старшую дочь вы будете опекать столь же бережно и надежно? Камилла! Выйди, милая.
Из тени вышла девушка. Сделала реверанс и, бросив на Агарвэна заинтересованный взгляд, прикрыла сразу же возникшую на губах улыбку.
Высокая, стройная, с карими глазами и правильным овалом лица; наряжена в дорогое, расшитое жемчугом платье; черные как воронье крыло волосы убраны в высокую прическу, поверх коей сверкала заколка в форме тиары. Движения плавные, повороты головы нежные, взмахи ресництомные.
Командир оглядел будущую подопечную и после заверил:
Разумеется, граф.
В таком случае, я спокоен.
Что же мы в дверях стоим, всплеснула руками графиня, прошу, заходите.
У дверцы кареты возник Агарвэн и протянул мне руку. На сей раз он был без перчатки, и я заметила слабое серебристое свечение, исходившее от мужской кожи, а прикоснувшись, ощутила неистовый огненный жар, кипящий в храбром сердце и текущий по венам вместе с кровью, и испытала волнение.
(Рядом с ним я всегда волновалась).
Спустила ногу на ступеньку, коснулась мужской ладони, как эльф вдруг подхватил меня на руки. Только и успела обвить его за шею и прижаться к широкой горячей груди. Когда мягкие белоснежные волосы защекотали лицо, вовсе смутилась. Отвернулась и уткнулась ему в плечо, успев заметить, с каким удивлением сейчас на нас глядели окружающие люди.
Где-то над головой просвистел ветер, переплёл мои и эльфийские локоны и обволок меня пьянящим мужским ароматом. Приподняв голову с все еще малиновыми от смятения щеками, я уточнила:
Почему?
Агарвэн изогнул губы в холодной усмешке.
Не хватало, чтобы ты и здесь свалилась в сугроб. И дернул плечом, добавляя. Подстраховался, миледи.
О, ну теперь все понятно.
Он пронес через двор к распахнутым дверям поместья и только там поставил на землю, а после отступил с каменным выражением на лице. Намекнул, что для него это только работа?
Похоже.
Едва ноги коснулись твердых плит, коими был выложен двор, я чуть не оступилась (все еще была слишком взволнована) благо, беловолосый стиснул мой локоть стальной хваткой, заставив устоять.
Что с вашим платьем? Раздался за спиной тихий девичий голосок. Вас будто в грязи изваляли.
Оборачиваюсь и сталкиваюсь со смотрящей в упор невысокой, закутанной в белоснежные меха девушкой не старше шестнадцати.
Как неприлично, Лия! Осадила ее мать.
Извиняюсь, потупилась та с тихим смешком.
Я покосилась на свою одежду и повторно залилась краской. По правде говоря, уже забыла, что одета в чужое, изодранное битвой платье.
Спасибо, выручил Агарвэн.
Экипаж Ее Высочества атаковали наёмники Джифареда, он одарил холодным взглядом, от какого сердце болезненно сжалось, мы чудом спасли принцессу от гибели.
Я удивленно переспросила:
Джифаред?
Анимаг падкий до денег, объяснил граф, ударив кулаком по ладони. Идет во служение к любому, кто посулит богатую плату. Головная боль всех здешних князей. Уж сколько ни пытались его заловить, проворный волчара вечно ускользает в последний момент. Не иначезаговоренный.
Анимаг?
Колдуны такие. По желанию обращаются в птиц и зверей. Увидите такого, не задумываясь, бегите. Одолеть их способны только специально обученные боевые маги, состоящие на службе князей. Все остальныенеминуемо гибнут.
Вспомнила темно-серебристого волка с адскими глазами и плечи передернулись. Вот, значит, кто покушался на мою жизнь.
На мою ли? Или на жизнь настоящей принцессы, с которой я точно, как две капли воды?
Опять о всяких ужасах заговорили, разозлилась графиня и потянула меня ко входу. Идем, дорогая, приведем тебя в должный вид. Еще краше будешь, чем раньше. И нечего ей вопросов задавать, Лия. Лучше ступай с Камиллой на кухню и распорядись о праздничном ужине. А, ты любезный супруг, размести лорда Агарвэна и воинов как полагается. Им у нас всю ночь ночевать. Дама глянула в темнеющее от снежных вихрей небо и хмуро заметила, а если метель не прекратится, то и две.
* * *
Меня привели в просторные покои, где тот час раздели и усадили в бадью, до краев наполненную горячей водой, поверх коей серебрилась пена с ароматом лаванды.
Погрузившись в душистые гребни, первым делом смыла грязь, прилипшую за время ночевки в лесу, и взялась за волосы. Намочила, намылила, ополоснула теплой водой и, повторив процедуру, вылезла из успевшей подстыть воды. Завернулась в теплый махровый халат, оставленный графиней на стуле, стянула с тумбы костяной гребень и, шлепая по ковру босыми ногами, подошла к большому стрельчатому окну.
Скупой свет бледного солнца быстро шел на убыль, метель же, наоборот, прибавляла в силе, осыпая стекольную раму ворохом пушистого серебра. Откуда-то снизу слышались громкие мужские голоса. Оказалось, внутренний двор расчищала пара рабочих.
Уставившись на сверкающие в солнечном свете лопаты, ловко кидавшие снег то в одну, то в другую сторону, запустила во влажные локоны острые зубцы и прошлась ими от макушки до кончиков.
Волосы у меня с детства длинныедо талии; как распущуструятся по спине тяжелым водопадом цвета темного пламени. Густые, блестящие, они всегда притягивали восхищенные взгляды прохожих. Когда мама была жива, то строго-настрого запрещала стричься, приговаривая, что именно в длинных волосах и скрыто главное женское очарование. Когда ее не сталоу меня уже просто не поднялась на это рука. Хотя Катька не раз надо мной подтрунивала, призывая избавиться от густого, вечно путающегося на ветру, «балласта».
Да, уж. Она-то знала толк в смене имиджа. Чуть ли не каждый месяц меняла прически. В последний раз ей взбрело превратиться в блондинку.
Почему и нет? Мечтательно улыбалась подруга. Перекрашусь и зацеплю любого парня из школы. Поспорим?
На счет любого, это она преувеличила, а вот «моего» Игоря очень даже зацепила.
К горлу подкатил горячий комок, по щекам заструились слезы.
Нет, Игорь давно не мой. По правденикогда им и не был.
У нас даже близости не случилось. Только поцелуи. Помню, сомнет губы, проскользнет в рот языком, «помусолит» немного и тут же засобирается уходить. Спрашиваю«куда»? Обернется, глянет с обворожительной улыбкой и ответит«на тренировку, киса».
Сейчас понимаю, что не на тренировку, а просто от меня подальше. Но тогда я была влюблена. Верила ему. Каждому слову. И обещанию. Верила, что после школы снимем квартиру, будем учиться, работать, поженимся. У меня ведь после смерти родителей близких родственников в городе не осталось, только дальние, по чужим регионам. Наверно, поэтому я так тянулась к Игорю с Катей. Пыталась найти в них опору и, может, защиту.
Друзья решили иначе
Отмылась? Чудно. Оторвала от болезненных воспоминаний вернувшаяся в покои графиня.
Вместе с хозяйкой через порог переступили две молодые служанки. У первой на руках лежало платье цвета первого снега из тяжелой, украшенной драгоценными камнями ткани. Вторая сжимала перламутровые бархатные туфельки, расшитые серебром.
Это мне?
Женщина остановилась, удивленно вскинув брови:
Принцессы одеваются иначе?
Нет, все верно. Ответила вслух, и про себя зареклась впредь говорить в новом мире поменьше. А, если удастся, и вовсе помалкивать. Язык без костей уже довел до поцелуя с эльфом (который тот непременно затребует; рано или поздно, но затребует, в этом не сомневалась), так не хватало опозориться в здешнем приличном обществе, ляпнув какую-нибудь откровенную глупость.
Ладно, отмахнулась графиня. Подойди. Будем наряжаться.
Очень скоро меня нарядили в светлое, богато отделанное платье, что село на фигуру, как влитое и от того подчеркнуло тонкую талию и, пусть маленькую, но высокую грудь. Волосы зачесали наверх, закрутили в жгуты и скололи множеством переливающихся на свету заколок.
Протяните руки, леди, попросила обошедшая сбоку служанка.
И надела на них белые, до локтей перчатки. Вторая, закончив шнуровать корсет, притихла в стороне.
Я обернулась оценить внешний вид, но пришла в сильное замешательство. Из зеркала смотрела я. И не я. Волосы (с детства темные, с рыжеватым отливом) почему-то стали чернее воронова крыла. Бледное личико с россыпью озорных веснушек, что по весне доставляли массу неудобств, теперь поражало неестественной чистотой, а кожа на ощупь была бархатистой и нежной. Цвет глаз сменился с синих назагадочные, светло-карие. Весь облик статной незнакомки источал особый шарм и поражал утонченностью и вкусом.
Настоящая дочь Эдуарда! Сообразила, отшатываясь.
Значит, не померещилось. Я действительно в чужом мире и чужом теле, хочу того или нет. Или тело все же моё? К примеру, вон та чуть приметная родинка над верхней губой определенно принадлежит мне. Как и этот крохотный шрам над левой бровью, полученный в начальной школе по недоразумению.
Я провела указательным пальцем по ровной беловатой линии, нахмурилась.
Сплошные загадки
Красавица, удовлетворенно выдохнула графиня. Вылитая княгиня Лилиана.
Знали родителей? старательно задавила испуг от осознания факта перемены внешности.
Отцанет. А, вот, матушку, пока та была жива, очень хорошо, женщина махнула, отсылая служанок. Бедняжка слегла и больше не оправилась после того, как Эдуард расплатился одной из дочерей с соседним правителем. Отдал девушку в уплату старого и очень большого долга. Тот сделал ее то ли наложницей, то ли рабыней и вскоре Алисия погибла.
Отдал как вещь?
Твой отец не такое способен, не обрадовала графиня. Сначала разбазарил земли и влез в долги. Истратил казну и перессорился с подданными. Жену свел в могилу. Старшую дочь продал, среднюю насильно выдал за богатого старика, посулившего много денег. Еще одна уехала на отбор и пропала. Похоже, она грустно вздохнула, настал твой черед страдать, дорогая.
Помолчав, женщина подошла и сжала мне плечи.
Не вздумай возвращаться к отцу. Как бы ни сложился отборне вздумай. Поняла?
Да я и не собиралась. Дороги в «родное княжество» не знаюс чего мне туда возвращаться.
Перебирайся в город. Уезжай на Юг. Или закончишь как мать.
После этих слов у меня задрожали колени.
И правда. Я ведь пока не задумывалась, что буду делать после отбора. Куда подамся, чем займусь. То, что не стану женой Владыки Севера, это, как говорится, и ежу понятно. Но вот отбор закончится, меня выставят из столицы и дальше?
Судя по тому, что уже удалось разузнать, с женщинами в Эостере особо не церемонились. Либо выдавали замуж (как правило, без согласия), либо отправляли по рукам.
Ни первый, ни тем более второй вариант меня не устраивал.
Мне бы учиться может, работу найти.
Графиня, подняла я голову, казавшуюся теперь очень тяжелой из-за сложной высокой прически, лекари в княжествах большим спросом пользуются?
Как тебе сказать. Не так, чтобы очень, она легонько потерла подбородок. Целители, теда. У их домов всегда народ толпится, просит об исцелении. А вот лекари. В основном к ним обращаются бедняки да те, кто не в состоянии заплатить магу жизни за услуги.
А травники?
На этих спрос больше. Сырье у них охотно покупают. Зачем тебе?
Просто интересно.
Не буду же рассказывать, что как все закончится, попробую податься к какому-нибудь местному травнику в ученицы.
Пока папа был жив, объяснял, как по симптомам определить разные болезни. Бабушка же научила отличать целебные травы от ядовитых. На моих глазах варила отвары и снадобья. Наставляла, как правильно принимать.
Я тогда девчонкой была, не совсем понимала, к чему мне, будущей городской жительнице, все это нужно. Теперь вижубабуля как в воду глядела. Точно предчувствовала, что внучку закинет в чужой, нехороший мир и пыталась всячески помочь да обучить.
Сейчас ее наука очень пригодится.
2.1
Агарвэн поднялся на вершину снежного, одиноко топорщившегося над бескрайней равниной холма, прикрыл глаза. Вслушался в ветер. Справатихо, спокойно, а вот слева в сумраке копошилось что-то опасное, темное, веющее смертельной угрозой. Что-то пришедшее сюда из далеких таежных глубин.
Эльф распознал эту сущность практически сразу. Учуял. Уловил по движениям, запаху разложения, утробному вою.
Крепко обхватил торчавшую из-за спины рукоять и потянул клинок из ножен. Вспорхнувшее в небо жало, описало широкую дугу и овеянное чарами непобедимости лезвие завибрировало, требуя кровавую дань. По металлу одна за другой вспыхнули синие эльфийские руны. Клинок накалился.
Копошение слева усилилось, по ногам плеснул снежный фонтан.
Выставил щит, сделал в ту сторону бросок, рубанул наискось и смертоносный клинок прошил белое, покрытое льдом тело чужака и разрубил того на две равные половины. Раздался рев, бульканье и ледяной вампир рассыпался пеплом.
Магическое оружие завибрировало сильнее, с жадностью впитывая высвободившуюся из твари живительную энергию. Теперь меч можно не заряжать вплоть до следующего полнолуния.
Командир, вынырнув из метели, Лафаэль вбежал на вершину холма, на котором стоял предводитель. Дурные вести.
Но, не договорив, перевел взгляд на темные, расплесканные на снегу пятна, и громко присвистнул:
Вампир? В лиге от людского поселения? Так близко эти твари еще не подбирались.
Агарвэн неторопливо вернул оружие в ножны.
Голод и холод гонит их к людям. Говори.
С востока приближается стая волков-анимагов. Будут здесь к ночи. Самое позднееутру.
Все-таки взял ее след, поморщился выступивший из-за сугроба Даэрон. Упорный мерзавец.
Леди нельзя оставаться в поместье, молвил Лаф, когда пауза затянулась. Стены волку не преграда.
Командир знал. И потому не двигался, не отвечал. Лишь до треска перчатки стиснул правую руку в кулак.
Лафаэль прав, если девчонка останетсяпогибнут все, кто проживает в поселении. Джифаред не пощадит никого; никогда не щадил, таков уж этот анимаг от рождения.
Всмотрелся в пургу, стиснул зубы от злости.
Уводить ее в мороз и сумрак, а заодно врага, дабы тот прошел мимо, не затронув тут ни единого обитателя? Плохая затея. Но придется рискнуть. Своей жизнью и жизнью принцессы. Иного способа спастись не имелось.
Пока размышлял, братья затеяли перебранку.
Я ослышался? Беззлобно усмехнулся темноволосый Даэрон. Или ты начал волноваться за леди Олин?
Не мели ерунды, Эр. Просто хочу, чтобы принцесса прибыла на отбор живой и невредимой.