Мужья, отозвалась она. Слухи про нихправда, сказала баронесса. Я решила не уточнять, какие именно слухи. И я живу уже больше ста лет.
Вот тут я с интересом подалась вперед. Какая-то магия, о которой я никогда не слышала? Но от баронессы Силой не веет.
Не надейся, осадила она меня. Не расскажу. Просто не успею, тебе уезжать скоро. Это наши семейные методы, они отличаются от вашей магии. Но, продолжала она, в благодарность тому, что ты защитила моих людей, я бы хотела тебе кое-что дать.
Она протянула амулет. Белый, из сплошной, выгнутой штуки подозрительно похожей на странную тонкую кость.
Это один из древних артефактов моей семьи. Я не могу объяснить, как он работаетэти знания уже давно затерялись, но могу посоветовать не снимать его. Тебе точно пригодится.
Амулет я взяла, каким бы странным он не казался. Моя интуиция не подвела в начале этой практики, поэтому я решила довериться ей и сейчас.
По дороге обратно, я наблюдала за своим пленником. Но учитывая, что он проспал большую часть времени, периодически просыпаясь, только чтобы постонать, в основном я думала. За окном забарабанил дождь, убаюкивая. Странная магия баронессы меня однозначно интересовала. Более ритуальная, как переходной мост между обычными людьми и магами, она порождала много вопросов и крайне мало ответов. Но это не она сейчас не давала мне покоя.
Что-то не сходилось, но я не могла понять что. Мысли скакали от обрывков разговоров до вещей, которые я успела увидеть. И все же, каждый раз я упускала что-то очень важноечувствовала это в своих костях и ничего не могла сделать.
Мы добрались до Школы. Я сдала мага магистру, чтоб он его пытал, как только вздумаетсяпарень успел выесть мой мозг по дороге своими завываниями. Пересказывая магистру все события, я вдалась в детали, старалась ничего не упустить, в надежде, что хоть он поймет, что меня так беспокоило. Магистр Оран покивал, выслушал, вручил часть денег за работу и с задумчивым видом ушел. Пленного мага увели насильно и его крики проникали в голову, мешая думать.
Тара еще не вернулась. Ант тоже. Похоже, я закончила практику одной из первых.
На следующий день мысли всё еще не хотели собираться, а навязчивая идея о том, что что-то не в порядке, не покидала голову. Вокруг летали еще более навязчивые мухи. Жужжали, отвлекали похуже вчерашних криков. И, как на зло, заклинание, которое их убивало, я забыла и никак не могла вспомнить.
Я не спала ночь. Мухи летали кругами, куда бы я не пошла. А все знакомые, с которыми можно бы поделиться тем, что я схожу с ума, еще не вернулись. Коридоры пустовали. Я ходила взад-вперед по ним, пытаясь собрать мысли, но с каждой попыткой хаос в голове усугублялся.
Первой, спустя дней так пять, мне встретилась Макка. Еще после случая в лесу год назад мы друг друга невзлюбили. Когда она меня увидела, то остановилась, выпучила глаза, рассмотрела с ног до головы и ласково так, приторно сказала:
Рия, у тебя все в порядке, может, чем-то помочь?
Я помотала головой, не сподобившись придумать едкий ответ. Муха села на лицо и я раздражено встряхнулась и прихлопнула ее. Макка посмотрела на это совсем ошалевшими глазами. Не поворачиваясь ко мне спиной, пока не дошла до своей двери, она медленно ретировалась. Странная какая-то.
Так я и думала, что проблема в Макке, пока не наткнулась на зеркало. Мой вид оставлял желать лучшего. Откровенней говоря, я сама себя испугалась. Растрепанные, похожие на гнездо, волосы. Синяки под глазами, подозрительно напоминающие гематомы. Еще более бледная кожа, хотя, казалось, куда бледнее? И, как вишенка на тортесумасшедший взгляд. Я зевнула. Одна из мух, преследующих меня, врезалась в зеркало и мерзко зажужжала. Мне нужна была помощь.
Вернувшись в комнату, я обнаружила там пожитки Тары. Оставалось всего-то ее дождаться, выложить проблему и надеяться, что вдвоем мы что-то придумаем.
Вот только Тара всё не приходила и не приходила, а мух становилось больше. Когда сбоку послышался шорох, я не видела ничего и никого, кроме кучи насекомых. И слышала только противную симфонию из жужжания разных тонаций. Через нашу комнату всегда кто-то ходил, так что увидеть Тару я не надеялась. Может, этот кто-то знает заклинание от мух. Их стало так много, и они меня облепили, что пошевелиться не получалось. Шаги слышались уже с двух сторон. Я сошла с ума.
Рия? Боги, что с тобой? мужской голос. Ант? Он никогда не упоминал богов, дела должны быть плохи.
Что с ней? женский, который говорил во снах и мешал мне спать. Тара! Она вцепилась в меня своими маленькими ручонками и потрясла.
Понятия не имею, ответил Ант. Отчаянье в его голосе ни на что хорошее не намекало.
Мухи, мне удалось выдавить. А потом они забрались в рот, дышать стало невероятно сложно. Ползли по глотке
Голосов друзей я больше не слышала. Кто-то подхватил меня на руки и быстрыми скачками понесся куда-то. Каждый шаг отзывался головной болью.
мухи! донеслось до меня, когда мы остановились.
Хоть кто-то! Мерзкое насекомое неудачно заползло и дышать было уже не сложно. Просто невозможно. Воцарилась темнота.
Возвращаться к свету мне не понравилось. Тело болело, как после рекордно длинной пробежки. Ужасно хотелось спать. А сверху нависало лицо магистра. Зрение прояснилось, но толку в тот момент от него было мало.
Ты сейчас перечислишь мне всё, что произошло за практику и сама найдешь свою ошибку, сказал он так спокойно, что мне стало страшно.
Я перечислила. И приезд к баронессе, и дорогу, и то, как меня встречали, и каждый диалог, так тщательно, как только могла вспомнить. Дошла до нашего маленького сражения. Перечислила все важные детали. Магистр, Ант и Тара слушали внимательно, я слушала себя тоже. Проблема проявила себя, когда рассказ закончился, а ответов не нашлось.
Тогда магистр заставил меня повторить весь рассказ заново, напрягаясь и вспоминая подробности. Я разобрала вслух все заклинания, о которых слышала или могла догадаться, которые могли такое сотворить. Саму битву, с каждый движением, перечислила три раза. Тара и Ант, вынужденно выслушивали всё это, и выглядели так, будто сами уже мечтали меня прикончить.
Пересказывая практику от начала до конца в четвертый или пятый раз, я запнулась.
Бабка какая-то говорила, какой-то Тарх Турун мужик какой-то, в общем, за кем-то бегал. Не помню, что он делал. А потом всю семью прирезал. Я подумала, какой-то сумасшедший, но вдруг
Мысль я не закончила, но магистр ободряюще покивал. У Анта и Тара в голове крутились шестеренки. Когда тишина затянулась, магистр Оран сжалился, если это можно так назвать.
А тебе никогда не приходило в голову, Рия, вкрадчиво сказал он, что недоучи могут знать что-то, что ты не знаешь? Что, скажем, чтобы получить в руки старые заклинанияконтроль разума, например, необязательно досконально разбираться в структуре энергии?
И что не стоит недооценивать противников, да-да, добавила я, чтобы сберечь магистру время.
Хотелось язвить. Я понимала, что облажалась. Поставила под угрозу свою жизнь, а не чужую, конечно, но, тем не менее, облажалась.
Магистр вскоре выставил нас из своего кабинета. Добавив, что мне очень повезло, что он оказался на территории Школы, потому что он единственный с такими типами связок работал. Тара быстро оттараторила про какого-то зверя, которого притащила с практики, и убежала его усмирять, пока тот не съел сторожей.
Остался только Ант. Он недобро прищурился. Я была безмерно благодарна что ему, что Таре за заботу, но выслушивать еще одну лекцию сегодня не хотелось. Не пришлосьАнт умудрился меня удивить.
Тот парень, странный, блондинистыйвы встречаетесь? спросил он.
Я не сразу нашлась с ответом. И, честно говоря, не сразу поняла, про кого он говорил.
Он пират.
Что это должно означать? удивился уже Ант.
Ты думаешь, я бы завела отношения с пиратом?
Рия, ты себя видела?
Это что должно означать? я не на шутку возмутилась.
То, что ты на всё способна. Ты не ответила.
Он слишком шальной даже для меня. И он пират! Помог мне как-то с одним зданием, скажем так, изнутри. А потом мы пару раз встретились, поболтали, когда мне нужно было выслеживать всяких в таверне. Конечно, мы не встречаемся! А почему ты
А что это такое? Ант кивнул на амулет, который я переминала пальцами. Гад, переводит тему.
Баронесса дала, это какой-то другой тип магии. Хочу надеть, попробовать.
Ант тупо уставился на меня. Постоял, помолчал.
Издеваешься? наконец выдавил он. Ты только что чуть не задохнулась, и если ты не
Я выставила вперед руку.
Сегодня меня вычитывать лучше не надо, не нарывайся. Все равно надену и посмотрю, что из этого будет.
Хорошо, но я пойду с тобой и прослежу, чтоб ты не окочурилась раньше времени, совсем уж обреченно вздохнул он.
Раньше времени для чего?
Ант только бросил недовольный взгляд, но упрямо продолжал идти следом.
Глава 10. Война
С фронта веяло дымом, запахом крови и гнильцой. Студентов-лекарей начинали воспринимать всерьез только после первой настоящей практики, по специализации. Обычно проходила она где-нибудь в приемном покое большой лечебницы, где ученики возились на своих первых операциях. Менее везучим доставались направления в села. А там роженицы, больные зубы и деды, у которых «чей-та там чешется, посмотри-ка».
Самым поразительно неудачливым практика выпадала на военное время.
Маги никогда конфликты не инициировали и не поддерживали. Но если кому-то приходило в больную голову напасть на соседастрану ли, провинцию ли, все равно, то тогда они вступали в дело, вставая на сторону защищающейся стороны. Обычно даже особо бойкие вояки с магами тягаться не решались. Принцип цивилизованного решения проблем продвигался вполне успешно.
Но, конечно, находились отчаявшиеся души и тогда таким неудачникам, как я, выпадала практика на фронте. Ученики проклинали полнейшего идиота, который вздумал полезть на соседнюю провинцию с криками не то о мести, не то о своей праведности. А раз праведный, то заслуживает же вести за собой весь мир! А пока весь мир не получаетсяхватит и ближайших соседей.
Солдаты, что маги, коих насчитывалось меньше, что люди, проклинали его вместе с нами. А потом проклинали и нас, этаких криворуких лекарей. Некоторые, на самом деле благодарные за помощь, срывались в ругань во время всяческих манипуляций. Особенно воины не любили, когда мы пытались спасти им раненные конечности. Оно и не удивительно, дело болезненное. Другие же ненавидели нас за все и сразу. И были полностью уверены в том, что лучше знают, как вот эту вот их рану нужно зашить и чем же ее после заливать.
Целителей учили сжимать зубы и молчать. И работать, естественно. Первый раз я не выдержала, когда попался совсем уж бессовестный экземпляр.
Ох, девица, мне так плохо, литературно подвывал вояка, пока я пыталась залатать его рану от меча на боку.
Не сложно, вроде. Органы не задеты, ниточки энергетические только ухватывай и сшивай. И правильными связками закрепи. У меня воин без руки и тот не так стонал.
А когда моя работа была выполнена: экземпляр цел и зашит, рана обработана, повязка наложенаначалось самое интересное. Вояка заметно оживился и схватил меня за руку. С неведомой, как для недавно умирающего, силой.
Девица, ты такая красивая. Такая нежная на этом заявлении я прихрюкнула, вот уж нежной меня никто пока не называл. А я так давно не видел женщину.
Что-то уж в «давно» не верилосьбои начались полмесяца назад. И вторая рука пациента плавно поползла к моему заду и с все той же невероятной прытью его сжала. Пациент получил заряд чистой энергии в рыло. Чистая энергия тянула много, но какой же эффект давала. По лицу мужчины расплывался красивый несимметричный ожог.
Получить за это выволочку от руководства я не успела. Заканчивался очередной бой. Всё это не тянулось бы так долго, если бы на другой стороне не оказались маги-изгои. Они не просто отказывались работать на свою альма-матер, но брались за черную работу. Участвовали в войнах в качестве наемников, например. Из-за таких экземпляров в этой войне оказывались среди раненых наши маги. Их лечить прощенас учили терпеть боль. Но со своими людьми у меня иногда просыпались нотки жалости, которые я ненавидела. Они мешали работе и мешали мне.
В бою участвовали пешие воины, конница, лучники, маги дальнего боя и маги ближнего боя. Последние стали моей заботой. Меня немилосердно назначили заниматься раненными с первой линии. Иногда приходилось ползти и пытаться держать магией щитвторая сторона продолжала отстреливаться. Сегодня повезло больше, бой закончился окончательно. Буйного молодого короля самарианского быстро и уверенно вытесняли с болгурианской земли. На поле боя иногда попадались виннирцы. Их я почти не понимала. Но раненные чаще всего издавали стоны, которые для целителя были универсальным языком.
Пробираясь сквозь трупы людей и лошадей, я наблюдала за своими людьми и человеческими лекарями. Такие спокойные, терпеливые. Молодые, мои ровесники заметно тряслись, работая со страшными ранами. Некоторые покрывали заклятиями трупы. Никто не хотел, чтобы они гнили, плодя заразные болезни.
Я упорно продвигалась вперед. Под ногами мелькали мертвые тела (их больше всего), и раненные обычные воины. Последних я не трогала. В основном ими занимались человеческие лекари или наши слабые целители. Моя цельотыскать раненных магов. Дискриминации в этом не было. Чаще всего от них критически зависел если не исход боя, то его течение.
Впереди показалась моя знакомая, Ия. Она занималась молодым магом-воином. Я успела рассмотреть у него рану, проходящую подозрительно близко с сердцем. То, что произошло у мага с ногой, я нормально увидеть не успела, но, похоже, Ие придется сильно попотеть, чтобы сохранить ему конечность.
Где-то в стороне, совсем недалеко, послышались звуки боя. Я заинтересовалась. Кто-то очень сильно не хотел признавать поражение. В воздухе запахло озонов от сконцентрированной магической энергии. Послышался взрыв и содрогнулась земля. Ужасно хотелось сорваться с места и помочь своим воинам. Посмотреть, что же там происходит.
Я ускорилась. Дальше были раненные, которые ждали помощи.
Девушка, чуть ли не младше меня, распласталась на земле. В форме наших воинов. Я резко свернула в ее сторону. С расстояния, что нас разделяло, оценить раны не получалось. Но если наш воин не поднимался, это всегда говорило о том, что травмы критичные. Подойдя ближе, я замерла.
Левая половина лица, которую девушка склонила к земле, превратилась в один сплошной волдырь. Уцелел ли глаз? Кожаная броня мешала увидеть ее торс, но с моего места казалось, что тело в районе талии разорвало пополам. Я думала, металлический запах крови стал привычным. Сейчас он ударил с новой силой, вскружив голову.
Я рассматривала девушку, как завороженная дура. Не в правах целителя упускать даже мгновения. Я дернулась вперед, но не знала, с чего начать. Полтора года обучение в Высшей школе, полгода из них отданные исключительно целительству. Смотря на искореженное тело перед собой, я знала, что это время было потрачено зря. Помочь этой девушке не могло даже само чудо. Если бы боги, которые давно оставили людей, спустились на поле боядаже они не могли бы вернуть магессе ускользающую жизнь.
И все равно я разрезала и стянула с девушки броню. Рана на ее торсе и правда почти поделила тело пополам. Только позвоночник остался целым и кожа за ним. Нижние ребра раскололись в щепки. Я пыталась найти органынайти хоть что-то в этой сплошной ране, что я могла бы вылечить. Шаг за шагом. Рана за раной. И все же, вместо живота осталось только кровавое месиво.
Что могло нанести такую рану? Я подняла глаза на лицо магессы. Жуткие волдырия не видела даже иллюстраций таких ожогов, и все же волновало меня не это. Девушка находилась в сознании. Маги жили слегка дольше людей, и наши дела могли вынести гораздо больше. Я не хотела представлять, какую боль она должна чувствовать, потому что мои руки начали трястись. Я была бесполезным подобием мага, а не целителем.
Пустить в рану чистую энергию, и дать ей самой проложить себе путь, было объективно настолько же плохим решением, как оно было единственным. Энергия могла собрать тело обратноили она могла опустошить меня и уйти в никуда. Девушка дернулась, почувствовав поток. Наших воинов тренировали не шевелиться, не смотря на больэто могло помешать целителю. Точно так же их тренировали сдерживать стоныэто могло сыграть критичную роль во время засады. Правда, мало кто мог сдержаться, когда получали серьезные раны. Это девушка не издала ни звука.