С другой стороны, хотя намерение мужчины было несомненно разумным, достаточно безвредным и даже по-своему добрым, эффект от его действия на рассматриваемую рабыню оказался очень глубоким. Вне себя от страха, Эллен уставилась на него, поверх прижатой к лицу руки.
Успокойся, кейджера, негромко сказал мужчина.
Интересен эффект, который кляп оказывает на женщину. Возможно, он даже глубже, чем эффект от завязания глаз. Ведь язык женщины, наряду к её красотой, по крайней мере, с точки зрения мужчин, является её самым опасным и очаровательным оружием. Ну и, конечно, верно то, что лишённая этого оружия, что она обычно впадает в испуганное оцепенение. Она лишена того, что могло бы быть её самым мощным оружием, как нападения, так и защиты. В любом случае затыкание рта обычно тревожит женщину и вызывает в ней чувство чрезвычайной уязвимости и беспомощности. Соответственно, кляп, особенно если онасвободная женщина, часто делает её более робкой, более неуверенной, более покорной и послушной. Конечно, идеальной комбинацией будет, по крайней мере, в определенных целях, объединение кляпа с завязанными глазами.
Я не собираюсь делать тебе больно, малышка кейджера, сообщил он ей, и убрал руку со рта Эллен.
Она смотрела в мужчину, и ей казалось, что она всё ещё чувствует крепкое, сильное давление вокруг своего рта, где только что лежала его рука.
Потом он встал на колени рядом с ней. Эллен заметила, что Тарго стоит поблизости.
Я готов расстаться с ней всего за пару серебряных тарсков, заявил толстяк.
Онаварварка, бросил незнакомец.
Ну, хорошо, для вас один серебряный тарск, тут же снизил ставку торговец.
Смазливая, прокомментировал покупатель.
Вообще-то я оговорился, заявил Тарго. Я хотел сказать три серебряных тарска.
Но она варварка, напомнил мужчина.
Большинство не сможет отличить её от гореанской девки, поспешил заверить его толстяк.
Только если они не посмотрят на нее поближе, усмехнулся покупатель.
Ну, если на меня надавить, я мог бы позволить ей уйти, за два жалких серебряных тарска, пошёл на попятный Тарго.
Но она привлекательная, признал мужчина.
Она бегло и красиво говорит по-гореански, указал продавец.
Эллен тут же пожалела, что он это сказал, поскольку, на тот момент это, конечно, было далеко от истины. С другой стороны, её прогресс в освоении языка, учитывая время, проведённое ей на Горе, а также мнение её наставниц, был более чем удовлетворительным. Это позже, опять же по мнению, по крайней мере, некоторых носителей языка, она действительно заговорила по-гореански бегло и красиво, но в то время ей было ещё очень далеко до этого.
И при этом она слишком юная, добавил мужчина.
Но, несмотря на свою юность, она восхитительно сложена, не правда ли? поинтересовался Тарго.
Согласен, кивнул покупатель.
Присмотритесь к её фигуре! призвал его торговец. Разве это не рабские формы?
Да уж, усмехнулся мужчина. Самые что ни на есть рабские.
Эллен, растянутая между двух колец, немного дёрнулась. Признаться, до сего момента она никогда не думала о своём теле с точки зрения демонстрации им «рабских форм». Что они могли иметь в виду? Она что, могла быть настолько волнующе привлекательной? Действительно ли она была столь очаровательной как женщина, что, скажем, стоила того, чтобы её вывели на сцену аукциона и предложили вниманию возбуждённых мужчин? Помнится, одна из девушек заявила, что она, вероятно, уйдёт с торгов за приличные деньги. Означало ли это, что мужчины будут соперничать из-за неё, предлагая всё более и более высокую цену, чтобы заполучить её? Была ли её фигура действительно такой, настолько изящной и прекрасной, настолько восхитительной, что это можно было бы признать рабскими формами? Могло ли это быть так? Эллен была потрясена, обрадована и напугана. Похоже, что, по крайней мере, часть тайны её гормонального богатства была выставлена напоказ в прелестях её, лежащей на спине, прикованной к кольцам, фигуры. Очевидно в её фигуре проявились, причём недвусмысленно, эти самые рабские формы, а вместе с ними и другие сопутствующие обстоятельства, интеллектуальные, эмоциональные и психологические, свидетельствовавшие о её изысканной женственности и желании покориться и отдаться, причём отдаться любому. И тогда Эллен попыталась лежать настолько спокойно, насколько это было возможно. Просто она боялась того, что в её даже самом незаметном, небрежном, рефлекторном, почти протестующем движении, которое она могла бы сделать, проскочит нечто, что позволит предположить, или даже уверенно заявить о широте и глубине её рабскости, ещё более ясно продемонстрировав те рабские формы, о которых они говорили. Но ведь в том, что у неё были рабские формы, не было её вины. Это было заложено в её природе. Она ничего не могла поделать с тем, кем она была! Само собой, Эллен решила постараться скрыть то, кем она была. Никто не должен был заподозрить, что она была рабыней! Она должна попытаться отрицать это даже перед собой, как она уже отчаянно делала это в течение многих лет на Земле. Конечно же, это неправильно быть той, кем она была в глубине души! Конечно, следует придерживаться, насколько это возможно, такой линии поведения, и даже образа мышления, который позволит исполнить культурные императивы, который будет соответствовать идеологическим требованиями, наложенным извне желаниям. Но не будет ли это рабство неискренним, ложным, лицемерным, никчёмным, рабством гораздо менее достойным, чем простое признание своей собственной сущности, высказанное открыто? Какого внутреннего конфликта можно было бы избежать таким признанием! Тем не менее, Эллен лежала очень спокойно, но при внешнем спокойствии её тела, её сознание рвалось в клочья, сокрушённое мучительными сомнениями и разбегающимися мыслями. Он не должен прикасаться к ней! Она знала, что была рабыней.
Она молода, но кажется интересной, заметил мужчина.
Эллен в страдании отвернула голову стороне. Несомненно, от него не укрылось это её маленькое движение. И не только от него, судя по весёлому смеху Чичек. Несомненно, Чичек, да и все другие, решили, что это её движение было нарочитым, что она нахально и постыдно, пыталась заинтересовать покупателя тем товаром, который она была. Но это было не так! Это было не верно! Она не была похожа на них!
Я готов позволить себе расстаться с ней, хотя это и против моих правил, заявил Тарго, всего-то за два серебряных тарска.
А отзывчива ли она? поинтересовался клиент.
Проверьте её, предложил Тарго.
Нет, пожалуйста! вскрикнула Эллен.
Мужчина, стоявший подле неё на коленях, озадаченно уставился на Эллен. Тарго угрожающе нахмурился. Эллен вдруг с необыкновенной ясностью почувствовала, насколько мягким, уязвимо было её тело. Оно было столь другим, столь отличающимся от мужского, и оно, распластанное на спине, не прикрытое даже ниточкой, беспомощно закованное в цепи, было выставлено перед ним напоказ. Эллен подвигала запястьями и лодыжками. Как близко, как надёжно они удерживались!
Не надо меня трогать, шёпотом попросила она, и задёргалась в своих узах, словно пытаясь выкрутиться из них.
Послышался смех Чичек и Эмрис.
Глазам Эллен заволокло слезами обиды. Она повернулась и, посмотрев на мужчину, склонившегося над ней, жалобно, в жесте отрицания, покачала головой.
Мужчина удивлённо посмотрел на Тарго.
Пощёчину ей, предложил тот. Это её успокоит.
Не думаю, что она стоит дорого, покачал головой покупатель.
Сильная рука и быстрая плеть, и вот уже она извивается перед вами по первому щелчку пальцев, заверил его продавец.
В этот момент у Эллен перехватило дыхание. Рука мужчины легла нё её левое бедро, не плотно, почти невинно, беззаботно, собственнически.
Потрогайте её, не отставал от него Тарго. Исследуйте её полностью, если желаете. Мы можем приковать её в том положении, которое вам больше нравится. Быть может, Вы хотели бы посмотреть её на боку, или на животе. Мы можем разложить её в любой позе, только скажите.
Не стоит, отмахнулся мужчина. Эта прекрасно подойдёт.
Эллен почувствовал, что его рука поднялась с её бедра.
Нет! простонала она.
Уверен, тебя уже проверяли, кейджера, сказал покупатель.
Нет, пожалуйста, взмолилась Эллен. Вы же видите, что я прикована! Вы же видите, что я беспомощна, что я не могу защититься! Вы же видите, что я никак не могу препятствовать тому, чтобы делали со мной всё, чего бы вам не захотелось. Значит, Вы должны быть ко мне милосердным. Вы должны сочувствовать тому положению, в котором я оказалась! Следовательно, Вы должны уважать меня! Вы ни в коем случае не должны угрожать моему достоинству!
А она, правда, рабыня? уточнил мужчина, посмотрев на Тарго.
Разумеется, раздражённо буркнул тот.
Мужчина опять положил руку на бедро Эллен. И это прикосновение заставило Эллен почувствовать напряжение и смущение, почувствовать себя уязвимой рабыней.
У неё какие-то странные взгляды, заметил мужчина.
Онаварварка, развёл руками Тарго.
Потенциальный покупатель окинул Эллен озадаченным взглядом и поинтересовался у неё:
Если мужчина имеет рабыню точно там, где он хочет её, и так, как он хочет её, почему тогда не должен делать с ней то, что он хочет и как он хочет, полностью и любым способом?
Эллен испуганно уставилась на него.
Онарабыня, напомнил ей мужчина.
Вы всё равно ничего не должны делать с женщиной без её согласия, запинаясь, проговорила Эллен.
Однако каждый день происходят тысячи ситуаций, в которых даже со свободными женщинами и мужчинами делается что-нибудь без их согласия, заметил он.
Все должны быть свободными, заявила Эллен.
Исходя из каких предпосылок, Ты сделала такое заключение? осведомился мужчина.
Это само по себе очевидно, ответила она.
Скорее верно обратное, усмехнулся покупатель. Само собой очевидным является то, что кто-то должен быть свободными, а кому-то придётся быть в рабстве. Очевидно, что для кого-то уместно быть свободным, а для других подходит рабство. Всё зависит от человека. Вот Ты, совершенно ясно должна быть рабыней. Для тебя естественно быть рабыней, и таким образом, Ты должна быть соответственно порабощена. Это абсурд, прирождённой рабыне давать свободу.
Свобода пуста и бессмысленна, сказал Тарго, когда она есть у всех. Её значение проявляется во всём своём изобилии только на фоне рабства.
Все люди должны быть свободными, попыталась настаивать Эллен.
Это очевидно ложное утверждение, не согласился с ней мужчина, Впрочем, в твоей ситуации это в любом случае не важно, поскольку рабыня не человек. Рабынясобственность, животное, движимое имущество. Вот Ты, например, не человек, а рабыня и, таким образом, являешься собственностью, животным и движимым имуществом. Кроме того, это мужчины должны быть свободными, а женщинырабынями, это обусловлено их умами и телами.
Дайте мне свободу желаний! попросила Эллен.
Ты можешь желать всё, чего тебе хочется, пожал он плечами, но Ты должна повиноваться во всём, абсолютно, быстро и со всем совершенством.
Отдайте мне мою свободу! прошептала девушка.
Её требование вызвало улыбку у покупателя, который повернулся у Тарго и уточнил:
Повинуется ли она во всём, абсолютно, быстро и с совершенством?
Конечно, заверил его толстяк.
Верните мне мою свободу! всхлипнула Эллен.
Это было бы неправильно, сказал мужчина.
Почему? спросила она.
Свободная женщина не должна быть рабыней, а рабыня не должна быть свободной, объяснил потенциальный клиент.
Я не понимаю, призналась Эллен.
Точно так же, как было бы неправильно для должным образом свободной женщины быть порабощенной, развёл он руками, также, неправильно будет для должным образом порабощенной быть свободной.
Господин?
Представь себе, усмехнулся мужчина.
Эллен уставилась на него, и в её глазах плескался даже не страх, а благоговейный трепет. Закованная в цепи, лежащая перед ним, она чувствовала себя ошеломлённой.
Ты принадлежишь ошейнику, сообщил он ей. Это ясно. Это отлично видно. Ты одна из тех, для кого подходяще быть порабощённой.
Вы должны позволить мне делать то, что я хочу! ещё раз попыталась настаивать Эллен.
Ерунда, отмахнулся покупатель.
Ничего нельзя делать со мной без моего согласия!
Тырабыня. Твоё согласие не имеет смысла.
Конечно же, имеет! заплакала девушка.
Конечно же, не имеет, усмехнулся он. В конечном счёте, желание и решение будут теми, которые примет господин, всегда и во всём.
Но как же я смогу быть счастливой, если я не свободна? спросила Эллен.
А твоё счастье ничего не значит, развёл руками мужчина. Оно никого не волнует.
Их глаз Эллен хлынули слёзы.
Быть может, тебе будет лучше поискать ответ на этот вопрос, в себе самой, спросил он, в глубинах твоего собственного сердца.
Эллен сквозь слезы посмотрела на него.
В любом случае, пожал плечами мужчина, никакой особой связи между свободой и счастьем нет, как раз, чаще бывает наоборот. Зачастую самыми свободными являются те, кто наиболее потерян, запутан и несчастен. Это банальность. Счастье является функцией вовсе не свободы, я удовольствия от того, что ты делаешь то, что ты, действительно, хочешь делать, от того, что ты являешься тем, кем ты хочешь быть. Счастье зачастую можно найти в таких местах, которые, как мне кажется, могут сильно удивить тебя. При этом, конечно, важно ещё и оказаться в обществе, в котором то, чем Ты являешься, и чем Ты действительно хочешь быть, понято и принято. Например, рабыни важны в нашем обществе, они являются его важной частью, они делают его намного более честным, чистым, глубоким, красивым, естественным, приносящим удовлетворение, чем это могло бы быть в противном случае.
Он снова опустил руку на её бедро, на этот раз лишь чуть коснувшись её кожи подушечками пальцев.
Не делайте этого! попыталась остановить его Эллен.
Не понимаю тебя, сказал он.
Конечно же, Вымужчина чести! всхлипнула она.
Думаю да, кивнул он. По крайней мере, я на это надеюсь.
И как мужчина чести, сделала последнюю, отчаянную попытку Эллен, Вы не будете трогать меня без моего разрешения.
Не понимаю, какая здесь связь, пожал плечами покупатель.
Особенно, когда я лежу перед вами, беспомощная, нагая и закованная в кандалы, полностью в вашей власти, неспособная к даже минимальному сопротивлению!
Какое это имеет отношение к чести? озадаченно спросил мужчина. Мы не граждане одного города. Мы не делим с тобой Домашний Камень. Да даже если бы мы когда-то были согражданами, Ты теперь больше не можешь быть среди граждан, поскольку Тырабыня. И даже если бы мы когда-то делили Домашний Камень, Ты теперь не имеешь прав на Домашний Камень, будучи порабощенной. Кроме того, Тыпросто женщина.
Тогда, кажется, я не могу ожидать от вас джентльменского поведения, с горечью проговорила Эллен.
А что такое «джентльменское поведение»? переспросил он, тщательно выговаривая сказанные слова, поскольку Эллен, в испуге, использовала английское выражение.
Боюсь, что в гореанском нет точного определения для этого, ответила девушка.
Мне кажется, что я слышал про что-то подобное, и думаю, что примерно могу понять это выражение, задумчиво сказал покупатель. Кажется, это определение для мужчины, который подписывается и соответствует кодексам требуемого поведения, между прочим, заменяя природу соглашением, властьуместностью, самоосвобождениесамопокорением, возможность командоватьнеобходимостью подчиняться, доминированиепокорностью, короче говоря, слово для того, кто отрицает своё неотъемлемое биологическое право, свои полномочия, удовольствия и восторги, для того, кто отказывается или делает вид что отказывается от своей мужественности, ради того, чтобы женщины сделали вид, что он им нравится. Он принадлежит своей культуре, а не себе, как насекомое принадлежит гнезду, пчеларою. Он несчастен, как и запутанные, невежественные, смазливые тиранки, которым он отказывается сопротивляться, которых он отказывается взять в свои руки и покорить, бросить к своим ногам, как бросают голых связанных рабынь.