Я хотел её спасти прошептал актёр. У нас дача в Клинском районе
Знаю, сказал я. Потому вас тут и ждал. Что вы собирались делать?
Жить, безнадёжно сказал актёр. Дожидаться пока мама возвысится
Это может занять десятилетия, мрачно сказал я. А может, и не все возвышаются. Мы же не знаем до сих пор ни черта Но дело не в этом, Альберт Ефремович. Имеется документально зафиксированная воля вашей матушки
Нас уже окружили со всех сторон. Но Михаил захлопнул багажник, а его ледяное спокойствие остудило горячие головы как и мой пистолет, наверное. Подошёл молодой парень, врач из «скорой». Косясь на багажник, открыл свой докторский чемоданчик и принялся обрабатывать актёру руку. Он, кажется, не узнал Альберта Ефремовича. Куда катится мир! Лучший Гамлет последнего десятилетия, ему в Лондоне рукоплескали, а королева-кваzи наградила рыцарским званием!
Я не хочу, чтобы она уходила насовсем прошептал актёр. Из него будто воздух выпустили, он весь как-то сдулся, даже ростом меньше стал. Я так её люблю
Это её воля, сказал я мягко. Она хотела умереть по-христиански. Мы отвезём её в храм там всё сделают. Всё, что положено.
Вы тоже верующий, да? с тоской спросил Альберт Ефремович. Ну скажите мне тогда, что она права! Скажите, что так надо, что её ждёт жизнь вечная
Я неверующий, ответил я. И что кого ждётне мне судить. Но в моём завещании указана кремация.
Знаете, а я вашего князя Мышкина люблю, неожиданно сказал Михаил. Больше всех других ролей. Критики Гамлета превозносят, Кутузова, Путина А я восхищаюсь Мышкиным.
Правда? поразился актёр и посмотрел на Михаила с интересом. Вы не врёте? Меня за эту роль только ленивый не ругал
Доктор закончил перевязывать ему руку, рана была пустяковая, и отошёл. Видимо, на крепкой верёвке старушкины зубы окончательно затупились.
Мы, кваzи, не врём, мягко сказал Михаил. Пойдёмте, Альберт Ефремович. Нам нужно будет составить вашу явку с повинной. Я думаю, что удастся отделаться штрафом за нарушение воли покойной. Нервный срыв, вы человек эмоциональный, тонкой душевной организации
Приобняв актёра за плечи, он повёл того к нашей машине. Я остался караулить «рено» с восставшей в багажнике. Люди помаленьку расходились, только сержант-полицейский всё вертел в руках моё удостоверение и хмурился. Хотелось ему к чему-нибудь придраться
Я присел на багажник, посмотрел на мелкие пятнышки крови на асфальте. Затёр их подошвой.
Надеюсь, Михаил догадается попросить контрамарку.
В магазине спортивных товаров не было бейсбольных бит. Зато там был ледоруб.
Восставшего я ударил по голове раз десять, хотя уже после второго удара он рухнул и разжал зубы. Ольга даже не стала дожидаться, пока восставший перестанет дёргаться на асфальте, открыла бутылку минералки и стала промывать рану. Кровь шла обильно, от газированной воды пенилась, и казалось, что её вытекло какое-то чудовищное количество.
У восставшего из расколотого черепа вылезли сероватые мозги и сочилась густая тёмная жидкость, на кровь не очень-то и похожая.
Мне конец, сказала Ольга. Мне конец, Денис.
У неё даже голос не дрожал. Она отбросила бутылку, достала пузырёк перекиси и опрокинула над раной. Сказала:
Надо было не снимать куртку. Надо было не снимать
Восставший напал на нас совершенно неожиданно, едва мы вышли из магазина. Спрыгнул с балкона третьего этажа, судя по хрустусломав ноги, но до Ольги дотянулся. И сразу же впился ей в руку. Густая чёрная шевелюра, острая бородкаон изрядно походил на Троцкого, вот только курносый, совсем не еврейский нос мешал сходству. Если бы он не укусил Ольгу, я бы непременно отметил иронию судьбы, что привела этого человека к окончательной смерти от ледоруба
Оля, перестань, сказал я. Мы не знаем, как передаётся эта зараза. Помнишь того парня, на заправке? Он же явно был укушен, он врал, что это порез. И ничего, живой, только сволочь
Значит, не сразу, ответила Ольга. Значит, пройдёт какое-то время и я превращусь в монстра.
Мы не знаем! крикнул я ей в лицо. Мы ничего не знаем! Мне лицо залило кровью того покойника! И на губы попало, да, попало! Если это был вирус в кровия бы заразился!
Может, он должен попасть в кровь? Как СПИД? Может, не сразу действует
Мы не знаем, Оля, повторил я. Мы ничего не знаем
Тело на асфальте вздрогнуло. Чуть-чуть шевельнулось. Я отступил на шаг, посмотрел, и меня передёрнуло от омерзениясероватые сгустки мозгов втягивались обратно в проломленный череп. Этого не могло быть, это противоречило всей человеческой физиологии, но мозги, будто черви, вползали обратно. Сломанная и неестественно выгнутая нога восставшего дёрнулась и медленно приняла вполне нормальное положение.
Ты видишь? спросил я.
Он восстанавливается, прошептала Ольга. Эта тварь оживает!
Я вынул нож:
Похоже, есть только один надёжный способотрезать голову.
Давай я, сказала Ольга.
Мне тоже надо учиться, покачал я головой. Залей рану ещё чем-нибудь. Антисептиком посыпь. И перевяжи. А я с этим разберусь
Ольга спорить не стала. Внимательно оглядела улицу (я заметил, что теперь она осматривает и балконы, и крыши). Сказала:
Хорошо. А потом ты понесёшь сына. Если я лучше, чтобы он был у тебя.
Мы обедали в пирожковой «Пир Пирата» в торговом центре на Третьем кольце. Пирожковая была заточена под семейный отдых, основными посетителями тут были родители с детьми, посмотревшие кино и решившие перекусить перед походом за продуктами. Обстановка была соответствующаяпиратская. И роспись на стенах, и лестницы-канаты под потолком, и нос старинного корабля, вылезающий из стены и вытянувший бушприт на ползала Раскрашенный под капитана Джека Воробья аниматор развлекал несовершеннолетнюю публику. В общемне то место, где полицейский дознаватель в форме и пожилой кваzи в старомодном костюме смотрятся завсегдатаями.
Скажу честномы скорее выглядели как аниматоры, готовящиеся сменить самого невезучего и самого обаятельного из пиратов.
Но тут были самые лучшие пирожки в Москве. И я, наплевав на условности, привёз сюда Михаила, когда тот предложил пообедать.
Обслуживали нас корректно. Москва, конечно, не Питер. И не толерантный Париж или Лондон, где кваzикак грязи. Но и у нас с топорами за кваzи никто не гоняется.
Я заказал пирожки с мясом и горячий бульон. Михаилкартофельные и капустные пирожки, после чего поинтересовался:
Там точно не будет животных белков?
Жарим на растительном масле, ответила жующая жвачку молоденькая «пиратка»-официантка с затейливым пирсингом на щеке: сотней, не меньше, крошечных светодиодов. Когда девушка говорила, светодиоды вспыхивали, рисуя абстрактные узоры. Кваzи их любят.
Бери-бери. Разве что червячок в капусте попадётся, сказал я.
Червячка я как-нибудь переживу, ответил Михаил.
Официантка возмущённо посмотрела на меня:
Нет у нас червячков в капусте.
Светодиоды на её щеке окрасились красным и запульсировали.
Я шучу, извинился я. Шикарный пирсинг.
Спасибо. Она снова посмотрела на Михаила. Щека окрасилась зелёным и розовым. Возьмите овощной взвар. Очень вкусно. Даже не вегетарианцы берут.
Михаил взял.
Сейчас мы съели по первому пирожку, Михаил одобрительно кивнул, я размышлял, будет ли уместно выпить пива. Решил, что всё-таки нет, но пообещал себе взять реванш вечером.
Это хорошее место, да? спросил Михаил, оглядывая зал. Дети галдели, родители ели. Большинство взрослых пили пиво. Оно тут очень неплохое.
Для родителей с детьмиидеальное, если ты об этом, сказал я.
Спасибо. Да, я об этом. Михаил помолчал, вращая пальцами стакан на столе. Мне довольно трудно быть отцом живому ребёнку, Денис. Те вещи, которые вы, живые, понимаете интуитивно, мне приходится постигать логически.
А у тебя своих не было? спросил я.
Был сын, была дочь, коротко ответил Михаил, и я понял, что их уже нет. Но очень давно. Мне и дедушкой-то быть поздно.
Тебе в земле пора лежать, очень невежливо сказал я.
Ну да. Однако мир изменился Так вот, спасибо. Мне порой трудно понять, что ребёнку хорошо, а чтонет У тебя ведь был сын?
Да. Погиб в самом начале
Соболезную.
Я кивнул. За его словами не могло быть настоящих чувств, и Михаил знал, что я это знаю, но он всё же счёл нужным это сказать
Ровесник Найда, сказал я. Был бы ровесник. Только он в Ольгу пошёл, в жену совсем светленький. Ему и года не исполнилось А зачем ты изображаешь из себя отца мальчику? Ты ведь его не любишь. Нет, я понимаю, ты его спас во время катастрофы. Но потом? Почему не передал в человеческую семью на усыновление?
Михаил ответил не сразу.
Кто такой хороший полицейский, Денис?
Я пожал плечами.
Ну я, например.
А без шуток?
Ну, есть основные принципы, сказал я. Защищать людей. Не брать взяток. Руки с мылом мыть перед едой.
Михаил кивнул:
Тоже годится. Но основноесправедливость. Хороший полицейский не может предотвратить все преступления и исправить все ошибки. Но он должен добиваться того, чтобы справедливость восторжествовала. Хотя бы в том, что зависит от него.
Допустим, сказал я. Ты хороший полицейский, надеюсь, что и я тоже. А при чём тут мальчик Найд?
Справедливость заключается в том, рассудительно, будто ребёнку, объяснил Михаил, чтобы я был ему отцом. Насколько могухорошим отцом. И то, что я не могу по-настоящему его любить, ничего не меняет, поскольку я должен стремиться к справедливости.
Я посмотрел на него и покачал головой:
Жаль, Михаил, что ты не человек. Мы бы могли подружиться.
А мы и так уже подружились, ответил кваzи.
Я засмеялся и глотнул бульона.
Нет, извини. Ты мой напарник, так сложилось. Ты хороший полицейский, я хороший полицейский, и это накладывает свой отпечаток. Но мы не друзья и никогда ими не станем. Точно так же, как ты не можешь стать Найду настоящим отцом.
Михаил задумался.
Это неправильно. Найд считает меня отцом. А ты можешь считать меня другом. В чём разница, если я веду себя как хороший отец и хороший друг?
Я почесал затылок, вздохнул.
Блин, хороший вопрос, как бы тебе ответить
Джек Воробей суетился у соседнего столика, пытаясь вовлечь толстого веснушчатого мальчишку в игру. Пацан не втягивался. Ему хотелось есть пирожки. Я взял со стола салфетку, аккуратно скомкал и запустил Джеку Воробью в затылок. Аниматор начал озираться в поисках агрессора. Толстяк, видевший моё движение, захихикал. Я заговорщицки подмигнул мальчишке, тот подмигнул мне. Джек Воробей, утратив к нему интерес, двинулся по залу, явно выслеживая напавшего на него шалопая.
Это не было хорошим поступком, укоризненно сказал Михаил.
Я промолчал.
Твои действия должны были мне что-то продемонстрировать и привести к пониманию моей неполноценности, продолжал Михаил задумчиво. Я подумаю. Но ты всё равно не прав.
Я махнул рукой:
Оставь, Михаил. Будем считать, что ты меня переспорил и победил. А Найда сюда приведи. На следующей неделе как раз начнутся девятые «Пираты», дети их обожают. Говорят, правда, что Джонни Депп там почти не играет, он как стал кваzи, так очень разборчив в ролях, в основном его компьютерный аватар. Но какая разница, если он ведёт себя точно так же, как настоящий?
Михаил жевал бутерброд, размышляя о чём-то. Потом спросил:
Скажи, то, чем мы занимались всё утро, это и есть твоя основная работа?
Это ещё самая интересная её часть, признался я.
Ты заслуживаешь большего, сказал Михаил с укоризной. Ты хороший полицейский.
Ну, так если заслуживаю и если мы друзьяколись, предложил я. Зачем ты прибыл в Москву, что расследуешь на самом деле.
Это всё очень сложно, ответил Михаил.
А ты как-нибудь простенько.
Михаил колебался. Кажется, он и впрямь был готов к какой-то откровенности.
И тут у меня заиграл телефон.
Как я ненавижу сотовую связь! воскликнул я, доставая трубку. И начальство!
Только на вызов царицы у меня стояла старая песня «Наша служба и опасна, и трудна».
Михаил рядом? спросила она, не здороваясь.
Да
Дуйте к храму, быстро!
Какому храму? не понял я.
К большому! Где приют Лазаря Вифанийского!
Связь прервалась.
По коням, сказал я, вставая. Пирожки дожуёшь по дороге.
Что случилось? спросил Михаил, вставая.
Не знаю. Но какая-то гадость, нутром чую.
Всем традиционным религиям случившееся десять лет назад сильно подпортило карму. Трудно говорить про «чаю воскресения мёртвых», когда ожившие покойники ходят вокруг и пытаются тебя сожрать. Невозможно обещать гурий в раю, когда мёртвому хочется гурий сожрать. И с сансарой как-то неудобно получается, разве что признать наш мир миром голодных духов.
Но человексущество гибкое, а вера егоещё гибче.
Все приспособились. Так или иначе.
И с миром восставших и кваzи тоже стали взаимодействовать.
Так или иначе.
Под храмом Христа Спасителя, где когда-то были автостоянки, зал церковных соборов и трапезные залы, десять лет назад открылся огромный госпиталь. Поначалу там пытались лечить восставших. В том числе молитвами и святой водой, если уж честно. А потом потом госпиталь превратился в приют Лазаря Вифанийского, где содержались и содержатся восставшие. Те, у кого остались родственники среди людей.
Родственники, желающие держать своих восставших поблизости, а не отдавать их кваzи.
И готовые за это платить. Или скажем деликатнееделать пожертвования храму.
Сейчас там было, наверное, тысячи полторы восставших. Опасное заведение, но оно уже стало частью городской традиции, да и церковь крепко за него держалась, как за визитную карточку своих добрых дел. Поэтому у приюта помимо врачей и санитаров была хорошая охрана (а также, по слухам, система экстренного затопления, способная за полторы минуты превратить храм в бассейн).
На полпути мы влипли в затор. На полноценную пробку он не тянул, но мы едва ползли. Я мрачно смотрел на велосипедистов, едущих по своим велодорожкам, и вспоминал, что раньше тут было четыре полосы для автомобилей, а не две. Очень хотелось достать из бардачка сирену, прилепить на крышу и рвануть, распугивая велосипедистов.
Но Даулетдинова сказала «быстро», а не «немедленно». Так что за такую инициативу я рисковал получить изрядный нагоняй.
Что же могло случиться в приюте?
Самое вероятноевосставшие вырвались на свободу. Но как это могло произойти? Там работают опытные смотрители.
Восставшие схватили кого-то? Ерунда, уж если схватилитак сразу растерзали, и весь вопрос в том, восстанет их обед из мёртвых или не сможет возродиться. Существовал определённый уровень повреждений тела, после которого человек не восставал. В первую очередь, конечно, должен был сохраниться мозг. Ну и тело хотя бы процентов на сорок-пятьдесят. Без сердца и лёгких восставали редко, хотя случалось всякое. Существовала даже инструкция о том, как отбиваться от восставших в безнадёжной ситуации: для того, чтобы восстать, и для того, чтобы не восстать Для желающих продлить земное существование советы сводились к тому, что надо как можно быстрее умереть от потери крови, подставляя нападающим для укусов крупные артерии. Мёртвых восставшие уже не глодали, почти мгновенно утрачивали к ним интерес.
Так что же тогда произошло?
Район вокруг храма был уже оцеплен. Чтобы не вступать в пререкания, я бросил машину на набережной, и мы, достав удостоверения, прошли сквозь оцепление.
У самого храма нас остановила вторая цепьи тут уже пришлось пререкаться. Мы были не в тех чинах и не из этого района, моя должность дознавателя никого не впечатлила. Но здесь сработала бумажка с печатями, которую достал Михаил.
И у самого храма мы наконец-то увидели знакомые лица.
Как ни странно, это был наш вчерашний собеседник, капитан Владислав Маркин. Ничего себе! Капитан ли он на самом деле, если командует на серьёзном происшествии такой толпой народа? А рядом с нимнаш эксперт, моя несложившаяся партнёрша по чаепитию, Анастасия! Они о чём-то энергично спорили, точнееспорила Анастасия, а Маркин качал головой и пытался её успокоить.