Я скинул рубашку свободного кроя, оставшись в брюках. Мой наряд был похож на форму для занятий карате.
Ложитесь на спину и расслабьтесь. Чуть поколет и всё, только не дёргайтесь!.
Кушетка справа от окна моментально подняла меня на высоту, чуть больше полутора метров. Кожа на спине покрылась мурашками. Чёрный пищащий спичечный коробок, выложенный доктором на мой живот, медленно ползал по часовой стрелке вокруг пупка. С каждым кругом прибор увеличивал радиус. Действительно, было неприятно. Вспомнилась первая Матрица. Неожиданный укол в правое подреберье заставил вздрогнуть.
Современная медицина не научилась читать мысли?спросил я с опаской и улыбкой, стараясь скрыть нервозность.
Нет, а вы хотите что-то скрыть?
Вилли уставился на меня с подозрением. Пошутил, мать твою!
Страх и дискомфорт.
Ну, это к Алине, я занимаюсь телами, а не душами. Принимаете, какие-либо препараты? вернулся прежний рассеянный доктор.
Сэлин один раз в неделю по две таблетки, доктор что-то записал на мониторе. Я сказал почти всю правда. Пирогенал упоминать не стоило, я ведь собирался его украсть!
У вас недавно была трансплантация печени?
Полтора месяца назад.
Температура внутренних органов повышена. Нетипично, однако. Вы ничего не скрываете от меня? доктор сверлил меня холодным взглядом.
Я промолчал, чтобы не сболтнуть лишнего и только отрицательно мотнул головой.
Хорошо. Вставайте, Вилли убрал анализатор, прибор оставил на моей коже неприятный холодный след.
Я быстро оделся, чтобы как-то согреться и немедля покинуть смотровую. Мне казалось, доктор всё знает про пирогенал и лишь ждёт удобного случая, чтобы уличить меня в попытке кражи со склада.
Ещё один левша, интересно, пробормотал он.
Что, простите?
Так, пустяки. Я тоже всё делаю левой рукой. Два левши на одном Оке - небывалый случай. Сейчас в Аталье не найти и двадцати таких, как мы. Моя сестра тоже левша. Должно быть, будет необыкновенная вахта, серые глаза Вилли теперь смотрели на меня с выражением дружелюбного снисхождения. Так старший товарищ поглядывает на молодого, как много ты ещё не знаешь называется этот взгляд. Наверное, ему лет пятьдесят. В общем, Вилли мне понравился, и я окончательно успокоился.
Она тоже работает на Оке?
Кто? рассеянный взгляд скользнул мимо моего лица.
Сестра, которая левша.
А, нет, он отвернулся и спросил резко: Что министерство хочет от нас?
Представьте себе, не в курсе. Я - лишь помощник руководителя.
Хорошо бы, коли так, медленно, как бы нехотя, доктор посмотрел на меня снова.Вам пора. Если появятся жалобы или изменения в самочувствии, вы обязаны мне сразу сообщить. Но, конечно же, вам это известно. Рад полному вашему здоровью. Будьте как дома!
Я прошёл визит инициации. Осталась малость: выяснить, где доктор хранит медикаменты. И подменить незаметно пирогенал. Зелёный светильник за абажуром заговорщицки подмигнул.
Похоже, обмануть мне здесь никого не удастся, все знали, что яшпион министерства. И как мне выполнять сою задачу? Обе задачи?
***
Пробил час икс! Было двадцать минут двенадцатого. Пора было иди «на ковёр» к начальству.
Кабинет Рэнга был пропитан духом минимализма. Четырёхстворчатое окно во всю стену заливало комнату естественным светом, который лишь подчёркивал аскетизм её хозяина.
Я бы с удовольствием рассмотрел обитель разума Ока 3, но сейчас мне было, мягко сказать, не до этого. Я был словно провинившийся первокурсник перед деканом! Рэнг сверлил меня недобрым взглядом, словно прикидывал, стоящий ли я противник или просто картонная фигура министерства.
Итак, если вкратце, то слушайте, произнёс он наконец. Наивно полагать, что я допущу вас до файлов по программе вот так, сходу. Это была бы даже не самонадеянность, а чистое безумие!
Александр с порога кабинета обозначил границы дозволенного. Он расслабленно стоял у окна, расставив ноги, спиной ко мне, словно этот разговор - тяжкая необходимость. Так оно, и было, по крайней мере, для меня.
Сразу обрисую правила поведения в Лаборатории: во-первых, ничего не делать без моего приказа, во-вторых, демократия не приветствуется, так что идеи и мысли держите при себе. В - третьих, никакой внешней связи. Здесь свой мир, мы выполняем общую задачу, никаких внешних воздействий я не потерплю!
Александр сделал паузу и продолжил:
Но главное, вы не будете иметь никакого официального признания. Это мои проект и разработки! При должном усердии и пользе, возможно, упомяну ваше имя в какой-нибудь статье.
Он замолчал и повернулся, наблюдая за моей реакцией, как энтомолог за приколотым к доске жуком. Я бесстрастно смотрел на падающие за окном белые хлопья и старался не показать, что боюсь его.
На этом всё. Вопросы есть?
Нет.
Александр медленно приблизился почти вплотную. Я был вынужден посмотреть в его глаза, но тут же опустил взгляд.
Они обязательно появятся, поэтому только что я дал на них исчерпывающие ответы.
С холодной полуулыбкой он присел на угловой диван. Я продолжал топтаться у двери, не решаясь уйти без позволения..
Сейчас посетите Николь, она найдёт вам работу. Архив направо от входа. Думаю, там вы принесёте наименьший вред моему проекту.
Рэнг жестом холёной руки сделал мне знак удалиться. С неприятным осадком я подчинился, руки непроизвольно сжались в кулаки. Будет непросто, но я справлюсь! Должен справиться.
Глава 3
Сочувствующие взгляды Тренца нервировали, но я гордо прошёл к архиву. Шеф, понятно, хотел ущемить моё самолюбие, и это ему удалось, однако, я был полон надежд переломить ситуацию. В конце концов, с моим познанием в астрофизике архивне худшее место работы.
Это оказалась тесная угловая комната без окон, заставленная стеллажами с выбитыми наверху буквами латиницы: A, B, C и далее. Внутри под прочным стеклом лежали контейнеры с материалом. При входе я чуть было не напоролся на стол, слишком большой для такой комнаты. Проекции мониторов парили над его поверхностью, пол возле был усеян открытыми контейнерами. На первый взгляд, архив пустовал. Приглушённый свет, тишина и запах старых вещей были повсюду, помещение походило на давно забытый людьми чулан.
Из глубины послышалась возня. Там кто-то был, тот, кто не подозревал о моём присутствии. Я покашлял, шум стих, чтобы тут же возобновиться с новой силой. Двигали что-то тяжёлое.
Николь, Вы здесь?выкрикнул я с порога.
Да, подождите, пожалуйста.
Вам помочь?
Нет, я уже всё. Спасибо.
Через пару минут из-за ближайшего стеллажа с приветливой и искренней улыбкой вышла Николь. Темно-зелёный цвет униформы очень шёл ей, однако по лицу было видно, что девушка устала
Здравствуйте, Александр отправил меня на подмогу!
Ага, я уже в курсе. Не стестняйтесь, проходите!
Я неуверенно топтался на месте. Куда проходить-то? Здесь и одному тесно: архив был не намного больше каюты на «Сирене».
Смелее, пожалуйста, со всеми так в первый день, не принимайте на свой счёт, Николь указала на кресло, сама присела в соседнее. Чем-то она напоминала Еву: та же бархатистая тёмная кожа, взгляд из-под опущенных ресниц, румянец на щеке. Та же естественная грация движений. Однако и разница была огромной: жесты Евы были уверенные, взгляд чаще высокомерен, линия рта прямая, смех откровенен и свободен. Николь, напротив, состояла из полуулыбок, затаённых, сдержанных жестов и полутонов. Такие, должно быть, любят прислуживать своему мужчине, угождать во всём. «Душечка», - пришёл мне на ум образ из Чехова. Еву же надо было постоянно укрощать, как строптивую лошадь, иначе сбросит, растопчет и даже не обернётся.
Рад, что буду помогать именно вам. Вы здесь наиболее адекватна и не норовите укусить, как остальные, сказал я искренне и оттого, ещё не договорив фразу, пожалел о сказанном.
Николь тихо засмеялась, прикрывая рот ладонью.
Не обижайтесь на Александра, он - великий человек! Немного грубоват и прямолинеен, требователен к другим, но и к себе неумолим! У него на пути было очень много препятствий.
Я иронически поднял бровь. Николь - просто ходячая реклама!
Избавился от конкурентов?
Я вас не понимаю. Он долго ждал этого места и собирал команду из лучших и преданных делу, как он сам. Вы измените мнение, когда познакомитесь поближе с работой! Мы выполняем одну и ту же задачу, служим Эллиону и человечеству. Быть может, эта работа важнее всего остального сейчас! - последнюю фразу она сказала почти шёпотом, опустив взгляд на свои руки. Верила она сама в то, что говорила?
Почему?
Мы склонили головы над столом, как два заговорщика.
Так ведь жизнь на дне океана не может длиться вечно! Это хорошо, как временная мера, пока не подберём постоянное место жительства на планете, пригодной для заселения, Николь говорила воодушевлённо, но немного заученно. А может быть, в ней просто говорил прилежный ученик, запомнивший из всей главы только один важный параграф.
Считаете, одна из экзопланет в системе 55Рака подойдёт?
Вам виднее, вы же астрогеофизик!
Приставленный к психологическому консультанту по работе с архивом, парировал я.Услуги мои здесь без надобности!
Николь виновато отвела глаза. Повисла неловкая пауза, когда собеседник слишком честен, чтобы сказать приятную ложь.
Всё образуется. Я уверена, едва коснувшись меня пальцами, она пожала мою руку чуть выше запястья. А мне помощь пригодится: я сортирую свидетельства очевидцев в этом районе. Все, известные на сегодняшний день. Большинство тех, кто уверяет, что видел, общался с пришельцами, летательными аппаратами, лгут или больны. Моя задача - отделить зёрна от плевел, ваша - систематизировать в виртуальном и реальном мирах все свидетельства. Например, правдивые, вероятные, маловероятные и сомнительные. Расположите в хронологическом порядке в каждой категории. Как на видионосителях, так и в Системе. Собственно, объём работы огромный, никто толком этим не занимался. Я вас не напугала? спросила Николь, видя мою растерянность.
Простите, я отвлёкся. Голова ото всего услышанного идёт кругом.
Это считается малозначимой работой - копаться в архиве. Но без просеивания свидетелей, не выявить район или участок Земли с большой частотой контактов. Или психических отклонений. Бывает и так, виновато пожала плечами девушка, словно считала себя ответственной за все неудачи. Я заверил её, что с радостью помогу и улыбнулся. В конце концов, Николь не виновата в моём назначении. Возможно, в будущем мне удастся что-то выведать у неё про Алика!
Работа закипела. Николь склонилась над столом, её тонкие пальцы бегали по виртуальным кнопкам. Я возился со стеллажами, чихая от накопившейся пыли. Робот-корзина в дальних рядах заботливо переставлял контейнеры, согласно заданным параметрам. К счастью, как сообщила Николь, камер в архиве не было, работа под надзором меня бы нервировала и, уж тем более, не облегчила бы мою и без того нелёгкую задачу.
***
Так пролетела неделя. Мы продуктивно работали с Николь во всех смыслах, и для удобства общения перешли на "ты". Пирогенал придавал сил, я почти не уставал и не мёрз. Запас быстро пустел, а я по-прежнему не знал, где склад. Каждый день перед инъекцией обещал себе выяснить, где хранится пирогенал, но время шло, а я всё откладывал подготовку к краже. Текущие дела занимали всё моё время.
Станция работала с утра до позднего вечера, без выходных. Мы по очереди дежурили и на ночных вахтах. Один день был похож на другой и третий, как и на все последующие. В основном, работники Ока мало общались между собой, только если трудились над одним проектом. Здесь был рай для мизантропов и социопатов, главным из которых был мой шеф.
Периодически он каждого вызывал в свой кабинет для личной беседы. Во главу угла Рэнг ставил эффективность работы, и как любой фанатик стремился обратить в свою веру всех вокруг.
Я удостоился чести быть вызванным в храм после первого случая только единожды. Визит был неприятным, но, к счастью, непродолжительным. Рэнг заметил, что Лантори довольна моей помощью, но, видимо, слишком добра и нетребовательна, поэтому он проследит за работой архива. Шеф, насколько я понял, лично вёл программу по поиску сигнала - «Млечный путь». Остальные были лишь рабсилой для мелких поручений и решения сопутствующих задач. Понимала ли это Николь?
Улучив время, я спросил девушку об Алике. Мы только закончили разбирать свидетельства очевидцев за период от начала до пятидесятых годов XX века. Благодаря моей небольшой программе, сортировка в Сети двигалась гораздо быстрее и в полуавтоматическом режиме. Николь сияла, поскольку Александр в последнее время прилюдно отмечал её заслуги, упорно замалчивая мои. Я радовался за неё, понимая, насколько важно для Николь похвала любовника. Она никогда не говорила о своей любви к нему, да это было и не нужно: влюблённую женщину выдают глаза.
Спасибо тебе, Макс! Работа продвигается так быстро! Я скоро смогу легко найти для анализа любой документ!
Рад, что оказался тебе полезен, скромно улыбнулся я.
-Я понимаю, что тебе нелегко. Все стали нервными и злыми после...его смерти, - Николь резко замолкла и быстро отошла вглубь, к дальним стеллажам. Неповоротливый робопомощник еле успел отодвинуться.
Этого момента я и ждал! Я пошёл следом за девушкой, она стояла напротив стеллажа D, со скрещёнными на груди руками, взгляд Николь растерянно блуждал по контейнерам.
Расскажи, что произошло тогда?
Ты о чем?спросила она, по-прежнему рассматривая контейнеры.
Об Алике Загорски.
Девушка вздрогнула и съёжилась, как от удара:
Он умер. Покончил с собой. Я не хочу вспоминать. Да, и к чему любопытство? Ведь вы не были знакомы?
Хочется быть уверенным, что меня не ждёт подобная участь! Его должность, комната, место в столовой. Словно я - это он.
Николь резко обернулась и посмотрела мне в глаза. Губы её дрожали. Минуту длилось молчание, потом она спокойным, будто чужим голосом пояснила.
- Это я виновата, Николь произнесла фразу так тихо, что я еле расслышал.
Уверен, что ты преувеличиваешь. В любом случае, это только его решение!
Тебе и другим легко говорить! с лёгким упрёком парировала Николь. Её лицо посерело, глаза покраснели. Девушка шмыгала носом.
Я хотел уйти, чтобы дать ей время выплакаться, но вместо этого обнял. Её тело обмякло, руки закрыли лицо, плечи стали чуть заметно сотрясаться.
Через пару минут Николь отстранилась, слегка всхлипывая:
Извини, не знаю, что на меня нашло. Я не могу ни с кем об этом говорить. Даже с Алиной. Особенно с ней. Алик оказывал мне знаки внимания, ну ты понимаешь, как женщине, но я была равнодушна. То есть, не совсем равнодушна, просто любила его как друга, коллегу.
Так бывает. Но он не подросток, чтобы из-за несчастной любви лезть в петлю!
Он и не лез, просто выпил слишком много антидепрессантов. К тому же, Александр давил на него, у них были какие-то разногласия в последнее время. Алик ходил как подменённый: то приступ веселья, то снова замыкался в себе. Никто не обращал на него внимания. Алина сказала: он не хочет участия. Джей твердил, что мужчине надо самому решить проблемы, никто не должен видеть его слабость. И мы старательно делали вид, что не замечаем переживаний. Алик подарил мне книгу Анна Каренина. Главная героиня там заканчивает жизнь самоубийством. Он ведь хотел, чтобы его поняли и остановили! А теперь уже поздно.
Это всё печально, но мы не всегда можем помочь близким. Я верю, что каждый имеет право на выбор! Теперь твой ход: либо заниматься самоедством и дальше, либо отпустить себе воображаемые грехи и жить дальше.
Легче сказать, чем сделать, Николь посмотрела на меня с сомнением.
Если он тебя по-настоящему любил, то не хотел бы видеть твоих слез. Лучше думай о том, что ему сейчас лучше, где бы он ни был. Я после смерти отца долго винил себя. Он умирал долго и мучительно и просил нас о милости, об избавлении от мучений. Мы отказалион умер через пару месяцев в муках. Но я до сих пор считаю, что тогда мы поступили правильно. Пусть болезнь его убила, не мы. Главноепомнить всё хорошее, что было между вами, даже если это всего несколько эпизодов.
Николь одарила меня взглядом, полным благодарности.
От какой же болезни скончался твой отец?
Что-то с лёгкими. Название не имеет значения, мне не хотелось бы произноить его вслух.