Было многолюдно: мимо нас спеша и прогуливаясь, шли люди - все как на подбор: привлекательные внешне, высокие и стройные, а главное, не старые. Некоторые были совсем молоды, другие - в бальзаковском возрасте, кто-то на вид за сорок с небольшим. С одной из женщин шагала девочка лет десяти, в сером школьном пальто до колен и серыми ленточками в толстых косах. Она таращилась в сторону двух бредущих фигур, за что получила нагоняй от матери.
Почему все как будто со страниц журнала?прошептал я, Ева наклонилась ко мне, чтобы расслышать то, что я только что сказал. А мне не хотелось больше говорить, хотелось поцеловать её в ушко или прошептать милую пошлость, чтобы она смущённо улыбнулась и покраснела.
Вместо этого я лишь взял её за руку и крепко сжал ладонь, боясь, что она её выдернет.
Макс, ты делаешь мне больноотпусти мою руку!Ева на ходу потирала запястье, как после ушиба.Что ты имеешь в виду?
Посмотри, всё красивые люди без изъянов, ухоженные дворы, подстриженные газоны
И что?
- Ты хочешь сказать, что так здесь всегда?!
- Конечно. А как иначе?Ева посмотрела на меня с недоумением и какой-то затаённой злостью. Я отвёл глаза и замолчал: либо она не хотела понимать, о чём я говорю, и тогда наш разговор не имел смысла, либо искренне не понимала. А значит, объяснять было бесполезно.
Тем временем мы обошли дом в форме усечённого конуса, только перевёрнутоготочь-в- точь ведёрко для мороженного!
Подходим к магистрали - ничего не бойся! - заранее предупредила Ева.
Внезапно, за очередным домом, передо мной появилась дорога, её полосы были чёрные и блестящие, гладкие, словно покрытые лаком. Совершенно бесшумно по ним мчались серебристые авто с полупрозрачными лобовыми стёклами и крышей, колёс не было вовсе: авто парили над чёрной гладью дороги, не касаясь её. Все они были одинаковыми, без номерных знаков и других каких-либо отличий.
Часть машин были припаркованы в кармане дороги, к ним мы и отправились: Ева уверенно и чуть торопливо, я - следом с замиранием сердца от нахлынувшего восторга.
Ева вытащила из кармана гладкий серебристый брелок и направила его на машины. Один из стоящих мобилей засиял изнутри белым светом. Двери по его бокам поднялись наверх.
Всё, сейчас поедем!сказала спутница, бросая на меня озабоченный взгляд.
Внутри мобиль был похож на тесную комнату. Четыре кресла из белой кожи стояли друг напротив друга, между ними, на длинной ножке, как грибы были установлены сенсорные панели. Мы уселись в соседние кресла, Ева активировала клавиатуру, пояснив мне, что включила автопилот. Двери закрылись, мобиль еле слышно завибрировал, и неведомая сила бережно понесла нас по магистрали. У меня появилась лукавая мысль - коснуться любой кнопки, пока Ева сосредоточено рассматривала дорогу в боковое стекло.
- Смотри, вот он, вокзал!прервала Ева мои размышления и показала на возвышающийся впереди прямоугольный шпиль с прозрачными колбами.
***
Ева оказалась права: вокзал был этаким чудом света нового времени, по крайней мере, для такого человека из прошлого, каким был я. Высокая стеклянно-стальная башня будто бросала вызов небесам. Ева пояснила, что по двенадцати вакуумным трубам с небывалой скоростью летели аэропозда, пикируя с верхней площадки вокзала в подземный туннель, где в темноте, словно светлячки, добирались до другого города.
Забавно, что страна называлась Эллион, по аналогии с Древней Элладой. О причинах подобных параллелей я собирался расспросить мою прекрасную наставницу, это было как раз перед тем, как я потерял её в людском потоке прибывших на верхнюю платформу. Я с детства страдал демофобией - боязнью скопления людей, способных раздавить человека, подобно тому, как водопад раздавливает утлый челнок, попавший в него.
Меня толкали, кто-то извинялся, пассажиры спешили дальше к вместительным лифтам из матового стекла, и аэропоезд бесшумно устремился вниз, где металлического гепарда проглотил подземный туннель.
Я стал вглядываться в лица идущих, чтобы они не превратились для меня в толпу, серую массу, которая меня ужасала. Не все улыбались: некоторые скучали в толпе, другие высматривали знакомых, выражения лиц третьих отталкивали своим равнодушием. Ещё минуту назад Ева шла рядом со мной, а потом разв потоке людей, разглядывая их и гадая, куда бы они могли так спешить, я потерял её из виду!
Фобия набросилась из-за угла, моя способность восхищаться красотой, особенно рукотворной и техногенной, померкла. Я оказался заперт в тысячной толпе. Раздавалось привычное треньканье птиц, которых нигде не было видно. Пахло мокрым асфальтом.
Я растерянно остановился, мне не хватало воздуха, будто наглотался воды. Идти не было смысла: ноги стали ватными, глаза резало. Жаль, нет скамейки! - мелькнула у меня мысль.
В попытке выпрямиться я подался в сторону, прикрыв глаза. Гул шагов, шум голосов вызывали головную боль. Где-то близко я слышал своё шумное, протяжное дыхание, у меня возникло желание выбежать на свежий воздух, и дышать, дышать полной грудью, озоновым воздухом и смотреть в низкое серое небо
Я опустил голову, руки упёрлись в колени. Глубокий вдох и медленный выдох, ещё раз вдох-выдох. Ещё немного. Голова прояснилась, бешеное сердцебиение отпустило, дышать стало чуть легче.
Я плавно выпрямился, но окончательно прийти в себя не удалось. Я плохо помнил, как спускался по пустой лестнице вниз, все сто двадцать этажей слились для меня в один лестничный проём. Я пошёл по указателям и добрёл до кабинок, предназначенных для отдыха. Никто их не охранял и ни о чём меня не спросил. Я ввалился, обливаясь холодным потом в незанятую. В подобных случаях мне хорошо помогал холодный душ. К счастью, в кабинках было всё, что нужно: душевая, кровать, полумрак и одиночество.
Капли холодной воды бодрили, все следы пережитого вокзального стресса утекли в канализацию. Душ смыл пыль и запах больницы. Я медленно приходил в себя и принялся думать о том, что мне делать дальше и как быть. Уходить с вокзала глупо, но и ждать здесь, пока меня найдут, можно долго. Да и станут ли искать?
В любом случае, идти мне было некуда, а здесь была хотя бы крыша над головой и бесплатная кровать. Я решил выспаться, а потом попросить у администрации вокзала помощи. Перспектива попасть в полицию меня не пугала, но поверят ли они в безумный рассказ человека без документов?
***
Я проспал больше двух часов и чувствовал себя отдохнувшим и готовым к активным действиям по розыску Евы Вольфович. Свободных лавочек на первом этаже было много, на одну из них я и присел, чтобы, не привлекая внимания, спокойно осмотреться. Все работники вокзала были заняты делом и не отвлекались по пустякам. Они были словно винтики огромного механизма, который не знал сбоев и простоев. Лица приёмщиков багажа, газетных киоскеров и работников стола справок были спокойны и доброжелательны. Здесь многие улыбались, но не искусственным оскалом американцев, а чуть заметной улыбкой довольных собой граждан.
То и дело на платформе всплывали голограммы на медицинские тематики: как правильно путешествовать, какие места в вагоне лучше подходят для людей, страдающих тем или иным заболеванием, какой багаж и в каком количестве лучше взять в поездку в тот или иной город.
Как я успел убедиться, в Эллионе нельзя было преступно относиться к своему здоровью: человек с потрохами принадлежал государству, оно решало, где кому работать и как жить. Отмена денег привела к отмене свободы выбора. Человек работал по призванию, а не ради денег.
Мир бесплатных вещей и услуг оказался приятен и прост! Я хорошо отдохнул на казённой койке и плотно пообедал в местной столовой. Кормили, правда, отвратно: мне достался коктейль, на вкус, как манная каша, и салат, похожий по внешнему виду на морскую капусту. На третье мне выдали жёлтую бурду вместо чая, слишком терпкую, чтобы насладиться её вкусом. После обеда меня снова потянуло в сон и чтобы его развеять, я стал бесцельно слоняться по этажам вокзала. Мыслей как найти Еву у меня по-прежнему не было.
Зато я живо представил, как одичаю здесь, у меня вырастет длинная борода, волосы побелеют, и я превращусь в волшебника Мерлина, может, даже найду здесь себе посох! А потом стану просиживать последние штаны на первом этаже и сделаюсь местным сумасшедшим. Если ещё раньше меня не заберут в полицию. Есть здесь тюрьмы? А бомжи?
Нет, это не вариант! В поисках решения я снова уселся на лавочку. Мимо меня сновали юркие роботыкорзины, они всё время были заняты уборкой или выполняли мелкие поручения посетителей. Через полчаса я перестал обращать внимание на механических помощников и сосредоточился на людях.
Напротив меня как раз находился пункт выдачи средств связи. Это такие завитушки, спирали, цепляемые на указательный палец. Здесь все пользовались такими, в том числе и Ева. Их щедро раздавал веснушчатый парень с оттопыренными ушами. Клетчатая серая рубашка и кепка очень шли ему, придавая образу строгость и официальность. Он сверял какие-то электронные списки и лишь после этого отдавал посетителю спираль. Те были разных цветов, видно, в этом была какая-то задумка.
День клонился к вечеру. Было около пяти часов: время здесь можно было не спрашивать, оно постоянно появлялось и исчезало на стенах, потолке и висящих в воздухе голограммах информационного табло.
Парень напротив устал, это было заметно по его вымученной улыбке и скучающему взгляду, который он то и дело бросал на проходящих мимо. Наконец, он заметил мой интерес к собственной персоне и сначала смущённо отвёл глаза. Но временами снова с интересом посматривал в мою сторону, я, напротив, не сводил с него глаз. Он был дружелюбным и, возможно, мог мне помочь.
Вскоре парень помахал мне рукой, что я воспринял, как приглашающий жест, и поспешил подойти.
Здравствуйте, почему вы так долго сидите здесь? Может, вам нужна помощь?голос у него был грубоватый и абсолютно не вязался с его мальчишеской внешностью.
Я не знаю, как это объяснить Я был здесь с девушкой, и мы потеряли друг друга из виду.
Ну, так позвоните ей! Знаете её номер?
Нет у меня ни номера, ни телефона, и я совсем не знаю, где её искать, покачал я головой.
У вас нет её телефона? Хм. Так может она сама найдёт вас? Езжайте-ка вы домой, как-то неважно выглядите,он продолжал мне искренне улыбаться, но на лице проступило недоверие. Было заметно, что ему хотелось побыстрее от меня отделаться. Что ж, сегодня ему не повезло нарваться на такого настырного пришельца из другого времени!
Идти мне было некуда, поэтому я всеми силами продолжал затухший было разговор, надеясь, что этот человек сжалиться надо мной и поможет найти Еву. Я надеялся, что мир будущего состоит исключительно из вежливых людей. И похоже не ошибся.
Тяжело, наверное, изо дня в день здесь работать? Столько людей вокруг, голова заболит!пытался я в очередной раз завести общий разговор.
Послушайте, я вполне доволен своей работой! Здесь хорошо: чувствуется движение жизни, её ритм. Со временем, возможно, я перейду на обслуживание аэропоездов. Но ведь, вы не это хотели спросить? Говорите уж прямо! Что вам от меня надо?
Дайте мне совет как найти Еву или помогите иначе.
Вы же видитея работаю и никак не могу отвлекаться! Уже и так время потерял, а оноресурс невосполнимый. Сами знаете!
Я не отстану, поэтому ну, пожалуйста, помогите,я с надеждой уставился на парня.
Ладно, куда от вас деться! - со вздохом произнёс он и добавил: - Через два часа сорок минут у меня перерыв. Хотите - подождите вон там, на скамейке, и я попытаюсь что-нибудь для вас сделать. Но не обещаю.
Здорово!кивнул я и поспешно отошёл в сторону.
Наконец появилась хоть какая-то перспектива! Оставшееся до встречи время провёл в кабинке в объятиях здорового сна. В обозначенный час снова уселся на лавочку. Парень, не торопясь, вышел ко мне и хмуро произнёс:
Ну, я готов вас выслушать за чашкой питательного супа! Пойдёмте!
В столовой ничего не изменилось с тех пор, как я с утра здесь побывал. Те же красочные стулья и жизнерадостный цвет стен в одной половине и строгие линии и цвета в другой. Мой спутник занял места в первой зоне и тут же пикнул браслетом по передней панели подъехавшего робота. Тот отъехал и быстро вернулся с чашкой супа, рогаликом и жёлтым чаем.
Ну, теперь рассказывайте, я люблю интересные и живые истории!произнёс молодой человек и активно принялся за еду.
Я вкратце поведал ему все то, что мне недавно рассказали доктор Иоанна и Ева. Ещё пару часов назад я принял решение ничего от него не скрывать. Дамам я не верил, внутренний голос говорил мне, что они лгут, а к нему стоило прислушаться. И просто боялся запутаться во лжи, оттолкнув от себя единственного почти добровольного помощника или того, кто мог бы стать таковым.
Парень, по имени Френ, кивал, задавал наводящие вопросы, казалось, он действительно проникся моей проблемой. Словом, более благодатного слушателя и желать было нельзя.
В конце обеда, вытерев губы салфеткой, он загадочно произнёс: Если то, что вы тут мне наговорили, правда, я смогу вам помочь. Ждите меня на той же скамье к восьми вечера. Френ кивнул и пружинистой походкой вышел прочь.
Меня переполняло чувство гордости за себя: я справился! Хотел бы я видеть лицо Евы, когда она узнает об этом!
***
Моё желание вскоре исполнилось, но радости мне не принесло. Более того, я был зол на весь мир! Ева гневно фыркала, не удостаивая меня прямого взгляда. В тесном пространстве её авто повисла духота. Уличную темноту разгоняли тысячи прожекторов, прикреплённых к зданиям на разных уровнях. Оттого и казалось, что они напралены только на нас.
Френ сдержал слово: отправил сообщение в министерство по внеземным контактам. Уж не знаю, как они там разбирались, но через полчаса за мной приехала Ева: с гневом в голосе и слезами в глазах. Демонстративно махнула рукой, чтобы я шёл за ней, словно какому-то неодушевлённому предмету. Она всем видом показывала своё пренебрежение и обиду, совсем не думая о том, каково мне пришлось одному в незнакомой, чуждой реальности!
На прощанье я улыбнулся Френу, получив улыбку в ответ. Стоял тёплый для осени вечер, спускались лёгкие сумерки. Мы с Евой сели в её авто и помчались по трассе. Смуглянка напротив всю дорогу демонстративно глядела в окно, не желая разговаривать. А я и не собирался оправдываться: в конце концов, это её работасопровождать меня повсюду и готовить к Оку! Если бы не нашёлся добрый человек, неизвестно как бы сложилась моя судьба дальше.
В конце концов, я последовал её примеру и тоже стал смотреть на улицу, здания из серых сделались синими. Прохожие были одеты во все оттенки синего и казались мне ряженными на маскараде. Я ощущал себя Незнайкой в Солнечном городе!
Доволен?спросила меня Ева с нажимом. В её голосе сквозила обида.
Мы потеряли друг друга из виду. Что мне надо было делать? Жить на этом вокзале? Ждать, пока ты сама меня найдёшь? И когда бы это случилось? Через год?иронизировал я.
Вместо этого ты всё выболтал первому встречному!
Хорошо ещё, что нашёлся такой встречный!
Ты, вот скажи, разве это не понятно, что надо держать сведения, доверенные тебе министерством, при себе, а не трубить о них на каждом углу?! Что ты успел рассказать? Всё выболтал приёмщику связи?Ева ехидно посмотрела на меня.
Ничего я не выболтал.
Ничего? Да он рассказал то, что никак не мог знать без твоей помощи! Ты хоть понимаешь, насколько это серьёзно?Ева закусила губу и снова отвернулась к окну.
Может, нам лучше после поговорить, когда оба остынем? Кстати, куда мы едем?холодно ответил я, попытавшись отложить накалившийся разговор.
Узнаешь! Ты и понятия не имеешь, насколько меня подставил! Я чуть было не лишилась репутации и работы, к которой так долго шла!со слезами в голосе злобно отрезала Ева.
Прекрати истерить! Тебе нет дела до того, каково было мне там потеряться и бесцельно бродить, словно приведению среди живых! Лишь бы у тебя всё замечательно и начальство гладило по умной головке! - я тоже почти сорвался на крик. Но, взяв себя в руки, замолчал.
Сам прекрати на меня кричать! Надо было не забирать тебя из больницы!
Если бы тебе не приказали, ты бы и не забирала! Не строй из себя благодетельницу!ответил я с напускным спокойствием, чем окончательно вывел карьеристку из себя.
Мы уже вышли и машины, но продолжали ссориться, как влюблённая парочка. Со стороны, должно быть, это так и выглядело, но мне было безразлично мнение окружающих.
Ева со злым видом пошла по асфальтированной дорожке среди моря зелёных газонов, я следовал за ней с видом оскорблённого достоинства. Да и чёрт с ней и всеми ними! Мы шли долго, и у меня было время освежить голову и мысли под напором лёгкого ветерка. Смеркалось. И опять меня преследовал устойчивый запах озона!