И выиграли ли эти дела? сухо спросил Пожарский.
Я покачала головой. Разумеется, член городского совета знал об этих прецедентах лучше меня.
Ангелина не понимала, о чем мы говорим. Она смотрела на нас ласковыми круглыми глазами, высунув язык, и словно бы приглашала: ну хватит уже, зачем такие серьезные лица? Пойдем играть!
Подумать только! горько произнес Пожарский. И все это только потому, что Святослав не оставил завещания! Когда у него начались боли в груди полгода назад, он утверждал, что позаботится о судьбе Ангелины, но увыу его стряпчего ничего не было!
Что-то странное было в словах Пожарского, какая-то нестыковка.
Погодите, сказала я. Вы же раньше сказали, что Воеводин очень любил дочь? Неужели он хотел лишить ее наследства?
Нет, не лишить. Но он знал, что она не отличается любовью к животным или генмодам, поэтому он планировал передать всех своих собак в другие руки, а Ангелину, разумеется, мне Пожарский вздохнул. Несмотря на боли в сердце, Святослав скончался внезапноврачи заверяли его, что ничего серьезного нет. Но я все же навел справки. Он не оставлял завещания у семейного нотариуса, и никакие другие душеприказчики до сих пор не явились. А если и было какое-то завещание, например, в семейном сейфе, то барышня Воеводина, разумеется, нам его не покажет.
Я вспомнила, как Полина расправила оборочки на своей белой юбке и сказала, что со смерти отца прошло сорок дней.
Погодите, сказала я. Откуда вы знаете, что душеприказчики не объявились?
Анна Владимировна, вам стоило бы знать, что частные нотариусы тщательно проверяют объявления о смерти и всегда сообщают родным своих клиентов, если у них есть какие-то бумаги.
Да, но государственные этого не делают! воскликнула я. Уж вы-то лучше меня знаете, как загружены архивы ратуши! Если Воеводин оставил завещание там, то они могли пока не обработать очередь! Для них стандартный срок составляет шестьдесят дней. Именно поэтому срок опротестования завещания по законутри месяца.
Уж это я знала точно: шеф вбивал в меня важность законов еще в детстве, а в Школе сыщиков законодательство Необходимска читалось пять семестров из шести.
Спасибо вам за помощь, тепло проговорила Марина, но маловероятно, что такой уважаемый и состоятельный человек, как Святослав Игоревич Воеводин, воспользовался услугами государственных юристов!
А вот тут вы не правы, Марина, внезапно возразил Пожарский. Он говорил взволнованно, его хвост хлестал по задним лапам. Вы не знали Святослава, а ведь это было вполне в его духе! В свое время он посвятил очень много усилий отладке работы архивно-нотариальной службы. И всегда верил в то, что закон един для всех и что услуги, предоставляемые мэрией, действительно должны быть полезны населению. Он вполне мог Это необходимо немедленно проверить!
И заодно, сказала я, можете привлечь Полину к ответственности за то, что она начала распродавать наследство отца до истечения срока опротестования завещания. Это ведь наказуемо, хотя многие смотрят на этот срок как на формальность, особенно если завещания никакого нет.
В этот момент я почувствовала небывалый триумф: надо же, как хорошо придумала! И только через секунду смутиласьну конечно же, Пожарский давным-давно служит в городском собрании, он, небось, понимает эти нюансы лучше меня.
То есть, если, конечно, это возможно, добавила я.
Это надо проверить, согласился Пожарский. Анна Владимировна, вы молодец. Я сейчас же в городское собрание.
Как я полагаю, Славика вы завтра не приведете? спросила Марина напряженным тоном.
Почему нет? кажется, Пожарский искренне удивился. Вы предприняли непродуманные действия, которые еще могут стоить мне карьеры, но при этом исходили из любви к своему ученику и твердых моральных принципов. Редкостная удачанайти такого учителя. Хотя если все-таки по этому поводу разгорится скандал и меня снимут с должности, боюсь, мне придется отдать сына в бесплатную подготовительную школу. А теперь, с вашего позволения, дамы
Он трусцой побежал к двери в дом, а я замешкаласьмне почему-то не хотелось уходить. Да и Пожарский однозначно распрощался со мной тоже: моя компания в ратуше ему была не нужна.
Марина поймала мой взгляд.
Хотите поиграть с собакой? спросила она. Боюсь, Ангелине здесь довольно одиноко.
Наверное, это было странное предложениеведь мы с ней едва знали друг друга. Но я приняла его с радостью.
В конце концов, я ведь тоже люблю собак.
* * *
В тот день я вернулась домой под вечер, усталая, но довольная.
Шеф явно был чем-то озабочен и за ужином спросил только, нашли ли мы пропавшего питомца.
Нашли, сказала я.
А как подруга? равнодушно заметил шеф, гоняя лапой по тарелке кусочки сырого мяса, облитого молочным соусом.
С подругой я поссорилась, сообщила я. Но, возможно, нашла новую.
Или, может быть, еще не подругу Мы с Мариной разговорились, пока играли с Ангелиной. Выяснилось, что она преподает историю и математику. Поскольку математика у меня также хорошо шла, Марина пригласила меня на собрания клуба любителей занимательной высшей математики, который собирался по субботам в помещении при ближайшей церкви. Надо же, а я даже не знала, что здесь такой есть!
Хорошо, сказал шеф довольно равнодушно.
На следующий день жизнь, как ни странно, не вошла в колею: шеф с Прохором куда-то пропали и не возвращались до обеда. Антонина воспользовалась этой возможностью, чтобы сделать внеплановую генеральную уборку, а меня выгнала на задний двор.
Я, впрочем, не особенно возражала: со вчерашнего дня у меня перед глазами так и стояли великолепные брови Марины Алеевой. Пусть оригинал находится от меня в двух кварталах, но со зрительной памятью мне повезлоя была уверена, что удастся верно ее изобразить хотя бы в общих чертах. Для целей шефа я частенько рисовала людей по памяти.
С другой стороны, «узнаваемо» для нужд Мурчалова и так, чтобы понравилось именно мнеэто две большие разницы.
Время шло, я увлеклась работой и совсем пропустила возвращение Прохора с шефом. Даже не заметила, как Василий Васильевич подобрался ко мне из-под локтя и заглянул в альбом.
Кто это? спросил он.
Я охнула и попыталась захлопнуть альбом, но шеф, конечно же, все уже увидел. Довольно щурясь, он спросил:
Никак ваша новая подруга? Не она ли обучает юных генмодов и проживает в соседнем квартале? Уж не через Пожарского ли с сыном вы с ней познакомились?
Ну вы и тип! от души сказала я. Уже все знаете! Все утро, что ли, разнюхивали, чем я вчера занималась?
Ах, Анна, учу я вас, учу шеф принялся вылизывать переднюю лапу, ничуть меня не стесняясь. Чтобы «разнюхать», как вы выразились, чем вы вчера занимались, мне не потребовалось бы и часа! Никакой необходимости тратить на это все утро. Но на деле даже и час ждать не пришло. Мне, видите ли, принесли письмо.
Какое письмо? спросила я.
Письмо от моего доброго знакомого, члена городского собрания Дмитрия Михайловича Пожарского. С благодарностью за вашу помощь вчера. Наверное, вам будет приятно узнать, что ваш совет попал в точку, и завещание бывшего мэра Воеводина действительно нашлось в городском архиве. Так что Ангелина уже переезжает в загородный дом Пожарского, где о ней будут хорошо заботиться.
В самом деле! обрадованно воскликнула я.
Тут шеф куснул меня за руку и, должна я сказать, пребольно.
Ай! я отдернула укушенный палец. За что?!
За то, что не сказали мне позавчера или вчера, что имеете дело с потенциально заряженным делом! воскликнул шеф, раздувая шерсть. Малейшие следы довольства пропали из его голоса. Вы, надеюсь, поняли, что ваша так называемая подруга попробовала воспользоваться вами в своих интересах? И что, если бы не ваша удача, ваши действия могли бы способствовать крушению карьеры одного из защитников прав генмодов и, чего доброго, к этому могли бы приплести и меня! Меня!
Простите, шеф пробормотала я, потирая руку.
Мне и в самом деле было стыдно: вчера я обрадовалась появившейся надежде, но мне как-то в голову не пришло, что Пожарский оказался на грани полного фиаско. И пусть я была не причастна к самому преступлению, но невольно сыграла Полине на руку. Расскажи я шефу, он бы сразу понял, что в этом деле что-то не чисто: он-то, конечно, знал о перипетиях Воеводина и Пожарского. Может быть, с его помощью можно было бы уладить дело, не ставя его на грань скандала.
Отныне обо всех делах рассказывайте мне в подробностях! продолжал требовать шеф. Даже если вас соседний булочник попросит разобраться, кто из его приказчиков приворовывает!
Тот, который кудрявый, машинально сказала я.
Знаю, что кудрявый, буркнул шеф. Ладно вам повезло, что ваша неопытность не позволила вам заранее договориться с Полиной Воеводиной о гонораре и получить с нее задаток! Иначе мы с вами в этом деле выглядели бы еще хуже. А так это можно списать на шалости бывших подружек.
Я виновато склонила голову.
И вдвойне повезло, продолжил Мурчалов, что я сегодня в хорошем настроении!
На последних словах его тон изменился: стал по-настоящему радостным, даже торжественным.
Мне стало ясно, что он очень хочет, чтобы я начала расспрашивать. Я послушно ему подыграла:
Что случилось, шеф?
Кошка Звездочка разродилась три дня назад, сообщил шеф. Вот это новость! Я как-то забыла, что уже пора, думала, еще как минимум неделя. В помете было пятеро котят. И вот сегодня у одного из них открылись глазки!
Открытые глазки в три дня для котенкаэто очень, очень рано. Для обычного котенка, то есть.
Я ахнула.
То есть
Да, Анюта, да! радостно воскликнул Василий Васильевич. У меня сын!
Глава 9. Иго инженера1
Математический кружок встречался по субботам после обеда в помещении воскресной школы.
Как-то, еще в пансионе для благоразумных девиц, я готовила доклад на эту тему: мол, как это было умно с точки зрения городского правительства предложить церквям развивать «светские досуговые заведения» в обмен на освобождение от части налогов. Тогда я сделала этот доклад и забыла, а теперь подумала: и впрямь, очень хорошо придумано. Всегда есть, куда прийти по выходным или по вечерам в пешей доступностицерквей в городе полно еще с тех времен, когда он находился под властью Сарелии.
Причем церквей всех конфессий: православных больше всего, но католических и мусульманских тоже хватает, и даже парочка буддистких есть. Городскому совету все равно, какому богу вы молитесь, если исправно платите налоги. А сами конфессии давно поняли, что те, кто пытаются удержать верующих запретами и наказаниями, остаются в проигрыше. То же и те, кто строит барьеры между своей религией и простым людом. Поэтому в любой храм может зайти кто угодно, если только соблюдаешь правила: разуваешься или покрываешь голову, в зависимости от того, какой бог что требует.
Сама я как шефни в одного бога не верю без доказательств, но церкви мне нравятся. В них спокойно и хорошо пахнет, а двери всегда открыты, так что можно зайти переждать дождь или снегопад, если оказалась на улице без зонтика.
Однако если бы не Марина, я бы никогда на кружок не дошла: пусть недалеко, но перспектива находиться два часа в обществе незнакомых людей, которые попытаются заговорить со мной не по работе, парализовала бы меня напрочь. Но моя новая подруга расписывала кружок с огромным энтузиазмом и назначила мне встречу таким не подразумевающим возражений тоном, что я просто не смогла отказать.
Значит, в субботу в одиннадцать, я за тобой зайду, сказала она и обняла меня на прощание.
И обращение на «ты», и объятие были для меня в новинку (даже в пансионе нас, воспитанниц, заставляли говорить друг другу «вы»), что я думала об этом по пути домой и весь следующий день. Марина перешла на «ты», когда мы не были знакомы и двух месяцев, как будто так и надо!
А потом наступила суббота.
Марина действительно зашла за мной и выглядела необыкновенно хорошенькой в синей юбке и полосатой шелковой блузке, а также симпатичной шляпке с перышками. Увидев ее в окно, я тоже решила приодеться и приколола свою любимую топазовую брошь.
Когда я спустилась вниз, чтобы встретить Марину в гостиной, куда ее провела Антонина, та просияла. За две месяца я еще не успела привыкнуть, что мое появление вызывает у кого-то такую радость.
Замечательно выглядишь! сказала Марина, взяв меня за руки в качестве приветствия. Очень красивая брошка!
У меня потеплели щеки. Я тут же вспомнила, как Полина Воеводина говорила, что черный мне к лицуи он мне действительно к лицу, как человек, умеющий рисовать, я знаю это. Но почему-то от того комплимента не было тепло. Может быть, потому что он звучал дежурно, а Марина говорила искренне, и это чувствовалось.
Ты тоже, пробормотала я.
Тут бы мне надо было попросить ее как-нибудь мне попозироватьчто может быть проще, открой рот да спроси! Но я не спросила.
Я приколола шляпку, и мы отправились в ближайшую квартальную церковьпо совпадению, католическую, с единственным колоколом в узкой башне. Оказывается, занятия средней школы проходили в полуподвале: несмотря на полукруглые окна под самым потолком, здесь пришлось зажигать светильники, а голоса отдавались гулким эхом. Словно в школе, вдоль помещения тянулись два ряда сдвоенных парт. Теперь вместо аккуратных мальчиков и девочек в парадных платьицах на скамьи за парты уселись вполне взрослые дяди и тети, некоторые даже пожилые. Впрочем, парочку подростков я заметила тоже.
Всего людей было человек пятнадцать, и расселись все по классу без всякой системыв основном парами и тройками. Большая часть свободно болтала между собой.
Ведущий кружка, веселый энергичный человек лет пятидесяти («Профессор астрономии в училище Грошина, это у него хобби для души!»пояснила мне Марина) вышел вперед к черной доске и весело со всеми поздоровался.
Благодарю всех тех, кто в очередной раз решил посвятить это замечательное субботнее утро царице всех наук! жизнерадостно сообщил он. Алина Игоревна, как ваш внучек, выздоровел уже?
Самая пожилая из присутствующих, объемистая дама лет шестидесяти, благосклонно закивала тюрбанистой головой:
Вашими молитвами, Виктор Никитич, вашими молитвами!
Как хорошо! обрадовался он. И вас, Сергей, тоже рад снова видеть! Вернулись из-за границы?
В гостях хорошо, а дома лучше! басом ответил мужчина, представительный, как шеф-повар или солидный метрдотель.
Почему-то все засмеялись, даже Марина. Я тут же почувствовала себя очень неловко: все эти люди знали друг друга, у них были общие шутки, а я пришла с улицы и никого не знала.
Между тем Виктор Никитич посмотрел и на меня.
У нас тут новые лица! произнес он. Очень, очень рад! Не смущайтесь, пожалуйста, у нас тут свободная обстановка. Если не хотите участвовать в обсуждении, можете пока просто послушать.
У него была теплая улыбка, и держался он куда проще тех преподавателей и профессоров, к которым я привыкла. Я незаметно выдохнула: одна из причин, по которым я не хотела идти в кружок вместе с Мариной, заключалась в том, что меня отнюдь не привлекала перспектива вновь оказываться в положении ученицы в классе.
Но тут о классе напоминали только парты.
Виктор Никитич спросил, решил ли кто-нибудь задачу, которую он давал на дом на прошлом занятии, и по помещению прокатился смехоказывается, никто особенно и не пытался ее решить! Только пожилая Алина Игоревна, которая даже не была на прошлом занятии, попробовала ее разобрать, да моя подруга Марина, как оказалось, нарисовала к ней график, но найти решение не успела.
Но Виктор Никитич никого не ругал, а вместо этого еще раз записал задачу на черной доске, изобразил схемуэто была задача о двух плотах, плывущих по реке, и о человеке, который наблюдает за плотами с мостаи попросил желающих высказаться на тему того, как найти решение.
Алина Игоревна сказала, что, раз ее решение не сработало, она подождет, пока другие опростоволосятся (снова смех). Марина тоже встала, подошла к доске и показала свой график. Виктор Никитич согласился, что вариант изящный, но достаточно сложный, и им нужно долго заниматься, и спросил, не знает ли кто способа попроще.
Никто не вызвался.
Нет? спросил Виктор Никитич тоном искреннего огорчения. Ну что ж, давайте рассмотрим такое уравнение
Простите, я опоздал, донесся от двери знакомый голос.
Я обернулась и, к своему удивлению, увидела голубоглазого подросткаЭльдара Волкова, приказчика енота Афанасия и, возможно, студента на казенном коште, проходящего практику в Оловянном конце. По крайней мере, я думала, что он студент на казенном коште. В тот раз, когда мы случайно с ним столкнулись, при нем были книги, подходящие студенту естественно-научного факультета какой-нибудь инженерной специальности. Правда, не очень понятно, зачем студенту, получающему стипендию, работать в лавке. Эти стипендии очень скромные, но ведь студентам выделяют и общежитие, так что на жизнь должно хватать.