Да, ответила я коротко, сдерживая внутреннюю дрожь, так как уже заранее знала, что ничего приятного меня не ждет.
Прошу.
Мы прошли несколько шагов вглубь подворотни. Запах стал просто тошнотворным. Я пожалела о том, что позавтракала сегодня слишком плотно. Лучше бы осталась голодной. А теперь придется с силой сдерживать свой желудок, чтобы он не выплюнул содержимое. Снова вспомнилась школа и методы воспитания нашей выдержки. Учеников запирали в комнате с разлагающимися отходами и не всегда пищевыми. Тех, кто не справлялся, ждало наказание в виде голодных суток. Разрешалась только вода и то не много. Мне удалось научиться справляться с тошнотой и рвотой только с шестой попытки. А кому-то и десятая не помогала. Но наставники не привыкли отступать.
Я дернула головой, возвращаясь к реальности. Мой жест не остался незамеченным.
Что-то не так, эста Рин? спросил Оллир, останавливаясь.
Нет. Все в порядке. Где тело? я вернула своему голосу уверенность.
Слева от вас. Надеюсь, сегодня вы не станете терять сознание? с насмешкой поинтересовался следователь. Его вопрос остался без ответа. Вместо этого я сняла перчаткичуть резче, чем обычно, осторожно опустилась на корточки и вытянула руку в сторону, стараясь нащупать тело мага. Пальцы коснулись чего-то влажного и липкого.
Мерзость, передернуло меня.
Ладонь шарила по воздуху, медленно опускаясь ниже, пока не наткнулась на лицо трупаледяное, застывшее, словно маска, с раскрытым в крике ртом.
Да, снова будет не просто, подумала я, осторожно опуская ментальный щит.
Эмоции мага окружили меня плотным коконом, сжимая, словно в тисках: недоумение, удивление, узнавание и страх. Не ужас. Не паника. Просто страх. И обреченность. Убитый не сопротивлялся. Он принял свою смерть если не спокойно, то без особой трагедии.
Я моргнула и на мгновение задержала дыхание, прежде чем заглянуть в последние минуты жизни покойного.
Поздний вечер. С неба летит мелкая пыль. Непонятно, снег ли, дождь? Маг спешит по улице, кутаясь в короткое пальто и толстый шарф, обмотанный вокруг шеи. Убитый торопится домой. Нет, его там никто не ждет. Он просто боится простудиться. Навстречу попадаются редкие прохожие. Они не обращают на мага никакого внимания. Руки в карманах стынут от холода. В носу уже влажно. К утру не избежать насморка и кашля. Покойный решает сократить путь и сворачивает в узкий переулок, проходит просторный двор с небольшой аллейкой, заходит в арку. Здесь темно и пахнет сыростью. За спиной раздаются шаги. Маг оглядывается, но там никого. Он шмыгает носом, поправляет шарф, желая спрятать в него горящие от холода уши, и выходит на освещенный тротуар. До дома осталось всего ничего. Убитый уже предвкушает, как нальет большую чашку горячего чая и устроится у магического камина, а после заберется в теплую мягкую постель. Попутно он проклинает холодную весну и весь северный климат. Маг торопливо переходит дорогу и скрывается в подворотне. Тошнотворный запах вынуждает его достать из теплого кармана руку и зажать ею нос и рот. Громкие шаги сзади заставляют убитого испуганно оглянуться. Мужской силуэт останавливается в паре метров от него. Мага охватывает страх. Он считает, что его хотят ограбить. Пятится назад и пытается убедить незнакомца, что у него нечего взять. Но тот молча достает что-то из кармана и медленно опускает на землю. Подворотня вспыхивает алым. Убитый не понимает, что происходит, а когда до него доходит весь смысл происходящего, успевает только сделать шаг назад, а потом останавливается. Бежать бесполезно, тем более что сила уже покидает его тело, выкручивая жилы и вынуждая опуститься на колени. Маг открывает рот в беззвучном крике. Боль сдавливает горло. Из глаз сочится кровь. Пальцы на руках скручивает, выворачивает суставы. Еще живое тело падает на грязные камни, но уже в следующее мгновение подворотня снова погружается в темноту. Сердце мага останавливается. Убийца спокойно подбирает артефакт, но не уходит сразу. Он стоит в нерешительности. Хочет подойти к жертве, чтобы убедиться, что та действительно мертва. Но все же разворачивается и уходит, накинув капюшон на голову
Я вздрогнула, вновь ощутив ароматы места преступления. Голова немного кружилась. Рядом негромко переговаривались полицейские. Я убрала руку с лица мага и медленно поднялась.
Ну что? тут же услышала за спиной нетерпеливое.
Никогда не срезайте путь через темные подворотни, ответила философски, натягивая перчатки.
Что это значит? не понял Оллир.
Я медленно повернулась на его голос.
Его убили с помощью того же артефакта, что и Вернита.
А убийца?
Его лица было не видно. Но он опять никуда не спешил. И на этот раз был куда хладнокровнее.
Втянулся, пришел к выводу следователь. Убитый его знал?
Нет. Он просто решил срезать путь до дома. Но убийца шел за ним. Скорее всего, он заранее выбрал мага в качестве жертвы.
Оллир помолчал.
Если убитый его не узнал, значит, убийца не работает в магической школе. Но определенно имеет к ней какое-то отношение.
Может, кто-то из родственников там работает или учится, предположила я.
Возможно, все возможно, вздохнул следователь. Что-то еще?
Нет. Это все.
Сегодня мы в ваших услугах больше не нуждаемся, эста Рин, сообщил Оллир. Он тщательно пытался скрыть в голосе усталость, но я все равно ее заметила. Но завтра утром ждите курьера. Мы начнем допросы в магической школе.
Хорошо, кивнула я.
Вас отвезут домой, вместо прощания произнес следователь.
Когда я вернулась домой, там пахло мясным пирогом. Несмотря на отношение ко мне, готовила Тайрин очень хорошо. Но после посещения последнего места преступления аппетит пропал надолго, поэтому первым делом я забралась в душ, чтобы смыть с себя вонь подворотни. Казалось, что она въелась в кожу и волосы. Пришлось несколько раз хорошенько вымыть голову и долго стоять под потоками воды. Когда я, наконец, прошла на кухню, Тайрин уже не было. Но пирог нашла без проблем. Он был еще горячий, с хрустящей корочкой и сочным мясом внутри. Я сварила большую кружку лаффе и устроилась за столом. После многолетнего заточения в спецшколе с постоянным голоданием за малейший проступок я любила вкусную еду и никогда не отказывалась от хорошо приготовленного блюда. Пожалуй, это было единственное, за что Тайрин все еще работала у меня. И к слову сказать, страсть к пище никак не сказывалась на моей фигуре.
Когда был съеден третий приличный кусок пирога и я задумалась, а не отрезать ли еще немного, почтовый ящик в гостиной коротко пискнул, принимая письмо. Это мог быть только ответ из архива. Аппетит пропал сразу же, вытесненный волнением. Я медленно поднялась из-за стола и, вытерев руки о полотенце, прошла в гостиную. Прежде чем принять письмо, глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Нащупать кнопку на почтовом ящике получилось не сразу. В ладонь упал конверт. Тонкий и почти невесомый. Отправляя запрос, я указывала, что ответ должен быть звуковым. Теперь оставалось только вскрыть письмо. Возможно, сейчас до встречи с семьей меня разделял всего один шаг. Сердце в груди забилось часто и ладони стали влажными. Трясущимися пальцами я разорвала конверт. Тут же в гостиной раздался мужской голос, который равнодушно и монотонно сообщил:
Здравствуйте, эста Рин. На ваш запрос подготовлен ответ. Указанные вами лица за последние шестнадцать лет не прибывали в город Линст. Информация о них в центральном городском архиве отсутствует. Конец ответа. Желаем вам всего наилучшего. До свидания.
Внутри меня все упало. Пальцы смяли конверт. Снова провал. Где искать своих родных, я теперь не имела ни малейшего понятия. Открылась дверь, впуская в комнату прохладу, и тут же закрылась. Тяжелые шаги подсказали, что это вернулась Тайрин. Мне не хотелось, чтобы она видела меня расстроенной и подавленной, а надевать маску хладнокровия не было сил, поэтому я просто ушла в спальню. Нет, не плакала. Зачем, если это ничего не изменит? В голове даже мелькнула мысль обратиться за помощью к Оллиру, но я тут же ее с горькой насмешкой отбросила. Ему не зачем мне помогать. Да и показывать следователю свое слабое место не хотелось. Не в тех мы были отношениях. Что ж, придется смириться и жить дальше. Едва я подумала так, как внутри поднялась волна протеста. Смириться! От меня требовали смирения четырнадцать лет! Теперь надо мной не висит тень наставника. И проверки мне не грозят. А значит, никто не помешает отыскать семью. Даже если придется методично отправлять запросы в каждый город империи!
Ночью мне снова снились кошмары. Эст Натриг преследовал меня, не давая скрыться, загоняя, как дикого зверя, лишая сил и воли. Я то и дело просыпалась от собственного крика и его злого шепота:
Набегалась?
Под утро мне казалось, что он стоит возле кровати и вот-вот сорвет с меня одеяло, силой стащит с постели и снова примется наказывать. За что? Да хотя бы за то, что не сдаюсь, не смиряюсь, продолжаю чувствовать. Конечно, бывший наставник никак не мог об этом знать. Ведь теперь я не проходила никаких проверок, значит, можно было немного расслабиться. Но мне все время казалось, что он стоит за спиной и дышит в затылок. Куда бы я ни пошла и что бы я ни делала.
Утро я встретила бессонницей и с тяжелой головой. А впереди были допросы в магической школе. Значит, к вечеру головная боль будет обеспечена. Тайрин еще не пришла, когда я уже полностью готовая к работе, вышла на кухню. Есть не хотелось. Но в чашке горячего крепкого лаффе отказывать себе не стала. Я устроилась с ней в кресле у прогоревшего камина. Успела сделать только несколько глотков, когда за мной приехали. Маску непроницаемости на лицо. Перчатки на руки. Спину выпрямить. Голову выше.
Я готова, произнесла, открыв дверь. От Айриса пришло раздражение. Сегодня оно меня никак не тронуло, как и опять моросящий дождь.
В коридорах магической школы было шумно. Но как только замечали меня, разговоры и смех тут же стихали. Эмоции, которые преобладали в самом началевеселье, нетерпение, грусть и местами злость и раздражение, резко сменялись на страх и недоумение. А за ними волной следовала тишина. За нашими спинами она превращалась в шепот. Слишком громкий для того, чтобы скрыть свое отношение к появлению видящего. В кабинете, который директор школы вежливо предоставил под допросную, пахло пылью и затхлостью. Судя по всему, помещением давно не пользовались.
Доброе утро, эста Рин, поприветствовал меня Оллир, едва я перешагнула порог кабинета. Вы готовы сегодня активно поработать? Список допрашиваемых внушителен.
И в голосе ни капли заботы. Только насмешка. А из эмоцийтревога. Странное сочетание.
Я всегда готова к работе, Оллир, бросила небрежно, расстегивая пальто.
Тогда, пожалуй, начнем. Ваше пальто и шляпку.
Какая внимательность! А сколько в голосе пренебрежения! Но я сделала вид, что ничего не заметила.
Прошу, следователь помог мне устроиться на стуле.
Кто первый? спросила я, разглаживая складки на платье.
Секретарь директора, Риала Гринерт. Как не она лучше всех знает сплетни и слухи, что бродят в закулисье школы.
Собираетесь покопаться в грязном белье преподавателей? теперь пришла моя очередь насмехаться.
Иногда грязное белье может рассказать гораздо больше, чем его владелец, без тени обиды ответил Оллир и тут же велел пригласить секретаря.
Ждали молча. Не знаю, чем занимался в это время следователь, но его эмоции были окрашены в мрачные тона: беспокойство, волнение, опасение и тоска. Он сегодня просто являл собой образец противоречий. Может, снова ненаглядная устроила сцену ревности? Я никогда не понимала, что держало Оллира возле столь склочной и неуравновешенной особы.
Мои размышления прервал звук открывшейся двери и стук тонких каблучков. Пара шагови он резко стих. Я не шелохнулась, но прислушалась к эмоциям вошедшего. Недоумение, растерянность, страх.
А ее присутствие обязательно? дрогнул женский голос.
Да, коротко ответил Оллир. И сразу стало понятно, что возражения никто принимать не собирается.
Я почувствовала сильное недовольство и страх. Они шли плотной волной со стороны эсты Гринерт, постепенно перерастая в ужас и панику. А еще духиприторно сладкие, густые. Даже в горле запершило. Терпеть не могу духи вообще. Особенно такие. Они всегда напоминают мне о бывшем наставнике. Он тоже любил острые, пряные ароматы, от которых у меня зачастую кружилась голова.
Прошу вас, эста Гринерт, присаживайтесь, вежливо произнес следователь. Я снова услышала неуверенный стук каблуков, который очень быстро стих. Скрипнул стул. Как давно вы работаете в магической школе?
Я, дрогнул голос секретаря, пять, нет, шесть лет.
Вам нравится то, чем вы занимаетесь?
Д-да.
Неуверенность и удивлениеженщина не понимала, почему Оллира интересовало ее отношение к работе.
Наверное, за столько лет работы вы успели перезнакомиться со всеми учителями школы.
Ну да, конечно, в ее голосе появилось больше уверенности.
И со всеми, наверняка, в хороших отношениях.
Нууу, протянула эста Гринерт, не со всеми, конечно.
Я уловила смущение и легкое раздражение.
Разве это возможно? удивился Оллир. Мне кажется, к вам невозможно относится плохо.
Я чуть не расхохоталась в голос. Неприкрытая лесть. Слишком явная и оттого звучащая неправдоподобно. Но женщина этого, похоже, не заметила.
Но некоторые меня не понимают и считают, что я занимаюсь ерундой, возмутилась она.
Как это? не понял следователь.
Ну что моя работа не так важна, как работа преподавателя. А как бы они обходились без меня? Кто наводил бы порядок в документах, напоминал о совещаниях, готовил ответы на запросы? Да они бы погрязли в этой бумажной работе.
Полностью согласен. И кто же так неуважителен к вам эста Гринерт? Директор?
О, нет, конечно, коротко рассмеялась секретарь. Эст Ниренпрекрасный начальник.
Снова смущение инежность. Неожиданно! А в курсе ли директор, что эста Гринерт к нему неравнодушна?
Полагаю, это учителя считают вашу работу незначительной, продолжил тем временем Оллир.
Конечно, снова вспыхнула возмущением женщина. Эста Улат и эст Алий вечно высказывали мне свое недовольство.
И чем же они недовольны?
Да всем. Не так обратилась, не так посмотрела, не сразу подписала нужные документы. А я что? Если эст Нирен занят, я же не могу вломиться к нему в кабинет.
Безусловно! охотно согласился следователь. А эст Алий только к вам так относился?
Да его вообще тут не любили. И он сам не сильно-то тянулся к людям, недовольно ответила эста Гринерт.
Почему? У него были конфликты с другими учителями?
Были. Он постоянно со всеми ругался. Поэтому его и старались лишний раз не трогать. Вот только эста Ольм не давала ему спуску и ставила на место.
Она его не боялась?
Эста Ольм? рассмеялась женщина. Она никого не боится. И за словом в карман не лезет.
И часто они конфликтовали?
Оллир ухватился за ниточку и не собирался ее отпускать.
Довольно часто. Но ссоры быстро затихали. Эст Алий быстро отступал. Пожалуй, так он реагировал только на эсту Ольм, задумчиво ответила секретарь.
А с другими как же?
Пару раз доходило даже до драки, громким шепотом произнесла она.
Как интересно! И с кем же дрался эст Алий?
С эстом Етратом и эстом Глором.
И что же они не поделили?
Эст Алий требовал, чтобы его занятия ставили только в утренние часы. Но это не всегда было возможно. И как-то вместо его уроков поставили урок эста Етрата. Ох как они ругались!
А с эстом Глором что произошло?
А вот этого никто не знает. Оба не признались.
И вы, эста Гринерт, даже не догадываетесь, что стало причиной их конфликта? в голосе Оллира чувствовалась легкая улыбка.
Нууу, замялась женщина смущенно, ходили слухи. Но вы же понимаете, что это все может быть неправдой?
И все же? мягко настоял следователь.
Поговаривали, что все это из-за женщины, снова перешла на шепот секретарь.
Да? удивился Оллир. Они не поделили женщину?
Не знаю, неуверенно ответила эста Гринерт. Вообще, эст Глорлюбитель женщин. И они его любят.
А вы? неожиданно спросил следователь.
О, нет, эст Глор не в моем вкусе, живо откликнулась секретарь.
И ни капли не соврала. Может, потому что в ее вкусе директор школы?
И что же у нас получается? Эст Глор увел у эста Алия женщину?
М, не знаю, к женщине снова вернулась неуверенность. Честно говоря, сложно представить, чтобы у эста Алия была женщина. С его-то характером и вечно недовольным видом. Не знаю.