Так это сюда а это вон туда теперь правильно, бормотал Бакли, собирая шприц. Шикарный аппарат, цены ему нет! Жалко, что мало кто понимает, что медицинаэто хорошо и красиво.
Медицинахорошо? растерянно спросила Бонни. А нас наоборот учили.
Ты греван, что ли? с подозрением спросил Бакли. Бонни кивнула. А, ну ясно. Триединый дает жизнь, и он же её и отбирает. А то, что нас, медиков, тоже Триединый придумал, в голову не приходило?
Триединый придумал травы, которые помогают от болезней, начала было Бонни, но тут Бакли её прервал:
А пользоваться травами кто умеет? Медики!
А я вот видела одно кино, и там было начала Бонни, но Аквист вовремя сообразил, что сейчас последует рассказ на полтора часа со всеми подробностями, и сумел вклиниться:
Бакли, то лекарство точно поможет? спросил он.
Точно, точно, заверил Бакли в своей обычной манере. Что поможет, это точно. Вопрос в другомкак именно оно поможет.
Шини и Аквист переглянулись.
Тогда, может, не надо? с сомнением спросил Шини.
Надо, твердо ответствовал Бакли, набирая содержимое ампулы в шприц. Фадан, перевернись на живот. Чего ты охаешь, как старая бабка? Всё уже, давай обратно.
Чего-то я спать захотел, сообщил Фадан, как только лёг обратно на спину. Оооооууууу Хорошо как и голова не болит
Он не договорил, смолк на полуслове. Бакли озадаченно глянул на коробку.
Что-то не то, сообщил он через минуту.
Что не то? со страхом спросила Бонни.
Да быть не может, Бакли схватил коробку. Нет, написано, что это «от спазма», но это не оно!
А что это тогда? в голосе Аквиста зазвучало возмущение. Ты что ему вколол?! Что с ним?!
С ним ничего, он просто спит. Но это лекарство это же «сонник»! Чёрт, это редчайшая штука! Значит, кто-то перепутал ампулы, и наклеил на них неправильные бумажки!..
Что с Фаданом? зло спросил Шини.
Ты тупой? Это «сонник». Он просто спит. Выспится и проснется.
И когда он выспится? ледяным голосом поинтересовался Аквист.
Ну Бакли задумался. Часов через шесть, наверное. Может, больше. У меня «сонника» никогда не было, он дорогой очень, и купить его сложно. Вот это удача!..
Удача или нет, но ты отсюда не уйдешь, пока он не проснется, заявил Аквист. А если с ним что-то будет не так, я полисов вызову.
Да всё с ним так, отмахнулся Бакли. Увидишь.
Вот увижу, тогда и пойдешь!
Ой, тоже мне, напугал. Ну и не пойду. Тут посплю, Бакли собрал свои вещи в чемоданчик и прошествовал на кухню. Здесь лечь можно?
Ложись, вздохнул Аквист. Ничего, что под столом?
Нормально. Я привычный.
* * *
Измотавшись за ночь, все проспали почти до полудня.
А вот полдень начался творчески.
С дикого вопля Бакли, раздавшегося с кухни.
Ёёёёооооо! Я чуть себе руку не сломал, что это?!
Шини выскочил на кухню первым, следом за ним влетел Аквист.
Что случилось?! с тревогой спросил Шини.
Вот это что такое? с подозрением спросил Бакли, указывая на стол.
Это Шини опешил. Это пирог. Под полотенцем.
Да ну? Бакли прищурился. На этот твой пирог села муха. Я её хотел смахнуть. И чуть не сломал себе руку! Из чего этот пирог, а? Из камня?!
Ну, типа что да, Шини замялся. Наверное, он засох.
Хорош врать, припечатал Бакли. Он аж звенит. Что у вас тут вообще творится? Одного побил незнамо кто, другой пирог с камнем на столе держит
В комнате раздался шорох, а затем послышался слабый голос проснувшегося Фадана:
Аквист, пойди сюда
Аквист пожал плечами, строго глянул на Шини и отправился на зов.
Фадану, кажется, стало лучше, по крайней мере, он уже не был таким бледным, как ночью, и сумел сам сесть, опираясь на подушки.
Чего такое, скъ`хара? спросил Аквист.
Послушай. Собирай быстро наши вещи. Все, которые нужны в дорогу. Сбегай к вам в общежитие, возьми то, что понадобится, оттуда. И разбуди Бонни.
Зачем? удивился Аквист.
Идиот. Затем, что они не нашли камень чудом, понимаешь? Нам надо бежать. И побыстрее. Бонни если захочет предложи ей поехать с нами. Если не захочет, то рассчитай её, дай денег и отправь домой. Аквист, тут всё очень серьезно, как я понял, Фадан осторожно потрогал шишку на голове и поморщился. Их было четверо.
Кого?
Один мужчина, с очень светлыми волосами, почти альбинос. Одна женщина, тощая и злая, черноволосая. И двое гермо, наглых, как я не знаю кто. Они требовали ох то есть она требовала камень, а этот, белый, он он меня
Он тебя пытал?! в голосе Аквиста зазвучал ужас. Ты это правда?
Да, это правда, осторожно кивнул Фадан. Только не вздумай звонить полисам. Не вздумай, слышишь? Нам нужно хватать камень и делать ноги.
Куда? у Аквиста нехорошо засосало под ложечкой.
По дороге узнаете. Вызови машину, Фадан снова лёг. Ехать придется на машинах на разных
Погоди-ка, Аквист задумался. Врач, ну, этот, Бакли у него машина есть. Он на ней приехал. И она у него частная. Может, с ним договориться?
Попробуй, согласился Фадан. Врачи алчны, сам знаешь. За деньги, думаю, он согласится.
* * *
Бонни от увольнения отказалась категорически. Еще чего! Ожидалось самое настоящее приключение, ничуть не хуже, чем в кино, а её, понимаете ли, гонят прочь, как говорится, на самом интересном месте. Она сбегала за вещами, и вернулась в результате даже быстрее, чем Шини с Аквистом. Как потом выяснилось, Бонни накидала в свой чемодан преимущественно шляпки и греванские накидки, которые шила на продажу.
Бакли согласился тоже почти сразу, правда, ему пришлось дозвониться на свою «сороковую» и наплести какой-то чуши про то, что машина сломалась, сам Бакли разболелся апчихитом, а еще у него образовалось срочное дело в теткином селе, потому что тетка потребовала, чтобы он приехал обрабатывать рибир, который она выращивает. На «сороковой» его отпустили не то чтобы легко, но и без особых проблем. Прижимая ухом трубку чудом починенного Аквистом телефона, Бакли проговорил минут пятнадцать, а потом, положив трубку обратно на аппарат, удовлетворенно вздохнул.
Едем? спросил его Шини.
А то ж, кивнул Бакли. Вообще, на самом деле, здорово. Всегда мечтал попутешествовать, а то всё Шенадор да Шенадор. Надоело.
А родители твои что скажут? спросила Бонни. Она как раз вернулась со своим чемоданом, и теперь поспешно расчесывалась перед маленьким зеркалом в прихожей.
Ууу, родители. Я с ними в контрах. Я только с дедом дружу, с тем, который шприц подарил. Они не хотели, чтобы я во врачи шел, хотели, чтобы как они а я так не могу. Это не моё, храмы проектировать. С одной стороны, конечно, да, красиво. С другойдуша не лежит. Лечить нравится. А это, он махнул рукой. Не хочу я.
Шини и Аквист своим родителям тоже уже позвонили, и наврали, конечно, с три короба. Аквист на ходу придумал какую-то экспедицию, в которую их позвали поработать, и версия совершенно нормально прокатила. Мама, кажется, даже обрадовалась. Шини соврал примерно то же самое, и удовлетворенно услышал отцовское «да катись ты, куда хочешь, охламон». Бонни звонить никому не стала. Видимо, с семьей у неё отношения были так себе.
В машину Бакли погрузили пожитки, которых оказалось не очень много, а потом уселись сами. Фадан, по праву главного, рядом с Бакли, для этого ему пришлось сильно отодвинуть переднее сиденье, а все остальныев кабине, предназначенной для перевозки оборудования (которого не было) и больных (которых никто не возил).
Бакли, а Бакли, вот скажи, а почему машины у «быраспаса» такие странные? спросил Шини, когда Бакли завел мотор, и машина тронулась. Говорить приходилось громко, в кабине оказалось очень шумно.
Какие этостранные? проорал Бакли.
Ну такие, длинные, с кузовом!
А как в другую машину носилки запихнешь? Или помрет кто?.. Дурак ты, Шини, Бакли вывернул руль, притормозил, а потом нажал на гази машина покатилась по университетскому городку. Фадан, куда мы едем?
Выезжай на окружную, а потом выходи на второй радиус, распорядился Фадан. Мы едем в поселок Красный След.
* * *
Ага, сказал Скрипач, дочитав. Значит, он всё-таки поверил в то, о чем рассказывал Вайши, да?
В смысле? прищурился Ит.
Ну, там же было о том, что есть некая линия с красными камнями. Ох, Итище, что-то ты темнишь И что-то чертовски знакомое есть в этом всём. Такое знакомое, что прямо руки чешутся взять тебя, и крапивой
Господи, рыжий, это же транспортные полосы, Берта села, поправила легкую ажурную шляпу. И Холм Переноса. Ит, я права?
Ты права, но всё не так просто, как хотелось бы, Ит хмыкнул. Полосы были. Очень давно, как ты понимаешь.
Но что там могло случиться? Берта задумалась. Планета, скажем так, примерно на уровне развития той же Терры-ноль, то есть либо средняя двойка, либо
Это низкая двойка, малыш, возразил рыжий. Ит согласно кивнул. Поверь старому агенту. Это классическая низкая двойка. Которая недалеко ушла от единицы. Но один момент. Двойкавсегда либо нестабильна, либо
Деструктивна, подсказал Ит. Теперь настала очередь Скрипача кивать. Двойка очень хитрая штука. Грань. Порог. Дверь осознания. И с двойкой всегда происходит одна и та же штука. Либо цивилизация открывает некую гипотетическую дверь, либо не открывает.
И это зависит от чего именно? Уровня науки, социалки, от государственных политик? Или от всего сразу?
Прежде всегоот самосознания обитателей двойки, хмыкнул Скрипач. Хорошая двойка может тройку миновать, и сразу на четверку рвануть. А плохая двойка может серьезно отыграть целый конклав, который по недосмотру её в себя примет.
Или сделает главной. Онипрея, конклав «Алмазный венец», помнишь, рыжий?
Парни, но ведь Онипрея
Правильно, это место рождения Джессики, согласился Ит. Так что двойка двойке рознь.
Но что случилось именно на этой? Почему она такой стала? с интересом спросила Берта.
О ты хочешь всё и сразу. Не пойдет, покачал головой Ит. Взял блокнот, сунул в пляжную сумку. Всему своё время. Пошли купаться, ребята. Жарко сегодня.
Часть II
5Неожиданные свойства пирога с камнем
Рыжий, вы идите, а я останусь, попросил Ит. Дописать нужно.
Тебе там еще много? недовольно спросил Скрипач.
Да не очень, Ит дернул плечом. Но дописать хочется. Там самое интересное началось, понимаешь?
И что именно там началось? Скрипач сунул в сумку полотенце и начал укладывать поверх этого полотенца такие важные пляжные принадлежности, как синий резиновый слон (Верин), плюшевая трёхцветная собачка (Дашина), детские чашки для водички, пачка сухого сливочного печенья, складное зеркальце (Бертино), пакет с помытыми огурцами (Фэбов), хлебные палочки (Кировские) и картофельные чипсы (самого Скрипача). Сверху он положил пакет с мытыми персиками и грушами. Ит, ну не томи. Чего там такое?
Ни в жизни не угадаешь, Ит накрутил на палец прядку волос. Я и сам удивился, когда понял, что же с ними дальше произошло.
Тыудивился? Скрипач и сам, кажется, тоже удивился. Эй! Ау! Ты же писатель! Ты должен всё знать наперед.
Наперед, как ты выразился, я знаю только в общих чертах, объяснил Ит. Без деталей. А детали Понимаешь, писатьэто как рассматривать картинку. Издали ты видишь, например, что на картинке нарисованы юноша и девушка, стоящие у фонтана в саду. И ты думаешь, что у них свидание. Но когда ты подходишь к картине ближе, ты начинаешь видеть то, чего не видел издали.
Например?
Например, что на заднем плане, на фоне высоких гор, привязаны к дереву две лошади под седлами, и у одной на седле приторочено оружие. Что над горамитучи, а значит, скоро будет буря. Что на юноше военная форма, а у девушки на рукаве траурная лента. Что в кустах виднеется чье-то лицо, и что человек этот прячется, потому что лицо у него совсем недоброе. Ты видишь, что левая скула юноши рассечена, и шрам совсем свежий, а девушка сжимает розу в руке так крепко, что шипы прокололи кожу. А потом ты начинаешь видеть и дальше. И понимаешь, что очертания кустов за юношей складываются в ангельские крылья, а тучи сгустились как раз над девушкой, и, мало того, то, что тебе казалось просто лежащей на земле веткой, оказывается хвостом, который высунулся у неё из-под платья. И вот уже нет никакого свидания. А есть ангел и демон, которые спорят о том, сколько душ покинет свои обители на новой войне. Понимаешь? Картина издалиэто одно. Картина вблизиэто совсем другое.
Красиво загнул, покачал головой Скрипач. Но да. Тут я вынужден признать, что ты прав. Однако я надеюсь, что в новой главе не будет такой же тягомотины, которую ты сейчас тут развел про картину. Ты обещал сказку, в впадаешь в какую-то черную философию.
И не надейся, Ит хитро глянул на Скрипача. Я тебе, остолопу, объяснял, как пишутся книжки. И о важности деталей. А ты выдумал какую-то философию и в неё уперся. Всё собрал?
Вроде всё.
Тогда выметайся. Давай, давай, пока девчонки всё мороженое в холле не съели. Будешь потом ныть, что тебе ничего не досталось.
Вечером почитать дашь? Скрипач повесил объемистую сумку на плечо, подхватил со стола кепку с длинным козырьком и направился к выходу.
Дам, отмахнулся Ит. Иди. Ты еще здесь?
* * *
Поселок Красный След находился в трехстах километрах от Шенадора, и, учитывая не очень высокую скорость, на которую была способна машина Бакли, ехать им предстояло до вечера, а то и до ночи. Фадана этот факт не очень обрадовал, потому что голова у него болела до сих пор, а стукнутые ребра вскоре начали ныть от тряски. Он вытащил из сумки карту и принялся её изучать.
Что ты хочешь найти? спросил Аквист, заметив, что Фадан делает.
Какой-нибудь кемпинг, объяснил Фадан. Я так долго не выдержу. У меня и сейчас голова раскалывается, а что к ночи будет?
Кемпинг? переспросил Бакли. Дай-ка подумать. У Долгого озера был кемпинг, это километров через сто. Мы туда в том году с нашей подстанцией ездили.
А что там? поинтересовалась Бонни.
Ну там домики маленькие, у озера. И пляж. Я не очень помню, признался Бакли. Мы приехали, выпили потом еще выпили ну, к ночи костер сделали, мясо жарили
И еще выпили, подсказал Фадан. Бакли кивнул. Понятно. Но то, что там кемпинг, ты точно знаешь? На карте его нет.
Так он маленький совсем. Кто его на карте будет рисовать? удивился Бакли. Указатель там был, «зона отдыха». И больше ничего.
Но хоть электричество там в домиках есть? спросил Шини, не особенно надеясь на ответ. У него была с собой мини-плитка и запас сухой каши, поэтому в случае присутствия электричества они могли рассчитывать на горячий ужин.
Вроде было, Бакли задумался. А тебе зачем?
Еду приготовить.
Да ну, фигня какая, Бакли засмеялся. Можно хлеба с лхусом навернуть, и нормально.
А лхус на чем варить будешь? резонно спросил Аквист.
А у меня сухой спирт есть и консервная банка, гордо ответил Бакли. Первый раз, что ли? Нас на подстанции не кормят, знаешь ли. Сами выкручиваемся.
* * *
По дороге Бонни извела всех, потому что для купания у неё ничего не было, а в кемпинге был пляж, и она вознамерилась немедленно сшить то, что нужно, в чем и преуспела, благо шить было всего ничего. Девушки и женщины рауф на Раворе-7 купаются обычно в просторных рубашках без рукавов и в трусиках. Трусики у Бонни, конечно, были, а рубашку для купания она быстренько скроила из одной своей поношенной блузки. На всю работу у неё ушло меньше часаотпороть рукава, перешить ворот, и обметать всё красивым швом, который назывался «птички».
Обожаю купаться, тараторила Бонни. На Юге было просто потрясающе! Море, пляж, все такие красивые!.. А рубашки какие!.. Ой, я там одну даму видела, так у неё была рубашка такая серебристая, и с разрезом спереди, представляете? И через этот разрез даже видно!.. У неё от поклонников отбоя не было, ей постоянно что-то приносили, приносили Кто цветочки, кто воду с клямами, холодненькую, кто мороженое. А еще у неё был топчан с зонтиком, таким большим, и она читала такую красивую книгу