Тебе было так тяжело там, на Рилкое. Я видела, с каким трудом, с какой мукой ты извлекал кресты А теперь это и война тоже ужасное испытание. Я никак не могу помочь, но буду молиться за тебя, пусть Единый особенно меня и не слушает. Надеюсь, Эсса действительно сделает твою жизнь легче и счастливее.
Видимо в глазах Уоррена Бриана прочла, что он на самом деле думает о роли Эссы в своей жизни, потому что вздохнула, бросила на принцессу крови быстрый острый взгляд и пообещала молиться за друга отца каждый день.
Ночью Уоррен пошёл к Эссе одновременно с Ветреным и схватил его за плечо в коридоре возле самых дверей:
Я могу следить за тобой почти круглосуточно, предупредил Уоррен герцога Классического предела. И призову крест раньше, чем
Ты же потерял свой дар, разве нет?
Уоррен кратко помолился Единому, и в руках возник свет, из которого появился новый символ, обрушенный на то место, где мгновение тому стоял Ветреный.
Ах ты псина помойная, тихонько выругался перевёртыш и скорым тихим шагом ушёл. Элайн успел скрыться за дверью Эссы прежде, чем на шум в коридор кто-либо вышел.
Кто там? спросила Эсса. На сей раз она зажгла светильник. И на сей разопять полностью обнажённая.
Я слежу за Ветреным. И ты до сих пор спала без охраны и с открытой дверью?
Много лет, кивнула она.
Но ты понимаешь, что на данный момент следует запираться?
Ветреныйтвоя проблема, не моя.
В каком это мире сволочь, оставляющая синякине проблема? Вроде не в этом. А ты в каком живёшь?
Догадайся.
Ой, не может быть, смущённо засмеялся Элайн. Я не смогу тебя так сильно ударить, даже если от этого будет зависеть острота твоего удовольствия.
Оставим это, холодно повелела принцесса. Зачем ещё ты появился?
Ни за чем, разве что ради того, чтобыУоррен, чувствуя себя полнейшим идиотом, подошёл к самой кровати Эссы и снял рубашку: Разрешишь остаться?
Бедняжка, наши отношения настолько оригинальны, что даже не знаешь, что можно, а что нельзя. Оставайся. Даже если не захочу тебя, всё равно будет очень неплохо. Высокий и красивый золотистого типажа крылатый в моей постелиодно это как минимум приятно.
Хорошо, что ты так к этому относишься, осторожно заметил Уоррен. Но как же прошлая ночь? Разве она не была для тебя таким же откровением, что и для меня?
Ты хорош, Уоррен Элайн. В сравнении с Ветреным и Хоакином у тебя есть преимущество: тебе не нужно лезть в глубины моего подсознания, ты заводишь одним своим видом. Ты слишком красивый и запоминающийся. На то, что у Классиков уходит полсвечи, у тебя уходит две доли. Я говорю о прелюдии.
Ветреный и прелюдия?
Своеобразная, но да, пожалуй.
Хорошо. Мы обсудили всех твоих любовников?
Нет, но на место ты поставлен, я так понимаю.
Уоррен едва сумел проглотить ругательство в её адрес. Опять она замыслила и провела потрясающую серию ударов, завершив мощным апперкотом.
Надо уже привыкнуть к тому, что любая твоя болтовня имеет конечную цель.
Приму к сведению и буду болтать ещё и просто так. Что бы ты не ожидал подвоха. Ну, ты раздеваешься или передумал?
Ах, какая смелая. А где же та глубоко израненная, роняющая слёзы принцесса, которую я видел в лесу?
На данный момент она пытается не огрызаться.
Назови мне настоящую причину того, почему ты согласилась выйти за меня.
Ты так явно меня хочешь, что твоя способность спокойно разговаривать внушает значимое уважение, окинув его дерзким взглядом, промолвила Эсса, в заключение сладко улыбнувшись.
Я хорошо себя контролирую. Обычно. Так по какой причине
Я расскажу тебе потом. В отличие от тебя, я не в настроении разговаривать.
Следующим утром Уоррен проснулся довольно рано, и, после того, как Эсса прогнала его, получил возможность подумать над всем, что произошло.
Ещё на Рилкое Бриана говорила, что его способность принимать любой бред за норму очень приятна для оригиналов всех мастей. Правда была в том, что Уоррен научился не сходить с ума в тех бредовейших ситуациях, к которым приводила его тесная и частенько излишне преданная дружба с близнецами. Оказываясь в позиции защитника Роджера и прикрывая друга перед его бывшими, прошлыми и будущими любовницами, их мужьями, отцами и сыновьями, Уоррен нахохотался над абсурдом ситуаций свыше нормы. Нахохотался так, что даже не успевал, бывало, уследить за собственными, иной раз несколько беспорядочными, связями. Такое прошлое не могло не приучить оставаться в полном спокойствии тогда, когда делаешь предложение принцессе крови, даже зная, что она тебя ненавидит и в дальнейшем собирается превратить жизнь в ад. Просто потому, что она волшебная и сладкая и хочется ей помочь. Другой мужчина признал бы собственный идиотизм или остановил бы весь этот кошмар, но Уоррен как-то умудрялся справляться с самыми спорными ситуациями раньше. Верил в себя и сейчас.
Отправился добывать себе кофе в тусклой утренней мгле. Думал, будет один, но в столовой нашёл Джулиана Дарка. Главком поднебесных уже поднял сервов, и в полном одиночестве пил тот же напиток бодрости, щедро разбавляя латкором. Один из служащих, еле сдерживая зевоту, стоял за стулом Дарка и явно ждал жеста принца, чтобы наполнить его чашку снова. Джулиан Дарк был гением войны, возглавившим защиту планет империи, продолжал расти в своём деле и удивлять минимальным количеством жертв, и простые смертные готовы были на любое действие по его слову. Но Дарк не замечал этого почтения. Он считал важным только то, что к нему никто не лезет ни с вопросами, ни с советами. И если находился дерзкий, то был очень скоро унижен и уничтожен в собственных глазах.
Дарк взглянул на Уоррена и туман за окнами рассеялся как по волшебству. Холодный свет наполнил комнату. Джулиан Дарк на мгновение превратился в тёмное пятно.
Командующий, сказал Элайн, сел напротив и мягко обратился к серву: Принесите самый большой кофейник, ещё одну чашку и можете быть свободны.
Джулиан Дарк посмотрел так, будто хотел убить. Уоррен скорее почувствовал это, чем увидел. Дарк почти всегда смотрел зло из-за неяркой красновато-чёрной плёнки, покрывающей его радужки и почти полностью скрывающей зрачкиэта плёнка облегчала ему командование поднебесной частью защиты планеты, да и управление регулярными войсками в мирное время. Когда-то она была абсолютно красной и чуть менее жуткой.
Но на этот раз Дарк, похоже, и вправду не испытывал ничего хорошего:
Ещё раз намекнёшь, что я плохо обращаюсь с сервами, и я устрою тебе самую сложную из всех внеочередных аттестаций, и только от степени твоего провала будет зависеть, на сколько рангов я тебя понижу.
Я просто отослал парня, оправдывался, примирительно подняв руки, Элайн.
Да, отослал, но уж что я помню с детства, так это твоё снисходительное выражение и мягкий тон: "Джулиан, ты не должен так обращаться с людьми. Это унижает их достоинство!"
Если бы не я тогда, то ты и с офицерами высшего состава обращался бы как с ничтожествами.
Ты слишком много о себе думаешь, будущий рядовой.
Правда? А мне кажется, я был единственным из всех знакомых твоего отца, кто не целовал тебя в задницу.
Меня никто не целовал в задницу, а ты был единственным, кому хватало наблюдательности и мозгов, чтобы обратить внимание на меня в детстве, и искренности, чтобы дать подзатыльник, пока отец этого не видит.
Это было всего один раз!
Я запомнил, будь уверен.
Как? Прошла тысяча лет.
Я и через четыре тысячи тебе этого не забуду.
Элайн расхохотался. Да, однажды он действительно слегка двинул избалованному до фантастического уровня первенцу Роджера. Мальчишке достаточно было восьми недель, чтобы начинать задирать нос перед каждым новым учителем и тыкать беднягу в пробелы в знаниях. Исключение составляли некоторые преподаватели по дисциплинам военного дела, и в попытках превзойти и их, Джулиан шёл на самые разные меры. Однажды он собрал сервов дворца Енгори в прилегающем парке, разделил их на отряды и заставил их колотить друг друга. Но чтобы понять, как боль и страх боли влияют на сознание и способности, он заплатил сервам за серьёзные побои и принялся наблюдать. В ожидании Роджера и обещанной тренировки с ним, Уоррен и наткнулся на всё это. Сначала он остановил сервов, перекричав шум, а затем выругал прямо перед ними Джулиана, действительно дав подзатыльник. Роджер бы такого не сделал. Он обожал своего первенца так, как не обожала Джулиана его родная мать. И с присущим ему обаянием заставлял всех вокруг превозносить и бесконечно одобрять своего сына. Для Джулиана не существовало никаких законов в то время. Но сначала армия, а потом дед, Ричард Сильвертон, немного изменили его. Нет, Уоррен ни разу не посчитал себя ответственным за становление личности Джулиана Дарка. Сильвертон сделал бы то же самое, но его никогда не было рядомв то время он был предводителем крылатых и фактически управлял делами на всей старой планете, своим авторитетом подавляя даже монархов людей.
Считай, что приказ о лишении тебя генеральского чина уже в силе, тем не менее, сказал Джулиан.
Да ты сегодня очень зол и разговорчив, я посмотрю. Что-то случилось?
Джулиан вдруг сузил глаза, и его верхняя губа хищно приподнялась, прежде чем он заговорил:
Я скажу, если ты встанешь на колени перед Эссой-при и попросишь у неё прощения.
За что? задохнулся Элайн. Что ты видел и где?
Я ничего не видел, но принцесса крови не должна быть недовольна поведением одного из моих подчинённых. Делай всё, что она скажет. В том числе, если придётся повеситься. Её улыбки меня не обманывают. Она тебя еле терпит.
Пф, Джулиан, тебе нет нужды опасаться, что тебя могут сместить. Это вообще невозможно. Ты можешь унижать Уайт-принца и дать такой же незабвенный подзатыльник Фениморутебя никто не заменит, и Бесцейны знают это лучше нас.
Я не опасаюсь ни за себя, ни за тебя. Но есть первоканон, Элайн, по которому армия должна у повелителя с руки есть, а власть должна любить своих солдат. Что-то не таки вся смертоносная сила главного тандема империи теряется.
Уоррен глубоко вздохнул. На колени?
И я должен сделать это на глазах у тебя?
Да.
Оба немного помолчали.
Я это сделаю, когда представится случай. Но мне-то ты поведаешь, отчего в такую несусветную рань так зол?
Скажем так, проблемы с принцессой не у тебя одного.
Что произошло? подавленно и нервно спросил Элайн, боясь, что услышит то, от чего с оглушительным шумом рухнет всё, построенное за прошедшие сутки. Что она сделала? Я думал, Эсса
Я не ту принцессу имею в виду. Я имею в виду хвостатую девчонку с Рилкоя. Принцесса? Одно название. Но она требует к себе внимания как к королеве.
Уоррен вспомнил девчушку, младшую фитку, которая не побоялась броситься в воронку Рэйна за Роджером, когда он возвращался домой с Рилкоя. Спустя столько лет она так и осталась в империи Бесцейна. Но, похоже, она вовремя поняла, что Роджер по уши влюблён в леди Чедвик и принялась за Джулиана. Но он не из тех, кто будет терпеть помехи в виде крошечной леди.
Почему она всё ещё здесь? Император приказал тебе терпеть её?
Она уже отбыла на Рилкой и снова вернулась. Пытается склонить меня к войне на своей Родине.
И тебя бесит то, что она не принимает отказа?
Тщеславное, себялюбивое, глупое существо, даже не способное справиться со шнуровкой на корсаже. Она выбрала меня в качестве своего личного раба, когда перестала увиваться за отцом, прошипел Джулиан Дарк.
И это говорил тот, в ком смешалось наследие трёх монархов-древнейших, кто рос во дворцах, купался в роскоши, и, как говорилось, ежедневно и многоразово был целован в задницу.
О, уважаемый главком, тщеславный, себялюбивый и неглупый, а давно ли ты сам научился завязывать себе шнурки?
Джулиан Дарк крепко выругался и встал, явно собираясь обогнуть стол и врезать. Не потому, что не мог ответить словесно, а потому, что захотелось вылить свою злость из-за рилкойской принцессы с помощью физического насилия. В клане Сильверстоунов это явление было нормой.
Уоррен вскочил тоже, но вступать в драку не хотел, а потому поднял стул ножками в сторону Джулиана и медленно отступал, пытаясь немного смягчить свои слова:
Предполагаю, что справляться со шнуровкой на дамском корсаже ты научился лет на сто раньше, чем со шнурованием собственных ботинок, посмеивался Уоррен. Ведь даже ты не стал бы звать камердинера в спальню любовницы, чтобы раздел её, когда ты уже в огне.
Джулиан на мгновение отвёл взгляд, силясь вспомнить, как это было, но затем просто взял другой стул на тот же манер и
Вот такого я ещё никогда не видел, замер в дверях император. Фехтование на стульях? Приятно, конечно, что и высшие армейские чины не сидят на месте, но мебельнаихудший вариант, насколько я знаю.
Наихудший вариант, если позволите, канделябры, с поклоном ответил Джулиан. С горящими свечами. На фабрике по производству взрывчатки.
Сейчас догадаюсь, с расширенными глазами, очень оживлённо заговорил Эрик Бесцейн. Это не что иное, как тренировка с Приближением Весны?
Приближение Весны? тихонько переспросил Уоррен. Я слишком много слышу о нём.
Это новое прозвище Кардифа, так же негромко пояснил Джулиан.
Похоже, что Роджер популярен не только благодаря томным вздохам девственниц, но и симпатии императора. Несмотря на колокольчики.
Интересно, нравился ли Роджер Эссе? Наверняка, но насколько сильно?
Вслед за императором вошёл второй наследник Бесцейна, Фенимор, и за нимпринцесса Джулианна и Танияма, адъютант императора.
Кстати, Элайн, что-то вспомнил Эрик Бесцейн, Дарк вчера так прозрачно намекнул о необходимости вашей аттестации, что я не смог не задуматься об этом и вспомнил, что так же слышал о вас много положительного. Если вы решите не возвращаться в армию в том же качестве, что и прежде, меня это не порадует.
Возвращайтесь, пожалуйста! попросила вдруг принцесса Джулианна. Говорят, что вы любите солдат, проницательны, и что ваш ум очень изворотлив. Почему вы не хотите?
Ваше императорское высочество, мне слишком не по душе сама война, но я всё же вернусь в войска, а ваш отец выражает сомнение в моём желании очень иносказательно. Чтобы, в том случае, если я не справлюсь с аттестацией или комиссия и принц Дарк решат, что я недостаточно хорош, меня можно было не унижать званием "слабак", а отнести всё к моему нежеланию.
О, папа, тебя совершенно не поймёшь иногда, улыбнулась и возмутилась Джулианна.
Но почему крылатые так хорошо меня понимают? парировал Бесцейн.
Потому что глупцов до тебя просто не допускают. Не будь я твоей дочерью, меня бы и близко к тебе не подпустили.
Джулиан слегка изменился в лице и сделал едва заметный знак Элайну и шевельнул губами, мол, вот она, нормальная принцесса, не воображающая о себе неизвестно что.
Ты достаточно умна для моего двора, дочь, успокоил принцессу император. Просто ты ещё очень торопишься жить. И да, про неторопливых, почему Эсса ещё спит? Кажется, вчера мы договаривались встретиться в это время, и снова окинул взглядом Элайна. Мне доложили, что вы призвали крест к её дверям.
Из самой глупой ревности, быстро признал Элайн.
Но тем не менее, вы не потеряли дар, как Брайан Валери после падения.
Вероятно, падения не было. Я ничего не заметил и не почувствовал.
Почему тогда Эсса согласилась выйти за вас?
Потому что я сделал ей предложение самым удачным образом.
Император сощурил глаза и шагнул вплотную к Элайну, чтобы шепнуть ему:
Разве что Ветреный вам будет равен в наглости. Я же просил вас соблюдать элементарные приличия и не глупить.
После чего властитель отступил и сказал в полный голос:
Я разрешаю вам отбыть в Дарк-юн сейчас же. Пусть вам составят программу аттестации и начинайте готовиться ага, не нравится? Ничего, потерпите. А я посмотрю, как скоро Эсса запросится в Ньон. Вот оно что, опасаетесь, что не запросится? Вот и узнаем, согласилась ли она выйти за вас из-за удачно сделанного предложения или же из-за ваших красивых глаз. Идите немедленно. Это приказ.
Дыхание наполовину перекрыло что-то тяжёлое и неприятное. И так было ясно, что император очень проницателен и догадывается обо всём быстрее, чем ему докладывают. Но теперь оказывается, что Эсса в своих играх берёт пример с отца.
Судя по всему, Бесцейн решил разорвать помолвку дочери через несколько дней, но именно в тот период, пока ни новости, ни члены принсипата с семьями ещё не отправились на Пенрин. Объявлением о свадьбе он тоже чего-то пытался добиться. Но это, скорее всего, что-то из области самых глубоководных политических интриг.
Мне в этом ни за что не разобраться, признался Уоррен отцу, когда тот переправил его прямо на площадь перед Дарк-юном, дворцом Дарков, отданным в пользование поднебесным войскам. Понятия не имею, в чём дело.
Я бы рассказал тебе увлекательную историю, предшествующую этим манёврам Бесцейна, но сейчас на это нет времени. Да и бессмысленно. Знай только, что Эсса обязательно присоединиться к тебе в Ньоне. Если она ещё не поняла, как ей повезло обратить на себя твоё внимание, то вскоре обязательно поймёт.