Мне порой кажется, что мы просто изгои. Зачем было и создавать столь несовершенное сознание? Этот мой греховный ропот вызвал внезапную боль в сердце: в него ударил резкий протестующий поток энергии Па Ди Иста.
Ты запомни... медленно, с пренебрежением сказал жрец и замолчал. Я видел: он не уходит, молчит и вопросительно-недоверчиво смотрит на меня. Сквозь затворенное окно моей квартиры проникал шум улицы. Слышно было, как мимо дома проехал неисправный трамвай, гремя разбитым железным колесом по рельсу. Па Ди Ист не обращал на это никакого внимания. Ты запомни, опытом проб, ошибок и страданий приобретается самосовершенствование. Это объективно необходимый путь устойчивой эволюции духа. Есть даже народное поверье: человек, который быстро рождается, мало живет. Чтобы подняться в высшую сферу, надо научиться безропотно нести свой крест.
Человечество запрограммировано на страдания?
Зерно и растение всегда соответствуют друг другу. В этом смысле человечество полностью запрограммировано. Есть программа, она включает страдания. Свобода воли зерна только в пределах задач его роста. Отказавшись от программы, оно рискует быть заменено другим.
Жизнь каждого человека контролируется свыше?
Пахарь не следит за каждым зерном. Оно растет, предоставленное свободной воле. Пахарь следит лишь за полем.
Разве здесь есть свобода?
Существование любой части материи подчинено общему закону. Если она, презрев закон, пытается выйти из-под него и даже оказать сопротивление, то, что бы ни говорили и ни доказывали по этому поводу, результат такой попытки предрешен. Любого свойства своеволие геройство, умствования, убеждения обречены на неизбежный провал. Эту простую истину человечество не поймет до сих пор, отсюда конфликт с самим собой и природой. Обычно он разрешается естественным путем: обреченностью обеих сторон или самоуничтожением одной. Это непреложно как для живущих, так и для существующих. Живущие это люди, существующие страны.
Долго ли нам бродить впотьмах?! Так и будем прокладывать путаные тропы? Почему мы не верим Богу, когда Он уже зримо являлся людям?..
Я представляю себе страдания Иисуса после того, как Его осудили на смерть.
Прошла мучительная ночь в Гефсиманском саду. Под ногами лежала последняя земная дорога... Стояла неимоверная жара. Народ, насмехаясь и подбадривая себя криками, надрывал горло. Вслед грозно идущей толпе вился красноватый пыльный шлейф. От разгоряченных тел исходил густой запах пота.
Поблизости, кружа, появляясь то спереди, то сзади, бежал худенький босоногий мальчик. Он не видел Христа, заслоненного конвоем римских легионеров и возмущенными ревнителями собственных предрассудков, он видел только пыль, высоко поднятые копья, мужские и женские спины... Сквозь грубые военные команды доносились одинокие рыдания.
Мальчик, сам не зная почему, хотел быть сейчас рядом с Иисусом. Он любил Его. Он бежал, как верная собака за схваченным хозяином. Процессию было не остановить, и он в бессилии опускался на колени и взывал к Богу: «Ты, Который послал Его, сделай что-нибудь, чтобы спасти Его!..» Неистовая толпа пугала мальчика. Даже «остановитесь!» было нельзя крикнуть: первый же легионер поддел бы его на копье и отшвырнул в сторону.
Мальчик находил силы подняться и догонял, а то и опережал толпу. Ему казалось, что сердце вот-вот выпрыгнет из его груди. Два чувства боролись в нем: нестерпимый протест и ужас того, что он бессилен остановить злодеяние. Он сбился с ног, отмерив уже три-четыре пути из города на Голгофу.
Процессия двигалась не очень быстро, так как человек небольшого роста с трудом нес свой огромный деревянный крест. Начальник стражи торопился, и назарянина подталкивали и пинали...
Но вот наступило время расправы, и шумевшая толпа застыла в полном молчании. Застучали молотки... Вроде обыкновенный звук ас каждым ударом нарастала неотвратимость убийства, и все вокруг становились его свидетелями и соучастниками. Окровавленные кресты с прибитыми к ним телами... Несмотря на жестокое время и привычку к такому кровавому насилию, собравшиеся пере- живали-таки потрясение: смерть всегда смерть.
Прибежавший за толпой мальчик скрывался позади людей. Здесь он видел те же спины и копья. Что можно было сделать, когда Сам Отец исчислил время? Неужели это было необходимо?..
Крест основанием опустили в яму и стали поднимать. Иисус медленно возносился на нем. Когда распятие выровнялось, ступни оказались на высоте человеческого роста. Люди внизу виделись Ему уже ирреальными. Он не различал их лиц. Завершалось Его земное бытие.
Крест основанием опустили в яму и стали поднимать. Иисус медленно возносился на нем. Когда распятие выровнялось, ступни оказались на высоте человеческого роста. Люди внизу виделись Ему уже ирреальными. Он не различал их лиц. Завершалось Его земное бытие.
Толпа по-прежнему, замерев, молчала. Мальчик, упав ничком на землю, рыдал. В этот момент только он один, быть может, по-настоящему и понимал, Кого казнили на кресте.
За толпой, предавшей распятию Сына Божьего, тогда бежал ведь не просто мальчик, бежала людская совесть.
Иисус, уходя, оставил ее на земле частичку Своего сознания, искру Божью.
Па Ди Ист прокомментировал мои мысли.
А пока что вы и по сей день предпочитаете Варавву Иисусу, преступление праведности. Вы все та же толпа, распявшая Сына Божьего. Если бы Он пришел во второй раз, то, можно не сомневаться, вы распяли бы Его опять, причем еще быстрее. Устроили бы автомобильную катастрофу или нечто подобное, а потом уж непременно выразили бы сожаление по поводу Его безвинной смерти.
Нам следует торопиться, сказал затем Па Ди Ист. В Эрмитаже могут поменять экспозицию, а мы с тобой еще далеки от цели путешествия. Продолжим. Ладья миновала Апописа, и дальнейший путь обещает быть спокойным.
В восьмом часу ночи новопреставленная душа раздает жертвы душам, застрявшим в пещерах царства Дат. На рисунке они изображены сидящими. Их еще называют Безмолвно ждущими.
В этом месте вообще много пещер. Следуя мимо них, целостная, сильная и самобытная душа жертвует часть своей энергии тем, кто остановился, и они обретают на время способность к движению. Но как только приток энергии прекращается, а он непродолжителен, они ослабевают и снова останавливаются там, где потеряли поддержку.
ТРАНСЦЕНДЕНТНОСТЬ
Как часто новое поколение отрицает предыдущее, порой дерзко осмеивая его идеалы, разрушая узаконенное мировоззрение! Пророки, гении, просто умные люди начинают слыть глупцами. И сколько пройдет времени, пока все станет на свои места! Ценой каких утрат!
Па Ди Ист опять и опять возвращал меня в прошлое, чтобы, наверное, я почувствовал всю духовную нищету настоящего...
В саду жреческого храма в Гизе собаки и слуги гнали какого-то бродяжку. Тот, как мог, отбивался и выкрикивал непонятные слова. Это был очень высокий старик неопределенного возраста, чрезвычайно грязный, с длинными всклокоченными волосами.
Верховный жрец Па Ди Ист только что закончил утреннюю медитацию и возвращался в храм. Сначала его внимание привлекли шум и возня в саду, а затем и возмущенный голос несчастного:
Почему вы гоните меня, если я хочу есть? Это несправедливо!..
Так мог вести себя ребенок, или сумасшедший, или... пришелец издалека, где правит совсем другая, чем в Египте, мораль. Па Ди Ист остановил стражу и поинтересовался у старика, откуда он. Бродяга оказался косноязычным и шепелявым, так что жрец не разобрал его ответа, но вблизи Па Ди Ист еще больше заинтересовался им. Грязное, обросшее волосами до плеч, ростом метра в три существо, у которого на шее висели три нитки прозрачных камней, мало походило на человека. Руки у него были четырехпалыми. Такими же были и ноги, к тому же, словно ласты морского животного, сильно вывернутые наружу.
Нос удивлял еще больше. Заканчивался он, как у всех, над верхней губой, а вот начинался почти от макушки головы и пересекал весь довольно высокий лоб.
Вообще, внешний вид задержанного показался Па Ди Исту неприятно странным. Но любопытство завладело жрецом, и он распорядился, чтобы бродягу привели к нему в храм, предварительно вымыв.
Хотя старик говорил с трудом, Па Ди Ист понял наконец, кто он и откуда.
Как оказалось, Кимерий так звали бродягу был еще недавно жителем страны Атланта. Спасся он случайно, находясь в Средиземном море в составе экспедиции. Судно, которое, по современным понятиям, можно назвать научно-исследовательским, было командировано для сбора и изучения морского планктона его использовали в генной инженерии... Неожиданная гигантская волна, вызванная погружением в бездну части суши в районе нынешнего Мраморного моря, потопила судно, однако лодка, на которой Кимерий обходил прибрежные бухты, после нескольких дней скитаний была выброшена на египетский берег.
Можно представить себе ужас, испытанный им, когда он очнулся в окружении дикарей.