В вечернюю темень семенило маленькое многоногое существо зверек с несколькими хвостами, как веревками. Оно торопилось, как могло, а потом пропало видимо, в норку.
Гораций потерся о ноги Ника, не выказывая желания следовать за существом.
Что там, Ник? позвал с крыльца их нового дома отец.
Местный житель, сказал Ник.
Лучше иди в дом, сказал отец. Мы еще не знаем, какая фауна здесь безобидна, а какая нет. Не стоит рисковать. И Горация с собой прихвати.
Многохвостое существо выглянуло из своей норки опасливое и энергичное, оно теперь залопотало, словно извещая других из своего вида. Ник услышал шуршание в ближайших кустах; почувствовал, как они кем бы они ни были возбужденно отвечают, напуганные Горацием и его клыками и воплями.
Все хорошо, сказал Ник. Гораций так только от неожиданности. Он прислушался. Тут и там существа продолжали лопотать. Мой кот вам ничего не сделает, сказал им Ник.
Поспорим? раздался из кустов тонкий голосок.
Он всего лишь кот, сказал Ник. Коты никому ничего не делают.
Ой, брось, ответил голосок. Не надо ля-ля. Ты глянь, какие у него зубищи. Смерть во все края. Мы сообщим о нем Великой Четверке он же угроза! трещал возмущенный голосок.
А вы кто? спросил Ник.
Спиддлы, ответили невидимые существа сразу несколько хором. А вы люди, которые тут будут жить? спросил один из них. И вы привезли с собой этого плотоядного злодея? Мы переезжаем; только вы нас и видели.
Да, мы переезжаем! поддакивали остальные. А первый добавил:
Этот ваш так называемый кот напрашивается на неприятности. Либо он, либо мы.
Он член нашей семьи, сказал Ник.
Ну надо же, пожаловался спиддл. Возмущение во все края. Послушай-ка, мистер. Мы сражаемся на войне. Что-нибудь слышал о войне? Слышал же, да? А о верджах слышал? А о Глиммунге слышал?
Да, сказал Ник. Его впервые кто-то или что-то назвал «мистером». Он обнаружил, что ему это нравится. Я встречал Глиммунга. И он по ошибке отдал мне книгу. В смысле, он хотел отдать мне книгу, но не ту.
Глиммунг всем новоприбывшим раздает копию «Последней и окончательной войны», сказал спиддл. Там рассказывается, какие они молодцы и какая Великая Четверка плохая. По Планете Плаумена, наверно, тысяча таких книг ходит. Вранье, все вранье.
Но Глиммунг дал мне другую книгу, сказал Ник. Или вердж уж не знаю, кто ее дал. Эта называлась «Однажды летним днем».
И она у тебя с собой? спросил спиддл.
Нет, ответил Ник.
Ты ее потерял. Ты ее отдал уабу, и уаб ее слопал. Ты ее пустил на растопку. Или ты
Мы отдали ее землянину-колонисту, сказал Ник. Мистеру Фрэнкису. За то, что он привез нас сюда.
Старый добрый Фрэнкис, сказал спиддл, и его товарищи затрещали в темноте с презрением. Редж Фрэнкис вор, сказал спиддл. Кто знает, что у него в голове? Он, как мы это здесь называем, водовоз; доставляет воду и продает по завышенной цене, которую никто не может себе позволить. Тебе надо забрать эту книгу назад.
Почему? спросил Ник.
Потому что она нужна нам. Точнее, Великой Четверке. Чтобы победить в вой не. Редж Фрэнкис задерет такую цену, что мы не сможем заплатить. И Глиммунг ее выкупит. У них-то денег полно. А мы бедные. Нищета во все края; вот тебе и все. Почему мы, по-твоему, живем в норах? Потому что очень нравится? Я тебе скажу почему; потому что не можем себе позволить ничего получше. Голос спиддла дрожал от негодования.
Вам-то повезло, сказал другой спиддл из темноты. У вас дом есть. Всем колонистам с Земли повезло. А за нами кто присмотрит? Равнодушие во все края; вот тебе и все.
Первый спиддл спросил у Ника:
Как думаешь, сможешь вернуть книгу обратно?
Мы с ним договорились. Теперь это его собственность, поколебавшись, ответил Ник.
А можешь украсть? спросили хором несколько других спиддлов.
Я вряд ли, сказал Ник. Это казалось неправильным. Обмен был честный.
Ты бы очень нам помог закончить войну и добиться великой победы, сказал спиддл. В книге «Однажды летним днем» перечисляются слабости всех существ на этой планете, в том числе тробов и верджей. Даже клаков; страницы никого не упускают. Да, правда, чтение скучноватое, то и дело отходит от темы У Глиммунга очень неорганизованный разум. Но все же в этой книге найдется все. Все и прошлое, и будущее.
И теперь она у этого оппортуниста Фрэнкиса, с презрением сказал другой спиддл. Неудача во все края; вот тебе и все.
Но неудача и для Глиммунга, сказал другой спиддл. Раз он вообще упустил книгу. Теперь наверняка переживает. Он уже должен был обнаружить потерю. Слушай-ка сюда, землянин; Глиммунг будет искать тебя, чтобы вернуть книгу. Уж лучше заройся. Осада во все края; вот тебе и все.
Сразу признавайся Глиммунгу, предложил один спиддл. Скажи: «Твоя книга у Реджа Фрэнкиса, водовоза». Для своего же блага. Иначе месть во все края, землянин.
Разборки, вступил еще один спиддл. Разборки во все края.
Что это значит? спросил Ник. Ему было трудно понимать необычную речь спиддлов.
Это значит, ответил спиддл, что Глиммунг разберет тебя на запчасти. Чтобы найти пропавшую книгу. Ты на нее хоть взглянул? Успел что-нибудь прочитать?
Только пару абзацев, признался Ник. Только сейчас он понял, какую возможность они упустили. А теперь уже слишком поздно.
Когда-то это был счастливый мир, тоскливо сказал спиддл. Пока не пришел Глиммунг. Он приходил мало-помалу, мелкими скрытными шажками, один за другим. Конкретного момента, когда он вошел в наш мир, не было. Мы узнавали о нем постепенно.
Сперва до нас дошли слухи, добавил другой спиддл. Расплывчатые рассказы, ничего определенного; слухи о чем-то дурном, о чем-то скверном но не здесь. Затем однажды показалось, будто он почти здесь, будто он подобрался ближе. И тут слышим от нанков, что он уже здесь. Так оно и шло, день за днем. Верджи были довольны; оказывается, они к нему слетелись сами. И конечно, тробы; эти-то возрадовались возопили в ночи от удовольствия.
А потом мы уже поняли, что Глиммунг повсюду, сказал третий спиддл. И объединились с последними принтерами. Потому что больше всего Глиммунг хочет уничтожить принтеров. Мы слышали, что зло Глиммунга пришло на планету из-за принтеров, что их борьба началась еще до существования этой планеты. Что она стара, как само время. Принтеры нам ничего не говорят; выживают, как могут, и все. Они почти выдохлись, наши принтеры; все, что они сейчас делают, пудингованное, очень нечеткое и почти бесполезное. Мы, конечно, притворяемся, что все наоборот.
Но на самом деле не наоборот, дополнил дополнительный спиддл, а очень даже оборот. И мы в него попали.
Из дома позвала мама:
Ник! Пора возвращаться домой. Погуляешь утром.
До свидания, сказал Ник спиддлам. Еще увидимся завтра, попрощавшись, он вернулся по темноте в ярко освещенный дом.
Сбоку от дома торчал куст чего-то вроде бамбука. Ник уже почти прошел мимо, когда остановился.
В бамбуке что-то росло. Силуэт, немой и неподвижный, который торчал из почвы, как какой-то ночной гриб. Белый столб, рыхлая масса, влажно поблескивающая в тусклом свете. Его заплесневелым коконом покрывала паутина. У него были руки и ноги неопределенных контуров. Расплывчатая несформированная голова. Черты лица еще не проявились. Но Ник уже знал, что это.
Отец-двойник.
Глава 9
Отец-двойник был почти готов. Еще несколько дней и он созреет. Пока это еще личинка белая, мягкая и рыхлая. Но дневное солнце ее высушит и согреет. Панцирь затвердеет. Потемнеет и окрепнет. И тогда оно выберется из своего кокона, и однажды, когда отец пройдет рядом с этим местом
За отцом-двойником росли и другие рыхлые белые личинки, отложенные недавно. Маленькие. Только-только появившиеся на свет.
Ник быстро попятился. Слабо поискал рукой в темноте, на что бы опереться; его вдруг ужасно замутило. Отвернувшись, он сделал пару шагов прочь от отца-двойника и других, новых, личинок но тут увидел кое-что еще. То, чего до сих пор не мог себе и представить.
Еще одна. Еще одна личинка. Не белая. Уже потемневшая. Паутина, рыхлая мягкость, влажность все это пропало. Она была готова. Слегка пошевелилась, хлипко двигая руками.
Ник-двойник.
Ужин готов, позвала из дома мать. Позови отца, Ник, и скажи, чтобы он помыл руки. То же касается и вас, молодой человек. Ник чувствовал запах еды их первого ужина на Планете Плаумена.
Он добрался до дома и нашел кухню. Мама несла дымящуюся кастрюлю на опрятно накрытый стол.
Что случилось? спросила она, увидев его.
Мне нужно кое-что рассказать папе, пролепетал Ник, все еще охваченный парализующим ужасом.
Пит! встревоженно позвала мама. Ник чего-то очень испугался; иди скорее. Добреешься после ужина.