Утром я скажу тебе кое-что важное. Поверь, после этого твоей душе станет намного легче хоть ты и не сможешь назвать меня своей женщиной. Я уже давно твоя женщина, четвертый сын вождя.
Не знаю, что он прочитал в этом признании, или вообще не расслышал его. Подхватил меня под бедра, развел широко, и снова вынырнул из возбуждения, но теперь задыхался:
Я не люблю тебя, Даара. Я всеми силами пытаюсь не любить тебя.
И я тебя не люблю, Криит. Но возьми меня так, будто любишь.
Он вошел резко, я от неожиданности закричала. Он брал меня не впервые, но я впервые лишалась девственности. И это оказалось очень неприятно. Буря внутри перекрылась болью. Криит от осознания тоже будто опешил, но почти сразу продолжил двигаться все резче и быстрее. Внизу снова начало нарастать приятное ощущение, а в голове твердое осознание, что мы не совершаем ошибку. Это все равно бы произошло. И сейчас Криит так несдержан именно потому, что мы оттягивали. Все это раздражение за последние дни теперь превращалось в очередной, еще более мощный толчок.
Тело у Даары оказалось намного менее нежным я могла сравнивать. Тали бы уже захлебнулась от пика возбуждения, а Даара же поднималась на его волне постепенно. И когда он с последним рывком выпустил в меня семя, я расслабленно откинулась на землю. А Криит все никак не мог остановиться продолжал слабо вздрагивать прямо во мне, целовать, хоть теперь и с меньшим напором.
Если ты зачнешь ребенка, то нашу связь будет сложно скрыть.
Видимо, это означало, что его рассудок приходит в норму.
Подумаешь. Скажу, что понесла от кого-то другого.
Он резко выдохнул.
Даже шутить так не смей! Но уже утром все станет намного сложнее.
Я с улыбкой покачала головой. До утра как раз найду правильные слова. И пусть для всех остальных наша связь останется запретной, достаточно того, что сам Криит не будет себя проклинать.
Проснулась от далекого и знакомого звука. Осознание. Память. Единственный подходящий свист из памяти Звук срывающейся тетивы! Я и глаз не успела открыть, когда ощутила жгучую боль в плече. Ранение не смертельное, зато мысли ускоряются я рванула на Криита, который уже тоже вскакивал. Еще одна, в спину, заставившая только вздрогнуть. Между выстрелами слишком длинные промежутки значит, охотник один. Вполне возможно, что случайно наткнулся на нас на рассвете. Не воин лишь тот, кто хочет избавить свою землю хотя бы от двух врагов.
Даара! глупый Криит даже не смотрел на стрелявшего. Ну же, где-то вверху, среди листвы! Посмотри наверх, Криит!
Третья стрела остановила дыхание. Плохой охотник. Жертва должна умереть уже от первой, а он справился только тремя. Возможно, вообще ребенок. Беги, плохой охотник, потому что Криит со своим ножом не промахнется.
Тесса. Меня зовут Тесс
Кровь почему-то пошла ртом, вместо таких важных слов: «Останови войну, четвертый сын вождя, потому что я, Тесса, вновь и вновь появляюсь на твоем пути, чтобы об этом попросить». Я мысленно продолжала и продолжала говорить, но изо рта теперь шла только кровь.
Глава 19. Кьяра
Пустота была бесконечной, мучительной. Сознанию нужны хоть какие-то ориентиры, оно не может выносить ничто. Особенно бесконечное ничто. Я не могла сформулировать ни одной мысли, а будто собирала себя из обрывков меня, чье имя никак не вспоминалось. Возможно, думала, что это и есть смерть. Возможно, была рада или разочарована, но ничего конкретного в этом ничто не осознавалось.
Вынырнула неожиданно настолько, что захлебнулась воздухом, а потом тяжело задышала, пытаясь преодолеть головокружение. Я радовалась головокружению, потому что оно означало: бесконечное ничто закончилось. Сколько оно продолжалось? Годы или один миг? До сих пор я переселялась в тех, кто был поблизости, а тут будто моя маленькая душа пешком пробиралась через весь лес в поисках очередной своей жертвы.
Эй! Ты чего? Помереть решила?
Зрение прояснялось вместе с разумом. Я повернула голову в сторону говорящего пожилой полноватый мужчина, но в тоне его не было сочувствия. Зато в руках имелась плеть или хлыст, я не уверена в названии. Таким пастухи погоняют скот.
Я в порядке.
Ответила, чтобы не вызвать еще большее внимание к себе, но сразу и осмысливала свое положение: я стояла на четвереньках, совершенно голая, а спину и ягодицы невыносимо жгло.
Ну что, будешь еще красть? спросил мужчина. Или до сих пор убеждена, что разбить кувшин с хозяйской кухни не воровство?
Я не буду больше красть господин.
Я не была уверена в правильности обращения. Но его, кажется, устроило. Или он все же трухнул от моего сорвавшегося дыхания не переборщил ли с наказанием за «кражу».
Тогда пошла вон, Кьяра. Если еще раз поймаю, мало не покажется.
Я встала на ноги и вскрикнула от боли, бегло оглянулась нигде не валялось ничего, похожего на мою одежду. Предпочла выполнить распоряжение в таком виде все лучше, чем оставаться с ним. За дверью меня ожидали две девушки.
Потерпи, Кьяра, потерпи, родненькая, одна хлюпала носом.
Другая посмотрела на мою спину и сказала намного спокойнее:
Нечего тут реветь, ничего страшного! Прекрати уже реветь, Далая!
Но вопреки некоторой грубости в тоне, очень мягко взяла меня за руку и довела до какой-то комнаты. Маленькая каморка с одной узкой кроваткой. Еще более бережно уложила меня животом на постель.
Сейчас намажем, через недельку будешь как новенькая. Знахарь говорит, что изготовил мазь лучше, чем все прежние! Вот, считайте, что мы просто устраиваем проверку!
Она попыталась рассмеяться, но вышло нервно, неестественно. И потому она бросила попытку:
Хватить уже реветь, Далая! Сама Кьяра не ревет, а ты ревешь. Не стыдно?
Та сидела на полу и гладила меня по щеке, а другой рукой успевала подтирать свой нос.
Я не только из-за Кьяры реву объясняла она. Из-за страха! Разве вы не видите, что хозяин становится все более жестоким? Знаете, пару лет назад он по роже треснет и на том успокоится, а теперь уже Еще через пару лет он что будет делать? Раскаленную кочергу в нас засовывать?
Ну это уж ты загнула! ответила ей девушка, продолжавшая тщательно намазывать на меня чудодейственное средство. Мазь и правда помогала там, где девушка прошлась осторожно пальцами, теперь жгло намного меньше.
Не загнула, Надика! в плаксе появилась неожиданная уверенность. Будто сама не видишь, что он умом нездоров. Он меня когда порол в последний раз, я успела заметить, как мнет себя мнет между ногами!
Говори тише! испугалась Надика и сама закончила шепотом: Особенно когда несешь чистую правду. Нездоров, и с каждым днем здоровее не становится. Скажи спасибо, что он сам себя между ногами мнет, а не в тебя свой отросток пихает!
Сдается мне, Надика, это ненадолго! уверенно, будто была знахаркой, заявила зареванная.
Сдается мне, Далая, он сам взять и не сможет! Говорят, такое умственное нездоровье случается как раз с теми, у кого отростки не работают.
И кто ж тебе такое сказал?
Они продолжали препираться. Теперь я могла пристальнее рассмотреть одежду девушки, что сидела на полу. Подобные платья с фартуками носили служанки из императорской резиденции, но это выглядело намного короче, а вырезы сбоку и сверху такие, что я могла полностью видеть ее грудь. В таком наряде не каждая жена перед законным мужем покажется. Выходило, что хозяин их сумасшедший: заставляет их так одеваться, бьет и издевается за мелкие провинности и от этого сам возбуждается, будто берет их. Он не просто умом нездоров, он настолько болен, что его вообще лучше бы на Тикийскую территорию выселить. Я, конечно, слыхала про разные жестокие случаи в поместьях, но никогда не предполагала, что может быть до такой степени ужасно. В конце концов рабство на Большой земле упоминалось только в книгах по истории. А оно вот, прямо здесь. И я в самом центре.
Почему мы тогда не сбежим? спросила я, потому что не смогла бы удержать этот вопрос внутри. Ведь мы же не рабыни.
Во! отреагировала Надика. Теперь еще и Кьяра расклеилась! Видишь, до чего твое нытье доводит?
Обвиняемая только плечиками пожала.
И все-таки почему? повторила я, потому что сама не могла придумать разумного ответа.
Лежи, лежи, не дергайся, Надика мягко надавила мне на плечо. Хочешь, чтобы я тебе очевидные вещи повторяла? Ну, держи, мне не жаль. Куда ты пойдешь, сирота без роду-племени? Крестьяне бывают добры, но им свои семьи кормить нужно, а не тебя, приблудную. В других поместьях и похуже творится будто сама не слыхала. Да и если просто сбежим, то хозяин по всей округе весточки разошлет, мол, работали плохо да еще и обокрали напоследок нас никто в дом не возьмет. Куда еще собралась? В портовый город, под бесов за монетку ложиться?