И БЛАГОДАРИМ
С того первого дня, когда хищница появилась у наших берегов, на защиту горожан выступил человек, посвятивший этому все свое время. Этот человек шеф полиции Мартин Броуди.
После первого нападения шеф Броуди хотел проинформировать жителей города об опасности и закрыть пляжи. Однако хор не столь благоразумных голосов, включая редактора этой газеты, убеждал его не делать этого. Не поднимай панику, говорили мы, и все обойдется. Мы ошибались.
Некоторые в Эмити не спешили извлечь из случившегося урок. Когда, после неоднократных нападений, шеф Броуди настаивал на продолжении закрытия пляжей, его подвергли нападкам и оскорблениям, ему угрожали. Кое-кто из самых истовых его критиков руководствовался не общественным благом, а личной выгодой.
Шеф Броуди стоял на своем и снова оказался прав.
Теперь шеф Броуди рискует жизнью, продолжая ту же миссию, что и Мэтт Хупер. Давайте же помолимся за его благополучное возвращение и поблагодарим его за необыкновенную твердость духа и честность.
Спасибо, Гарри, сказал Броуди.
Ближе к полуночи поднялся северо-восточный ветер; он со свистом прорвался через оконную сетку и ударил дождем по полу спальни. Броуди встал с кровати, закрыл окно и попытался уснуть, но тревожные мысли не улеглись. Он снова поднялся, надел халат, спустился в гостиную, включил телевизор и долго щелкал пультом, переходя с канала на канал, пока не наткнулся на «Уик-энд в отеле Уолдорф» с Джинджер Роджерс.
Удобно устроившись в кресле, он вскоре задремал.
Проснулся Броуди в пять. Телевизор гудел, на экране застыла контрольная сетка. Он выключил телевизор и прислушался к шуму за окном. Ветер стих и, похоже, переменился. Поразмышляв, стоит ли звонить Квинту, Броуди отказался от этой мысли, решив, что в море они выйдут в любом случае, даже если поднимется шторм. Он поднялся наверх и тихонько, стараясь не шуметь, оделся. Эллен спала с хмурой гримасой на лице.
Я люблю тебя, ты же знаешь, прошептал Броуди и поцеловал ее в лоб. Потом спустился по лестнице и, подчиняясь внезапному импульсу, заглянул в детские. Мальчики спали.
Глава 14
Квинт уже ждал Броуди на пристани его высокая внушительная фигура в желтой клеенчатой накидке выделялась на фоне темного неба. Хозяин шхуны затачивал наконечник гарпуна на карборундовом камне.
Я уже хотел позвонить вам, сказал Броуди, натягивая дождевик. Погода не помешает?
Нет. Скоро разгуляется. А если и нет, это не важно. Она будет на месте.
Броуди взглянул на низкие, стелющиеся над морем облака.
Темновато.
Сойдет. Квинт прыгнул с причала на палубу. Идем вдвоем?
Да, только мы. Вы ждете кого-то еще?
Нет. Но я думал, что вы прихватите помощника.
Вы знаете эту рыбу не хуже любого другого, и от еще одной пары рук большого толку не будет. К тому же это дело касается только нас двоих и никого больше.
Броуди ступил с пристани на транец, но спрыгнуть на палубу не успел, заметив в углу что-то, прикрытое куском брезента.
Это что? спросил он.
Овца. Квинт повернул ключ зажигания. Мотор чихнул раз-другой, запнулся и запыхтел в ровном, бодром ритме.
Для чего? Полицейский спрыгнул на палубу. Собираетесь устроить жертвоприношение?
Квинт коротко и мрачно хохотнул.
Может, и так. Вообще-то это наживка. Подадим ей завтрак, а потом и сами за нее возьмемся. Снимите кормовой швартов. Он прошел вперед убрать носовой швартов.
Взявшись за швартов, Броуди услышал шум автомобильного двигателя. На дороге появилась пара фар, скрипнули тормоза, и машина остановилась у пирса. Выскочивший из машины мужчина подбежал к катеру. Это был Билл Уитмен, репортер «Таймс».
Едва успел, сказал он, отдуваясь.
Что вам нужно? спросил Броуди.
Хочу пойти с вами. Точнее, мне дали такое задание.
Полная чушь, бросил Квинт. Кто вы такой, я не знаю, но со мной никто больше не пойдет. Броуди, отдайте швартов!
Почему нельзя? спросил Уитмен. Мешать не буду. Может, даже пригожусь. Послушайте, это же новости. Если вы собираетесь поймать акулу, я хочу при этом присутствовать.
Убирайтесь.
Я возьму лодку и пойду за вами, не сдавался репортер.
Квинт рассмеялся.
Валяйте. Интересно посмотреть, найдется ли такой дурак, который согласится выйти с вами в море. А если уж выйдете, попробуйте нас найти. Океан большой. Броуди, бросьте мне веревку!
Квинт рассмеялся.
Валяйте. Интересно посмотреть, найдется ли такой дурак, который согласится выйти с вами в море. А если уж выйдете, попробуйте нас найти. Океан большой. Броуди, бросьте мне веревку!
Броуди бросил на палубу кормовой линь, Квинт двинул вперед ручку дросселя, и катер отвалил от причала. Уитмен повернулся и направился по пирсу к машине.
Юго-восточный ветер боролся с приливом, и море у Монтока встретило их изрядным волнением. Катер пробивался сквозь волны, ныряя носом вниз и взметая фонтаны брызг. На корме подпрыгивала туша мертвой овцы.
Выйдя в открытый океан, Квинт взял курс на юго-запад. Качка уменьшилась. Дождь ослабел и едва моросил, и белые барашки уже не кувыркались на гребне волн.
Примерно через четверть часа после того, как они миновали мыс, Квинт сбросил ход.
Броуди посмотрел в сторону берега. Светало, и на горизонте отчетливо виднелась водонапорная башня черный палец, выступающий над серой полоской суши. Свет на маяке еще горел.
По-моему, до места мы еще не дошли, сказал он.
Нет.
До берега не больше пары миль.
Примерно так.
Так почему остановились?
Есть одно соображение. Квинт протянул руку в направлении рассыпавшихся вдоль берега огоньков. Там Эмити.
И что?
Не думаю, что она будет сегодня далеко в море. Скорее, где-то между нами и городом.
Почему?
Не могу объяснить, но что-то подсказывает. Чутье.
Два дня подряд мы находили ее дальше от берега.
Или она находила нас.
Что-то я вас не понимаю. Вы же сами говорили, что сообразительных рыб не бывает, а послушать вас теперь, так эта акула просто гений.
Ну, так далеко я бы не заходил.
Квинт явно недоговаривал, и Броуди не понравилась его уклончивость и хитроватый тон.
Что за игру вы ведете?
Никаких игр я не веду. Если ошибаюсь, значит, ошибаюсь.
И тогда завтра поищем где-то в другом месте. Броуди надеялся, что рыбак ошибается и они получат еще один день отсрочки.
Или сегодня, но попозже. Но мне думается, долго ждать не придется. Квинт заглушил двигатель, прошел к корме, поставил на транец бак с приманкой и вручил полицейскому черпак. Приступайте. Он стащил брезент с мертвой овцы, накинул ей на шею веревку, завязал узел и положил животное на планшир. Потом ударом ножа распорол овце брюхо, выплеснул в воду внутренности, а когда их разнесло футов на двадцать, бросил тушу, закрепил свободный конец веревки на судовой утке и прошел на нос. Оттуда Квинт принес два бочонка с веревками и наконечники гарпунов. Бочонки он поставил по обе стороны от транца, положил рядом с каждым по мотку веревки и насадил на древко наконечник.
Ну вот. А теперь посмотрим, сколько придется ждать.
Небо просветлело, но оставалось серым день выдался пасмурный. На берегу один за другим гасли огоньки.
Броуди тошнило от вони из бачка с приманкой, и он уже жалел, что не съел чего-нибудь дома перед тем, как уйти.
Квинт сидел на ходовом мостике, наблюдая за ровным дыханием моря.
От долгого сидения на жестком транце у Броуди болела задница и рука, работавшая черпаком, налилась тяжестью. Он поднялся, потянулся и, повернувшись от кормы, опробовал другое движение.
Жуткая акулья голова возникла совершенно внезапно, вынырнув из воды в каких-то пяти футах от него, так близко, что он мог бы, наклонившись, дотронуться до нее черпаком, черные глаза глядели прямо на него с серебристо-серой морды, растянувшаяся в стороны пасть знакомо ухмылялась.
Боже! пробормотал Броуди, с ужасом представляя, как чудовище смотрело ему в спину, пока он стоял, отвернувшись. Она здесь!
Квинт в одну секунду слетел вниз по трапу и прыгнул на транец, но голова ушла под воду, а секундой позже врезалась в транец. Зубы вонзились в дерево, голова мотнулась из стороны в сторону. Броуди ухватился за скобу, но отвести взгляд от немигающих черных глаз не смог. Шхуна дернулась раз, другой, третий Квинт поскользнулся и упал на колени на транце. Акула разжала челюсти и ушла под воду. Шхуна выровнялась.
Ждала нас! воскликнул Броуди.
Знаю.
Но как
Не важно. Теперь она наша.
Она наша? А вы видели, что она сделала с лодкой?
Встряхнула как надо, а?
Державшая овцу веревка натянулась, дернулась и обвисла.
Квинт выпрямился и поднял гарпун.
Ну вот, овцу забрала. Через минуту вернется.
А почему она взяла ее не сразу?