Он рассмеялся значит, стал прежним Самюэлем, способным смеяться над собой. Но и у других ребят успехи были не лучше, так что на воскресном занятии все выглядели бледно. Жереми и Тибо добились, чтобы девушка (одна и та же) дала им свой номер телефона. Амин угостил в баре двух знакомых девчонок (почти на 24 евро), и Джеф отругал его, потому что платить за женщину (а тем более за двух!) нельзя НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ.
Есть над чем поработать, подытожила блондинка, собирая карандаши.
Остановимся пока на этом, сказал Спаситель. И тут зазвонил телефон. Прости, что не провожаю Алло?
Месье Сент-Ив? Дело вот в чем: мой попугай вдруг перестал говорить. Я понимаю, психотерапевту нелегко работать с немым попугаем, но
«Сумасшедший дом!» подумал Спаситель и чуть не раздавил мобильник в кулаке.
но продавец в «Жардиленде» вас так хвалил, что я решил к вам обратиться, договорил владелец попугая.
Спаситель отделался от него и пробормотал: «Убью!», имея в виду не то попугая, не то Эдуара. Сеанс с мадам Замани отменился, она была в Коллиуре, так что он как раз успеет слетать в магазин.
Спаситель усердно крутил педали и на ходу пытался вспомнить, как выглядит парнишка-продавец. Вроде бы белобрысый, с унылой физиономией. Так или иначе, наверно, от морских свинок он его отличит.
Народу в «Жардиленде» не было. В тесной клетке топтались, наступая друг на друга, цыплята. В другой верещали волнистые попугайчики. Молодой девушке-продавцу было решительно нечего делать. Она сидела, уставившись в аквариум и разглядывая, как миниатюрный водолаз-распылитель пускает пузыри.
Простите, где я могу найти Эдуара?
На кассе, ответила девушка, не отрывая глаз от водолаза, казалось, пузырьки ее гипнотизируют.
Белобрысый Эдуар в самом деле сидел за кассой 1 и скучал не меньше своей коллеги. Спаситель, прихватив пакетик кошачьего корма, предстал перед ним. Эдуар оживился:
А, это вы! Вам звонила дама с пуделем?
Скажите на милость, какого черта вы меня рекомендуете психологом для животных?
Эдуар вытаращил глаза:
Но вы же и есть психолог для животных.
НЕТ!
Правда? Но так сказал ваш сын
Мой сын? Лазарь?
Спаситель показал рукой его рост.
Нет, другой, повыше! сказал Эдуар и, подумав, прибавил: Может, он вам и не сын Потому что белый.
Вот болван! Да не вы Габен! Это его примочки он над вами подшутил, а заодно и надо мной.
Ну и ладно, в конце концов, что плохого, раз люди довольны?
«А мне-то какой толк, что люди мной довольны?» размышлял Спаситель на обратном пути.
Это мне за хорошее поведение! Мейлис вбежала в кабинет, размахивая билетиком над головой. Учительница дала!
Мадам Радегу? спросил Спаситель.
Ее зовут мадам Дюмейе.
Мейлис не картавит, не шепелявит, не путает звуки. Отец может больше не тревожиться совершенно нормальная девочка! Нормальнее некуда, если не считать того, что мадам Дюмейе никогда не раздает билетики за хорошее поведение, а этот девочка, должно быть, нашла на школьном дворе или стащила у какого-нибудь ученика из другого класса. Но это мелочи.
Она умеет читать, похвастал Лионель, усаживаясь на диван.
Браво! с притворным восхищением сказал Спаситель. Для него это была не новость. А у вас как дела?
У меня? Я на улице без гроша в кармане, резко ответил Лионель. Может, конечно, в этом цель психотерапии, но ваша последняя консультация лишила меня всего.
То есть?
Олимпия предъявила мне ультиматум: или я считаюсь с ее желаниями, или выкатываюсь вон. Ну, я собрал вещички, взял малышку и переехал в гостиницу. By the way[42], работу я тоже потерял.
Вы допустили какой-то промах, который послужил поводом
Не в этом дело. Олимпия больше мне не начальница.
Лионель устроил в своей жизни революцию, но был не прочь списать ее на психотерапию. А еще лучше на Спасителя.
Не стоило приводить Олимпию к вам, угрюмо пробурчал он. Лучше бы к семейному психологу обратились.
Угу
Лионель сидел насупившись и прикрыв глаза, но тут удивленно раскрыл их. Конечно, он прекрасно понимал, что несправедливо упрекает Спасителя, и ждал, что тот возмутится. К отцу подошла Мейлис и протянула ему бумажку:
Держи! Это тебе за хорошее поведение!
Спаситель прикусил щеку. Эта девчушка всегда попадала в точку.
Хоть кто-то доволен! вздохнул Лионель.
Спаситель прикусил щеку. Эта девчушка всегда попадала в точку.
Хоть кто-то доволен! вздохнул Лионель.
И этот кто-то умеет писать, заметил Спаситель.
Мейлис нацарапала на бумажке печатными буквами: «ПАПЕ ЗА ХАРОШЕЕ ПАВИДЕНЬЕ».
Орфография зашибись! проворчал Лионель. Решительно, ничто не могло рассеять его дурное настроение.
«Ну вот, вовсе не все мной довольны, и я не обязан всем нравиться», подумал Спаситель, закрывая дверь за своими последними в этот день пациентами.
Он поднялся на чердак к Габену и сердито рявкнул:
Тебе что, больше делать нечего, как только морочить людям головы? Вот что, Габен, одно из двух: или ты берешься за ум, или выметаешься вон из этого дома.
Спаситель не знал, как еще расшевелить здоровенного увальня.
В этот понедельник за ужином в доме 12 по улице Мюрлен собрались угрюмые одиночки: каждый был погружен в свои невеселые мысли. Лазарь страдал оттого, что Поль теперь сидел в школьной столовой не с ним, а Поля мучила совесть, Габен расстроился из-за резких слов Спасителя, а Спаситель был не рад, что сорвался на Габена; Алиса обдумывала, сможет ли она любить человека, который поставил ей шесть баллов из двадцати. Жово сидел с непроницаемым даже для себя самого видом, а Луиза терзалась страхом. Не из-за мадам Жежер с ее петицией. Она едва дождалась, пока кончится ужин, дети уберут со стола и разойдутся по своим комнатам, чтобы наконец поделиться своей тревогой.
Спаситель
Он сидел на террасе со стаканчиком рома в руке и смотрел в темноту, как частенько делал по вечерам.
Я думал, ты наверху, сказал он, оборачиваясь. Прости, мне нужно немножко рассла Что случилось?
У Луизы перехватило горло. Он подошел к ней, обнял и тихонько повторил:
Что случилось?
У меня кровотечение.
Он отстранил ее, держа за плечи:
Что?! Ты гинекологу звонила?
Луиза помотала головой:
Оно началось перед ужином.
Обильное?
Нет, чуть-чуть.
Вообще в первой трети беременности такое бывает, тебе надо лечь и
Нет, Спаситель
Луиза перебила его и перечислила все, что ее беспокоит:
Меня перестало тошнить. Вдруг. Очень резко. И заболел живот. То тянет, то дергает.
Думаешь, надо в больницу?
Она снова покачала головой:
Нет, там придется заполнять бумажки, потом сидеть в очереди в коридоре.
Ее скрутила боль. Ноги подкосились, она обеими руками уцепилась за Спасителя. Он подхватил ее и уложил на диван.
Едем в больницу Флёри, там я всех знаю, вызову врача. Минутку, предупрежу Габена.
Он бросился на чердак и рывком распахнул дверь. Габен вздрогнул от неожиданности.
Я везу Луизу в больницу.
Что случилось?
Наверно, выкидыш, прямым текстом сказал Спаситель. У нее кровотечение. Детям не говори, но сам держи телефон наготове. Ясно?
Да.
В экстренных ситуациях на Габена можно было положиться.
И прости меня, прибавил Спаситель.
Так же стремительно он сбежал вниз. Луиза уже поднялась с помощью Жово тот как раз вернулся из сада, она решила, что сможет сама дойти до машины.
Бедная девочка. Худо ей, бедняжке, пробормотал Жово, сам едва держась на ногах от волнения. Нужно побольше салфеток.
Кровь текла и текла. Все кончено Амедей, Ева никого не будет.
Луиза потеряла сознание.
* * *Очевидно, эмбрион был нежизнеспособным, вот и все, что сказал дежурный врач в больнице. Природа их отбраковывает.
Бледная, дрожащая Луиза попросила Спасителя с каталки:
Поговори с детьми
Она не хотела, чтобы они видели ее слезы.
Когда они со Спасителем вернулись из больницы на улицу Мюрлен, Габен дремал, но, услышав шаги, проснулся и зажег свет. Как поступить: идти в спальню Спасителя или нет? В дверь постучали.
Ну что?
Ей лучше, ответил Спаситель. Потихоньку приходит в себя. Но в ближайшие дни будет тяжело.
«Всем будет тяжело», подумал Габен.
Было около четырех утра, когда Спаситель наконец вытянулся рядом с Луизой, чтобы хоть немного набраться сил перед новым рабочим днем. Когда в половине восьмого, с трудом разлепив глаза, он нетвердым шагом вошел в кухню, все дети и Жово уже сидели за столом. Габен все-таки рассказал остальным, что случилось, и вот Поль расплакался, потому что мама попала в больницу; Алиса замахала руками: «Ой, нет-нет!», как будто кто-то считал виноватой ее; Лазарь молчал в глубине души он прощался с братиком или сестренкой, которых теперь никогда не увидит.