Так вот, если вы хотите сдать мне зачет, это звучит почти угрожающе, и смешки сразу стихают, вам придется
Принести жертву богам теории вероятностей. Ринара произносит это еле слышно, но я все равно улыбаюсь. Скажи, с тобой сейчас клево дружить?
Я улыбаюсь еще шире. Ринни одна из тех, кому совершенно без разницы статусы и ранги. В том, что ее дружба искренняя, я никогда не сомневалась и не стану.
Ешь леденец, говорит она все так же, одними губами. И слушай. Не его. Меня.
Леденец оказывается кисло-сладким, и мне сразу хочется пить. Кислоты в нем столько, что он может перебить даже вкус лици, самого кислючего фрукта, который мне когда-либо доводилось пробовать.
Так вот, говорит она, проследив мой устремленный на кольцо взгляд, Сэфл сделал мне предложение.
Что?!
Очешуеть, да. Его предки были не в восторге, и, если честно, я думала, они нам все испортят, но тут вышла эта реформа, Ринни крутит кольцо, и вот так все и случилось.
Поздравляю! искренне говорю я.
Ринни и Сэфл встречались три года. Он ненамного ее старше, но он иртхан и выглядит по-мужски круто. Если честно, сомневаюсь, что им могли что-то испортить, потому что Сэфл решил Сэфл сделал. Он мергхандар, военнообязанный, причем довольно высокого ранга. И то, что его родители видели невестой сына иртханессу, для него не играет никакой роли.
Вообще нормально так, да? продолжает рассуждать Ринни. Раньше связь иртхана с обычной женщиной считалась чем-то гораздо худшим, чем связь иртхана с виари[4].
Я чудом не давлюсь леденцом.
Так что знаешь, я, пожалуй, и на следующих выборах поддержу Ландерстерга. Она смотрит на голограмму, вокруг которой бегает преподаватель и плавают закорючки математических формул. Чего и тебе советую. Хотя ты теперь точно в его лагере, да?
Я глотаю леденец. Целиком. Он застревает у меня в горле, и все, что я могу сделать, это сдавленно икнуть.
Что? интересуется Ринни.
Ничего. Мой голос напоминает шипение, но леденец уже прошел куда надо. Все в порядке.
Ты сегодня это уже второй раз говоришь. Ты знала, что, по статистике, те, кто чаще всего говорят «все в порядке», обычно совершенно не в порядке? Шучу, расслабься!
Ринни счастлива, и верный признак того, что она счастлива, как раз то, что она говорит без умолку. Для меня наблюдать за такой Рин сплошное удовольствие, вдвойне удовольствие думать о том, что скоро они с Сэфлом станут мужем и женой. Только сейчас я понимаю, что еще ничего не сказала про «Эрвилль де Олис», открываю было рот, но тут же его закрываю.
Не хочу говорить, пока не будет решен вопрос с Ландерстергом.
Мы сегодня идем на каток, говорит она. Хочешь с нами?
Хочу! Я действительно туда безумно хочу, не говоря уже о том, чтобы пойти туда с лучшими друзьями, но мне надо придумать план, как избавиться от замужества. Поскольку вторая сторона не партнер, а оппонент, думать надо в одиночестве, а на это потребуется время.
Во сколько?
Вечером, после восьми. Сразу, как Сэфл освободится. Знаешь, там еще будет его друг. Ринни заговорщицки мне подмигивает. Он очень хочет научиться кататься на коньках. Возьмешься?
Эй!
Да. Она широко улыбается. Ты все правильно поняла. Я действительно старая сводница, но у меня личный интерес: я хочу, чтобы в праздничную ночь ты присоединилась к нам уже со своим парнем.
Праздничная ночь парень
В моем сознании что-то щелкает, как если в запечатанной плотными жалюзи комнате ночью включить лампочку.
После восьми мне подходит!
Ринни вскидывает руку, игнорируя кислое лицо преподавателя:
Заметано!
Я бью в раскрытую ладонь и прячу улыбку.
Ферн Ландерстерг, готовьтесь к сюрпризу!
Глава 6
Центральный каток Хайрмарга это и достопримечательность, и чудо света. Самый большой в мире, он открывается в середине осени, когда минусовая температура уже устанавливается днем и держится без перепадов в ноль и плюс. Это огромное ледяное кольцо, окружающее малый центр столицы, но малый центр это восемнадцать станций на кольцевой аэроэкспресса. Словом, кататься здесь можно очень долго, любуясь праздничными украшениями и голограммами, протянувшимися вдоль бортиков и надо льдом. Здесь же расположены всякие сувенирные магазинчики и кафе, где можно как посидеть на открытых террасах (аэростулья с подогревом и пледы смягчают даже самые колючие холода), так и взять напитки с собой. Правда, алкоголь, даже самый слабый, проносить на каток нельзя, так что если хочется согреться шантвейном, приходится задержаться в кафе или в ресторане.
Это место как зимняя сказка, оно словно вырвано из города: справа и слева возвышаются высотки, а ты будто провалилась в сказочную долину со своим особым настроением и атмосферой.
Фух! Я уже думала, не дождусь. Три аэроэкспресса пришлось пропустить, представляешь? Влезть не могла, сообщает Ринни, падая на скамейку рядом со мной. Лезет в расчерченную сиреневыми полосами сумку за коньками и тут же подскакивает.
А потом бросается навстречу приближающемуся Сэфлу и, совершенно не стесняясь, целует его в губы. Я вглядываюсь в лицо идущего рядом с ним мужчины: высокий, темноволосый; он точно так же вглядывается в мое. Я поднимаюсь и шагаю к ним.
Лаура! Сэфл машет мне.
В отличие от своего друга он не очень высокий, на полголовы выше Рин и меня, но военная выправка чувствуется в ширине плеч и в каждом движении. У него волосы подобны огню, а пламя ледяное, как и у большинства фервернцев, и цвет глаз, кажется, под его силу подбирали льдисто-голубой.
Сэфл! Я улыбаюсь.
Так, прежде чем мы все пойдем кататься, я вынужден предупредить Бенгарн этого делать не умеет.
Отличное представление, смеется его друг. Но я лучше сам. Лаура? Или ферна Хэдфенгер?
Ой, нет, только не последнее.
У него теплый взгляд. Настолько теплый, что, пожалуй, даже странно видеть фервернца с глазами цвета расплавленного золота под темным стеклом.
Отлично. Меня можно звать просто Бен. Он протягивает мне руку, и я вижу, как в темных глазах вспыхивают искорки пламени. Друг Сэфла тоже иртхан, но насколько необычная его внешность, настолько необычный и его огонь. Искры не алые, они оранжевые, а это цвет истинного пламени.
Достаточно редкого, ставшего объединением алого с желтым.
Раньше такие знания людям были недоступны, но это раньше. Изменения в нашем мире начались несколько лет назад, с тех пор информацию о пламени иртханов включили даже в школьную программу.
Здорово, Бен. Я улыбаюсь. Значит, тебе нужен урок по катанию на коньках?
Именно, отвечает он. В глазах пляшут смешинки. Что нам потребуется для начала?
Для начала нам потребуются коньки.
Их у меня нет.
Зато вот там есть прокат. Я указываю на вывеску.
Поможешь мне с выбором?
Я смотрю ему в глаза и понимаю, что с удовольствием продолжила бы наше знакомство. С другой стороны, почему продолжила бы?! Когда все закончится с Ландерстергом, я действительно буду свободна. Да о чем я вообще?! Я и сейчас свободна, просто кто-то решил, что я его собственность, потому что идеально ему подхожу и из меня получится «прекрасная супруга».
Настроение стремительно падает, примерно как показатели на внешних термометрах, когда приходит Ледяная волна. Обычно она случается ближе к концу зимы: город накрывает безветрием и морозами, как если бы мы попали под дыхание ледяного дракона. Морозы такие, что выходить на улицу без специальных масок нельзя, температура критическая, и пара минут без защиты может закончиться очень плачевно.
Обычно большинство фервернцев предпочитают брать отпуска на этот сезон и разъезжаются по теплым странам либо в города с более мягким климатом. На этот период во всех школах каникулы, во всех университетах не ставятся пропуски (при учете, что все сдаешь, разумеется). Оставшиеся в городе либо сидят по домам и в офисах, либо «переезжают» в торговые центры. Выручка в такие дни чуть ли не выше, чем на предпраздничных неделях, то есть сейчас.
Разумеется, отвечаю. Рин
Я не дам никому стащить твои коньки, смеется подруга. Даже Сэфлу.
Сэфл притягивает ее к себе и кусает за мочку уха под плотной шерстяной повязкой, Рин наигранно вскрикивает, а он уже целует ее в губы. В эту минуту я отчетливо понимаю, что хочу так же: целоваться прямо на морозе, не думая о том, что губы потом надо срочно спасать плотной защитной помадой, дурачиться, сходить с ума только от одного присутствия рядом любимого человека.
А не вот это вот все: «Вы обладаете смелостью, чтобы войти в мой кабинет без стука, и достаточной рассудительностью, чтобы не противопоставлять себя тому, что не можете изменить», и уж точно не взглядов, под которыми превращаешься в горку льда и покрываешься снегом даже в самый солнечный день.
Сэфл сказал, что ты с детства катаешься? спрашивает Бен, когда мы идем по голографическим стрелочкам, парящим в воздухе: «Прокат коньков».
Да. С трех лет.