Сэфл сказал, что ты с детства катаешься? спрашивает Бен, когда мы идем по голографическим стрелочкам, парящим в воздухе: «Прокат коньков».
Да. С трех лет.
С трех лет?!
Киваю.
Мне кажется, я родилась с мыслью, что должна кататься.
Супер, говорит он, а я родился с мыслью, что должен спасать жизни. В четыре уже бинтовал все порезы и лепил заживляющие пластины.
Ты врач?!
Бен кивает.
Невероятно!
Что именно?
Что да не знаю. У меня никогда в жизни не было знакомого врача. Юристы, экономисты, маркетологи
Он улыбается, останавливается перед дверью проката, чтобы меня пропустить, а я понимаю, что не должна туда заходить вместе с ним, пока не скажу правду. То есть когда я сюда летела, я все это представляла совсем по-другому. И его представляла другим, хотя, если честно, я не представляла его никаким. Он просто был безымянным другом Сэфла, с которым я появлюсь на катке в определенное время, которого буду держать под ручку и с которым сделаю фото для соцсети.
Но сейчас мне от всего этого тошно. Да, я учусь на маркетинговом, и тема моей дипломной работы «Хайп как способ продвижения проекта», но я не хочу становиться такой же, как Ландерстерг. Не хочу становиться для него «прекрасной супругой».
Бен, мне нужно кое-что тебе сказать, говорю я.
Звучит серьезно. Он приподнимает брови.
Но в глазах все равно улыбка. Я в жизни не встречала такого позитивного человека или иртхана.
Да, я
Я хочу сказать ему то, что не сказала даже Рин, ему, мужчине, которого знаю пять минут, но потом понимаю, что ничего не должна говорить. Я не давала Ландерстергу согласия на то, чтобы стать его женой. Фото в соцсети не будет, а значит, я могу просто отдыхать и наслаждаться вечером.
Ты знал, что для катания нужны особенные коньки? спрашиваю я.
Совершенно точно нет.
Теперь знаешь. Я улыбаюсь в ответ.
И первой шагаю в раздвижные двери.
Меня окутывает волна тепла, я останавливаюсь перед интерактивным стендом, где можно выбрать коньки (на любой размер, вкус и цвет). Повезло, что нет очереди, по крайней мере, именно в этом пункте проката. Частенько по вечерам, а особенно по выходным здесь не протолкнуться. Мы с Рин сюда не заходим, у нас свои коньки, но когда катаемся, видим кренделек, тянущийся к дверям.
Так, и что здесь что? Бен встает рядом со мной.
Тебе нужны самые обычные коньки. Можно взять прогулочные, но если ты намерен серьезно учиться, лучше начинать с фигурных.
А чем они отличаются?
Здесь есть зубцы. Видишь? Я скольжу пальцами по интерактивной панели. Вот.
Увеличиваю изображение. Затем второе.
На этих нет. Но учиться лучше сразу на фигурных, чтобы ты мог исполнять некоторые несложные элементы.
Боюсь, что единственным элементом в моем исполнении будет полет носом по льду.
Я смеюсь.
Тебе это только кажется. Берем?
Берем!
Мы выбираем фигурные, несколько размеров, и проходим к ячейкам выдачи. Здесь же нужно будет оплатить выбранную пару после примерки. Пока Бен занят, я разглядываю движение на катке через стеклянные двери. Такое впечатление, что оно никогда не затихает. Каток работает круглосуточно, как и прокат, и хотя я ни разу не каталась ночами, мне это кажется на удивление притягательным. Ты скользишь, а вокруг море льда и иглы сияющих огнями высоток.
Я определился, сообщает Бен и показывает на темно-синие коньки с белыми полосами. Пойдет?
Вполне.
Карточка примагничена к стенке шкафчика, Бен забирает ее и вносит деньги тут же, в терминале. Как раз в тот момент, когда в прокат вваливается целая компания раскрасневшихся девушек. Они что-то громко обсуждают, но, заметив Бена, сразу понижают голоса и бросают на него взгляды из-под ресниц.
Мне иррационально хочется взять его за руку, но раньше это делает он.
Обещай, что не позволишь мне опозориться.
Пфф! Когда я первый раз встала на коньки, я упала раз двадцать, не меньше.
Тебе было три года!
Думаешь, в три года поражения воспринимаются менее серьезно?
Теперь уже смеется он, а у меня такое чувство, что я знаю его всю жизнь. Мы возвращаемся к скамейке, где оставили Ринни с ее будущим мужем: они уже надели коньки и пьют безалкогольный шантвейн. Аромат от него такой зимний, что сразу представляется опутанная искрящимися лентами ель, разукрашенная сверкающими игрушками. Здесь, кстати, она уже есть, в самом центре катка, ее установили пару недель назад.
Вы там что делали? интересуется Рин со смехом. Я уже всю жо отморозила.
Мы подошли к выбору со всей ответственностью, замечает Бен.
Вам еще повезло, что там не было очереди, добавляю.
Э да они спелись, по ходу. Ринни смотрит на Сэфла. Кажется, мы сегодня играем командами.
Сэфл забирает у нее пустой пластиковый стаканчик с плотной крышкой и кидает вместе со своим в специальный контейнер. Пока я надеваю коньки, Бен смотрит на меня, как я их шнурую, и от этого взгляда почему-то покалывает кончики пальцев. Зимнее настроение создает ощущение нереальности происходящего, и мне кажется, что все, что случится сегодня, это как короткая праздничная сказка.
Мы подходим к выходу на каток, пропускаем вперед Ринни и Сэфла.
Снимай защиту, командую я. И давай мне.
Бен не захватил сумку, поэтому чехлы для коньков я убираю в свою.
Помочь? спрашивает он. А потом перехватывает сумку и вешает к себе на плечо. Так тебе будет проще меня держать.
Мне на самом деле смешно. Он вцепился в бортик такой взрослый солидный мужчина, врач и смотрит на меня большими глазами.
Нечего отлынивать, отвечаю. Шагай.
И первой выхожу на лед.
Движение, общий ритм, легкость скольжения тут же подхватывают меня. Мне хочется взлететь над катком, хочется танцевать, пусть даже сегодня я взяла старые фигурные коньки, а те, что для танцев, оставила дома. Музыка льется из динамиков, врывается в мое сердце, и мне кажется, что отпустить ее я могу только в движении, раскинув руки и взлетая в прыжке. Сколько себя помню, так было всегда.
Лаура? Голос Бена возвращает меня в реальность.
Ринни смеется.
Ну, мы погнали. Догоняйте! Они с Сэфлом вливаются в общий поток движения, а я улыбаюсь и протягиваю Бену руку.
Поехали.
Что, прямо вот так?
Да, вот так!
Его пальцы сжимают мои, другой рукой он цепляется за бортик.
Видишь вон ту черту? говорю я ему, указывая на красную линию, отделяющую голографическую стену от реальной. Там тебе станет не за что держаться. Это значит, что
До моего позора осталось десять метров.
Я качаю головой.
Поехали!
Решительно отталкиваюсь ему остается либо отпустить мою руку, либо скользить вместе со мной. Мне самой интересно, что он выберет, и Бен выбирает второе.
Чуть согни колени. Так будет проще.
Уверена?
Сто процентов.
Для того, кто первый раз стоит на льду, особенно для мужчины, он держится потрясающе. Очень ровно. Хотя напряжение чувствуется через силу его пальцев, сжимающих мои.
Так, ну и как же получилось, что фервернец ни разу не стоял на коньках? интересуюсь я, чтобы его отвлечь.
Вообще-то я не фервернец.
Нет?
Я родился в Рагране. Моя семья переехала сюда, когда мне было два года, но у меня до сих пор гражданство Раграна.
О! Понятно.
Рагран одна из континентальных стран, уровень жизни там значительно ниже, чем в Ферверне или в Аронгаре, но сейчас ситуация уже значительно лучше, чем была, скажем, еще лет десять-пятнадцать назад. Один из самых страшных налетов современности случился в Мериуже, столице Раграна. Это была трагедия мирового масштаба, после чего полетели головы. Буквально. Правящий был снят и чуть ли не изгнан обществом иртханов, в миротворческой миссии участвовали все страны-соседи, в том числе Аронгара и Ферверн.
Да, поэтому у меня периодически возникают бюрократические проволочки с клиникой. Бен сосредоточенно смотрит вперед. Так сосредоточенно, словно видит не катающихся людей, а всех, вместе взятых, бюрократов.
Какое-то время мы катаемся молча (не считая моих комментариев о том, когда лучше податься вперед, как правильно ставить ноги и как держать равновесие), и он держится классно! Отличный баланс, потрясающая координация и реакция. Наверное, иртханам в этом плане проще у них звериные инстинкты, но ручаться не могу. Как бы там ни было, он вспоминает о том, что мы проехали голографический «барьер», только оказавшись у очередного бортика. Здесь специальная ледовая площадка для кругового катания, дорожка огибает его справа, а слева у бортика толпятся отдыхающие.
Перерыв? спрашиваю я.
Перерыв, соглашается он.
Ну, как проходит обучение? Раскрасневшиеся и счастливые, к нам подъезжают Сэфл и Ринни.
Чудесно. Я чувствую себя камнем, который Лауре приходится тащить на веревочке. Бен снова улыбается.