Я посадила Петера в кресло и побежала в прихожую. Но как же я ему дам эту бутыль? Он ее и в руках не удержит! Да и я, наверное, не подниму! Я вцепилась в толстые глиняные ручки, обнаружившиеся по бокам бутыли, поднапрягшись, дернула ее вверх и улетела в угол к двери вместе с бутылью, которая ничегошеньки не весила!
Я поднялась, крепко обнимая одной рукой невесомый кувшин, а другой потирая ушибленное место. Какое место? Да какая разница. На которое приземлилась.
Узкое горло кувшина венчала глиняная пробка. Я выдернула ее, заглянула внутрь темно и ничего не видно. Понюхала аромат приятный, молоко с медом.
Малыш-полубог сидел спокойно, привалившись к мягкой спинке кресла, и Мосика больше не обижал, вместо этого он крутил головой и рассматривал обстановку в комнате. Как-то жадно рассматривал. Не успела я с бутылью подойти к нему, как в его ручках вдруг оказалось что-то маленькое и блестящее, потом блеснула еще одна такая же штучка, и вот в ладошках его уже целая горка разноцветных лампочек от моей новогодней гирлянды! И они из ладошек начали сыпаться на кресло и на пол.
Не подумайте, что сегодня двадцать четвертое декабря или хотя бы двадцатое! Щас октябрь. И я не из тех фанатиков празднования Рождества, которые в июле покупают украшения для елки (ну разве что набреду на распродажу, тут уж всякий не упустит шанс), в августе пишут рождественские открытки, а в сентябре выставляют на зеленый газон деревянного оленя. Просто битый час ты развешиваешь десятиметровую гирлянду по всему залу, цепляя ее за настенные часы и гардины, а потом что снимать ее на следующий день после Нового года? В январе все как-то некогда, в феврале ты про нее забываешь, а в мае думаешь да сколько там осталось-то до Рождества, глупо собирать ее, чтобы совсем скоро снова, как альпинист, ползать по стенам и вбивать крючки.
Я опустила бутыль на пол, пробку сунула в карман, кинулась к Петеру и аккуратно стала выбирать из его ладошек стеклянные лампочки. Куда же их? Вытащила из-под стола коробку с туфлями и ссыпала лампочки туда. Мог бы уж заграбастать ее целиком, с проводами! Оглянулась ну конечно, не мог! Гирлянда висела на месте, только лампочки были аккуратно прорежены через одну. Одно желание исполняется, одно нет. А он, видать, захотел получить вон те цветные блестящие штуковины. Я собрала все фонарики и закрыла крышку.
Это не игрушки, погрозила я пальцем полубожку.
Он огорченно надул губки. Я пихнула коробку обратно под стол.
Мосик полз по дивану на четвереньках, кувыркнулся с краю и как ни в чем не бывало продолжил ползти дальше по полу. Вот чем мне нравятся эти милые дети-монстрики: обычный ребенок на его месте бы разорался, а этому хоть бы хны. (Да не роняла я детей с диванов! И не оставляла без присмотра! Вы что думаете, я няня или кто? Ну, может, в самом начале моей блестящей карьеры В общем, не знала я тогда, что годовалый ребенок может быть таким шустрым и, пока я бегу открывать дверь его мамаше, начать заниматься прыжками вниз. Хотите знать, не уволила ли она меня? А вы как думаете? Заходит она к няне, а ее отпрыск орет как резаный. Я бы тоже больше его мне не оставила.)
В дверь позвонили нет, вернее, не позвонили, а просто сели на звонок, или встали, а потом стали топтать его ковбойскими сапогами с железными подбойками. Селия! Ничего, секунду подождет. У меня тут малыш с неограниченными способностями.
Чтобы занять его, вручила ему лохматую игрушечную собачку. Но в ту же секунду собачка оказалась на столе, а в руках у малыша появилась бутыль с божественной едой. Он держал ее уверенно и ловко, хотя бутыль такая большая, что его за ней не видно. Ладно, не уронит. Я побежала открывать.
А если бы ты жила в таком большом доме, как мой, ты что, завтра бы добралась до двери?! возопила Селия, влетая в зал. Ну, где моя лапочка? А это еще кто? уставилась она на бутыль, за которой раздавалось громкое внятное чавканье и довольное похрюкивание. Нет, пора обучать маленького Петера манерам!
Ребенок, пожала я плечами.
Да? свела она брови. Из каких он?
Из Я не могу раскрывать тайны своих клиентов, важно сказала я, как адвокат из кино.
А я имею право знать, с кем водится мой сын!
Ни с кем он не водится! Он вон, под шторой ползает!
Селия и не взглянула на сыночка, зато обошла кресло, чтобы посмотреть, кто там.
В это время Петер икнул и отставил бутыль. Я забрала ее. А он вдруг стал расти и прямо на наших с Селией глазах превратился в годовалого.
Детская амброзия, с придыханием сказала Селия.
Детская что?
Селия алчно глядела на глиняную бутылку.
Алисия, милая, нежно сказала она, не продашь ли ты нам немного этого питания? Совсем чуть-чуть
Зачем оно вам? вытаращила я на нее глаза, пораженная скорее необычным тоном, а не вопросом.
Не мне, дорогая, а Мосику, ласково и снисходительно объяснила Селия, как будто мне было года два.
Разве вампиры могут есть то же самое, что и полу сказала я и прикусила язык. Тайна клиента: в подписанном мною контракте на исполнение обязанностей инферняни значилось, что я обязуюсь молчать о «природе происхождения малышей». То есть если кто сам догадался, я ни при чем.
Но мы же едим пищу людей, удивилась Селия.
Ну и что, зато вы не едите то, что могут есть, к примеру, иноп и я во второй раз прикусила язык. Да не буквально! Замолкла, короче. Закрыла варежку.
Амброзию может есть любой, сказала Селия.
Но это же детская анбро
Амброзия, поправила Селия.
Да, сказала я. Как будто имеет значение, детская эта абракадабра или нет.
Вот именно! сказала Селия и посмотрела на меня с сомнением. Взрослая-то мне и ни к чему. Я и так вечно молода, она встряхнула копной рыжих кудрей.
Красиво, ничего не скажешь. А я не отращиваю длинные волосы, потому что возни с ними много, спать неудобно заматываются куда-то, а на улице, стоит подуть малейшему ветерку, лезут в лицо. Короче, я крайне практичная и современная девушка!
А Селия сказала:
Мне бы хотелось, чтобы Мосик быстрее вырос.
А-а, так вот оно что! Это выращивающая амброштука. Но нафига мне выращивать Мосика? У меня же работы не будет.
Селия, но он же такой милый маленький карапуз. Пусть побудет таким подольше! То есть сколько положено. А сколько положено-то? Я как-то до сих пор не успела поинтересоваться.
Ты бы хотела нянькаться с ним двести лет? взвыла Селия.
Двести? Ну, это она образно. Ведь люди столько и не живут.
Хотя люди столько не живут, добавила Селия сквозь зубы.
Что, и правда двести? А когда ему стукнет двести, он моментально станет взрослым?
Селия, видимо, прочитав недоумение на моем лице, недовольно пояснила:
Годам к ста он будет выглядеть как ваш трехгодовалый, а к двумстам как первоклашка.
А умственно? Нет, ну правда, он что, еще сто лет будет только гугукать, бубукать и таращить глаза?
Умственно он и сейчас умнее тебя, отрезала Селия.
Вот нахалка! Хотя его айкью я не проверяла. Вдруг и правда? Я оглянулась. Штора у телевизора вздымалась холмом, и оттуда доносилось тихое гундежное подвывание. Интересно, что он там делает. Я пошла было к шторе, но Селия схватила меня за руку.
Так что? спросила она. Сколько ты бы хотела получить?
Сегодня день такой? В астрологическом прогнозе, поди, так и написано: «Некоторым Близнецам, а именно тем, которых зовут на букву А, с фамилией на К, будут беспрерывно предлагать деньги такие, каких они за всю жизнь не видывали». Интересно, что же там написано дальше: «Ловите шансы!», «Скажите нет» или «Скажите нет один раз, а да два раза»?
Селия, сказала я как можно внушительнее, я не могу ее продать.
Да ее вон как много, никто и не заметит!
Но это же на целые сутки. Каким же он вымахает спустя эти сутки!
На сутки? Ты шутишь, милая? Да здесь же минимум на месяц!
Ну, э-э Вот это да. Но, может, мистер Гермес так мне доверяет, что принес амброзии не меряя. А может, не было дополнительной посуды под рукой, чтобы разделить ее. Нет, версия о доверии мне больше по душе.
Потому что мне доверяют, я гордо вздернула подбородок.
Вот и прекрасно, сказала Селия. Значит, никто и не подумает проверять, исчезло там две унции или нет. Я подарю тебе один из наших домов на побережье.
Что она сказала? Дом на побережье? У меня сердце заколотилось о ребра, будто хотело вырваться из груди и полететь на это самое побережье, устроиться в шезлонге на белой веранде и пить холодный шоколадный коктейль через соломинку.
Но я сказала чужим равнодушным голосом:
Спасибо, Селия. Это восхитительное предложение. Но я не могу. Поймите, я умоляюще сложила руки, я бы рада. Но это не мое.
Чертово воспитание! Ну почему иногда я бываю такой порядочной! Сама бы себя сейчас за это отколошматила веником.
Понятно, с присвистом выцедила Селия.
Ну все, сейчас она прокусит мою сонную артерию.