После мюзикла - Петр Межурицкий 3 стр.

1.
Для девчонок и мальчишек
вождь в годах нуднее книжек,
нужен лидер-октябрёнок
для мальчишек и девчонок:
Who is Vova от и до,
и зачем ему дзюдо?

2.
Тут есть место для догадок,
выражаясь осторожно,
что пострел не так уж гадок,
как себе представить можно,
и отнюдь не меньше нас
обожает нефть и газ,
Бог весть кем мечтая стать,
ну какой же это тать?

3.
Ты, дружок, себя возьми
кто царем, а кто генсеком
люди стать хотят людьми,
как тут будешь человеком?

4.
В общем, в пику конкурентам
лет, возможно, через сто
станет Вова президентом,
хоть покуда он никто
как такое может быть?
Не пойму теряю нить.

5.
Впрочем, присказка не блеф,
даже, кажется, не миф:
на кону сама РФ
в свете мрачных перспектив,
тянущих на Страшный суд,
а суду не до красот,
но страну опять спасут
догадайся, кто спасёт.

6.
Так ли, нет не знаю, дети,
но по всем честным домам
есть кому о нас радети,
кроме наших пап и мам:
а иначе как народ
жив с чего ему так прёт?

7.
Таковы судьбы ступеньки:
Вову в центре и в глуши
люди любят не за деньги,
но, пожалуй, от души,
потому как люди наши
чуждых нам морально краше.

8.
Нет ЦК КПСС,
кануло Полибюро,
но нельзя любови без
на земле творить добро:
изначально о Володе
миф не может быть не в моде,
с чем я спорить не берусь
кто крестил когда-то Русь,
кто ей дал табак и ливер,
скажешь, Пётр? Нет Владимир!

9.
Этот миф, как в поле мина,
как в ночи тот самый тать
тут бессильна медицина,
можно даже не мечтать,
и в пределах окоёма
против Вовы нет приёма
даже в области дзюдо,
и, рябой или картавый,
вождь в стране как нота «до»,
все равно какой октавы.

От истин не коси и
узнаешь в свете Вед:
история России
история побед

идет бычок, качается,
но так уж получается.

Снова ангел словно спятил
ты прислушайся, приятель,
и не слишком строго хоть
усмирить попробуй плоть
и душою содрогнись,
ведь и впрямь свалилась высь.

И не зря же, хай нам грец,
так старается Творец
сделать каждому из нас
когнитивный диссонанс,
не щадя небес и почв,
значит, хочет нам помочь.

Ты ли, встав с любой ноги,
не канючил: «Помоги?..»

Ну и что же, что узлом
связаны добро со злом?
С детства волю тренируй:
не убий и не воруй,
чти отца и мать семейства,
слишком не прелюбодействуй,
не твори себе кумира,
не желай врагу вреда
и умри однажды с миром,
раз так надо, и тогда,
что сказать? Фетиш не фетиш,
может, правда, счастье встретишь.

А вот и Киев-мать,
что мудрено понять,
где мечен Бабий Яр
для киевских бояр.

Ты смотришь через не могу,
не подавая вида,
на город, что исчез в снегу,
как в море Атлантида,
и знаешь то, что знает каждый,
хоть франкмасон, хоть печенег,
и море высохнет однажды,
и, может быть, растает снег.

Чем в ужасе решать задачи
во имя собственной удачи,
не лучше ли с утра в шезлонге
сидеть и думать о Кинг-Конге,
Джульетте, Гамлете, Гавроше
короче, только о хорошем?

И если не в облом бороться
за веру, родину и трон,
то можно и о «Черноморце»
поразмышлять, ловя ворон.

Кому-то враг Меркуцио,
кому-то друг Горацио,
тут, предположим, Турция,
а там, допустим, Франция,
те, скажем, типа ленинцы,
а эти чисто разинцы,
кто трудится, кто ленится,
но в общем нету разницы.

Дней святых угодники
и традиций вестники
Ленин на субботнике,
Троцкий на воскреснике.

Не знаю, мир наш безупречно
устроен или не вполне,
но говорят, что Я не вечно,
а только временно во мне,
чем каждый, якобы, и дорог,
такой вот в личном плане морок,
не убоись, душа моя,
ты мне и я тебе не ворог,
и пусть кто хочет сушит порох,
ничто не вечно, кроме Я.

Не знаю, мир наш безупречно
устроен или не вполне,
но говорят, что Я не вечно,
а только временно во мне,
чем каждый, якобы, и дорог,
такой вот в личном плане морок,
не убоись, душа моя,
ты мне и я тебе не ворог,
и пусть кто хочет сушит порох,
ничто не вечно, кроме Я.

И приветствую звоном щита!

Подумаешь, желток-белок,
но пуле-дуре не чета,
и прав был Александр Блок
в том, что не стоит без щита
в жизнь приходить, хотя б на срок,
ни для восторженных оваций,
ни страхов ради, ни дорог,
ни просто так потусоваться.

А чего мне глядеть вперёд,
вычисляя, за что бороться,
инородцы и есть народ,
а начальники инородцы.

Было так и пребудет впредь,
и хоть вывернись наизнанку,
продолжается круговерть,
кто бы там ни крутил шарманку.

Известный творец неизвестных поэм,
не хвастая, любит рассказывать всем,
что в гости приходит к нему во дворец
известных поэм неизвестный творец
во всей своей, падла, сермяжной красе,
чему сопричастны практически все.

Бывают засухи и ливни,
и если Библия не врёт,
народа нет жестоковыйней,
чем Богом избранный народ.

Forever вот тебе and ever
в краю свиданий и разлук,
где с юга Нил течёт на север,
а Волга с севера на юг.

Я застрял бы лучше в лифте,
чем, допустим, жил в Египте,
но и там ведь есть народ,
если радио не врёт.

Просто лезет вон из кожи
тот народ и день и ночь,
так меня терпеть не может
чем же мне ему помочь?

А в России, а в России
на руках меня носили,
вспомнишь прямо Страшный суд:
и не хочешь, а несут.

1.
Со встречи с кесарем раввины
навстречу Богу шли с повинной,
как будто это их вина,
что жизнь по-прежнему одна,
хоть и невесть какая цаца,
и с ней приходится считаться,
что если возжелает кесарь
явить такую благодать,
то, значит, будет, как профессор,
раввинам лекции читать,
и чашу ту испьют раввины
до дна, а не до половины.

Прости, Господь, мои мне речи,
которые внушает плоть,
но киснуть с кесарем на встрече
не дай бог и Тебе, Господь.

2.
На встрече барина с холопами
холопы лопали и хлопали
и выражали умиление,
причём вперёд на поколение,

а гость собрания из Ливии
отметил, закрывая прения,
что не было житья счастливее,
естественно, со дня творения.

Никто не вечен под Луной,
ни сам Адам, ни даже Ной,
и зря иллюзий ты не строй:
на Марс отправится герой
и там, на Марсе, скажет: «Ой,
никто не вечен над Луной».

Что к этому добавить мне?
Никто не вечен на Луне.

Пускай и впрямь отважный лыжник,
когда в него попал булыжник,
буквально не повёл и бровью,
но знает каждый эрудит:
спорт иногда вредит здоровью,
а может быть, всегда вредит.

Оглядись: повсюду храмы,
как партийные программы,
космос стелется плащом
от молитвы и до мата,
что ни слово, то цитата
ну чего тебе ещё?

В этой, так сказать, юдоли
для души парад раздолий:
до ближайшей до звезды
минимум сто лет полёта,
да ещё через болота,
вероятно, без еды.

Крыть и впрямь, выходит, нечем:
полный кайф мне обеспечен,
сам собой налажен быт,
добродетелей носитель,
умирая, свет гасите
и не забывайте стыд!

Да какой там гексоген
воды Стикса на дворе:
до свидания, Гоген,
здравствуйте, Гюстав Доре!

Туда, где выстрелы в затылки,
шли с воли, Господи, посылки,
и словно ей необходимо,
почти не ошибалась почта,
что логики не так уж мимо,
хотя рехнуться можно точно.